Золотые врата у столичного града.
Ожидает вступившего в город награда.
Через них припадет ко святыням хранимым
В этом граде. Никто не проносится мимо.
Золотые врата были раньше открыты,
А теперь в заточеньи, как будто забыты.
Нету к ним сквозь закрытые двери подхода,
И замок вместо стражника строгий у входа.
Золотые врата величавы, красивы,
Для пришельцев особое города диво.
Ими входит купец или путник обычный,
Но несущий свой крест дерзновенно и лично.
Ими входит и тот, кто не хочет прощенья,
Не имея в себе о нездешнем горенья.
Входит бедный, убогий, последний калека,
Потерявший надежду на поиск ночлега.
Входит ими торжественно сам император,
Перед ним о победе трубящий оратор,
А за ним войны пленные тихо плетутся
С упованьем, что может из плена вернутся.
Входят ими пустыни Египта монахи,
Разогнавшие подвигом тщательным страхи,
И бесстрашно о вере глаголать готовы.
Не страшат их ни клейма, ни бич, ни оковы.
А когда для врагов отворились невольно,
Стало городу царскому мрачно и больно.
Но открытие это закрытием стало.
Затворилось священное града начало.
Оказались ненужными в вечном затворе,
И не знают, кому изъяснить свое горе.
Но уж лучше остаться на крае, чем льстиво
Пропускать тех, чье сердце лишь кровию живо.
Затворились и длятся за веками веки,
И скрипят рядом диких народов телеги,
Ждут, должно быть, врата те особого часа,
Уберегшись премудро от хитрого глаза.
30.04.2015 Стамбул, перед Золотыми вратами