Козлиный бог, беспечный Пан,
Довольно куролесил.
О чем, вдыхая трав дурман,
Задумался невесел?
Не зверь, но и не человек.
Он древняя стихия,
Узрел из-под тяжелых век,
Что дни грядут лихие.
Пропал из глаз веселый хмель,
Взгляд зоркий, осторожный,
И, отодвинув прочь свирель,
Прислушался тревожно.
Прозрачна взора синева,
Как будто, звезды светят.
В смятенье шепчется листва,
Кровавый всходит месяц.
Еще пьянит его весна,
Но смутно прозревает.
Глухих предчаяний полна
Душа его земная.