Что остается от первой записки,
/грифа «секрет» по девической моде/ –
пара бессонных полуночных искр,
далее – угол забвенья в комоде.
Что остается от первой подруги,
/Лены – она поселилась в Берлине/ –
код неудобный берлинский упругий,
грустная Лена и занятость линий.
От вдохновения что остается,
/не дозвонишься, оно не подруга/ –
воспоминанье, которое солнце
и ожиданье, которое скука.
Что мне осталось от первого мужа –
свадебный перстень, по глупости продан,
/надо сказать за копейки к тому же/,
пара слезинок алмазной породы.
А в холодильнике что-то осталось?
/завтра он в городе будет проездом/ –
сладкого пира холодная малость,
я предложу, и наверно поест он.
Что у последних осталось от первых –
завтра, которому надо начаться.
Автор Адама и ласковой Евы
дал установку на завтра, на счастье,
и не задумал ментального мыла,
все остается, не сделаешь чисто.
Мне это нравится – было, так было,
будет еще, непременно случится.