Захворал майор Калюжный,
Рылся в памяти натужно:
"Как все знает эта баба?
Мне зацепку здесь хотя бы!
Брать живой ее нельзя,
Знать болтает все не здря!"
Что бы было то прилично,
На неделю взял больничный.
В сорок первом,сразу сдался,
В Бухенвальде оказался.
Но не узником простым,
А агентом потайным!
Средь своих он стал шпионом,
Встретил старых там знакомых.
Его брали на допросы,
Он на всех строчил доносы!
После вот таких историй,
Многих принял крематорий!
Было время для досуга,
Ведь сам в лагерной обслуге!
Не прошли дела те даром,
Стал в больничке санитаром.
Все удачно шло пока,
Встретил там политрука.
От него узнал он в скоре,
Есть и в лагере подполье!
Политрук его признал,
В комсомол ведь принимал!
А в санчасти нет аказий,
Санитар хорош для связи!
Старшину когда пытали,
Ногу правую сломали!
Вот лежит теперь здесь в шине,
От гестаповской машины.
Связь кому еще доверить?
Комсомольцу можно верить!
А Семен все тихой цапой,
Доносил про то в гестапо!
Подвиг этот оценили
И подполье все накрыли!
Дали в руки карабин,
Первый сделал сам почин!
Этим он совсем проверен,
Политрук им был расстрелян!
Нет в гестапо сантиментов,
Получил там документы.
Дело было шито-крыто,
Политрук он стал убитый!
И совсем поднялся в скоре,
В Ровно он внедрен в подполье!
Там Калюжного признали,
Все своим уже считали!
По гестаповской указке,
Был в Калюжного он маске!
Что бы не было изьяна,
Переправлен к партизанам!
Шла война уже к концу,
Повезло тут подлецу!
Немцы быстро отступали,
Так о нем и не узнали!
А боялся того сильно,
Многих ведь сгубил не винно!
Но его дела не всплыли
И теперь про то забыли:
"Вот однако эта баба,
Вся зеленая,как жаба!
Где про это все узнала?
Может раньше там встречала!"
Лже-Калюжный размышлял,
Телефон вдруг забренчал!
Быстро взял он в руки трубку,
Заместитель звонит Губкин:
"Здесь какая-то девченка,
Говорит,она шпионка!
Хочет вам во всем признаться,
Не хотите ль пообщаться?" 16.03.16г. Александр Русич.