Стихотворения и Поэмы

А.М.ШАРОНОВ








            






СТИХОТВОРЕНИЯ И ПОЭМЫ



















1959
               
***               

             Поле широкое, поле раздольное,
Волны, как в море, бегут предо мной.
На небесах облака беззаботные
В дали летят друг за другом гурьбой.

Спелые нивы к земле преклоняются.
Птицы о счастье  над ними поют.
Страдные дни на селе начинаются.
Все урожая богатого ждут.

Едет телега дорогой ухабистой.
В ней мой отец, ему пятьдесят лет.
Всё ему по сердцу, всё ему нравится –
Поле, хлеба, небо, солнечный свет.      

***

Облака, словно лебеди,
Над полями плывут.
Солнце-бог Сварог  на небе
Льёт свой свет в синеву.
Рожь цветёт, колосится.
Птичий гомон кругом.
Среди нив, где пшеница,
Ходит Мокошь с серпом.
Скоро август. Богиня
Будет жать, молотить.
Будет хлеб, Берегиня,
В тёплых гумнах хранить.
Я не верю, что счастья
Нет нигде на земле.
Летом с ним повстречаться
Можно в каждом селе.
Счастье – это пшеница,
Колосистая рожь,
Солнце на небе, птицы
И богиня Мокошь.    
               
      ***

Выйду к девкам, заметаюсь
Я глазами среди них.
Крикну «Я не обижаюсь,
Что сегодня не жених!»
Солнце, словно дед, ответит:
«Молод ты. Не торопись.
За красавицей на свете
Лет  так - с двадцати гонись».
Липа мило улыбнётся.
Я стою, внемлю, молчу.
Ясень надо мной смеётся, -
Вот, мол, я чего хочу.
 Рожь, безбрежная, как море,
С поля шепчет: «Не грусти!
Утром не жених – не горе.
              Ты в обед не упусти!»      


  ***

Березы, вётлы, в липах листьев шум.
На улице вечерней всё родное.
Но я изгой своих печальных дум,
В которых что-то неземное.
Той жизнью, что у всех, я не живу.
Мне  не нужны любовь и грёзы.
Гляжу, вздыхая, в синеву
Под шелест ласковый березы.
«Явись! Явись!» чему-то я  кричу,
Тоскливым сердцем умоляю.
Вот ветер налетит – и улечу
Туда, куда, увы! -  не знаю.      



               
Облака

Куда летите, облака? Не может
Ничто лететь так просто, в никуда.
Знать, что-то вас на небесах тревожит
И вдаль зовёт, прекрасную всегда.
Смотрю, смотрю в небесное раздолье,
На караваны белых облаков,
И мнится мне: в кочующей их доле
Есть что-то от моих весенних снов.
Душа моя с судьбой их породнилась.
И, как подснежник, в ней цветёт восторг.
Открылось ей, в чём жизни этой сила
И в чём её нам непонятный толк.
Летите, облака. В самом полёте
Полета цель, его великий смысл.
Вы за собой лететь и нас зовёте,
И обретаем птичьи крылья мы. 

               
***

Дом мой – небо, лес и поле,
Бесконечные пространства.
Здесь со мной на вольной воле
Чувств и мыслей постоянство.
Сердце слышит с неба песни
Только в празднике-деревне.
Я люблю в избушке тесной
Проводить, мечтая, время.
Каждый человек мечтатель.
Он надеется и верит,
Что на Белом Свете счастье
Не одним аршином мерят.       

               
   ***
Я монахом не был, в одиночество
Как в пустыни скорби уходя.
Я хотел понять души пророчества
И вернуться в мир, себя прочтя.
Я сумел понять: героем не был я.
Я, как все, такой же человек.
По душе зимой мне снеги белые,
По весне – разливы синих рек.    

               
     ***


О сколько раз, воспряв душой, отчаянно
За горизонт пытался я уйти,
Чтобы за далью сказочной найти
То, что сердцем одиноким чаял я.
О сколько раз с бездумною отвагою
Я говорил: «Стремись вперёд, душа!
Тебе тропа любая хороша,
Коль ты живёшь с надеждой незакатною».
Во что-то мыслью беспокойной веруя,
Всего себя движенью посвятив,
Я жажду бесконечного пути
В рожденную мечтой души Вселенную. 

               
          ***

Покуда солнце надо мной
Тебя, берёзка, не забуду.
И шум, и шелест тихий твой
Я буду  чувствовать  повсюду.

Покуда майский тонкий лист
Не унесёт осенний ветер,
С тобою будет гармонист
Петь песни в тихий летний вечер.

То песни жизни молодой,
Которая невзгод не знает,
Обходит беды стороной,
В свой дом их в двери не пускает.

Нет в жизни у меня обид.
Одна лишь только есть обида:
Порою душу так знобит,
Как будто всё в ней перебито.

Зачем весной под песнь берёз
Не нахожу себе я места?
Или под грохот первых гроз
Меня оставила невеста?

Ушла. А я вослед гляжу
И слова не найду вдогонку.
Но я с берёзой ворожу
И возвращу назад девчонку.
      


               
  Теньгушетия

                (матери, Е.И.Шароновой (Пряхиной)


Ах, Теньгушетия моя, Теньгушетия!
Ах, милый край, родимые места!
Где бы ни блуждал, ни жил на свете я,
Ты со мной всегда, со мной всегда.

Нет нигде земли тебя весеннее.
Ты одна – мой ландышевый май,
Где открыла для меня Вселенную
Добрая моя Анге-Патяй*,

Солнца дочь с оранжевыми косами,
Инешкая** юная жена,
У которой в волосах колосьями
Прорастает рожь, полна зерна.

Анге так судьбу её приветила –
Ей суму крестьянскую дала.
И она, как Норовава***, верила,
Что земную тягу в ней несла.

И не знало её поле голода.
Там она Паксявою**** была.
И плясала, пела её молодость,
С нею вместе – вся её страна.

Ах, Теньгушетия моя, Теньгушетия!
Ах, милый край, родимые места!
Через все пространства и столетия
Дух мятежный мой летел сюда.

Отлетят печали в дали дальние,
Зацветут сады средь белых вьюг,
Потекут по Мокше воды талые,
Сядет журавлиный клин на луг,

Если я вернусь с тоской полночною,
Перестану жить с тобою врозь.
Ты, знать, мой Вастамбуль*****, что воочию
Мне увидеть в жизни привелось.

И когда кукушка откукует
Свои «Ку!» среди лесных болот,
В душу снежный ветер не подует,
Утренний петух в ней запоёт.

Поднимусь на ель в лесу высокую,
Если срок назначенный придёт,
Обойду глазами даль далёкую
И взойду за синий небосвод.

И оттуда, из-за вечной выси,
Закричу, в крик душу всю вложив:
«О тебе я и на небе мыслю,
Я с тобой, и духом ставши, жив!».

* Анге-Патяй – богиня-мать.
** Инешкай - верховный бог Эрзи.
*** Норовава – богиня урожая.
**** Паксява – богиня поля.
***** Вастамбуль – чудесный город.


1960               
               
***

Рожь без края. Без края равнина.
И столбы в проводах вдоль дорог.
Я устал, но ничуть не обидно,
Что мой путь бесконечно далёк.

Дышит грудь моя запахи поля.
В ней душа – в синем мае сирень.
Из груди она рвётся на волю
Погулять в зеленях деревень.   

               
***

Я сегодня увидел
Голубую  Россию,
По просторам её
Мчась на поезде вдаль.
И воскликнул, счастливый:
«Здравствуй, сказка  Россия!
Песни нив золотых,
Над лесами печаль…»
Я увидел сегодня –
Илья Муромец мчится
На могучем коне
По лугам и полям
У старинного Мурома
По эрзянской бескрайней
Самой русской земле.
И встречали его
Вётлы, клёны, берёзы,
Липы, ели и сосны,
Что росли вдоль Оки;
Рожь с верстовой улыбкой,
Длинным колосом в пояс,
Поклоняясь ему,
Говорила «Привет!..»

И в вагоне со мной
Тоже мчалась Россия,
Меж собою ведя
О житье разговор.
И о том, что Титов
Космонавт не последний;
И о том, что к луне
Уж вот-вот полетят.
Эх! Настали деньки –
Прямо диву даёшься.
Коммунизм на носу…
Старичок, не тужи!
Уж найдётся для вас,
Бородатых, лекарство,
Чтобы к бодрости вновь,
             Поседевших, вернуть…
Скажет парень, шутя,
Понимая сам ясно,
Что наступят деньки
И так будет. Постой!
Будут девушкам вновь
Говорить комплименты
И, как в прежние дни,
С ними в парках гулять…
Улыбнётся старик
Фантазёру парнишке
И подумает: глянь,
Буду вновь молодым…
И родится в душе моей
Песня «Россия»
И огромное чувство
«Русь, тебя я люблю!».
И ясней сознаю
С каждым днём,
Что в России,
Что в России живу,
Что Россией живу.    

            ***

Я верю, что в звёздные дали
Мы скоро, друзья, полетим.
И я оттого не печален,
Желаньем небесным томим.
Мне снится грядущее. Радость
Буянит во мне, как огонь.
И рушатся все преграды
Со всех неизвестных сторон.
И хоть земле-матушке жалко
Нас к новым мирам отпустить,
Она всё ж отпустит. Так надо.
Весь век в колыбели как жить?
Какая же мама, скажите,
Без слёз провожает детей
Из дома в чужую обитель,
От милых отцовских дверей?
И кто из них не причитала:
«Останься, сынок! Разве тут…»
Но сыновья, что б ни стало,
В неведомое смело идут.
Им видится счастье в скитаньях.
И я то ж, друзья, не таю:
До боли люблю расстоянья,
Блуждать в неизвестном краю.
Хоть я, как малыш, не чуждаюсь
Родной материнской любви,
Я к звёздам без слёз удаляюсь,
Чтоб жизни их пульс уловить.
И кажется мне, что тяга
Земная небесной слабей.
Уж в космосе реют стяги
Отчизны советской моей.
И время наступит, грянет –
С Венерой обнимемся мы.
Вселенная ближе нам станет,
Останется меньше в ней тьмы.

О, дали! О, дали! О, дали!
О жизнь голубая моя!
Икарами все ныне стали,
Небесные выси любя.   


***

О пусть родятся в голове моей
Как сотни солнц прекрасные идеи!
Я ни одну из них, от мыслей млея,
Не назову соперницей твоей.
Ты для меня вершина бытия.
Исчезни – и я в тот же миг исчезну
Иль буду падать, падать, падать в бездну,
В беспомощности небеса кляня.
И пусть сегодня снова был смущён
Красавицей, которую не знаю.
Тебя я на неё не променяю,
Ведь я тобой навеки удивлён.
Ты для меня вершина бытия.
К тебе стремлюсь, как одержимый, я.   

               
***

Мне сон заколдованный снится –
Весна на лугах расцвела.
Зелёного мая зарница
Крылами меня обвила.
И вновь мое сердце разбито.
Я вижу: из пены морской
Выходит на свет Афродита
Вселенскою девой земной.
Ко мне она тихо подходит,
Слова: «Я любовь!- говорит. -
Дай сердце, где месяц заходит
И майское солнце горит».    


     ***

Ах, что мне делать? Я свалился в омут,
Тону,  вблизи не видя берегов.
Вокруг меня лишь волны глухо стонут,
Прочь унося случайных рыбаков.
Я в высь гляжу за облачною стаей.
Хочу взлететь. Но кто-то на меня
Повесил  камень - и изнемогаю,
Во всём себя за беды все кляня.
Но я с собою не ищу смиренья.
Я телом и душой здоров.
И пусть бросают на меня каменья
Хоть десять самых яростных врагов.
Кто плавать научился – не утонет.
Кто жаждет битв с собою – победит.
Тот чести перед страхом не уронит
И под любою ношей устоит.         
       
                ***

Засыпают избы в гулкой тишине.
Звёзды ярко блещут в синей вышине.
Не щебечут птицы, не  поёт петух.
Свет зари вечерней за селом потух.
На Московской улице слышится гармонь.
Говорю ей «Милая, громче пой, трезвонь!»
Улица. Соседи. Небо. Тишина.
Май. Трава зелёная. Соловьи. Весна.   

               
  ***

Мне снятся сны, что я лечу, лечу,
Что я смотрю в прозрачное окошко.
Ракеты мчатся к звёздному лучу,
И звёзды стали ближе к нам немножко.
Осталась позади в туманной мгле земля,
И чувствую я – у меня нет веса.
Прощайте, вётлы, клёны, тополя.
О вас теперь спою другую песню.
Когда пройдут на небесах года,
А над землёю пролетят столетья,
Обратно возвращусь я навсегда,
И люди новые меня, как гостя, встретят. 


               
     ***

Ах, дали, волнуете грудь мне!
О вас я и песни пою
В тревожной сумятице буден,
У бездны земной на краю.
Большая Медведица в небе
В полёте стремительном в высь.
Схватиться за хвост её мне бы
И с ней к небесам вознестись,
В пути разметая все звёзды,
Устроив небесный разбой;
Как в детстве в грачиные гнёзда,
Ворваться в их мир голубой
И властвовать там рядом с Богом,
На небе бездонном…Ах, жизнь,
Забей всей вселенной тревогу,
Ракетами «красными» брызнь,
Ах, в дали, в манящие дали,
За светлой крылатой мечтой,
Где нет ни тоски, ни печали,
Где голос расплещется мой
В волшебные дивные звуки;
Где мне улыбнётся ОНА,
Подняв к верху белые руки,
Небесной страстью полна.    
               
***

Цвела, румянилась сирень.
Была душиста и свежа,
В саду у вишен в майский день
Весной и юностью дыша.

Несли мы девушкам букет –
Сирени тонкий аромат.
Сирень цветёт – и грусти нет,
И незаметно дни летят.

Май синий шумно отошёл.
Увяли нежные цветы.
К сирени милой я пришёл, -
Увидел только лишь кусты.

В душе моей умолкла песнь.
Зачем так рано увядать?
Неужто в мае счастье есть,
А после – через дебри гать? 
               
***

Меня упрекают за то,
Что я эгоист, нелюдим;
За то, что я ликом своим
На них непохожий ни в чём.
Но им ли, бедняжкам, судить,
Когда им совсем невдомёк,
Чем горд человек и высок
И как полагается жить.
Меня упрекают, хулят,
Смеются… О, бедный народ!
Вам гений – смешной идиот,
В котором все ветры свистят.   
               
