Верный мой - боль и стыд через годы,
Пёс, мне преданный,
преданный мной.
Он был рад мне: в любую погоду
Был всегда у меня за спиной.
------------------------------
Бело-чёрным дрожащим комочком
появился он в нашем дворе.
Всем щеночек понравился очень,
больше всех шебутной детворе.
Нёс его, к животу прижимая,
горд собой шестилетний мой брат -
кто-то, явно хлопот избегая,
раздавал беспородных щенят.
Он скулил и лизал мои руки,
видно кроха искал свою мать.
В неизвестность на явные муки
не могла я беднягу отдать.
Невозможно с ним было расстаться,
и щенку сразу найден был дом :
под сенями - большое пространство,
для щенка - целый аэродром.
Так вошёл в мою жизнь друг мой Верный -
мысль и радости каждого дня.
Я любила щеночка безмерно
и не меньше любил он меня.
Я делилась с ним каждой конфетой.
Как забавно с ним было играть!
Пролетело беспечное лето,
стал заметно щенок подрастать.
Не хотел он сидеть под сенями,
низок стал для него потолок,
по двору он носился цунами ,
с виду - пёс, а по сути - щенок.
Он всегда по пятам шёл за мною,
трудно было уйти со двора,
под сенями закроешь - он воет,
за калитку сбежать - лишь игра.
И в тот день шёл за мной он упрямо
( я спешила на первый урок )
Так ребёнок преследует маму,
улучив миг скользнуть за порог.
Я его обнаружила поздно,
мне б вернуться с ним вместе домой,
но урок пропускать - несерьёзно;
я шла в школу, а Верный - за мной.
Я сердилась: "Домой иди, Верный!"
Я гнала бедолагу домой,
он садился, как будто не верил,
и опять вслед шагал стороной.
Оставалась слепая надежда:
в школьный двор не посмеет войти,
он толпу избегал часто прежде,
ну а тут - ребятня на пути.
Оглянулась уже перед школой;
Верный - в сотне шагов на углу,
был видок у него невесёлый,
будто кто-то его обманул.
В класс вошла в настроении скверном.
Словно колокол - сердце в груди,
а в душе беспокойство: "Где Верный?
Как он сможет дорогу найти?"
До звонка оставались минуты,
скоро должен начаться урок,
с шумом, хохотом, не позабуду,
в класс ввалился мальчишек клубок;
между ними взъерошенный Верный,
упиравшийся лапами в пол,
он рычал, огрызался наверно,
и скользнул, увернувшись, под стол.
Там, прижавшись к стене, ощетинясь,
угрожающе Верный рычал,
для него это явно был кризис;
назревал, несомненно, скандал.
Все столпились в сторонке у двери -
будет сорван, конечно, урок;
гнев собаки пытаясь умерить,
окликали её кто как мог,
клички разные припоминали,
много названо было имён,
но лишь только к столу подступали -
снова рык: "Убирайтесь все вон!"
Я страдала в душе вместе с Верным,
но не знала помочь ему как,
потому что боялась безмерно,
что узнают, чья это собака.
Всё ж, покинув родную "камчатку",
я направилась тихо к столу,
не хотелось играть с Верным в прятки -
он ведь знал, что я где-то в углу.
На меня не оскалил он зубы,
был взъерошен, испуган и зол,
но я знала: меня Верный любит
и, присев, заглянула под стол.
Он сидел под столом, вжавшись в стенку,
не рычал, а лишь молча смотрел,
нет, не ждал от меня он измены,
он уйти от толпы лишь хотел;
И в глазах его было страданье,
просьба, боль и ребяческий страх
и ещё было непонимание:
почему оказался в силках.
Ждал, что я, как всегда, приласкаю,
уведу от настырных ребят
и мы вместе домой пошагаем...
Как бы этому Верный был рад!
Что-то вдруг заподозрив, однако,
мне мальчишки задали вопрос:
"Не твоя ли уж это собака?
На тебя не рычит этот пёс."
Я тряхнула плечом: "Что за шутки!
Нет, собака совсем не моя!"
А в груди защемило вдруг жутко,
словно сердце кусала змея.
Отреченье, предательство, подлость
из боязни нарушить закон
вдруг смертельно мне ранили совесть
и душа затаила свой стон.
-----------------------------------
Так сквозь годы несу эту рану.
Боль предательства - вечная боль.
Быть старалась всегда "без изъяна",
только совесть - жестокий контроль.
И вопрос предо мной постоянно:
"Значит можно предать и любя?"
Верный всё мне простил. Без обмана.
Только я
не простила себя.
Декабрь 2014 - Март 2016