Маме
Среди красот рязанского раздолья,
Его лугов, полей, спокойных рек,
Со старой деревенской колокольни
Прозвонен был твой неспокойный век.
А в пятистенке пахло теплым хлебом,
И на полатях сладко всем спалось,
Пусть многого не обещало небо,
По-русски полагаясь на «авось».
Лаптишками давя ледок хрустальный,
Дивясь по-детски зимним чудесам,
Девчушка, наречённая Натальей,
Росла, доверясь книжкам и мечтам.
Обласкана в расцвете долей женской –
/Был от сохи Иван, а стал моряк!/,
Учительницей в школе деревенской
Читать-писать пришла учить ребят.
А впереди… когда бы знать да ведать -
ТакОе выпадало по судьбе…
Моря и города, любовь и беды –
Все чаши до краёв, и все – тебе.
Но трудным дням, (велик был их избыток),
Умела сердцем многое прощать,
Полынь-травою отдавал напиток,
Ты испила, на Бога не ропща.
О, матери, всегда так поздно понят
Детьми бывает вашей жизни час,
Но память неотступною погоней
Преследовать жестоко будет нас.
Весна всё ближе с каждою минутой,
В местах священных птицы рушат тишь...
Я не приду к последнему приюту,
Но знаю, ты опять меня простишь...