***
Безнадёжно влюблённая –
Без надежды оставлена.
Волей чьей непреклонною
Мне та горечь изъявлена?
Где же радость заветная,
Что судьбою одобрена,
Где богатства несметные,
Коль уж счастье отобрано?
Пусть судьба самозванкою
Знак подаст, что не сгину я.
Ты, надежда, цыганкою
Выйди в ноченьку синюю.
Или птичкой-синичкою
Пропорхни над ладонями,
Или речкой струистою
В сны вплетайся бездонные!
Утверждай – жизнь бескрайняя!
Говори – всё исполнится!
И любовь – пташка ранняя –
Прочь прогонит бессонницу.
Не оставь сердце с болями,
С незажившими ранами!
Без надежды влюблённая…
Столько лет… Ну, не странно ли…
***
Я не пою, отныне я – немая.
Закрылся мир, где стройных звуков хор,
Мне создавал, меняясь и пылая,
На синем бархате серебряный узор.
Скажу ли что – мой голос серый, вязкий,
И падает, до хриплости скользя.
А песни все, где так играют краски,
Мне ослепляют душу и глаза.
Я… Нет, не я – а ты, далёкий, чуждый, -
Причина всех моих безмолвных бед.
Да, обвинять и глупо, и не нужно!
Была б без горя я, сказавши «нет».
Волнуй, весна, пьяни отрадой, лето!
Осенний сон, дари покой опять!
А слёзы льются – нет на них запрета,
И мне к глазам ладони не поднять.
***
Какое это благо - забывать!
Пусть в прах и пыль - сиреневые ночи.
Чтоб не искать среди других и прочих
Твои глаза, твоей фигуры стать.
И не вернутся нежности лучи,
Полученные в дар, от сердца к сердцу.
Мне тяжко, что пытаются согреться,
Терзая душу мне, как палачи.
Мне так легко и петь, и говорить!
Забыта будь любви прошедшей роспись!
И памяти непрошеные гости
Уж не посмеют двери отворить.
***
В обрывках ночной канители
Какие мне сны не придут!
А что же на самом-то деле
Мне Парки седые прядут?
Узнаю ли счастье я снова :
Любить и любимою быть?
Смогу ли я славы подкову
Совместно с богатством добыть?
Не знаю, не ведаю. Кстати –
Не верую в сонники я,
И узкая кромка кровати –
Как бездны туманной края.
***
Высокого неба невинная просинь,
Земли пробудившейся страсть…
Ах, если б я знала, о чём сердце просит –
Не стала б взлетать, чтоб упасть
В бездонье тех глаз, что молили о ласке,
В кольцо тёплых рук, в тела зной.
Ах, если б вы знали, как падать мне страшно –
Всё прокляли б вместе со мной!
Пустяшные речи наполнились смыслом,
И каждое слово – как рай.
И капелькой росною сердце повисло –
Играй моим сердцем, играй!
Но он и любовью играл, синеокий –
Как ветер играет листвой.
Ах, если б вы знали, как игры жестоки!
Хоть в омут тогда головой!
Но места нет злобе в душе опустелой,
Нет в прошлом хоть чьей-то вины.
Лишь влага солёная, тихо, несмело –
Сердечного горя волны.
Когда же затихнет волна этой скорби?
Быть может, лишь с жизнью земной.
Ах, если б вы знали, как сладко… как больно…
Вы плакали б вместе со мной.
***
О, тайная любовь моей души!
Я никогда Вас больше не увижу,
Но с каждым часом мы друг к другу ближе –
Ведь время нас соединить спешит.
Прожитый день – на шаг, на полчаса –
Нас приближает к одному порогу.
Но в бездне той мы будем ближе к Богу,
Хотя замолкнут наши голоса.
Увидев, как спешит любовь-родство
Друг друга уберечь впотьмах кромешных,
Позволят нам, смирившим естество,
Касанье душ, как бабочек, безгрешных.
В сетях полу'ночного бреда
Белый краешек свечки-луны
из-за облака выплывает.
Он – будто оклик негромкий
Или незримый удар –
и вот уже со'лоно
на прикушенной в плаче губе.
А я загадаю о новой реке,
надёжной руке,
о счастливой любви загадаю.
А знаешь – это радость:
грустить о тебе.
Вчера снова был дождь,
а сегодня – золото листьев
Мечет расстрига-ветер,
свечку луны гасит,
Бьётся в закрытое небо тёмное,
пляшет гибко по-рысьи,
Дерзит, молитвы трубя.
