Я смотрел, как пылают гневом закаты,
Как спит мирно город за пьяным зрачком,
В дрожащих руках мял дорожные карты
И выл от бессилий, свернувшись клубком.
К груди прижимал плащ будто от холода,
Беспробудно искал себя в тысяче вёрст,
Терял своё "я" среди бетонного короба,
Но груз – тяжёлый и чёрный – с собой всегда нёс.
Пытался "багаж" кинуть в реку с моста,
Но себя тянул вниз, словно камень на привязи:
Нахлебался воды, лишь не осталась пуста
От мрачной ноши душа, – куда тяжесть выбросить?!
Не терял и попытки залить всё огнём:
Сжёг глотку спиртом в сомнительном баре.
Там бездомный, что спит за кирпичным углом,
С издёвкой смеялся: «бесполезно ведь, парень!»
Считал самолёты в синеющем небе,
Под покровом ресниц – летел птицей рядом;
Мне снился сон на четверг, вроде вещий же:
Что груз на вокзале потерян – отрада!
Но утром проснулся от липкого пота:
Ком в горле, под грудью – тонна свинца!..
Я клялся себе, что поверю и в Бога,
Дышать бы свободно, точно в сердце весна.
...Вместо шляпы мнится терновый венец,
На лбу себе высек: "дефект".
Спасенье – не быть homo sapiens,
А гордо,
с буквы большой, –
Человек.