Я в детстве не застал газеты "Смены",
Эпохи Цоя мне досталась только часть.
И то глобальное понятье "ПЕРЕМЕНЫ"
Не изменило карты жизни моей масть.
Тогда я думал лишь о форме и о сменке
И не пытался сдвинуть с места ось земли.
И как все дети обожал я переменки -
Так переменки рядом с жизнью и пошли.
Всё тот же "супербосс" - лишь чуть подправлен профиль,
Другой костюм и помоложе голова.
Наш вольный каменщик - и жрец и лётчик-профи;
"Система" таже, только новые слова.
Всё стало меньше, тише, но глобальней.
На нашем поле, стаду срыли все холмы.
Любить нас стали ярче, персональней,
И так же умолчав, что стадо - мы.
Да, я не собирался попрекать тот строй из детства-
Ну да, бывало - только в праздник колбаса,
Зато у матери не заикалось сердце,
Коль я без спросу пропадал на три часа.
Есть ощущение, что мы лишь сор на пенке,
Что в кружке пива у усталого творца.
Наверно богу тоже надо переменки
И он закрыл глаза на право подлеца.
Одна беда, мы все же дети той эпохи
И верим в светлое, умеем мы прощать.
И как не лезут в души к нам чертополохи
Мы все еще умеем помечтать…
Масштабно, например :
Я точно знаю - в тридцать третьем веке
Мы, несомненно, долетим до звезд,
Бессмертие обрящут человеки
И на конец достроят в Нижнем метромост.
Еще, надеюсь, станут ставить гадов к стенке,
Чтоб пред смертию в их глазки посмотреть.
И знаю - тоже будут делать переменки,
Чтоб наш АК 105 не начинал гореть.
Пока же - тщетно бьемся головой об стенки,
А зомбиящик нам не устает твердеть,
Что, то, что видим мы - сплошные переменки.
А ПЕРЕМЕНЫ нашим мозгом не узреть.
Предполагаю я, что данный стих не нужен.
И по прочтенью кто-то скажет - "Вот чудной!"
Мне лучше пишеться, коль сильно я простужен
Когда мне больно -понимаю что живой.