Свой силуэт, мордарий хмурый –
давным-давно запечатлел
на мысленном холсте.
Темнеет лак,
всё гуще кракелюры,
лиса в углу, с луною на хвосте.
А за луной – ни памяти, ни дали,
ни тёплых,
ни холодных звёзд.
Лишь мешковина.
Серый холст.
Окаменевшая стена без вертикали.