Среди пепла и разводов подоконника взгляд уцепился за отпечаток губ,
Мысль сразу встала в горле, сдавив кадык гарротой медных труб.
Меня бесконечно отвращает факт, что я все ещё настолько глуп,
И не могу не думать, чей же это среди грязи отпечаток губ.
Видишь ли,
Фрикции юных идеологов помета единым строем лезут из вагины,
Отсутствие **** в жизни человека сделает его героем драматической картины.
Странный факт.
Пульс твоего сердца идёт с пульсом хера в такт.
И всё же, не хочу показаться уникальным наглецом,
Ведь нас всех роднит клекот грудных клеток и холод чресел, алчущих вагин,
И чтобы там не ссали себе в уши ретивые засранцы - испокон веков порок всегда един,
Всегда едим,
Продукты лишь собственного воображения.
С победными хохотом ввергая разум в конвульсии самосожжения.
Как ощущение, парень? Как будто в твою душевную нору тычет сальный палец,
Здесь лишь я, и мы с тобой начнём черствый рефлексивный танец.
Таковы заветы мужского эга - сеять плевелы фрикций среди фатальной недоебли,
И кем бы ты себя перед собой не корчил - под этим солнцем ты, увы, не первый.
Скажи мне, солнце! как так вышло, что членом мыслим в сторону развала,
Среди засилья культа спермы выдавать себя за маргинала,
О солнце рук моих, что греет лоб, запревший страхом,
Забредший махом,
Пускается по кругу Уробороса, понукая, поминая всуе,
И раз люди - образ и подобие,
То вполне ясно, отчего людей все меньше любят.