В.Щ.
Коса распустилась ливнем,
Кукушка-тоска рыдает.
И шрамы пестрят крапивой,
В ушах - только стук-маят.
Умою тебя, родная,
Студеной водой холодной,
И темная ночь растает,
И грач прокричит черный.
Крестом деревянным правда
Забилась в сырую землю.
И, плача твоим ядом,
Рыданьям моим не внемлет.
Приду по весне в гости,
Принесу тебе свет мимозы.
Лишь ветер меня попросит
Спрятать в ситец свои слезы.
Красным шелком горит жалость,
И заныло в груди болью.
Сколько жить мне еще осталось?
Нарыдался уже вдоволь.
Говорила: "Я буду с тобою",
Говорила: "Мы все стерпим".
Отчего ж я надел весною
Корону из черных терний?
Я по горло уж сыт войною,
Разорвались мои берцы;
Черной тварью-сухой виною
Обмоталось мое сердце.
Я молю твоего прощенья,
Но напрасно я силы трачу:
Ты не слышишь моих молений,
Ты не слышишь моего плача.
Так куда ты теперь пропала?
Где мне свет твой искать родный?
Ты сияешь в воде талой,
Ты рыдаешь во тьме черной.
Я брожу по лесной чаще,
И далёко - твое пенье,
Нету меда тебя слаще,
Нет царевны тебя милее.
Я скорблю по тебе тайно -
Стаи волчьи рычат на слезы,
Только ты поняла б, родная,
Твоим голосом плачут грозы.
Говорят мне, что солнце светит,
Говорят мне, что грусть грешна,
Я остался один на свете,
Только ветер со мной вешний.
Добровольно надел кольчугу,
Добровольно колчан наполнил.
Черноокая боль-подруга
Бьет по сердцу снопом молний.
Не успел я к тебе, родная,
Не убил окаянного змея.
Я теперь стал упорнее камня,
Я теперь стал чудовищ злее.
Только злостью-горохом в стены...
Ей, проклятой, тебя не воротишь.
Превратилась в морскую пену
И, конечно, меня не вспомнишь.