***

Из города Мурома ехал купец,
И девицу вёз он с собою.
Гордился красавицей той молодец,
Красою её неземною.
В кибитке красавица тихо сидит
И песню себе напевает.
С купцом неохотно про жизнь говорит,
Его недостойным считает.
«Я вами, бродяга, зачем куплена?
             Зачем ты любуешься мною?
Я чувствовать счастье на свет рождена,
Чтоб радость вилась надо мною;
Чтоб парня хорошего сильно любить,
Ему быть красивой женою».
«Со мною тебе не придётся тужить», -
Сказал он, качнув головою.
«Я знаю. Я знаю, зачем ты везёшь,
Подлец бессердечный, проклятый.
Ведь ты надо мной издеваться начнёшь,
Я стану травою помятой».-
«Не бойся меня, ни о чём не горюй.
На свет я не вором родился.
О прошлом забудь, по нему не тоскуй.
В тебя я навеки влюбился».-
«Верёвка на шее такая любовь.
Без дна на реке тёмный омут.
У этой любви нету ласковых слов,
От этой любви только стоны».

Дорога всё дальше, петляя, идёт.
Мелькают поля чередою.
Красавица грустную песню поёт,
Разбитая тяжкой судьбою.
«Не надо рыдать, - говорят ей леса. -
Зачем ты слезой землю моешь?
Смотри, как чисты над тобой небеса,
Как много цветов пред тобою!» -
«Не плачь, моя милая. Глянь-ка кругом
Какое на свете приволье!
Синеет Ока за лесистым холмом,
Играя, бегут её волны». -
«Играя, бегут её волны пускай.
Но я пред тобою бессильна.
Меня ты, купец, больше не утешай,
Моя безутешна кручина».
Вот туча нагрянула – воды текут
И молния блещет лихая.
             Лошадки усталые еле бегут,
Грохочет гром, всё сотрясая.
К купцу ненароком прильнула она.
Небесного  грома боится.
Несчастная страха  и горя полна,
Ей негде от молний укрыться.
«Не бойся со мной, - говорит ей купец, -
Гроза не убьёт нас с тобою.
Везу я тебя, чтоб пойти под венец.
Ты станешь моею женою».               

***

Зажглась заря румяная.
Уж вечер наступил.
Огни горят весёлые.
Один я загрустил.
Запела песню звонкую
Гармоника во мгле.
Все счастливы и радостны
В моём большом селе.
Лишь я грущу бессмысленно,
Хоть я могу понять,
Что грусть и одиночество
Не могут счастья дать.
Ну что ж! Встряхну кудрями я,
На улицу пойду
И, если Бог поможет мне,
Подругу там найду.          
               
               
    
   
               
***

Мир – океан в непогоду,
Люди – в разбое волн скалы.
Тянет их в высь, к небосводу,
Простора земного им мало.
Ставят они белый парус
На судне, похожем на чайку.
Страшно с него в море падать,
Погибели в бездне той чая.
Парус прицепится к ветру,
Летит  над бушующим морем.
Столько над ним в небе света -
Как от пшеницы над полем.
Парус! Нужен нам парус
Как птице широкие крылья.
Если мы с парусом в паре,
Хватит на всё в жизни силы. 

               
Берёза


Нарядной невестой с зелёными косами
Ты на лужайке растёшь.
С птичьими песнями, с летними росами
Юную радость нам шлёшь.
Стройная, светлая и белоснежная,
Девушка среди парней,
Стала красивей Россия безбрежная
Как расцвела ты на ней.            

               
***

Шумит оно и днем и ночью
И днем и ночью волны мчит
И под ревущими волнами
Судьбу безвестную таит.
А над бунтующим простором,
Средь воплей разъярённых волн
Плывет корабль отваги полн
И вдохновенного задора.
Корабль тот СССР, Россия,
Весной расцветшая страна,
Перед которою Мессия
Идёт, ему всегда верна.          

***

Взял за косы ветлу ветер,
Тянет, грустную, к земле.
Наступает тихий вечер
На деревне, на селе!
За Рязанкой льётся песня,
Раздаётся звонкий пляс.
Кто-то ждёт сегодня вести
О любви из милых глаз.
Звёзды смотрят вниз с весельем.
И не в диво им ничуть,
Что весной цветущей песни
Про любовь всё да про грусть.

Три гармони, два баяна,
Девушки – как сон в глазах.
Подойду к ним, рядом встану,
Полетаю в облаках.   

            
               
 
            
               
               
***

              Надо мной опять грохочут грозы 
В чёрных тучах в синей вышине.
Отцвели, завяли в сердце розы,
Не цвести им больше по весне.
Об одном жалею я, что юность
Быстро, словно месяц май, прошла,
Хоть была и солнечной и лунной
И беспечно каждый день цвела.
Не вернуться мне теперь уж в поле,
Чтоб цветы несорванные взять.
Нет на то ни сил, ни доброй воли.
Что прошло, то не вернёшь назад. 




     ***

Где ты, счастье моё, заблудилось?
Где ты бродишь по тёмным ночам?
Что с тобою в дороге случилось?
К чьим пристало чужим воротам?
Может, ноги твои устали
И не можешь ты больше идти?
Либо в радости, либо в печали
Постарайся меня ты найти.
Знаю я, у тебя нет подруги,
У которой оковы в руках.
Иль у мартовской ветреной вьюги
Ты надолго застряло в гостях?
Где ты, счастье моё?
Где ты скрылось?
Где по улицам бродишь глухим?
Что б с тобою в пути ни случилось,
Всё равно будешь только  моим.    

               
   ***

Безмолвная симфония весны.
Зари костёр огромный, разгораясь,
Над лесом гаснет. Острый серп луны
Бледнеет, в небеса врезаясь.
Деревья не шумят.
У них листва ещё не распустилась.
Как люди, зачарованно стоят,
Вдыхая в груди с синих высей силы.
Наступит май. Стряхнув оцепененье,
Они заговорят, заспорят меж собой
И, радуясь теплу, все сновиденья
Друг другу предадут, что видели зимой.
Безмолвная симфония весны.
Закат всю ночь на севере не гаснет.
Стою один. Родятся в сердце сны
О счастье и любви прекрасной.
И верю я, я чувствую, что будет
Всё хорошо. Печаль не омрачит
Грядущий день.
Хоть путь наш очень труден.
К нам НЛО из бездны прилетит
И спор о том, в чём смысл всего, рассудит. 

               
***

Я сегодня увидел …Во сне ли? –
Полетели на Русь журавли,
Закурлыкали, песни пропели,
И пропали в небесной дали,
Там, где лето во ржи и в пшенице,
Расцвело на бескрайних полях,
Где вьют  гнёзда счастливые птицы
На покрытых цветами лугах.         
Где всё то, что живёт на земле,
Жизнь не губит напрасно во зле.   

               
   ***

Даль окутала синяя мгла.
Небо звёздами полниться стало.
День погас. Ночь на землю сошла.
Лес утих, дремлет, дышит  устало.
Как красавица спит моя Русь
На лугах и полях, на лесах и озёрах.
Я сегодня пока ей не снюсь,
Нет меня в её мыслях и взорах.
Но недолго мы будем одни.
На просёлочной пыльной дороге
Я с ней встречусь в погожие дни
И признаюсь ей, как перед Богом:
Всё прекрасно в тебе – лес и поле,
Мокша, Волга, Ока и Сура.
Муром, Кадом, лесное раздолье,
Дни страды и веселий пора…

Ты во всём неизбывна, нет меры,
Чем тебя можно было б измерить.    

               
    ***

… Во всём есть смысл, но что ни говори
Весна в душе всего необходимей.
Сидим с ней  под окошком до зари,
Идём сквозь топи мглы непроходимой.
Она небесной чистотой своей
Всегда и вдохновит, и успокоит.
И там, где грусть пустынная степей,
Дворец очарования построит.
Весне я песнь средь снежных зим пою.
И в споре лет с ней горьких слез не лью.
Лишь в двери залетит она ко мне –
Парю я, словно голубь, в вышине.   

         
       ***

Я слышу музыку, что небо сочинило.
Она волнует грудь, тревожит мысль.
Она идти вперёд даёт мне силы
И подниматься в голубую высь.
Опять во мне сумятица волнений
И вспышки сердцем выплеснутых слов.
В душе толпятся, словно в день весенний,
Улыбки лиц увиденных мной снов.         

               
     ***

Рассыпался звон колокольный,
Упал на поля и леса,
Печальный, щемящий до боли,
Он тронул  людей за сердца.
Склонились в поклонах деревья,
Приветствуют Бога они.
В сиянии солнца деревня
Пасхальные празднует дни.
Горят в каждом доме лампады.
Струится от них божий свет.
Мы Пасхе великой все рады.
Прекраснее праздника нет.      

               
 ***

Бегу назад. Вновь в детство возвращаюсь.
«Здорово, Богатырь! Ну, как дела?»
Тебя увидеть я уже  не чаю
В оврагах за околицей села.
Иль, может, также всё глядишь, мечтаешь
Сквозь птичий гам над грустью пышных трав?
И душу далью новой не питаешь,
Во взрослой жизни много осознав?
Как знать? Уже прошло так много лет.
Мне девятнадцать. Резвого мальчишку,
Кто был тогда воистину поэт,
Я не найду в себе, как мать сынишку,
Потерянного ею так давно,
Что иногда о нём лишь сердца память
Напомнит с грустью. Прошлому дано
Остаться в прошлом. Но оно, как пламя,
Порою душу больно обожжёт,
И  в детство я  в мечтаньях возвращаюсь.
Оно меня, уверен я, поймёт.
Ведь встречи с ним так сильно я желаю.   

                ***

Любить и жизнью наслаждаться
Не мой удел. Мне суждено
Со счастьем в мыслях лишь встречаться
И пить, уйдя в печаль, вино.

С тоской чувствительной взирая
На юных дев, что, как цветы
Цветут, красой своей смущая,
Лелею я в душе мечты.

Мечты о чём-то непонятном,
О чём-то милом и живом…
И лепет чувствую невнятный
Я в сердце страждущем моём.

О, милый образ! Образ чудный!
Мой умный, добрый, странный Бог,
Когда я в шумном многолюдье
Не буду тих и одинок?   

1962             


      ***

Не правда ли, живём мы комедийно.
Вникая в жизненный круговорот,
Всему противоречу я стихийно,
В чём истина, мой разум  не поймёт.

И кажусь я себе ничтожно малым
В бурленье том, чьё имя -  наша жизнь,
Где в двадцать лет нельзя уже быть шалым,
Чтоб не скатиться, всё теряя, вниз.

Я толком не пойму, куда идём мы дружно,
Доверившись тебе, КПСС?
Но коммунизм построим, если нужно
Исполнить волю высшую небес.         


***

Я не знаю города Рязани.
Знаю я рязанские поля.
В голубых лучах рассветной рани,
Как постель туманами стеля,
Морем ржи встаёт вокруг земля.
И уходят вдаль равнин дороги,
Поднимаясь с долов и лощин.
И поверишь: здесь ходили боги,
Разливая над полями синь.
Чтоб не ныли у рязанцев ноги,
С Рюриковых пор стоит здесь благодать
И в деревне каждой – сказки, песни.
Всё дал бог, что можно было дать,
И на каждый день – благие вести.    

               
              ***

Из зари родился день.
В небо взмыло солнце.
Люди вёдрами несут
Воду из колодцев.
Залегли кругом поля
Без конца и края.
Веет лёгкий холодок,
В сердце свежесть мая.
Средь полей то здесь, то там
До небес деревья.
А от них летит ко мне
С ветром птичье пенье.
Тихий праздник на душе.
Средь цветущих вишен
Песни соловей поёт,
                Его голос слышен.
Лето. Счастлив человек.
Летом жизнь безбрежна.
Летом даже у овец
Счастье неизбежно.
Хорошо, что я степной
Деревенский житель.
                Всё мне нравится – хоть пой –
В деревенском быте.
Я гляжу – вся даль светла,
Путь далёкий светел.
Подарила песню степь –
Песней ей ответил.      
               
    ***

Люблю тебя, Русь моя, очень
С рязанской тоской синих глаз,
С печалью, что ранняя  осень
С полей посылает на нас.
Из грусти-тоски твои песни.
Но слышу я утром и днём,
Звучат в них небесные вести
О Боге, с которым живём.
О чём говорит Он, не знаю.
Но чувствую: видно, о том:
В стране без конца и без краю
Мы с мерой великой живём.
Но что же  гнетёт нас порою?
О Русь! Сто загадок в тебе.
И все их разгадки весною
К нам сходят с высоких небес.
Весной ты всегда  вспоминаешь
Былинных своих сыновей
И душу надеждой питаешь,
Что станешь с их волей сильней.
О Русь! Ты былое токуешь.
Из Мурома кличешь Илью,
В лесах под Ростовом кукуешь,
Про долю гадаешь свою.            

            
      ***

Когда гляжу я в зеркало, себя
Не узнаю. Я не такой – уверен.
Оттуда кто-то смотрит, не любя
Меня, в своём смятении растерян.
Боюсь поймать его я мутный взор.
В нём столько мысли и смущенья
И равнодушия к тому, что с давних пор
Взрастил я на своих мученьях.
Он тёмный призрак пасмурного дня. 
И пусть похожи нос, лицо и губы,
Там всё равно  стою не я,
Там некто, кто меня не любит.
Не верьте моему лицу. Оно,
Как цвет воды, изменчиво и ложно.
В глаза глядите мне, как в дом в окно,
В них кое-что увидеть можно.            

               
                ***

Известно всем от мала до велика:
Не слон на моську, моська на слона
Скандально лает, суть чего ясна: 
Иначе моське  как прослыть «великой»?

Грядущий день от смерти скольких спас,
Поверивших в заоблачное счастье!
Бывает, иногда обманут нас,
И не терзают  душу злые страсти.


Есть умные, есть глупые, но есть
Неумные, кто думает  - он  гений.
Они страшней глупцов, порой их  спесь
Бросает нас в пучину треволнений.

Подружатся ль лисица и осёл?
Столкуются ли сытый и голодный?
Возможно ль, чтобы «несолёной» соль
Была, а нищий был свободным?

Возможно ль человека пополам,
Как деньги, разделить и половины –
Одну отдать на истерзанье псам,
Другую - сделать парубком былинным?


Несовместимое, увы, несовместимо.
И тот, кто всё желает совместить,
Похож на Дьявола, который всё, вестимо,
В гармонию во зле желает воплотить.      

               
         ***

Судьбы своей нам знать не суждено.
Как голову догадками не мучай,
Не взглянешь в завтра, как во двор в окно,
Чтобы узнать, какая ждёт там участь.
Телега жизни мчит нас, не спросив,
Куда хотим, в какую даль нам надо.
Дорог хороших много на Руси,
Таких, которые приносят  радость.
Но где они? Среди каких полей?
Куда они ведут, к каким пределам?
Лишь тем они известны из людей,
Кто заняты большим и добрым делом.
Работу возлюбив, они хотят,
Как трактором, своей судьбою править.
Они колен смиренно не склонят
Перед судьбой, на то имея право.      


