Моя подруга не носит Прада и Гуччи,
не ходит в босоножках Джанмарко Лоренци,
стрижётся под мальчика и смотрит по-сучьи,
стыдливо завёртываясь в полотенце,
когда мы сидим на прокуренной кухне
и, в чай подливая винтажный "мартини",
следим как луна багровеет и пухнет
и звёзды вплетает в свои паутины.
Окраина ночи не знает пощады -
морщины от ран отличить невозможно:
и страшно, и больно - как будто клещами
меня поднимают на ржавый треножник.
Оттуда мне видно грядущее мира -
сплошные закаты и полная "прада":
эпоха с наколотым в профиль кумиром,
садовником прежнего райского сада.
Но если подняться над острым железом,
забыть о вождях, революциях, войнах...
От счастья такого кого бы зарезать
и жить дальше чётко, красиво, достойно.