Чистая синева, скрадывающая расстояние,
беспредельно далекая синева. ты тонешь в этой синеве
исчезает тень, и вместе с ней исчезает вес,
приросший к шее медный крест
в ушах безумный,
сухой треск,
он, растворяясь во сне, сливается со стоном леса арок
как сотни пружин лопаются на разные голоса
но в собутыльники весну
позвал я в добрый час
и тень свою я пригласил
и трое стало нас,
однако спрашиваю я
умеешь ли ты пить, весна ?
тут тень пропала в сумерках дождя,
они с весной вдруг разошлись,
а я один в лесу ночном
согласен с ними пировать
все захмелели-разошлись
кто как - своей дорогой
и снова жизнь свою
мне предстоит брести
Ведь цвет дождя от которого
простужается нищий
равен цвету не выкупленных в ломбарде часов,
подаренных в память об окончании школы.
молодой сосне так идет дыхание зимы,
что цвет ревности разбивается о кухонную мойку
из нержавеющей стали
цвет львицы после того как ее выслушали до конца
равен цвету первого дня нового года
сон умирает. я темнею и застываю.