1963
               
   ***

…И вспомнил я в Кирове радость мою –
Мой милый Теньгушевский край.
О нём я ночами грущу и пою:
«Приветы мои принимай!».
Там Мокша жемчужная плавно течёт.
С высоких её берегов
Красавица песню протяжно поёт,
Красивую песню без слов.
Там счастье над полем, как птица, летит, -
За крылья его хоть хватай.
И оттого моё сердце болит –
Цветёт в нём сиреневый май.
Там мальчиком резвым с пожарами грёз
Блаженствовал я и страдал.
             Боялся там молний, грохочущих гроз,
И Бога с небес призывал.
Хочу я на родину птицей лететь.
Хочу я о родине петь.
Её я, как мать свою, в сердце храню,
Её бесконечно люблю.               

                ***

Край северный… не мил, не дорог.
Лишь снег – и больше ничего.
Печалей в сердце – целый короб.
Ну, как мне полюбить его?
Стоят берёза и сосна,
Осина в скудной одежонке.
Одна заплаканной девчонкой
По небу катится луна
Мрачна, холодна, боязлива,
Болезненно желта, стыдлива –
Как обречённости портрет,
Как неудавшийся поэт.
И тянутся сквозь лес дороги,
Чтоб там, в болотах пропадать.
Средь них стоит наш дом убогий.
А нам – извольте не скучать!
Солдаты ко всему привычны.
Все тяготы им по плечу.
И мне. Я тип не заграничный.
Я весь советский. Я хочу
Высоких помыслов паренья
И в трудной службе вдохновенья.
И говорю тому, кто плачет:
-Голубчик, брось! Голубчик, хватит!
Впустую хныкать перестань!
С колен унынья бодро встань.
Как Швейк, как Тёркин Вася стань
Неунывающим солдатом.
Иначе будешь Чёрту братом
И пропадёшь в кромешной тьме,
В бескрайней северной зиме.
И вот уж светлый луч надежды
Его как солнце веселит.
А просветлённый ум велит
Быть крепче и сильней, чем прежде. 

               
    ***

Нечаянно придут воспоминанья -
И сердце учащённо бьётся вновь.
Как будто на нежданное свиданье
Со мной приходит юная любовь.
По тротуарам, светят фонари,
Она идёт, неслышная, крылато,
И до румяной молодой зари
Лишает сна влюблённого солдата.
И не казармы уставной уют, -
Его ласкают трепетные руки
Далёкой матери, покоя не дают
Оставленные в городах подруги.
Ах, как нам много значат эти сны,
Невинных душ солдатских предрассудки.
У молодых защитников страны
В сердцах цветут зимою незабудки.      
               

     ***

Задумчивы, стремительно высоки,
Гигантской мощностью  СССР сильны,
Стоят, обозревая ширь далёко,
Ракеты, сторожа моей страны.
Под ними сосны, ели мирно дремлют,
За станцией Юрья деревни спят,
На небе их дыханью звёзды внемлют,
Что снится им, наверно, знать хотят.
А где-то там, раскалывая полночь,
Несётся поезд в сёла, в города,
Вокруг него шумят ржаные волны,
Пасутся на лугах стада,
Текут на север полноводно реки,
Вращать турбины мощные плотин…
Мы видим всё. Мы не смыкаем веки.
Мы крепко здесь за родину стоим.   
               
      ***

Мне бы тоже в небо устремиться.
Сесть в корабль космический - и старт! -
Подо мной дым в бешенстве клубится,
Надо мною солнца знойный шар.
Я о многом, как и все, мечтаю.
Необычного себе хочу.
И оно мне (это твёрдо знаю!)
Было бы, пожалуй, по плечу.
Но всегда я остаюсь на месте.
Шага сделать в небо не могу.
О своей забочусь слишком чести:
«Вдруг сорвусь на первом же шагу?»
Глупая застенчивая робость!
Знать хочу: во мне откуда ты?
У меня отец, где только не был!
Мать какие вынесла труды!..   

               
     ***

Как Рафаэль, серебряным узором
Декабрь разрисовал моё окно.
Зима бредёт мистическим обозом
Из Арктики в наш край, как суждено.

Но оттепель нет-нет да вновь вернётся.
И снова под окном моим капель,
И сердце, как весною, встрепенётся, 
Забудет про снега и про метель.

И снова я в каком-то ожиданье.
В преддверии чего-то вновь живу.
И изгнанные из души желанья
Свершившимися  вижу наяву.

Жизнь вновь мила мне. Не грущу, не плачу.
Проклятьями свой образ не браню.
Я чувствую, что я чего-то значу,
Что не напрасно трачу жизнь свою.    

   ***

Ах, родина! Тебя ль мне не любить!
Ведь я весь твой. Принадлежу тебе.
Ты жизнь дала мне, вдохновила жить
И научила верить не судьбе
Мистической, трансцендентальной, тайной,
Где всё необыкновенно и случайно;
Ты научила верить в ясный ум,
В стремление высокое постичь.
И вот живу я, полный гордых дум
Лишь о тебе, живу я, злой, как бич,
Для всех врагов твоих несчастных, злобных.
А ну меня кто усмирить попробуй!
Я сын Руси-Эрзянии родной.
              Мне дорога она, как честь моя.
Я выдержу любой жестокий бой,
Её святую чистоту храня.
Трубить хочу я ей всем сердцем гимны.
Да благословит она меня быть сильным!   

1964
               
     ***

На небе солнце ярко-ярко светит.
Но наступает ночь – и света нет.
Иные люди в гении не метят,
И старятся они во цвете лет.


Без ветра не шумят деревья.
А люди с «ветром» в голове шумят.
В пустой душе гнездятся суеверья.
Чужим умом не будешь мудр и свят.

Когда твой друг с тобой во всём согласен,
Оставь его. Тебе всегда он  лжёт.
Лишь графоман в трудах своих «прекрасен»,
От них он никогда не устаёт.

Когда ты зол бываешь на отца,
Когда ты мать порой не хочешь видеть, -
Не всё ты понял ясно до конца,
Ты не на них, а на себя в обиде.

У нас в России в средней полосе
Орлов встречать не часто приходилось.
Но кто откажет ей в её красе?
Она Есенину в Ширазе снилась.

По праздникам и небо посветлей,
И воздух ароматней. Вся природа
Как воплощенье радости людей.
Но какова она в теченье года?

Привычка – власть. Привычка – вот гипноз.
За лошадью, бывает, по привычке
Не видим мы везомый ею воз,
И все труды её берем в кавычки.

Сады цветут погожею весною,
А человек по юности цветёт.
Гора тому не кажется горою,
Кто чрез неё вовек  не перейдёт. 
               
       ***

Стою среди поля, как красный рябиновый куст,
Оборванный ветром осенних октябрьских бурь.
Со всем я в разладе. Но крылья бунтующих чувств
Несут мои взоры туда, где синего неба лазурь.
Где солнце и свет и лета ушедшего зов.
Где стелются травы зеленых полей и лугов.

               
      ***

Застыл, как дуб, в берёзовой дубраве.
Как будто корни выросли у ног.
Опутали их по колено травы,
Которых плен я побороть не смог.
Шептали, шелестя листвой, берёзы,
Что мир вокруг прекрасен, хоть порой
Из туч на небесах грохочут грозы
И молнии пронзают шар земной.
Смотрел я на берёзы и казалось-
Неведома деревьям суета.
Чего ж меня сомнения пронзают?
Чего же я в борьбе с собой всегда?
Чего же я всегда стремлюсь куда-то –
Туда – за край земли, за горизонт?
Ни одна мера для меня не свята,
Не вечен ни один закон.             

               
***

Деревья, как матери в горе,
В снегах, в благодати весны,
Грустят  на российских просторах
Под небом бескрайним страны.
Как будто печаль вековая
По жилам их сонно течёт
И мучает, меры не зная,
Неведомой силой гнетёт.
Судьба моя, доля и участь,
Я тоже как дерево весь.
Живу и в смятениях мучаюсь.
Всё жду светозарную весть
Как в Пасху с Библейских небес. 
               
    ***

За селом за далёкой околицей,
Где растут у реки тополя,               
Там, где мельница облаку молится,
Я кричу, глядя вдаль за поля:
«Здравствуй, завтра! Ответь, не помалкивай.
А не то я назад убегу.
И тогда, как меня ни заманивай,
Возвратиться уже не смогу.
Не пугай меня взорами тёмными.
Я не брошусь от горя в реку.
Не заплачу под сонмами звёздными,
Как кукушка весной на суку.
Распахну душу ветру восточному
И на крыльях его улечу.
Дай мне завтра ты, в дали влюблённому,
Путь, которым идти захочу». –
 «Не скажу «пропади ты хоть пропадом!»
Захвати ты по силе суму
И иди, хоть пешком, хоть на лошади,
В даль любую… к себе самому,
Что тебя ждёт, седой и измученный,
Через сорок иль семьдесят лет,
Ко всему в этом мире приученный
И кому мил любой Белый Свет.       

   ***

Хочешь – песню спой,
Соловьиною трелью разлейся;
Хочешь, как пьяный, стой
И бессмысленно солнцу смейся.

Очарован весной
И теплом голубого мая,
Ты поёшь – и летит голос твой
Над землёй, там, где птичья стая.

Ветры бьют тебя в грудь,
Треплют чуб твой, как руки любимой,
И бежит  твой неведомый путь
По полям, по лугам, по долинам.

Ты встречаешь весну.
Пред тобой  толпы солнечных дней.
И не можешь ты песню одну
              Взять с собой и отдать душу только лишь ей.





 ***

Шла осень  от полей пустых,
Промокнув с ног до головы, и зябла
В лесах, у речек голубых,
Под красным сводом облетевших яблонь.
Как странница бездомная, она
Просила тёплого приюта,
Но люди ей, хоть и была красна,
Не сострадали почему-то.
За нею вслед гурьбою шли дожди,
Размыв повсюду тощие дороги.
В такие дни добра не жди
От самого Творца, от Бога.
«Стой, осень! – крикнул ей я. – Подожди.
Не донимай своим уныньем.
Сними с глаз пелену и погляди-
Сама ты на себя льёшь  ливни!»

Взвихрилась осень жёлтым листопадом,
И тучи стадом чёрных кобылиц
Уплыли под моим прощальным взглядом
В страну восточных небылиц.          
               
      ***

Хотел я стать… Ах, кем хотел я стать!
Поэтом, ясным в слове, светлым  в мыслях?
Пророком, познающим тайны в числах,
Всесильна чья над нами власть?

Иль, может, в человека воплотиться
Хотел я в двадцать лет? Увы!Увы!
Признавшись, не сносить мне головы,
В хуле придётся утопиться.

И всякий пальцем на меня покажет:
«Смотрите, вот несбывшийся герой.
Лез на гору, а ныне под горой
Стоит и лыка он не вяжет».

Меняют облик сёла, города,
Становятся красивей и моложе.
Лишь сердце человечье навсегда
Всё неизменно, всё одно и тоже.

Ему всегда того, что было, мало.
И алчет чуда в мире человек,
Чтоб завтра, чем сегодня, лучше стало
Отныне и вовек.               
               
     ***

Человек, идущий с тяжкой ношей,
Споткнётся вдруг и грузно упадёт.
А без сумы кто, тот, как день погожий,
Ему пока как будто бы везёт.
Его встречает будто бы удача,
А работягу – боль, порою - смех.
Свирепствует он, негодует, плачет,
Прочь от него бежит успех.
Но – глянь-ка, перед ним идущий,
Уж к тридцати – растратился, обмяк,
И нищенствует он душой гниющей,
А работяга – сжал себя в кулак.
В труде ведущий дни стареет поздно.
Он входит в мир чрез собственную дверь.
И наступает для него час звёздный
За гранью тяжких мук и горестных потерь.


    ***

Тебе прислал я не письмо, а сердце.
Но ты о том не знала в тот момент.
И порвала, не прочитав, конверт, 
В котором было о любви известье.
Его рвала ты, как сажала на кол
Меня,  и в судьи Бога не звала.
Как я кричал от боли, как я плакал
Ты слышать в то мгновенье не могла.
Какое совершала преступленье,
Ты не хотела знать. И что ж?
Стоишь теперь как средь землетрясенья,
Вот-вот под землю с головой уйдешь.
Во зле и  в гневе мы всегда  несчастны.
Там нашу участь разрешает миг,
И истины родятся из ненастья,
В котором вместо слова слышен крик.

               ***

Они ещё не девушки – девчонки,
Но детскости в повадках их уж нет.
Они берут так на руки ребёнка
И смотрят так в глаза в шестнадцать лет,
Что ты вздохнёшь вдруг глубоко-глубоко
И станет свою участь тебе жаль…
Ты в двадцать два от них, как на сто лет,  далёко,
И просквозит насквозь тебя печаль.
Тебе при них на танцах уж неловко,
И ты идёшь в тот угол, где темней.
Ты видишь - с ней,  с весеннею девчонкой,
Ровесникам премного веселей.
Ты подошёл бы к сверстницам, они,
Увы, уже все замужем, их нету.
И, грустью прополаскивая дни,
Идёшь вразброд совсем один по свету.
Увы! Дано нам поздно прозревать
Из-за того, что жизни не учили
В делах погрязшие отец и мать,
Которые трудней нас жили.      





   1965


 Три  лебедя

О в небе лебединых крыл сполохи
Над вянущей красою сентября!
Три лебедя взлетели из осоки,
В высь поднялись, как белая заря.
Средь птиц одна была Царевна-Лебедь.
И так казалось в то мгновенье мне:
То красота сама сияет в небе,
В недостижимой синей вышине.
И ждал я, ею очарован, чуда:
Что вот она оставит небеса
И вместо птицы ясная, как утро,
Сойдёт на землю девица-краса.
Увы! Увы!
И всё ж, кто в сказку верит,
Хоть в сказке тот добудет птицу ту.
И ею своё счастье он измерит.
И будет царь, вкушая лебеду.      
               

           ***

Я к тебе, словно в церковь,
Со смятённой душой
Прихожу. День, померкнув,
Миру дарит покой.
                А ты что подаришь?
А ты что же мне?
Восходы в пожаре,
В дыму и огне.
Ты – синяя радость
Весенних небес,
Зелёной прохладой
Дурманящий лес.
Ты то, что хочу я.
Ты то, без чего,
Как инок тоскую,
Как во поле волк.      

               
     * * *

Который раз уж начинаю жить
Всё бесшабашней, дерзостней и злей.
Руками обнажёнными мечи
Хватаю, укрощаю их, как змей.
Отвагою познанья мира полн,
В пространства недоступные дерзаю,
Сажусь один на легкокрылый чёлн
И, как Нептун, моря переплываю.
Ярись и злись, бескрайний океан!
Грозите, небеса, злой непогодой!
Я сам, как буря, страстью обуян
И от угроз стихий душой свободен.   