А я в мир, как в храм,
войду смиренно, неслышно,
И девичьи голоса – ангелов хор –
разбудит прошлое –
цветок пышный.
А знаешь, это счастье –
помнить тебя.
Музыка – тягучий блюз,
а хочется менуэта,
Или полонеза недолгого –
От долгого слёзы градом
И губы шепчут: - О, любовь!
Светоч негасимый!
От этого сердце
начинает петь и вопить,
на копья звуков надетое,
И всё о тебе кричит.
А знаешь – это для сердца
просто невыносимо.
Вы…
Вазы коснулись движением лёгким, скользящим.
Не обернувшись и шаг не замедлив – к дверям,
где друзья и работа.
Что это? Воздух качнулся?
Планета сама колыхнулась?
Ваза вперёд наклонилась – за вашим движеньем.
Нежный и сладостный звон – и осколки цветные
Режут и пальцы, и взгляд, и смятённое сердце.
***
Не падая во тьму, не полыхая,
Глазами не отыскивая чудо,
Как будто бы от жизни отдыхая,
Жила и думала, что так вот жить я буду.
Но где-то там, в глуби, уже копились
И слёзы, и отчаянье, и счастье,
И сполохи, и страсти, и напасти,
и клятвы, словно молнии, клубились.
И грянуло! И душу, как лучами,
Немыслимо и трепетно пронзая,
Сжигает взглядом, нежностью, речами…
Ах, устою ли? Я ещё не знаю.
***
А года… Ну, при чём тут, скажите, года?
Хоть семнадцать, хоть семьдесят – режет
Взгляд нечаянный корку из пыли и льда,
И пробьётся весенняя свежесть.
Зазвенит всё вокруг – этот смех молодой,
Этот мир, вдруг улыбчивый снова.
А усталость и возраст – за дальней грядой,
Где вся жизнь твоя шла бестолково.
Я б хотела уйти от любви в никуда –
Так горька эта сладость-отрава.
А года… Ну, при чём тут, скажите, года?
Хоть семнадцать, хоть семьдесят, право…
***
Я себя загнала на край света,
во тьму и безликость,
Всё за то, что тебя принимала
доверчиво, страстно, всерьёз.
Мне вредит до сих пор
безоглядно наивная дикость,
Я на людях теряюсь
и вся пламенею до слёз.
Я себя загнала на край света,
терзаясь обманом,
Я решила забыть тебя
срочно, навек и всерьёз.
Муза мне рассказала вчера,
как над нашим романом
На олимпе Амур
в муках корчился долго
от смеха –
до слёз.
***
Незабудки, незабудки
На увянувшей постели
Тёмно-бархатного луга…
Что за глупость, в самом деле!
Ты, конечно, не забудешь
Оглянуться, восхититься,
Погрустить, навек проститься
И забыть о бренном теле…
Незабудки на постели
***
Мы прощенья друг у друга не просили
И в глаза друг другу даже не смотрели.
А ведь мы как два сиянья вместе были,
И дарили дни из нежной акварели.
Пропитались ядом кружево и ленты,
И морозные слова в запасе летом.
Почему в безмерно жёсткие моменты
Не везёт ни Дездемонам, ни Джульеттам?
Почему любовь и ревность – две соседки?
От тебя – ни письмеца, ни даже строчки!
А прощанья и прощенья – это ветки,
На которых – ни листочка, ни цветочка.
Тебе, Нарцисс
Лепечет, лепечет признанья водичка
Нарциссу, глядящему вниз:
«Ты чист и прекрасен, а я – невеличка,
Недолгого ливня каприз.
Твоё отраженье качаю в ладонях,
Как сына - нежнейшая мать.
Ах, если б смогла я – до боли, до стона –
Твои лепестки целовать!
Прохладой овеять твой стебель упругий,
А сердце огнём напоить!
Твоею единственной верной подругой
Хотя бы мгновение быть».
Лепечет, лепечет водичка признанья
Нарциссу, глядящему вниз.
Всё жалобней шёпот, всё тише журчанье…
Но холоден гордый нарцисс.
***
Я любила солнечные лучи,
Я себе из них возводила крепость.
Не хотела я видеть луну в ночи,
Но теперь лунный луч мне в окно стучит –
Такая нелепость.
Я любила классику и романс,
Рок тяжёлый считала силами ада.
Но теперь этот звук ловлю, словно шанс
На сближение с ним – и впадаю в транс.
Такая досада.
