Земля погибнет, спустивши свору на нас железных своих собак. Зима-на-вырост уже не в пору, и стынут слезы, но все никак нам не прорваться сквозь иглы неба. Ракета - рухлядь, а я - балласт. Последний странник за корку хлеба родную Землю, увы, продаст.
Вот Миннесота взлетает в воздух. Нью-Йорк сварился в своем Аду.
Я понял, Рэй, правда было поздно.
Я понял, Рэй, и уже иду.
Иду по звездам в страну, где правят:
Волшебник Гудвин, Рыбак и Царь, что голым не был. Там нету правил, таких, как дома. Скажу прощай коробке фоток в твоем диване, дуплу, кровати.
Good bye, Париж!
Купаясь в липком, густом обмане, шепчу, как мантру:
пе/ре/зво/нишь. А ты похоже ушла со всеми, и Марс оставив, и в нем меня.
Пинаю крохотный звонкий пенни.
/один остался/
совсем
как я