               
Первое мая


Гармошкою иль песней обернётся
Иль пляской залихватскою пройдёт –
И нет ясней сегодняшнего солнца,
В колоннах революция идёт.
Ей не дано кончаться. Путь ей дальний.
Мечта и юность в ней в одно слились.
Она идёт как шторм девятибалльный,
Штурмующий волнами неба высь.
И я иду сегодня по Саранску –
Счастливейший на свете человек.
Мне кажется, что я в какой-то сказке,
Которую творит двадцатый век.
Людская радость в душу мне приходит.
И я спешу скорей в ряды колонн,
Чтобы со всем ликующим народом
Обжечься красным пламенем знамён.

               
       ***

Ах, что со мной стряслось? Усталость глаз
Все чаще выдаёт мои раздумья,
Когда, как дух таинственный, иду я
Трансцендентальный, люди, среди вас.
Иду, как будто шествую на казнь,
Сам голову свою несу на плаху.
И никакая воля и приказ
Не отвратят меч, рубящий с размаху.
Сияет солнце надо мной, как бич,
И говорит оно с улыбкой ясной:
«Смотри, как он убог, угрюм и нищ!
Смотри, как он казнит себя напрасно!
Но не уйдёт он в подземелье жить
От суеты, бездумно им презренной,
И мучеником будет век бродить
Под небесами звёздными Вселенной…» 

    ***

Всё замерло. Лишь в вётлах шум течёт
Да квакают, встревожившись, лягушки.
Грядёт гроза. Вот молния сверкнёт
И гром раздастся, как из дула пушки.
К селу к закату тучи подошли,
Что целый день гуляли по округе.
Остановились, словно корабли
У крепости, что замерла в испуге.
Нацеливши орудия в упор,
Они сейчас зловеще загрохочут.
Взорвётся гром, как смертный приговор
Тому, что жить в покое тихом хочет.
На улице всё реже суета.
Лишь изредка с полей телеги скачут.
Всё ждёт грозу. И, прячась от дождя,
Тревожно куры во дворе кудахчут.    
               
   * * *

Печалиться, что ты убог, не надо.
Пусть вера будет каждый день жива,
Что горе переменится на радость,
Когда за ум возьмётся голова.
Она заглушит боль и успокоит,
Вольёт в больную душу тишину,
И ты, прозрев, увидишь, что с тобою
Никто на свете не ведёт войну.
Окончен бой смятенья и разлада.
И вновь в тебе, как яблони в садах,
Цветёт всей жизни молодой отрада
Любовь, что с ног до головы в цветах.
Ты снова любишь. Мир в твоей печали.
Грустишь. Но грусть предчувствия полна,
Что вот откроются под небом дали
И с облака сойдёт к тебе Она –
Твоя Анге, прекрасна и юна. 
          
               
  ***

Ах, узнал я в себе невзначай
Дух Тюштяно-Пургасовских предков,
Осознал вдруг чутьём человека,
Что судьба моя – отчий мой край,
Без которого жить мне невмочь.
В нём всему я увидел начало.
И, как песнь, в недрах сердца восстала
Неизбывной любви к нему мощь.
И всё то, чем живёт человек,
Что печалило и веселило,
В мою юную душу вселилось,
Стало радостью-болью навек.   

1966
               
     ***

Цыганка тайну лет моих не разгадала.
Живу, не ведая порою, что творю.
Бывает, в ясный день, как ночью, света мало
И в корень, как слепой иль как дитя, не зрю.
Средь суеты земной туда-сюда мотаюсь,
Забыв о небесах, о Боге, о судьбе.
За лезвие ножа, борясь за жизнь, хватаюсь,
Боль адских мук творя не ворогу - себе.
Но верю: где-то там, за тёмными лесами,
Вознесся до небес Вастамбуль, дивный град,
И ждёт меня к себе с волшебными садами,
В которых яблоки чудесные висят.            
               

Предощущение


Куда, какой неведомой дорогой
Несётся жизнь как тройка оголтелая?
Что гонит вдаль её? Чья воля смелая?
Иль движима она одной тревогой,
Что туча чёрная её догонит
И будут бить, взрываясь, хлёстко молнии?
Как будто все в телеге лишь крамольники!
И скачут, скачут, задыхаясь, кони…

Так мчится жизнь над суетой и страхом.
Так мчится жизнь, торопится, а я
Тянусь назад, чудак, упрямым раком,
Хочу остановить ход бытия.
Мне страшно стало скоростей огромных.
В предчувствии великих катастроф
Уже мерещатся над миром теней сонмы
От Лобных мест и дьявольских Голгоф…

Останови коней скорее, кучер!
Мы встанем и пойдём себе пешком
 К погибели за далью неминучей,
 Хотя вины пред Богом нет ни в чём.
 Но нет, увы, в его руках вожжей
 И на дорогах светофоров красных.
 И криков Он не слушает, ей-ей,
 С начала мира жалких и напрасных.   


Горизонт

О как недосягаем и прекрасен
Встающий предо мною горизонт!
То мрачен он, то солнечен и ясен,
То, как и я, в раздумья погружён.

То манит он к себе широкой степью,
То сказочными далями дорог,
То расхохочется грозой в лицо столетью
Как сам Перун, Пурьгинепаз, гром-бог.

То веет он в лицо весенним ветром,
То вьюгой снежной северной зимы…
Но остаются сзади километры,
И в дали, как Сизифы, рвёмся мы.

Порой отяжеляют нас сомненья,
Покоя не даёт их перезвон.
Но дарит силы нам и вдохновенья
Встающий перед нами горизонт.      

               
Отчаянье

Все корабли ушли. Спешил напрасно он.
В душе опять подули ветры горя
И потопили синий горизонт
В штормящих волнах океана-моря.
За морем где-то там его страна,
Эрзянь и Русь, где солнце ясно светит.
Она ему, как сыну мать, нужна,
Как мера всех вещей на этом свете.
«Россия, без тебя устал я жить! –
Тоска вопит в груди у эрзянина. –
Лишь ты мне можешь родиною быть
И только мастерскою – Аргентина.
Я пилигрим уставший, не беглец.
Затем я по чужим краям скитаюсь,
Чтоб поняли в России, наконец,
Что именем я верным называюсь…
В пучине тонут тут же корабли,
Как я ступлю на палубу ногою.
И, запертому на краю земли,
Исхода нет на родину изгою.
«Утешься! - меня учит «Моисей». -
Причины нет для горя и кручины.
Теперь ты, Эрьзя, сын планеты всей,
Она вся родина твоя отныне».
Что истины, когда нет силы жить
И в небесах звон слышу колокольный?!
Я это море должен переплыть!..»
И бросился в отчаянье он в волны.

Вослед ему в даль синюю глядит,
В путь провожает тихо, словно сына,
Страна, что как неведомый магнит
Его к себе тянула, - Аргентина.
«Эрьзя, что Тюштя, волны укротит
И не погибнет в штормовой пучине.
Пусть море злится, бедами грозит,
Плывут с ним рядом, сторожа, дельфины».






               
  Колесо смеха

Скучающий, с бездумностью тяжёлой
По парку я бродил, как умирал.
И всех людей смеющихся, весёлых
Я внутренне зачем-то презирал.
Смотрел, как на безумье, на качели,
На самолёт, привязанный к столбам.
И мысли, словно демоны, гневели
И мало было им всей шири лба.
Смотрел на карусель и сумасшедшим
Уж чувствовать себя я начинал,
Как вдруг, как правду вещую прозревший,
Я засмеялся, я захохотал.
Захохотал свободно и беззлобно.
Увидел я, что это всё есть жизнь,
И в ней шутом казаться не ничтожно.
Ничтожней быть рабом душевных тризн.
И тут же, не раздумывая, встал я
На колесо, что исторгало смех.
Вокруг меня толпа загоготала.
И был в толпе той я смешнее всех.    

               
       ***

Презревши дом, оскомину набивший,
И детства плен, бежим мы на вокзалы.
И, Одиссеи, лезем в шумный поезд,
Название которому «Свобода».
Под стук колёс глухой и монотонный
Впервые спим мы на ногах, как кони.
И нету сна желаннее и слаще.
То – счастья сон. (Он до сих пор нам снится).
Но есть же, нам на грех, головотяпы!
Ударом в бок разбудит нас прохожий,
И мы, проснувшись, вдруг увидим, поезд
Несёт нас, словно в пропасть, в неизвестность.
Нам хочется скорее к машинисту,
Кричать – пускай он остановит поезд,
Пока ещё не поздно возвратиться,
Пока ещё мы не в конце дороги.
Но почему-то шага не ступаем
И не кричим и робкими руками
Не дёргаем стоп-кран, надежду теплим:
«Авось, в конце концов, всё обойдётся!»
Вот так и едем, на «авось» надеясь,
День, месяц, год, уж половину века!
И лишь во сне стоп-кран порою дёрнем,
Но тут же пробудимся. И наш поезд
Всё так же мчится, прибавляя скорость.   


Возвращение

Снова я гляжу в глаза отчизне.
Не болей, душа моя, не ной.
Хватит жить тебе в тоске-кручине.
В песне встречу с родиной воспой.
Ты опять необычайно рада,
Что я к ней вернуться захотел.
Каждый день в разлуке без пощады
Я свою Эрзянию жалел.
Пой же ты и салютуй! Я вижу
Вновь родимый край в пыли веков.
А по Шокше весть разносят – слышу:
«Шарон Сандра таго сы кудов…»
( «Шарон Сандра приехал домой…»)   


       ***

О,  я люблю Эрзянию мою
Под месяцем и юным, и ущербным!
Я, как Пургас, гроза врагов неверных,
На страже красоты её стою.
Пришёл на Белый Свет я из былин,
Где полон богатырской был отваги.
Я вижу то, что рядом и вдали,
Ночных небес разгадываю знаки.
На перекрёстке роковых дорог
Я выбираю путь туда ведущий,
Где властвует Любовь, а правит Бог,
Инешкипаз эрзянский вездесущий.
На крыльях мысли к небесам взойду
И, обозрев с высот Эрзянский Мастор,
Я к светоносной истине приду:
Как жизнь, Эрзяния моя прекрасна.
Народ люблю свой – готскую «мордву»,
Что в годы бед, трагедий и лишений
Не падала в бессилье на колени,
Не билась лбом о камни и траву;
Вымаливать рабыней ярлыки
Не шла к Батыю покоренной с данью.
Она ходила лишь на поле брани.
И были, как гроза, её полки.
С любовью этой жизнь моя красна.
Мятежный дух спокоен, разум светел.
И века ураганной силы ветер
Не может наземь с ног свалить меня. 


     ***

Вот солнца-мысли близится пришествие.
Рассвет-заря грядёт во мне. И я
Икарово веду в себе восшествие
Со дна души на тризну бытия.
Опять меня волненья лихорадят.
Они – и гнев, и ужас, и любовь.
И я, смятенье горькое и радость,
Весь состою из музыки и слов.
Безвременья идёт вокруг мистерия.
И ад,  и рай в один мотив поют.
И в этом их враждебном примирении
Я всю юдоль земную познаю.
Я болен временем. Ветра эпохи
Со всех сторон врываются в меня.
И гибнут мои идолы и боги,
Молчанье возмутительно храня.
О,  я больной барометр столетия!
То падаю, то устремляюсь в высь.
И в суматохе катастроф планете я
Кричу: «Крутись, родимая, крутись!»   

               
     ***

Земля везде одна и та же, друг.
Лишь дуют ветры разных температур.
И прочь гони ты от себя испуг
Пред далями. С ним жить невмоготу.
Пред будущим трусливо не дрожи
И душу тем свою не лихорадь.
До самого конца такой же будет жизнь,
А заново нельзя её начать.
Как девушки пленительная стать,
Она лишь тем чарует нас, что - Жизнь,
Единственное, чем мы дорожим.
Сумей пред ней во весь свой рост ты встать
И мужественно ей в лицо сказать:
«Всё суета сует. Но ты прекрасна, Жизнь!» 


Преодоление


Я человек. И мой удел борьба.
Любых преград границы я нарушу.
Но тяжело преодолеть себя
И выйти из души своей наружу.
Вся жизнь сквозь дебри тайные уход
Из собственной души болотных топей,
Как вечное движенье на восход,
Из ночи в день, в свершенья из утопий.
Что маяться в себе самом одном,
Печалями безвестными терзаться?
Мне хочется хоть в ком-нибудь другом
Иль радостью, иль болью отозваться.
Преодолеть. Себя преодолеть!
И пусть восторжествует отрицанье,
Чтоб песни неизбывные запеть,
В которых сердца чистые признанья.

               
      Диалектика

Душа, как море в шторм, бунтует
И волны чувств с размаха ударяют
О сердце, что отчаянною лодкой
Плывёт над бездною её смятённой.
Душа опять жестокое сраженье
Вступающих в борьбу противоречий.
В ней сходятся два войска биться насмерть –
Сомнения мои и убежденья.
И грохотом их битвы я контужен.
И вертится планета подо мною,
Как глобус, беспорядочно и быстро.
И падаю я, падаю с планеты.
В сознании темно. Но постепенно
Мысль ясная другие побеждает.
И вот душа как после шторма море,
И в ней горит, как солнце, озаренье.
               

 Мечта

Луна. И ночи напролёт
Мечта среди снегов холодных,
Что будет март в разливах водных
И Волга в Каспий потечёт.
Так, коротая в избах век,
Глядят в мифические дали
И чуда ждут, как хлеба ждали,
Эрзя и русский человек.
И я жду чуда. Чтоб оно
Скорее совершилось, Богу
Готов молиться уж давно
И в Муром сотворить дорогу. 



  Берёзы


Вот белые берёзоньки стоят
У озера, где чайки над водою
Кричат, по морю дальнему тоскуя.
Кругом лежит огромный Казахстан,
Страна степей, пустынь, где вечной жаждой
Земля истомлена, как сердце мукой
Желанной, но не встреченной любви.
Здесь вольно дуют ветры-суховеи,
Обугливая голубые травы.
Они же, как волшебницы, стоят,
Прижавшись близко к озеру, и тихо
Листвой, не обожжённой знойным солнцем,
О чём-то о своём, о русском шелестят.
И, слушая их, утихают ветры.
И облака полёт свой замедляют.
Как будто весь огромный Казахстан
Прислушался внимательно и чутко
К России, родине берёз.               

