Рассказать, так не поверят.
Может, сказка, может, быль.
На краю глухой деревни
Жил да был один бобыль.
Силой вышел он и статью,
Но суровым был с лица.
Видно, божьи благодати
Обходили молодца.
Глаз холодных омут чёрный.
В душу глянет – дрожь берёт!
Говорили, будто с чёртом
Дружбу давнюю ведёт.
На другом конце деревни
Синеока и стройна
Расцвела зарёй весенней
Сиротинушка одна.
Уж такое загдяденье,
Что словами не сказать!
Хлопцы с тайным вожделеньем
Измозолили глаза.
В ней душа, что птичка божья -
Весела, легка, светла.
Да судьба таких и строжит,
Вмиг накинув удила.
Был мороз, каких не знали
Ни в деревне, ни окрест.
Птицы слёту замерзали.
Шёл по лесу страшный треск.
Кинулись однажды утром:
Дым не вьётся из трубы.
Изрекли, вздыхая, мудро: -
Не укрыться от судьбы
Видел кто-то - собиралась
За дровами в ранний час.
Да, видать, в лесу осталась.
Знать, замёрзла. Не спаслась.
В этой снежной круговерти
И пропасть не мудрено.
Не отмолишься у смерти,
Коли сгинуть суждено.
Головами покачали,
Повздыхали, разошлись.
Всяк избе – свои печали.
Ну, на то она и жизнь!
Голосила вьюга тонко: -
Ой, беда! Беда! Беда!
Намела пурга под окна
Стынь-сугробы в три ряда.
Но зима – она не вечна!
Вновь весна пришла в края.
Наш бобыль - молчальник вечный,
Шёл, улыбки не тая.
Первоцвет синел в петлице,
Да ещё в руках букет
Бабы вытянули лица:
Ну, красив! А в чём секрет?
Поползли немедля слухи.
(слухом полнится земля).
Не пришлось ли молодухи
Ко двору у бобыля?
Только кто на то решится?
Без креста во лбу, поди!
С нечестивым породниться –
Душу вынуть из груди!
Кто-то видел, как у речки
Он с русалкою кружил.
Кто-то - как над чёрной свечкой
Травы жёг и ворожил.
Знамо, долго брехня
Не лежит у плетня.
А бобыль? Ещё чудесней!
Вот уж, право, удивил!
На заутрене воскресной
Он к причастью подходил.
Ставил свечи пред иконой,
Богородице молясь.
Отстоял в сторонке скромно
Службу, истово крестясь.
Со свячёною водицей
Пузырёк, к груди прижав,
Поспешил скорее скрыться
С глаз недобрых, как кинжал.
Всё так чинно, благородно.
Будто век таким и был.
А в деревне снова ропот:-
Чью-то душеньку сгубил!
Да, видать, греха боится
И явился в божий храм
Отмолить, иль откупиться.
Тьфу ты, леший! Стыд и срам!
Минула весна. И лето,
Одарившее красой
Ночи, томные рассветы,
Звонкой скошено косой.
Лес и долы приодели
Радуг сотканный шифон.
Свадьбы-тройки полетели
Под церковный перезвон.
День был иссиня-прозрачен.
К храму шли в руке рука,
Кто друг другу был назначен
В невесомых облаках.
Ахнул люд! Бобыль с сироткой!
Знать, жива?! Да как же так?!
Шла неспешною походкой.
Платье белое в цветах.
Отыскал её любезный
В день морозный средь берёз.
Думал сам, что бесполезно,
Задыхаясь, к дому нёс.
Долго чёрными ночами
От неё не отходил.
Поосунулся плечами,
Только лихо победил.
По весне открыла очи.
К лету вовсе поднялась.
А потом влюбилась. Очень!
В глубину холодных глаз.
Растопила, отогрела
Сердце доброе она.
И дошло до свадьбы дело –
Станет мужняя жена.
Над горящими свечами
Оживал иконостас.
Песнопением венчальным
Завершаю мой рассказ.