Стареет всё, порой не торопясь,
Но возраста оковы и вериги
Надеты будут, плача иль смеясь,
На всё, включая даже книги...
Библиотека списывала рухлядь,
Потрёпанные, жухлые листы,
Но память пацана во век не рухнет
И помнят шелест старые персты.
Везла на склад бывалая трёхтонка
Майн Рида, Чехова, Толстого и Дюма,
А Вальтер Скот, потерянный в сторонке,
Сходил от одиночества с ума.
И там, на складе, близ реки и воронья,
Вторая жизнь у книжек начиналась –
Не замечал рабочий мелкого ворья,
Гоняя мелюзгу в сараях вторсырья,
Лишь на губах улыбочка читалась.
И не ругала сильно сына мама
За неуды и пропуски порой,
Увидев как-то томик Мандельштама,
Сказала тихо: «Осип! Он живой»!
Пусть речки Ясенной поблёкли воды,
Уже не дарят радость в выходной,
Сараи вторсырья чрез годы дали всходы –
Мне книжный магазин, как дом родной.
05. 03. 2016 г.