Я любила. А может, придумала я,
Потому что – одна, и мы все – одиноки.
Не хотела ему набиваться в друзья,
И уставшей души обхожу края –
Ведь бездны её глубоки' и глубо'ки.
Но так случилось, что лунный прохвост,
Которого я удержать пыталась,
Поцелуем холодным обиду нанёс,
А потом исчез серебром меж звёзд.
Такая жалость…
***
Вот если звёздочку на ладонь положить –
Будет ли ей тепло – такой горячей?
И если спокойно жить - не тужить –
Можно ли от любви стать незрячей?
Я бы в слезах изошла на «нет»,
Если б не слышала внутри его голос.
Его нет со мной – и он есть – вот бред!
Милые, на что ж это я напоролась?
Как же объяснить и себе, и ему,
То, что не укладывается в картины?
Мучусь косноязычием и не пойму:
Вот я вся – зачем мне какая-то половина?
Мне говорили: в любовь врастай,
Жонглируй нежностью и взглядом суровым.
А я на высоте – средь птичьих стай.
Как Землю и Небо связать
лестницей – честным словом?
Будет – не будет – к чему гадать?
Я не пророчица, не сивилла.
Если «любить» - значит «страдать»,
Душу за взгляд и за слово отдать –
Сделайте так, чтоб любовь
стороной пропылила!
***
Я судьбе не в укор,
Но в закат и в рассвет
Влага застит мой взор -
Рядом нет тебя, нет.
Я кричу: - Дай ответ
Сквозь метели и тьму!
Рядом нет тебя, нет –
Почему, почему?
Откричалась. Теперь
Мне без разницы всё:
Кто войдёт в мою дверь,
Что мне жизнь принесёт.
Но порой полоснёт –
Корчусь, глядя во тьму:
Без тебя – месяц… год!
Почему, почему?
***
Виновата ли я…
(песня)
Только я ли виновата,
Я одна ли виновата?
Сотворил меня такою
Мир, в который бросил рок.
Семикратно всё занятно,
Чтоб любовью быть распятой,
Чтоб ушла я без возврата,
Позабыв родной порог.
Только я и виновата,
Я одна и виновата,
Что, отбросив прочь неправый,
Неусвоенный урок,
От любви своей лукавой,
Белокрылой, златоглавой,
Прячу гвоздь, от крови ржавый,
В самый дальний уголок
Я одна, всё неуместно,
Как в стакане буре – тесно
Всей душе моей прелестной,
Замирающей опять
От любви святой и честной,
От творящей путь свой крестный -
Чудо радости совместной,
Не сумевшей вечной стать.
***
Что до белого снега пыли?
Снег отдельно, а пыль – отдельно.
Только многие говорили,
Что для белого пыль – смертельна.
У тебя не судьба – бродяжка,
Столько пыльных дорог связала,
Пыль легла на твою рубашку,
Может, и на душе лежала.
Нет мне дела до этой пыли,
Ты отдельно, а пыль – отдельно.
А когда, милый, вместе были,
Обожглась я о снег смертельно.
***
Тоска моя ведёт начало
От тех невычеркнутых дней,
Когда тебе я вслед кричала,
Что ты не будешь счастлив с ней.
А грусть моя берёт истоки
От слёз, оправданных вполне,
Когда прошли прощенья сроки,
Но не вернулся ты ко мне.
И счастьем я была забыта,
Когда увидела твой взгляд,
Где на неё была излита
Вся нежность, словно дождь на сад.
Осталось лишь одно проверить:
Как птицы белые живут,
Когда теряют в буре перья,
И где дыханье оборвут.
***
О, Роза! Пышный блеск и аромат –
Всё я тогда по глупости отвергла.
Как по строке в письме читала бегло
Привет, что в спешке кинет адресат.
Зачем же я тебя – нелепейший из снов! –
Тебя, засохшую, у сердца сохраняю
И слёзы над тобой жемчужные роняю,
И всё ищу в тебе звучанье нежных слов!
О, мертвая! Ты столько слов живых
В душе моей рождаешь, не взыскуя
Ни благодарности, ни слёз, ни поцелуя,
Но ты безмолвно говоришь о них.
О, Роза! Ты была мне вручена
С улыбкой, от которой сердце пело.
Но я в ответ надменно поглядела –
В тот миг я местью вся была полна!
И вот сейчас, с тобой наедине,
Шепчу, что лучше б я была несмелой.
И ты, иссохшая, приникшая ко мне,
Живей меня, от горя помертвелой.