               
                Озеро


Наступает озеро на берег.
Волны, белой пеною сверкая,
Друг за другом скачут, словно кони,
Плещут, брызжут, берег настигая.
Озеро подобно вдохновенью
Жизнью озарённого поэта,
В ком опять освобождённой песней
Чувства, в сердце вызрев, зазвучали.
Озеро на сильных крыльях ветра
Вот взлетит и синей дивной птицей
Полетит над степью Казахстана
В даль, где вечно снилось ему море.
И глядеть я буду вслед, увидев
Первый раз такое чудо в мире,
Что озёра обретают крылья,
По морю магически тоскуя.
И во всё на свете я поверю.
И скажу, уже не сомневаясь:
У деревьев вырастают ноги,
Если в лес хотят попасть деревья.
… Улетело озеро. И чайки
В панике летают над землёю.
А вдали над степью Казахстана
Только небо ярче засинело.      

               
  ***

Свет ты мой предвечерний,
Ураган травяной.
Речка, лес и деревни,
Сердцу край дорогой.
Мне легко здесь и вольно.
Вижу сказку кругом.
По реке и по полю
Скачет ветер  с конём.
Зажигаются звёзды,
Открывается высь.
Я не ранний, не поздний.
Я – как время, как жизнь.
Я стою у деревни
И пою сам не свой:
«Свет ты мой предвечерний,
Ураган травяной…»             
               

     Мираж

В дали степной почудилось мне море,
На берегу его – весёлый пляж,
Над морем чайки в солнечном просторе…
Но друг сказал мне тихо: «То – мираж».
«Мираж?»- переспросил я огорчённо.
Как молния сразила эта весть.
Но тотчас друг сказал опять спокойно:
«Коль есть мираж, то море тоже есть».

               
    ***

Над Казахстаном мчатся облака.
Над Казахстаном небо голубое.
В  степях казахских в благодатном зное
Пшеница, словно ивы, высока.

По Казахстану даль, как океан,
Раскинулась, и август синий-синий.
Здесь дни и ночи, как у нас в России,
Такой же утром на лугах туман.

Я в Казахстан приехал из Руси,
Чтоб душу новью древнею встревожить.
Здесь степь мне ноги, как коню, треножит,
А небеса на голову льют синь. 

Уж месяц в Казахстане я живу.
Уж месяц в Казахстане понимаю,
Что по России сердцем изнываю,
Что к ней по небу облаком плыву.

Я Казахстан покину навсегда.
Но облака над ней всё будут мчаться
И принесут, быть может, иногда
Привет от тех, с кем мне пришлось расстаться.

               
      ***

День в октябре, как слёзы льёт, дождит.
Поникло всё от скуки и тоски.
Хотят поля с лесами завопить
«Мы в чёрной мгле. Не видно нам ни зги…»
В такие дни и волку тяжело
Брести, не видя света впереди.
А человеку выйти на село
Нельзя, по грязи шага не пройти.
И просит он: «О, солнышко, взойди!
И тёплыми лучами освети
Мой край родной, где испокон веков
Бог миловал людей – и баб, и мужиков».
И солнышко, наступит день, взойдёт.
И радости всем в меру принесёт.
И будет жизнь для баб и мужиков
Счастливой вновь …без всяких берегов.
А есть ли смыслы в ней, такой вопрос
Их мимо обойдёт. Они живут -
Как травы летом под покровом рос.
Они живут – как облака плывут.

Зачем живём? Перед такой загадкой
Любая мудрость вянет, как трава.
И размышлять о том не станет голова,
У мужика, когда она в порядке.         

               
                ***

Я времени не замечаю бег.
Оно меня, как волк село, обходит,
Когда в ночи с ружьем охотник бродит,
Непобедимый в силе человек.
Года летят, как облака по небу,
Неся то снег, то благодатный дождь,
Чтоб на полях весной всходили хлебы,
Рос урожай, которого так ждёшь.

Несуетны земные времена,
Когда в душе чужой беды не алчешь,
И в ней Чам-Пас, сияя солнца ярче,
Добра и мира сеет семена.
Пред ним одним я голову клоню
И мыслю мир как плод его прозренья,
Когда к нему явилось вдохновенье,
И молвил он: «Зрю в свете мысль свою!»

Покоится, как океан, мой дух.
Но вот, беснуясь, буря пронесётся -
И подо мною бездна разверзнётся,
И слышу я стенанья адских мук… 
               
               
      ***

Расцвёл цветок на пустыре
В бурьяне, средь чертополоха,
Где всё, как в чёртовой дыре,
Весною даже очень плохо.

Но синий василёк цветёт,
Весёлый и неприхотливый,
И, кажется, пустырь вот-вот
Он светом праздничным зальёт
До зимних дней неугасимым.   

Ева

Прекраснее всех женщин Ева!
Сам Бог над ней слова любви шептал,
Покуда из ребра Адама создавал,
Как меру всех вещей, красу земную - деву.
«Прекраснее тоски моей ты, Ева!»
Адам, ошеломлённый восклицал,
Когда жену, проснувшись, увидал.

И я пред Евой, как Адам, стоял,
Не в силах скрыть восторг свой, ей кричал:
«Ты чудо! Гениально твоё тело!»
Она молчала. Дух её скучал,
А сердце ничего не разумело.
«Из камня эта вырезана Ева!..
Любимая, жива ли ты? Жива?».
О, Боже, как кружится голова
И навзничь падает на землю небо!
Я гибну. Я рассудок потерял!
Но, красотою зачарованный, кричал:
«Прекраснее всех женщин Ева!»

Всесильный Бог Адаму создавал
Из тела человечьего же Еву.
Великий Эрьзя Богу не внимал
И вырезал себе из камня «Еву».   


                Любовь поэта

Поэт всю жизнь писал стихи любимой,
А кто была любимая, не знал.
И он, тщетою поисков томимый,
Отшельником, презревшим женщин, стал.
В нежданный день раздался гром небесный.
Поймал за хвост он молнию-змею
И яд испил, и глянул в неизвестность,
И увидал любимую свою.
«Ты звал меня? - она ему сказала. -
Ты знать хотел, кто я? Очами зри:
Я светлое души твоей начало.
Я женщина, дочь утренней зари».
И, образ свой явив ему, исчезла,
Как белый лебедь, улетела вдаль.
«Я видел дух, но где же твоё тело?
О, во плоти её, Господь, мне дай!»

Глядит поэт в мифическое небо,
А вещий голос с неба говорит:
«Та женщина, певец, праматерь Ева,
Что человеку не принадлежит.
Люби в миру. Ты там познаешь чудо».
И с дня того стал видеть он, к нему
Идут навстречу девы отовсюду,
Краса непостижимая уму.
«Любимая, о, как ты многолика!
И как узнать единственный твой лик?»
И снова он в отчаянье великом
Под тяжестью вчерашних мук поник.
И чтобы снять с души больной смятенье,
Пошёл и накричал он на зарю:
«Иль выпустишь ты дочь из заточенья,
Иль я её из камня сотворю!»
И сотворил любимую из камня.
И на неё, как сам Чам-Пас,  глядел.
В глазах его пылало мысли пламя.
Он душу дать прекраснейшей хотел.
Но камень камнем оставался. Ева
Бесчувственна была и холодна.
Души его восторженной напевы
И сердца зов не слышала она.
И вот поэт устал любить. И умер.
Покинул мир и безмятежно спит.
Но стала Ева, видя то, угрюмей,
И, кажется, вот-вот заговорит:
«О, не открыть очей мне, мой создатель!
О, не поднять лебяжьих рук, Творец!
Любви, что жаждешь, не сумею дать я.
Не та я, что всех дум твоих венец».

Восстал поэт, откинув крышку гроба,
Чтоб в гневе сотрясать земную твердь.
Но мысль пришла: «Ещё сто лет прошло бы
И не прозрел, кабы не эта смерть».
И, гнев уняв, стоически и мудро,
Взошёл из подземелья он наверх.
На белом свете разгоралось утро,
И было оно краше прежних всех.
И закричал поэт в оцепененье:
«Что Еву было мне творить? Она,
Чтобы дарить любовь и вдохновенья,
Природою самой сотворена.
Я должен был, презрев сомнений смуту,
Творить любовь, изгнав из сердца тьму,
Для женщины, что мне являлась всюду
Красой непостижимою уму».
«Люби в миру!» - раздался голос с неба. -
Людей не любят дочери стихий».
И сокрушил поэт воскресший «Еву»
И написал о том свои стихи.             

1967

               
        ***

Я пришёл навек к тебе. Отныне
Пусть в глазах потухнет свет печальный.
Пусть садами зарастут пустыни,
Что в душе твоей многострадальной.
Буду уходить я на рассвете
На луга косить косою травы,
Буду праздник праздновать при лете,
Слушать пенье птиц в лесной дубраве.
Я домой с лугов приду, как только
Из-под звёзд сойдёт на землю вечер.
Выйдешь ты тогда ко мне навстречу,
И нам месяц тихо крикнет «Горько!»   




               
      ***

Быть может, ты и чудо. Но напрасно
Хочу в тебе то чудо я найти.
И говорю: «Хоть ты в молве прекрасна,
Но слеп глазами я. За что прости.
Зовёшь. Влечёшь. Но гонишь, как приближусь.
И всё во мне, рыдая, восстаёт.
В тебе я вдруг не то, не то увижу,
Не то, что так магически зовёт…»
И что же я? Ещё больней, трагичней
Скорбит душа. В ней солнцу не взойти.
И, став в сто раз, чем прежде, нелогичней,
Кричу тебе: «Безумец я. Прости!»            
               

       ***

Скажи, кто ты, перед которой я,
Как пред богиней, пал бы на колени,
Когда б одна улыбка лишь твоя
Дала на это позволенье?
Молчаньем ты меня не убивай.
Пленённый раб не стоит ли пощады?
Ты для меня как синий месяц май:
Глаза одну тебя лишь видеть рады.
Ты вслушайся: оно всю ночь зовёт,
Как колокол, и жалобно, и гулко,
Моё больное сердце, что идёт
К тебе по площадям и переулкам.
И если не приютишь ты его,
Оно умрёт, как пёс, на мостовой.      
               
                ***

Твои глаза смеются надо мной.
В них торжество над слабостью моей.
Тебе смешно, что я уж столько дней
Люблю тебя любовью неземной.
А ты земная так же, как и все.
Ты тоже только человек и нет
В тебе того, что вдруг найдёт поэт,
Как лишь змея находит яд в росе.
Но ты, знать, это чудо не поймёшь.
И я тебя увижу как-нибудь:
Как нищенка ты сядешь отдохнуть,
Ни в ком, ни с кем себя ты не найдёшь.
И сможешь ты лишь небесам поведать,
Что стала поражением победа.             

               
      ***

В рассветы верую. Молюсь рассветам.
Восход встречаю, словно новый век.
Дышу надеждой: с наводненьем света
Во мне проснётся прежний человек.
Заря вольётся в грудь вином кипящим
И сердце обожжёт. И стану я
Восторженным, влюблённым, не скорбящим,
Высоким, как любовь твоя.
И день тогда с тоскою не убудет.
И день тогда не будет казнью мне.
И день тогда днём вдохновений будет,
А лик твой – ликом Анге на стене.
В рассветы верую. Молюсь рассветам.
Земля гудит как колокольный звон.
О в мире всё ничтожно для поэта,
Когда не любит он!               

      ***

Средь мира, погружённого в унынье,
В беспечную июньскую тоску,
Я без тебя, любимая, отныне
Ни жить, ни мыслить не могу.
Я не могу и не хочу отныне
Тебя не видеть каждый день и час.
О, что любовь, что поселилась в нас?
То – солнце над арктической пустыней.
То – солнце над арктической пустыней.
Ты – роза на арктическом снегу.
Нас океан несёт на хрупкой льдине,
И помощи нам нет на берегу.
О помощи нам нет на берегу.
Над нами властна водная стихия.
Но всё равно тебе пишу стихи я.
    Я без тебя жизнь мыслить не могу.   
               
Античеловек

Сказали мне: «Ты античеловек.
     Живёшь в антимирах. Всё отрицаешь.
А время наше, двадцатый век,
В мученьях благо созидает».

Фантастика – антимиры.
Но полон мир противоречий,
             Но мир – в кулачных драках вече,
Ведёт кровавые пиры.
И античеловека нет.
Есть, кто пороки отрицает.
Есть, кто по имени Поэт,
Творя прекрасное, страдает.
Как храбрый рыцарь Дон-Кихот,
Он скачет с саблей против танка.
Он грудь на части разорвёт
И сердце вытащит, как Данко.
Чтоб был для человека свет,
В нём дух мятежней белой вьюги;
Чтоб был он, как и он, Поэт,
Для всех хорошим добрым другом.
В нём анти – высшая любовь.
В нём анти – вопль на всю планету,
Что уместил в себе всю вновь,
Мятущуюся, как Джульетта.
«Приди ты к ней и успокой.
Её печаль своей печалью
С лица заплаканного смой,
Глаза вспои своею далью»,-
Он говорит, когда она
В трагическом живёт смятенье,
И ей его любовь нужна
Как от погибели спасенье.
И я не античеловек.
Я только противоположность
Прекраснодушным чувствам ложным,
Румянящим двадцатый век.
И эта грусть и скорбь моя
Не демона злорадство, это
Лицо прекрасного рассвета
На небе будущего дня.      
               
Страх

Немое таинство деревьев
Вдоль обезлюдевших дорог
Меня пугало как преддверье
Незримых бед, слепых тревог.
Я шёл и ждал, что вон оттуда,
Где в сини потонула даль,
Появится, как чудо-юдо,
Чингиса дикая орда.
И негде будет мне укрыться.
Взмах сабли, ненависть в очах…
И ночью надо мной склонится
Луна, чтоб обрыдать мой прах.
Я шёл. А беспокойство в сердце
Росло и мучило меня.
И некуда мне было деться
От сабли и копыт коня.
Я чувствовал: уж настигают.
Ещё мгновение и – ах! –
Над головою замечаю
Я сабли взмах.
«Но подожди! – вскричал рассудок. –
Давно Чингис ушёл в Тартар
И нет пути назад оттуда…»
Но жив мой страх, хоть он и стар. 
               
***

Завтра будет такая же синь.
Будут также луга зеленеть.
Будут также на вечной Руси
О пропавших надеждах жалеть.
Всё жалеет о том, что прошло.
Ночью плачут трава и кусты.
Плачут вётлы, что солнце зашло,
Плачешь ты, что не сбылись мечты.
Плачет дочь, что ей двадцать пять лет,
Плачет мать, что ей пятьдесят пять.
И ни в чём утешенья им нет.
Не погнать время быстрое вспять.
 На заре кукарекнет петух,
 И ворвётся сон в душу мою,
 Что свет звёзд над Москвою потух,
 Что в крови я по пояс стою.
 Потеряла рассудок страна.
 Сумасшедшие празднует дни.
 Правит бал в ней синьор Сатана,
 Что с ней дружбу ведёт искони.

 Завтра будет такая же синь.
 Будут те же в лесах глухари.
 Будут те же на вечной Руси
 Президенты, генсеки, цари.
 Не избыть их и не пережить.
 Вечно маяться нам и тужить.   

