1.
Смотрю я философски на свою судьбу,
Но по возможности здоровье берегу.
Не пью и не курю, особо не рискую.
Конец у всех един – окажемся в гробу.
Попозже б – может, я от рока убегу.
Один, хотя и молод, но уж стар душой,
Другой и в старости остался молодой.
- Всё дело в возрасте души? Скажи, Мудрейший?
- Ответ дать сможешь сам, когда станешь седой.
«Скажи, мудрец, как мне остаться молодым:
Здоровьем крепким, телом сильным, без морщин.
Всё рвусь куда-то, всё бегу, себя я трачу…»
Не знал он, что ответить – сам же был таким.
Жизнь слагается воле моей вопреки.
Мне считать в небе звёзды теперь не с руки.
Так зачем заниматься трудом бесполезным.
Всё случилось до нас – были и батраки.
Лето, осень, весна – постоянно дожди,
В холод-голод и зной ты со мною дружи.
Ведь что было – прошло, неизвестно, что будет,
Но сегодняшним днём, голубок, дорожи!
2.
Жизнь коротка, как вскрик, мы все уйдём когда-то…
Остался б лишь родник – из серебра и злата:
Зажжётся в небесах неяркая звезда –
Твой отголосок… нет, увы, назад возврата.
Смерти дервиш просил в мечети у Бога:
«Устал я от жизни, тяжела дорога,
Адские боли невозможно терпеть…»
«Испытанья за грех» – Бог вымолвил строго.
Прегрустная пора – навязанная старость,
И ей на нас плевать: ты гений иль бездарность.
Здесь одинаковы: и серость, и талант.
У стариков на лицах горькая усталость.
Здесь тщишься доказать, что ты ещё не старый,
И пусть здоровье квёлое, но мемуары
Нам панацеей видятся от горьких дум.
Но будет им конец, не выдержат удара;
И время подойдёт поставить жирно точку.
Оно не даст тебе хоть временно отсрочку.
Нет апелляций здесь наедине с собой,
И смерть придёт, всех замурует в одиночку.
Чтоб жизни смысл понять, даётся нам природа,
Меняет облик свой, сражая год от года:
Однажды умерев, родится где-то вновь.
Начало и конец задуманы от Бога.