Я грущу у окна…
Как нелепо и глупо!
Эти строки мелькают везде, где ни плюнь.
Только всё же грущу, впав в сонливость и ступор,
И всё так же молчу
Что в июль, что в июнь.
Да и в август безмолвна,
Тиха и несчастна.
Всё сижу у окна, жду гудков поездов.
А зачем – чёрт их знает,
Как будто лекарство
Из далёких, родных, но забытых миров.
Я маячу на стенке, над обрывом висящей,
Жжёт мне море глаза, отражая лучи
Одинокого солнца,
Что сияет над чащей.
Мне природа позволила:
Хочешь – молчи.
Это выйдешь ты к людям без слов, без ужимок –
Так они задерут,
Не простив, не поняв.
Здесь другие законы.
Будь своей и любимой,
Будь хозяйкой,
Ни слова никому не сказав.
Мне об этом шептали корявые сосны,
И металась трава, свежий ветер ловя.
Будь сто раз некрасивой, неуклюжей, безмозглой –
Всё равно это всё для тебя, для тебя.
А внизу поезда проходили куда-то
И гудели протяжно, будто звали с собой.
Но туда, где жила, мне не будет возврата,
Ведь не телом-то люди живут, а душой.
Буду телом везде, где бывала я раньше,
Только время и чувства душе не вернёшь.
Просто хочется жить откровенно,
Без фальши.
Чтоб легко на душе,
Чтоб идёшь – и поёшь.
Чтобы все понимали твою молчаливость,
Чтоб не лезли напрасно куда не зовут.
Чтоб всегда быть счастливой,
Хоть до смерти б случилось
Ждать, пока поезда за окном пропоют.