Она брела по тропам лживым,
Что вились, словно змей клубок,
И в шуме леса боязливом
Давал сигнал ей чёрный рок.
Ступала медленно, не видя,
Что бор тот был дотла сожжён,
В своем наряде панихидном
Отвратной тьмою поражён.
Деревья ныли, словно люди,
Попавшие под нож судьбы,
И в отзвуках былых прелюдий
Поникли мощные дубы.
Луна мерцала в мрачных сводах
Дворца погасших уж небес,
Рыдала мёртвая природа,
Опустошён был тихий лес.
Шагала дева осторожно,
Не созерцая жуткий мрак,
Или притворствуя, возможно,
Не явствуя сие никак.
Она была черства, бездушна,
Суха, как лес, отдавший мзду,
И, внемля зову тьмы послушно,
Шагала под её узду.
Внезапно, как из чрева ада,
Из чащи леса вышел волк,
Дохнув на деву едким смрадом,
Завыл протяжно и умолк.
И тут же, внемля его гласу,
Как призраки из пустоты,
Возникли, вздыбив шерсть прекрасно,
Животные былой мечты.
Сверкнув янтарными глазами,
Они пошли навстречу ей,
Омытые земли слезами
Исчадья всех грехов людей.
Она, почуяв вдруг опасность,
Попятилась на шаг назад,
И, видя лютой тьмы причастность,
Поймала дикий волчий взгляд.
И не шумели вихри битвы,
Волнуя море гневных мук.
В безумье впав, забыв молитвы,
Прильнула дева к мраку вдруг.
Природа, застонав от боли,
Сняла с себя наряд сухой,
И пламя алое невольно
Взвилось над чащею глухой.
А волки, очи распахнувши,
Сомкнулись в нечестивый круг,
Где дева, жуткий смрад глотнувши,
Пощады захотела вдруг.
Она шептала что-то тихо,
В объятьях ада запершись,
Но звери, прыгнув к жертве лихо,
Завыли, ею занявшись.
Сплошных пороков порожденья
Судьбу саму забрали в плен.
Обман воздал ей наслажденье,
А мир, объятый тьмой, — лишь тлен.
21 января 2015 года