ТВОРЧЕСТВО
Продавщица винно-водочного отдела взяла трёхрублевую купюру, спрятала её в выдвигающемся ящичке кассового аппарата, пробила чек, положила его в металлическое блюдечко рядом с гривенником и трехкопеечной монетой, и подала мне бутылку водки, которую я немедленно сунул в полиэтиленовый пакет, а сдача нашла своё место на дне кармана брюк. Я вышел из гастронома и зашел в мастерскую Кулебакина, стены которой украсили новые пейзажи, тревожные и суровые. Художник усадил меня за журнальный столик, стоящий в углу мастерской. Я достал из пакета водку и два плавленых сырка. Коля поставил на столик две стопки и пепельницу, и уселся напротив меня. Я заметил, чем больше употребляется дурманящего зелья, тем прекраснее кажутся простые скромные пейзажи. У Коли появились новые жанровые картины.
На вытянутом по горизонтали полотне в самом центре живописец намалевал свою фигуру почти в натуральную величину. Он изобразил себя стоящим с гордо пОднятой головой, пальцы левой руки крепко обхватили ремень этюдника, висящего на плече. По бокам монументальной личности пестреют пятна, обозначающие осенний лес, находящийся на горе, далеко позади художника. На другом холсте Коля запечатлел себя стоЯщим с кистью в руке у мольберта с чистым полотном. На картине изображены ещё двое – жена и дочь художника. Произведение называется «Посещение мастерской». На третьем холсте я увидел пустой перрон на фоне ряда аккуратных частных домиков, перемежающихся с осенними деревьями. На перроне всего один человек, который, печально сгорбившись, сидит на чемодане. Это Коля опять увековечил себя. У него появилось желание уехать на Север, куда его давно зовут нефтяники, предлагающие ему денежную работу.
На стене пылится бумага с рисунком группы мерзнущих людей, ожидающих автобус. Фигура монтажника перенесена с картона на полотно и проработана масляными красками. Коля изобразил труженика на фоне дальних высотных домов и подъемных кранов.
– Слишком пестро, – критически высказался я.
Когда я увижу эту картину в следующий свой приезд в Отрадный, вместо домов и кранов будет голубеть небо. Мне это напомнит плакат, и я поделюсь своими соображениями с художником.
А ещё через некоторое время над плечами монтажника снова вырастут подъемные краны, но они уже не будут пестреть среди прямоугольников многоэтажных зданий, а ажурно замаячат на фоне неба, похожие на изящных жирафов. На плече у изображенного появится страховочный пояс с металлической цепью.
Бутылка, в которой была водка, быстро опустела.
– Вот хороший натюрморт, – сказал Коля и указал на стол. Какое-то безмерное отчаяние послышалось мне в его голосе. Я оценивающе взглянул на стеклянные стопки, на скомканную блестящую фольгу, в которую были завернуты сырки, на сдавленные окурки, лежащие в металлической пепельнице, на прозрачный зеленовато-голубой цилиндрический сосуд с зауженным горлышком, украшенный, налепленным на него, прямоугольным кусочком бумаги, заполненным примитивным рисунком и пояснительными надписями, напечатанными разными шрифтами. Я подумал: «Действительно, в этом что-то есть».