не потому ли в кулаках храню я звуки
жуткие провала цепеней
бесчувствием сквозь литургию сна
в художника бескровном хладом ухе
конвульсий острых звон глухой
выпавшего лезвия зарёй
на ветерке кривом зажарившем угрюмо
цветы абсентные под боринажский юмор
пшеничных обезумевших полей
ошеломлённого фалангою курка
души надлома эхом чёрным
нырнувшей белою вороной
печью в апогей лимона
великим одиночеством огня
к груди светила злого не найдя
родней прижавшись скорбно на века
толпы любовью полоумной
за горизонтом алым лёгкость бытия
бессмертья невесомость обнаружив
как вздох пудовый на развилке думы
твоей не боле чем открытая тюрьма
винсент я глупо жив прости меня
раскинувшему руки крест не нужен