               
Озеру

О беспробудный озера покой!
О тишина таинственнее страха!
Вступаю с вами я в неравный бой,
За что одна награда будет – плаха.
Восстав, с душой крамольною, фанатик,
С рычащим возмущеньем чувств,
Кричу я озеру: «Смердеть в болоте хватит!
Я смерти этой видеть не хочу.
Взбунтуйся, вздыбив воды ураганом,
Как цепи раб, прорви плен берегов
И двинься к морю, двинься к океану,
Освободись от гибельных оков!».
               
      ***

Куда-то постоянно уходящий
Оттуда, где скандалят смех и ложь,
Я говорю: «Всё в мире преходяще.
Наступит долгий день и ты поймёшь –
Ничто твоих не стоит огорчений.
Будь счастлив только тем, что ты живёшь,
Что ты познал в страданиях мгновенья,
Когда из глаз шли слёзы, словно дождь».
Но всё равно душа кричала и стонала.
И зря её печаль я унимал.
И в ней, о чём она совсем не знала,
Чертополох всеядный вырастал.
И я теперь всё чаще и всё чаще
Гляжу туда, откуда ухожу.
Быть может, там я оставляю счастье
И то, чем в этой жизни дорожу.
Но позднее напрасно пониманье.
С ним жить ещё тревожней и горчей.
Тот счастлив, кто не ищет оправданья
За сорок тысяч прожитых им дней.   
               
    ***

«Он талантливейший поэт Мордовии, -
Благовестит по миру молва. –
В его жилах кровь грешной Литовы,
Золотая у него голова.
Стихи слагать научил его Нишке.
Силу сердцу дал Пурьгинепаз.
Как Останкинская телевышка
Он вознёсся, поэты, средь вас.
Воспитала его Норовава.
Напророчила: «Тысячу лет
Над тобою кружить будет слава,
Как над миром сто солнц и планет.
Он мудр как старый Вьянемейнен.
Подняв песок и ил с морского дна,
Творит он мир, а в небе вдохновенно
Ему сияют солнце и луна».               

  ***

А у меня, а у меня нет бабушки.
И грустно мне, и грустно мне
Без бабушки.
Вот день прошёл – и нету дня.
И ты скучна, жизнь, для меня
Без бабушки.
А где она? А где она?
Она как древняя луна
Ушла за тёмный горизонт
Как детства милый светлый сон.
Ах, бабушка!
Мне десять лет.
Мне двадцать лет.
Но всё равно покоя нет
Без бабушки.
Хожу, грущу.
Её ищу.
Весь день, всю ночь в окно гляжу.
Где бабушка?
Подай свой голос, отзовись.
Средь пыльных улиц появись
И посмотри в мои глаза:
Слеза блестит в них, как роса.
Ах, бабушка!               
               

Пятьдесят

Пятьдесят! Целый год говорю «Пятьдесят!»
И добавить ничто не могу.
И молчу, как деревья молчат,
Переживши январь и пургу.
Только сердце моё «Пятьдесят!»
Только чувства мои «Пятьдесят!»
Словно высказать тайну хотят,
Говорят «Пятьдесят!»
Человечеству тысячи лет.
Много было эпох и эр.
Но эпохи огромнее нет,
И длиннее, чем пятьдесят лет.
Это наша вся жизнь - пятьдесят.
Это наша борьба – пятьдесят.
Это наших побед – пятьдесят.
Это возраст страны – пятьдесят.
И сегодня у нас не парад.
Снова каждый рабочий – солдат.
Встав в колоны ещё тесней,
Отмечаем мы свой юбилей.
Нами прожито 50 лет.
Словно прожито 50 эр.
Каждый год, как поэму поэт,
Кровью сердца творил СССР. 

***

Человеку захотелось чуда
Оттого, что жить вдруг стало худо.
Мир ему обычный надоел,
Понял, что  зря хлеб и соль он ел.
В землю опустил глаза угрюмо
И стоит как призрак сам не свой
С непонятной и тяжёлой думой,
Словно путник перед мглой ночной.
Не преодолеть ему тьмы толщу.
А луна – когда ещё взойдёт!
Но он пилигрим! Он чуда хочет
И сквозь ночь и без луны пройдёт.
Звёзды! Звёзды путь ему укажут.
И не сгинет он в кромешной мгле.
Потому, знать, люди чуда жаждут,
Что дорог без счёта на земле.       
               
      * * *

Бывает - страх врасплох застанет.
Всё то, что вижу каждый день,
Наступит время и увянет,
В смердящий обратится тлен.
Придут на миг печаль и траур.
В глазах померкнет белый свет.
Душой в холодный омут кану –
И крыльев для полёта нет.
Исчезнет небо надо мною.
Не видно ни луны, ни звёзд.
И, кажется, напрасно с бою
Всё брать, когда такой исход.
Но солнце снова засияет
Как Анге предо мной пройдёт.
Она к себе меня поманит,
И сердце крылья обретёт.   
               
    ***
Как охапку сена,  мои мысли
Украл, налетев,  майский ветер
И развеял их по всему свету –
По лугам, полям, небесным высям.
Я бездумен, но не опечален.
Жизнь моя привольна и проста.
Расцветают предо мною дали
Словно красота.
Я пойду под голубые степи
Вечного небесного простора,
Поведу с полями разговоры
И увижу Анге в ясном небе.
И скажу ей: «Мать-богиня, здравствуй!
Дай нам всем своё благословенье,
Дай, чтоб человеком быть, терпенья,
Возвращенья в дом родной из странствий».
Я ступлю через порог родимый,-
Со слезами мать меня обнимет…
Всё на белом свете постижимо,
Если дом родной обратно примет».
Попрощаюсь я навек с печалью.
Навсегда меня оставит грусть.
И придёт сама ко мне из далей –
Из Рязани и Тамбова Русь.         
               
    ***
Пшеничный август. Звёздные дожди.
Луна как НЛО на небе.
Коль молодой – гостей оттуда жди,
А если с бородой – мечтай о добром хлебе.

На свете каждый в мыслях о своём.
У каждого в душе свои заботы.
Коль, молоды – гуляем и поём,
А если нет – нам подавай работы.

Но звёздные дожди – они для всех
Послание с небес, от Бога вести.
И в августе огромный будет грех
Не петь про это радостные песни.   
               
 ***

Мой путь туда, где горизонты
Встают без грусти и печали,
Где лишь на счастье ночью звёзды
Сгорают в незакатной дали.
И пусть грачи уже летают
Над августовскими полями,
И - хоть о том они не знают, -
Про осень нам напоминают.
Но небо в бесконечной сини.
Под ним ещё тепло и ясно.
И в каждом уголке России
Жизнь благодатна и прекрасна. 
               
    ***

К нам старость подступает незаметно
Со всех сторон, и с неба и с земли.
И в двадцать пять бывает неприметна,
Нам кажется - она  ещё вдали.

И потому порой играем в прятки
Со временем, но время – грянет час –
Положит беспощадно на лопатки,
Стоп-кран сорвавших в молодости, нас. 


    ***

На улице метёт снега метель.
Буран сугробы, как стога, наносит.
А кто-то в дверь стучит – погреться захотел. -
Продрогшая, наверно, это осень.
Зима с неё одежды сорвала,
И, голая,  она в потёмках бродит.
И, видно, уж забыла, что была
Ещё вчера царицею в природе.
А ныне, как озябшая любовь,
В сердцах пустынных у жены и мужа,
Идёт под вой ветров среди снегов,
И ненавистна ей вся эта стужа.       
               
     ***

Все дни творится воскресенье
Во мне, как шло оно в Христе.
Но не в распятье на кресте,
А в кузнеце, кующем время.
Я прозреваю: жизнь прекрасна.
А что в ней плохо – это я,
Когда в смятении напрасном
Хочу понять смысл бытия. 

1968 
               
    ***

Когда-то с неба падали лишь звёзды.
Но время шло. Настал двадцатый век –
И вот упал на Землю человек
Весенним утром на цветы и росы.
Земля не содрогнулась. Тишина
Не раскололась вдребезги. Лишь птицы
Вверх взмыли длинной вереницей.
А ничего не знавшая страна
О нём стихи слагала, пела оды
За то, что он, как бог огня Сварог,
В бездонный космос вывел свой «Восток»,
За дали внеземные небосвода.
Огромная страна торжествовала.
А он в траве бесчувственный лежал
И, может быть, один, погибнув,  знал,
Как тяжело под ним земля стонала.   

1969


Замужество

  Зашумела наша группа, затараторила:
           «У Гали Штаниной жених офицер!..»
  Галя улыбалась и не спорила,
  Смущалась лишь до краски на лице.
  Вышла в перерыв из аудитории,
  Подошла, как крик «спаси!», ко мне:
  «Борю в Кишинев из Евпатория
  Переводят на этой весне.
  Обещали дать квартиру, если женится.
  Как советуешь ты мне поступить?
 Твое отношение ко мне не изменится?» -
 «Люблю и буду любить.
 Поступай как велит сердце». -
 «Конечно, да. Иначе нельзя». -
 «От любви никуда не деться». -
 «Но у любви слепые глаза!»-
 «Слепые? А зрячие не любят». -
 «А если я тебя люблю?» -
 «Не беспокойся. Девушек не судят.
 А я как-нибудь стерплю».

 Убежала Галя в аудиторию,
 Забрала конспекты и ушла.
 Пропустила диамат, историю
 (А студентка аккуратная была!).
 Появилась через две недели лишь.
 На пальце обручальное кольцо светлее дня.
 «Ах, Галя, Галя! Что же ты наделала?» -
 Подруги ахнули, глядя на меня.

 Вышел я, сбежал из аудитории.
 Огнем пылала краска на лице.
 А группа вслед мне шумно тараторила:
 «У Гали Штаниной муж офицер…»      

   ***

Ты ушла. Ты ушла. Ты ушла.
До меня тебе нет больше дела.
Я молчал. Но мне странно хотелось,
Чтоб луна за тобой поплыла.
А луна, а луна, а луна
Поднималась всё выше и выше.
Ни за что не хотела она
Наши песни печальные слышать.
Я молчал. Я как каменный был,
Сотворённый из мрамора гений.
И про то, в небо глядя, забыл,
Что встают в миг такой на колени.
Я лишился магических сил.
Больше нет над тобой моей власти.
Словно зеркало я обронил
И разбил на куски своё счастье.
Ты ушла. Ты ушла. Ты ушла.
Ну и что же, любимая, что же?
Нам с тобой уж ничто не поможет,
Но любовь наша светлой была.    
               
   Прощай

Прощай. Любовь свою и горе
Я как-нибудь сумею превозмочь.
Я утоплю их в самом чёрном море –
В душе своей, где воцарилась ночь.
И, казнь свершив, я стану человеком,
Что в поле чувств не выедет орать.
Жить буду так до дней последних века,
Чтоб не любить, не жаждать, не страдать.
Пусть в сердце больше не бушует вьюга
И ветр не свищет в буйной голове.
Пусть спит душа и не издаст ни звука
С тех пор, как ты ушла гулять в молве.
Теперь я инок. Постигаю логос.
Над всей Вселенной мыслями парю.
Настанет срок – услышу божий голос
И тайну тайн в его словах узрю.
Но не узрю тебя. И слава богу.
Пускай минуют душу те мечты,
Что я найду когда-нибудь дорогу
К той девушке, что будет снова Ты.    
               
***

Облака летят надо мной синие.
Месяц смотрит на меня жёлтый.
Ты спроси меня: «Куда шёл ты?»
Я отвечу: «Шёл к тебе, милая».

А ты мне скажешь: «Шёл так иди!»
А ты мне скажешь: «Мимо иди.
Отцвела давно в душе твоей весна,
И любовь тебе не нужна».

Замигают в небе звёзды красные,
Зачернеют облака от грусти.
На земле и на небе пасмурно.
Мрак кромешный над Эрзянью-Русью.

Но ты мне скажешь: «Шёл так иди».
Но ты мне скажешь: «Шёл так приди.
Коль в душе твоей любовь ещё жива,
Коль любовь твоя не слова».

Заиграют в небе звёзды ясные,
Прочь умчатся облака с грустью.
На земле и на небе радостно,
Синева-синь над Эрзянью-Русью.   
               
   ***

В Закарпатье запоздалая весна.
На Карпатах мёрзнет на снегу луна.
И холодный  воздух студит грудь.
По вершинам гор пролёг мой новый путь.
Горы, горы! Не зовите горе.
Я погибну, с вашей высью споря.
Для меня чужие здесь  вершины.
Дайте мне сойти на русские низины,
К Волге и Оке, к Суре и Мокше,
К Кадому, Теньгушеву и Шокше.
          
               
     ***

Что же делать, друг мой, что же делать,
Если жить,  как хочется,  нет сил?
То ль себя мне надо переделать,
То ль весь мир, который стар и гнил?
Ты ответь. Скажи. И успокоюсь.
И листвой зелёной Закарпатья
Я печаль свою навек укрою
И восстану, словно из распятья.
Улыбнёшься ты улыбкой дряблой
И промолвишь «скептик!», «ренегат!»,
Под сияньем лиц цветущих яблонь
Снова моему разладу рад.
Только это, друг мой, не паденье,
Что в кабак в последний раз ведёт.
Ты вглядись: увидишь в нём прозренье,
Что сойти с дороги не даёт.
          
               
      ***

Чем ночь длинней, тем больше снов. Кошмары.
Всё чаще Чёрт во сны приходит и
Суёт нам вместо золота в карманы
Навоз и грязь, а в души дьяволиц.
И мы хотим любви. Что жизнь без женщин?
И к ним идём, преодолевая ад.
И от их рук и взглядов исцелившись,
Вернёмся в ночь кромешную назад.
Ночь без конца. Лишь тишина покоя
Гудит, тревожа отдалённо сны.
И кажется, что мы в ковчеге Ноя
Плывём в хаосе тьмы на свет луны.
Пусть Бога нет. Не страшно. Ветер странствий
Нас вдаль (в какую – всё равно) домчит.
Пусть нет конца. Хотим мы лишь пространства,
Движения в космической ночи.
Движенье – цель. Движенье – суть движенья.
Другого смысла нет. И не ищи.
В движении мы постигаем время
И тайны человеческой души.      

               
Метель


Над землею ураганные ветра,
Над родной моей Эрзянией метель.
Сердцу грустно и печально, а вчера
Гимны солнцу, небу синему я пел.
Растревожилась, разладилась зима.
Словно сон кошмарный ей приснился вдруг.
И «Сведём тебя, сведём тебя с ума!»
Навопили, накричали сонмы вьюг.
Ах, луна, луна, луна, луна, луна!
Что за ночь? Собаки лают – не слыхать.
Куролесит снег, как будто Сатана
В преисподней начал ведьм своих гонять.
Между избами-домами дикий пляс.
В окна мерзлые стучится тайный гость.
Видно, кто-то уж сошел с ума из нас?
Вышел, стал метель ловить за белый хвост. 

