Зима все съела.
Остались позади лишь лужи крови.
На сером от тоски
Асфальтовом покрытии, они и след.
Глубокая от черноты.
Бросалась в свете одинокости луны.
Вселенная. Манила.
Асфальт покрыла изморозь и ночь.
Картина стала скользкой,
Картина просто черным уходила.
Шагал до слова прочь.
Шагал, как шли под звуки сердца.
Стрелки от часов.
Карманных, красным залитым, на черном.
Изморозь, асфальт.
Так тихо и неслышно как ложится ночь.
Ложится холст и масло.
Рисует он убийство, он художник, он рисует ночь.