А по ночам только ветер в окно, как ореховый посох,
Мерно стучит, обрекая на музыку камни.
Неразделимый, как Ева с Адамом у Босха,
Непоправимый, как временем выпитый Каин.
Он вынуждает Помпеи просить о пощаде,
Восемь дорог засыпая одну за другою.
Крылья сломать, задушить, искалечить - прощая.
Взгляд отпуская, всегда оступаться ногою.
С воем из горла выплёскивать прежние ночи.
Окна царапать, надеясь на эхо молитвы.
С каждой бедою прямее, упрямее, зорче
Лён защищая от грунта, кистей и палитры.
Падать плашмя - и хребет для чужих сувениров,
Вдох вынуждая на выдохе кончиться криком,
Пепел в ладонях нести, просыпая в Каире
Храм Аполлона, палестру, театр, базилику...
Ныне же, снегом лиловым пугая Гомору,
Пьёт он, пугливый и сам, все содомские плачи.
Ищет, неверный и сам, в оперенье опору,
Смотрит в окно - опустевший, последний, незрячий...