1973
               
                Фольклористы

По дорогам пыльным, длинным –
Кто увидит, скажет: «Ах!
Ходят калики былинные
С тягою земной в сумах…»
Все Иваны. Солнцелики.
Каждый парень Святогор.
По родной Руси великой
Ищут свет душе – фольклор.
А с Иванами – Марии,
Без которых, без мадонн,
Нету счастья в этом мире,
Беды лишь со всех сторон.
Сказки им нужны и песни.
С древней мудростью слова,
Чтоб душа была небесней
И разумней голова.
Ищут чудо эти люди.
И на чудо им везёт.
На Руси, в Эрзе и Чуди
Так встречает их народ:
«Ну-ка, бабы, спойте что ли!
Пусть запишут всё, как есть.
Пусть все знают наши боли,
Нашу жизнь и нашу песнь».
По дорогам пыльным, длинным –
Кто увидит, скажет: «Ах!
Ходят калики былинные
С тягою земной в сумах».   


1976
               
                ***

Зовёт, всегда таинственно прекрасен,
В дорогу за собою горизонт!
От Мурома и до Саранска ясен
Под незакатным русским солнцем он.
Как глас волхва, в нём тайный зов: «По свету
Ищи свой брег, хоть сгинь в пыли дорог!
И каждый день зови себя к ответу,
              За то, что вновь настичь меня не смог.
Устанешь ты, а я весенним ветром
В лицо повею, вербой распущусь,
Подснежниковым засияю светом,
              Иль ландышем лесным воспламенюсь». –
«Но где тот брег?» -
«Он за последней далью,
За самою широкою рекой,
За самою глубокою печалью,
За самою высокою горой…» -
«Он там, где жизни край уже начнётся?» -
«Он там, где дали устремятся в высь
И семицветной радугой замкнётся
Над головой твоей прозренья мысль».   

1980

  Сон

Всё я знаю, что будет со мною,
Хоть не видно под небом ни  зги.
Как калика с пустою сумою,
Выхожу я на свет из пурги.
Стал я тих, как июньское поле.
А сегодня в красивейшем сне
Дом, где держат красавиц по воле,
Монастырь охранять дали мне.
Целый день от ворот его крепких
Прогонял женихов наглых я.
Словно там, средь черничек заветных,
Затаилась невеста моя.
Для чего сон привиделся этот,
Я разгадку никак не найду.
И с тревогой печальной ответа
От небес, мной отвергнутых, жду.
«Здесь у врат твоё лобное место.
Здесь стоять тебе стражем весь век,
Потому что в пустыню невесту
Упустил ты, чудак-человек.
Упустил журавля и синицу.
Вот и стой со своею бедой…»
Ах, судьба моя, дева-черница,
Всё я знаю, что будет со мной.   



1983

***

Гляжу вослед я дивному виденью
И говорю нежданные слова:
«Ты создана из духа вдохновенья,
Во всём ты невиновна и права…»
Не потому ль среди непостоянства
Всего, что окружает нас вокруг,
Свернётся вдруг трёхмерное пространство
В неодолимый чёртов круг.
И в смуте чувств душевного напева
Я закричу, свергая идеал:
«Великий Эрьзя богу не внимал
И изваял себе из камня Еву…»
Но где-то там, в высоком поднебесье,
Несёт весну к нам журавлиный клин
И вновь звучать во мне великой песне,
Которую пою я не один:
«О, Ева, Ева! Ты венец творенья!
И помыслы мои все о тебе.
Ты создана из духа вдохновенья,
Чтоб солнечно сиять в моей судьбе».

               
Удел

Прошёл я болотную топь,
Я вышел на берег высокий
Затем, горизонт мой далёкий,
С тобою увидеться чтоб.

Такой дан судьбой мне удел.
Я майское утро проспал,
Я в полдень в окно посмотрел
И солнца зенит увидал.

И настежь я дверь отворил,
И с улицы в тихий свой дом
Жену молодую впустил:
«Твори счастье в доме моём!»

Жена, и красна, и мила,
И светоносней огня,
Мне юность свою отдала,
В рассветные дали маня.

И вновь я в окно посмотрел,
И настежь вновь дверь отворил.
В окно в дом мой голубь влетел,
А в дверь я голубку впустил.

Был голубь с рассвета - мой сын,
Голубка от солнышка – дочь.
«Я дух твой!» - представился сын.
«Я образ твой! - молвила дочь. –

Ты жил и не знал, для чего.
В сомненьях иссох и истлел.
Теперь же до сути всего
Дойдёшь, ибо сердцем прозрел».


Меня сын в рассвет возвратил,
А дочь возвратила в зарю.
Крылатых исполненный сил,
Я в розовых высях парю.

Веду жизнь в объятьях весны,
Что принял в полуденный зной
У Афродиты-жены,
Рожденной из пены морской.   




               
                ***

Тебя в поздний вечер я встретил.
Меж светом и тьмою ты шла
Неуловима, как ветер,
Как майское утро, светла.
Приди! И друг друга не минем.
Я жду тебя ночью и днём.
Мы порознь во мраке погибнем,
А вместе спасенье найдём.
На крик мой ты лишь оглянулась
И, тихая, дальше пошла.
Меж светом и тьмой разминулась.
В пространство загадок ушла.
Туда, где хаос и стихия
И синих небес благодать,
Откуда, как Дева Мария,
Ты стала мне в душу сиять.
Сияешь. А я на дороге
Вослед тебе криком молю:
Живу я как инок убогий,
Но стражду душой и люблю.
               
** *

Ты ушла, ты ушла, ты ушла
Как канун голубого рассвета,
Как предвестие тёплого лета,
              Как исход вековечного зла.
За тобою снега упадут.
Лягут в белую гладь их печали.
Вспыхнут звёзды. Закаты взойдут.
И закроются синие дали.
И напрасно я буду смотреть
На ушедшую в небо дорогу.
Мне по ней восхождения нет
К иссушённому мной же истоку.
И лишь в сердце воскреснут слова,
Что любовью твоею открыты,
Закружится моя голова
Словно солнце, сошедши с орбиты.
И не знаю, что будет со мной.
Устою ли в такой круговерти
Без тебя, что без тяги земной?
Без тебя проживу ли на свете?
Удивительный этот наш мир,
В красоту бесшабашно влюблённый,
Позовёт ли на праздничный пир
Без тебя, из любви сотворённой?
Ты моя духом ставшая мысль,
Привидение в пламени белом.
Улетела ты в звёздную высь,
К недоступным мне больше пределам.
               
                ***

Я из радуг корону сотку
Для любимой, когда не смогу
Свить венок ей из алых цветов
С первоталых апрельских лугов.
Я под твердью небесной дворец
Ей воздвигну, когда, наконец,
На закат красный день мой уйдёт,
В те пределы, где стужа и лёд.
Я дорогу на небо найду,
За амброзией к Анге взойду
И её дивной пищею той
Накормлю, чтоб была молодой.
Я спущусь за живою водой
В подземелье, как древний герой,
И с неё все следы бытия,
Годы вспять повернув, смою я.
Смою знаки утрат и обид,
От которых так сердце болит.
Пусть сияет, не ведая лет,
В ней земной красоты дивный свет. 



1984

***

Рассвет. Звёзды синие, дальние.
Рязанщина. Отчий мой край.
И женщины идеальные.
И зов их: « О, муж, нас познай!»
И я от любви торжествующий,
Ликующий от красоты,
Иду от явления к сущности,
В ней видя родные черты.
И в этой светящейся ясности
В предчувствии близких чудес
В душе моей утренней благостно.
В ней что-то небесное есть.
Летит она облаком белым,
Что телом испив синь небес,
Сойдёт на родные пределы
Дождями – на поле и лес.
И хлеба пшеничного колос
Из глуби земной прорастёт.
И даст он мне силы и голос
И нового солнца восход.    

    ***

Пойми меня завтра хоть, если
Слетают в твой каменный дом
Мои поднебесные песни,
Которых не спеть нам вдвоём.

Пойми меня в тайне хоть. Скучно
Меж адом и раем стоять
С добром и со злом неразлучно,
Где некуда душу девать.

Где словно от выстрела птицы
Над гнёздами, над тобой
Кружатся испуганно мысли
Мои, кликом клича любовь…

Хочу до тебя достучаться,
Но двери твои на замке.
Чтоб в дом неприступный ворваться,
Ключа у меня нет в руке.

Открой! Хочу в голос я крикнуть
И в дом твой закинуть слова.
- Ответь – и я тут же возникну,
Чтоб всю тебя исцеловать.

Но мысли мои – мои стражи
От глупостей всех и от бед,
Решили: Марии от Саши
Такой, видно, будет ответ:

«Живи, как умеешь. Отринусь
Навеки от смутных идей.
Но в омут я всё-таки кинусь,
Чтоб выплыть обратно скорей.

Чтоб, светом твоим ослеплённый,
Сумел, наконец, я понять:
Тебя ль сотворил я, влюблённый,
Иль ты сотворила меня.               
               
                Вечер

Смеркается. Ветер, как птица,
Садится  на луг ночевать.
Далёкого неба зарница
За Шокшею стала пылать.
Ни звука. Поэзия ночи
Берёт всё в волшебный полон.
Душа о судьбе не хлопочет.
Земля погружается в сон.
Уснула дорога и бредит
Под Млечным путём журавлей.
Никто не идёт и не едет
С июльских лесов и полей.   


 ***

Я в полночь иду по Саранску
В просвеченной звёздами мгле.
И вижу волшебную сказку:
Две ведьмы летят на метле.
Спешат. Их рассвет нагоняет.
Вот-вот кукарекнет петух.
Уж свечкой Венера мерцает,
Уж Марс в бледном небе потух.

               
   ***

В небе месяц от мороза зябнет.
На Руси-Эрзянии зима.
Каждый шаг в сугробах белых вязну,
Глаз коли – такая ночью тьма.
До весны вёрст тысячу иль больше.
Не окинуть взором эту даль.
С каждым днём на реках лёд всё толще,
Всё угрюмей на душе печаль.
А о чём душа моя тоскует?
А о чём душа моя скорбит?
В ней кукушка летняя кукует
И года считать на жизнь велит.   

                Тревога

Бояновы в душе взыграют струны,
«Ку-ку!» кукушка прокукует век,
Как вихрь проскачут половцы и гунны –
И вспрянет в страхе русский человек.
И, шапку сняв, под радугу он встанет
И вкруг себя с тревогой поглядит.
Покоя нет в его родимом стане,
Хоть и по-русски всюду речь звучит.
А там, вдали, до неба пыль клубится.
Илья вернулся в Муром на коне.
«Пора и мне в Оке воды напиться!»-
И говорит «Прощай!» своей жене.
«Возьми, Илья, меня в свою дружину.
Хочу с тобой в заставе я стоять,
Чтобы на Русь-Эрзянию вражину
Ни с запада, ни с юга не пускать».
И спустится Илья в глубокий погреб
И мёду-пива в чаше принесёт.
«Испей, Иван! На радость и на горе
Напиток этот силу нам даёт.
И слушай речь. Могуча и былинна
Стояла и стоит на свете Русь.
А будет срок, вновь соберу дружину
И в Киев-град из Мурома вернусь».
Под радугой, что солнечной короной
Украсила лик утренней земли,
Идёт Иван домой. В душе спокойно.
Ржа не разъела щит и меч Ильи.      

1985


Смятенье

В часы, когда нагрянет в душу грусть,
И нет смятенью, кажется, причины,
Как триста лет в ночи ордынской Русь,
В себе я слышу клёкот лебединый.
И снова вижу камень роковой
Средь поля, где расходятся дороги,
И слышу тайный голос за спиной:
«Здесь Муромца Ильи ступали ноги.
Здесь выбрал он себе заветный путь.
Так выбери и ты, его потомок,
Решай, в какую сторону свернуть,
Чтоб не было потом в душе потёмок».
Решай! В который раз уже! И я
Тот путь неколебимо выбираю,
Который выбрал для себя Илья.
Я только по нему идти желаю.   
               
    ***

Стою среди чистого поля,
Взор бросив за синюю даль.
Всё есть у меня: хлеб и воля.
О чём же на сердце печаль?
Загадка разгадана эта.
Сегодня я думал о том,
Что минуло красное лето
И скрылось за тёмным холмом.
Сентябрь. Сжата спелая нива.
Пустынно и тихо вокруг.
И я лебедь, белое диво,
Сам выпустил в небо из рук.

1986

               
  Кадом


              Как девушки, исходят светом вербы.
Как стражи, на холмах стоят дубы.
Летят над Русью голубые ветры –
И нет желанней для неё судьбы.
Её небес коснусь я тихим взглядом –
В глаза прольётся сини водопад.
Под ним в купели солнца город Кадом
Купает в Мокше древний свой наряд.
Оденется он в юные одежды
И, позабыв о возрасте своём,
Влюбляется, счастливый без надежды,
В красавиц, от которых свет кругом -
И в Муроме, и в Пензе, и в Тамбове,
Над Цной и Шокшей, Иссой и Окой…
Я в Кадом, как в ковчег волшебный Ноя,
Вступаю (может быть, как новый Ной).
Меня подхватят голубые ветры.
И зрю я на полях своей судьбы:
Как, девушки исходят светом вербы,
Как, стражи на холмах стоят дубы.   

               
                Зимний вечер


Зимний вечер. В печурке дрова
Словно песни запели – пылают.
Я ловлю этих песен слова,
А они все в трубу улетают.

Свет весёлый сияет в избе.
И я вижу весенние зори
Красной ратью по высям небес
Подступают от синего моря.

И в душе пробуждается май.
И мечта залетает высоко.
И зима, как разбитый Мамай,
Отступает в пространства востока.   
               
      * * *

То не утренний снится мне сон.
Всех чудес никогда не избыть.
Я безумно в Марию влюблён,
Я, как феникс, воскрес, чтоб любить.
Нет от прошлого даже следа.
Отошло с тихим словом «Прощай!»
И душа, как весна, молода,
В ней сиреневый буйствует май.
И, народ, что глядишь на меня?
Знать, во мне есть волшебный кувшин,
А в кувшине ждёт вольного дня
Никогда не стареющий джин.
Не хочу я в пустыню уйти,
Убежать от Марии моей.
Всё равно её встречу в пути
И найду всю Вселенную в ней.
Ах, Мария, мне святость твоя
Что эрзянских небес благодать.
Обречён белым иноком я
От тебя каждый день чудо ждать.

               
      ***

Это чудо я ждал двадцать лет.
Сто Галин и Татьян разлюбя
И решив, что любви больше нет,
В тихий полдень я встретил тебя.
Только я опоздал. Опоздал.
Пред тобой, словно турок, шёл муж.
Мировой бы устроить скандал,
Я же молвил: «Как он неуклюж!..»
И дорогу ему уступил.
И вослед не взглянул. Пусть пойдёт
Прахом всё. Я Марии не мил.
Мил Марии красавец вон тот.

Моё солнце в зените висит.
Во все стороны равная даль.
И душа ни о чём не болит.
Ей ни зорь, ни закатов не жаль.
Что жалеть? Всё минует, пройдёт.
Но, однако, замечу порой:
Если мимо Мария пройдёт,
Посмотрю ей вослед сам не свой. 

1987
               

Утешение
                (Пантелею Матюшкину)*

Не грусти. И тревогу в глазах не носи.
Упади хоть в июле на голову снег,
Всё, что было и есть на Великой Руси,
Не изменится в этот и в будущий век.
Нет давно по утрам благовеста церквей
И не видно крестов на далёких холмах,
Но вглядишься внимательно в лица людей
И увидишь Даждьбога с Христом в их глазах.
Как кощеев изгнали царя и князей,
А в любом человеке таится, как встарь,
Стенька Разин бунтарь, атаман-чародей,
Пугачёв и палач его - батюшка царь.
Нету силы на свете, что нашей сильней.
Нет врагов, что победой над нами горды.
Но всё мечет в нас стрелы из диких степей
Хан Батый, царь поганой Орды.
Хоть опять, Русь, под бранные стяги вставай
И иди всем народом на Калку и Дон.
Только враг твой уже не Чингис и Мамай,
А осыпанный звёздами свой фанфарон.
Потому не остри ты заржавленный меч,
Чтобы вдруг, перепутавши с другом врага,
Не начать неповинные головы сечь.
Серп и молот пускай твоя держит рука.
Между прошлым и будущим выбора нет.
Мы идём, а нам в спину с обеих сторон
Зло швыряют каменья из канувших лет.
Продолжается связь роковая времён.    

* Матюшкин Пантелей Григорьевич, кандидат

филологических наук, доцент

1988


       В Инсаре

Стою как марсианин на площади в Инсаре.
Мне сорок лет. Я молод. Мой звёздный час в разгаре.
Проходят мимо люди, несут батоны хлеба.
«Иди покушай с нами, холодный житель с неба.
Попей ржаного кваса, купи бутылку водки,
Теплом земным согрейся за десятирублёвку.
А после, как наступит погожий тихий вечер,
Желай себе с мокшанкой душе приятной встречи.
Мокшаночка, узнаешь, с Адашево, Паёво
Милее, чем мадонны художника Сычкова.
Увидишь в ней ты жизни медовое томленье,
А встанешь рядом – в сердце проснётся вдохновенье.
И будет жизнь как праздник идти. И ты захочешь,
Чтоб длились бесконечно и дни твои, и ночи.
Таких, как здесь, в Инсаре, у вас там нет красавиц.
Влюбись - и человеком ты станешь, гость-красавец…»

Пошёл поел я хлеба, попил ржаного кваса.
Испил бутылку водки – до пят согрелся сразу.
«Люблю! - сказал мокшанке как опустился вечер. -
Всю жизнь, быть может, ждал я с тобою этой встречи.
Жизнь превратилась в праздник. Исчезли дни и ночи.
Скажи, кто ты? Откуда взяла ты эти очи?
В них виден свет Востока и зной палящий Юга.
В них Азия с Европой приветствуют друг друга.
В крови твоей, наверно, сарматов орды скачут,
Наверно, россияне в тебе поют и пляшут…» -
«Мокшанка я! - она мне сказала очень просто. -
Хоть крови самой разной во мне смешалось вдосталь».
До полночи глубокой гуляли мы по парку.
На небесах высоких луна сияла ярко.
Симфонии и гимны во мне играло сердце.
Не мог я на красавицу мокшанку наглядеться.
С ней рядом стал счастливым ломанем-человеком,
За что сюкпря-спасибо, Инсар, тебе навеки.            


                ***

Как ветер, что срывает крыши,
С корней прогнивших валит лес
И воплей гибнущих не слышит,
Свирепствует, как гнев небес,
К тебе вдруг явится прозренье
И страшный суд начнёт вершить.
Окажется: одно презренье
К себе сумел ты заслужить.
Оставят дух и тело силы.
Душа, как птица, упадёт,
Сложив измученные крылья,
В объятья цепкие невзгод.
Бредёшь, не ведая дороги.
Куда? Сегодня всё равно:
К вершинам ли, всегда высоким,
Или на дно, на дно, на дно…
Но у какого-то порога
Край жизни холодом пахнёт
И животворная тревога
Опять на битву позовёт.
В сознанье прояснятся мысли,
Заговорят, щадя, с тобой:
«Всю жизнь в себе ты ищешь смысла,
Соизмеряешь мир с собой.
А надо с миром соизмерить
Себя, разорванную связь
Восстановить с ним и проверить,
Кто есть ты, правды не боясь.
Тогда в души твоей темницу
Пробьётся солнца светлый луч,
Как огнекрылая жар-птица,
Сквозь толщу дожденосных туч». 

В дороге

Знойный полдень. Стоят в полудрёме деревья
Вдоль дороги-тоски из «мордвы» на Эрзянь.
По забытым следам к милой родине древней
Я иду, как когда-то мой предок  Тюштянь.
Меня тянет туда. Нет в душе другой воли.
Хоть минуло с тех пор уже тысячу лет,
Как российским зовётся эрзянское поле
И земля не хранит моих предков завет.
Что ж мятётся мой дух – словно праздники чует
И не кличут в нём горя ни Карна, ни Жля?
Я иду, а вокруг сто кукушек кукует.
Что пророчите мне вы, леса и поля?
Ах, кукушки, России великой певицы,
В том краю, где живу я, на Мокше реке,
Вы всегда были самые знатные птицы
И пророчили нам чудеса вдалеке.
             Над дорогой моей тополиный пух кружит.
Над моей головой солнце всходит в зенит.
Вот высокий курган. В нём Пургас спит и тужит:
Не поймёт князь, в земле чьей семьсот лет лежит.
Двуязыкую речь над собою он слышит.
Знать, Пургасова Русь неизбывно жива?
На кургане полынь лёгкий ветер колышет.
Гарью битв роковых эта пахнет трава.
Словно обры, пропали Батыи, Мамаи.
Глянешь -  вместо ворон в небесах голубых
Хороводы ведут голубиные стаи.
Но щекочет всё нос дым пожарищ былых.
На дороге моей я единственный путник.
Только прадедов тени встречаю порой,
Что вопрос задают мне на каждом распутье:
«Чист ли в помыслах ты, запоздалый герой?» -
«Чист я в помыслах, чист», – тихо им отвечаю.
Но, однако, того разгадать не могу,
Для чего я в Эрзянь одиноко шагаю
И с кукушками вместе кукую: «Ку-ку!».   
               
   Свобода

Пятидесятые в разбеге буйном годы.
Двадцатый съезд. Хрущёв. Социализм.
Красавицей, которой имя Жизнь,
На волю вышла из Кремля Свобода.
Одета во всё мини из нейлона,
Но светлому подобная лучу,
Так  заявила  о себе мадонна:
«Затворницей быть больше не хочу.
Хочу в народ. На улицу. На вече.
Конечно, я почти совсем нага.
Зато какая подо мной нога!
Как белоснежны шея, грудь и плечи!..»
Сияя как июньские зарницы,
Она вещала праздники Руси.
И всюду красной гостье из столицы
Народ шептал: «Господь тебя спаси!».
Народ шептал, а гении-поэты
Торжественную голосили песнь:
«Пигмеи мы, когда свободе – вето.
Титаны мы, когда свободе – честь». 
               
    Три диалога


Зашёл я на базар. Сказал глазам: «Глядите.
Куплю любой товар, лишь только покажите».
Ответили глаза ехидно и сурово:
«Какой желаем мы, товара нет такого!» -
«Как нет? Вот яблоки лежат из Коммунара.
Вот мёд семи сортов из Левжи и Инсара.
Вот мясо, колбаса, тушёнка, куры, гуси.
Арбузы вот и дыни…товары на все вкусы!
А сколько здесь сапог, ботинок, брюк и платьев!
Не только мы себя, оденем наших «братьев»!
И это всё для нас создал кооператор,
Который «кулаком» обруган был когда-то».
Ответили глаза ехидно и сурово:
«Какой желаем мы, товара нет такого!» -
«Как нет? Быть может, вам товар заморский нужен?
Так ведь и свой сейчас его ничуть не хуже».
Ответили глаза ехидно и сурово:
«Какой желаем мы, товара нет такого!» -
«Как нет?» - Но тут глаза мои меня прервали:
«Вы лучше бы рубли сначала подсчитали!»
Я вынул кошелёк, в нём вся моя зарплата –
150 рублей. «Беру товар, ребята!» -
«На эти деньги ты, - сказал кооператор, -
На рваные штаны свои купи заплату.
Не для учителей мы шьём дублёнки наши.
Их не носить жене твоей врачихе Даше.
Хоть тысячу рублей иметь в карманах надо,
Чтоб на базар ходить и покупать наряды». –
«Откуда мне их взять? – промолвил я сердито. –
Стяжательство - болезнь опасней даже спида.
Оно погубит вас. В универмаг пойду я.
Саранский частник стал в сто раз жадней буржуя». –
«Так и ступай себе, интеллигент, отсюда.
Ваш брат всегда горазд на всякие причуды.
Таких, как сам, иди учи своей морали.
Не вам, а нам теперь Указом волю дали».


2

Пришел в универмаг, сказал глазам: «Глядите.
Куплю любой товар, лишь только покажите».
Ответили глаза ехидно и сурово:
«Какой желаем мы, товара нет такого!»  -
«Как нет? – кричу. – «А ты взгляни острей на цены.
Произошли и здесь крутые перемены».
Взглянул и очумел. Душа не плачет – воет.
160 рублей костюм обычный стоит.
Не по карману мне, увы, и здесь товары.
«Купи, интеллигент, хотя бы шаровары!» -
«Кто ты?» - спросил, сердясь, я рослого мужчину,
Что рядом встал со мной, в улыбке скорчив мину.
«Я мистер хозрасчёт! – представился он чинно. –
Вернулся с Колымы, где маялся безвинно». –
«Ты мистер Хозрасчёт? Кощунствуешь, приятель.
Стяжатель ты, грабитель, вымогатель.
Не наших ты кровей, не нашего порядка.
Товар, что стоит рубль, ты гонишь за десятку.
Отечество, народ, страну всю разоряешь,
Социализму нож под самый дых вонзаешь.
И как ты только смог при славной нашей власти
По всей Мордовии свои раскинуть снасти?
Прощай и помни, - распрощался я сердито, -
Стяжательство – болезнь опасней даже спида».

3

«О чём печалишься?» - меня спросила бойко
На шумной улице смазливая девчонка.
«Отстань, красавица! Я зол и не на шутку!» -
«Позволь поговорить с тобою хоть минутку.
О чём печаль твоя? Чем так душа разбита?
На что великая в глазах твоих обида?»  –
«Отстань, красавица! Иди своей дорогой.
Не до забавы мне». – «Да ты не в шутку строгий.
Хоть на меня взглянуть ещё не соизволил,
А гонишь прочь уже. Так делать хорошо ли?
Я очень молода и хороша собою.
Все восторгаются моею красотою.
Не только на Руси родимой, на чужбине
Интересуются мной знатные мужчины». –
«Я флиртовать ни с кем сегодня не желаю.
Иными мыслями болею и страдаю.
Однако, если ты пригожа и красива,
Давай знакомиться!» - ответил я учтиво.
И посмотрел на собеседницу. И Анге,
Богиню красоты, увидел я в Саранске.
«Ну, убедился в том, что очень я красива?» -
«Клянусь! Действительно похожа ты на диво,
С которой лучшие свои связал бы я надежды.
Но почему бедны так на тебе одежды?
Чьего ты племени, красавица, и рода?» -
«Я дочь великого советского народа.
А имя у меня, учитель, Перестройка». –
«Ты та, которую весь мир за то лишь только
И чтит, и любит, и на труд благословляет,
Что людям дать она свободу обещает,
А с нею вместе истину и благо,
Социализм без Потьмы и гулага». –
«Я революция. И в этом моя сила». –
«Но чтобы ты застой достойно победила,
Запомни и вовек не упускай из вида:
Стяжательство - болезнь опасней даже спида.
Застой – стяжательства сын кощееподобный.
Будь в помыслах возвышенной и благородной». –
«Что есть возвышеннее моего призванья?
Я всенародные в жизнь претворю желанья». –
«И всё же воры, проститутки, спекулянты
Тебя сопровождают словно адъютанты.
К лицу ль тебе, прекрасной, эта свита?
Однажды насмерть ею можешь быть побита». –
«Что роза без шипов не роза – аксиома.
Об этом помню я на улице и дома». –
«И всё же, распрекрасная моя, и всё же
Жизнь наша с каждым днём грустнее и дороже.
Сама ты вон, смотрю, лишь кое-как одета,
А ешь не колбасу, наверно, а котлеты». –
«Сгущать пока давай не будем краски.
Всё быстро делается разве только в сказке.
Терпи, покуда терпится. Не падай духом.
Я ведь девчоночка совсем ещё, а не старуха.
Пройдёт год или два – и всё на место встанет.
Наступят праздники в родимом нашем стане.
Свершится мой триумф. Для грусти нет причины.
Со мною вместе настоящие мужчины.
И ты иди со мной. Зачем тужить впустую?
Я только лишь бойцов лелею и милую». -
«Увы! Увы! Увы!» И я пошёл с ней рядом.
И нам вослед Саранск бросал немые взгляды.
                1988, 7 ноября


На родине


Я не слышу на родине песен.
Даже лая собачьего нет.
Где вы, красные девушки весен
Моих шокшинских праздничных лет?
Ожидаю пришествия чуда.
Видят бога на небе глаза.
Ни за что не уеду отсюда,
Никому «Я вернусь!», не сказав.
На село опускается вечер.
На востоке восходит луна.
Я ищу с новой юностью встречи,
Чтобы были любовь и весна.
Пробудись, неуёмная сила!
Воспылай, искрометный костер!
Я хочу, чтобы белые крылья
Надо мной снова лебедь простёр.
Пусть польются небесные воды,
Искупает меня Инепаз,
Чтоб, как Тюштя, презрев свои годы,
Был я юным ещё много раз.
Пусть мать мира, прекрасная Анге,
И Ведява, богиня любви,
Дивной силой амброзии-браги
Напоят плоть и чувства мои.
Хорошо быть весёлым и пьяным,
Если голову кружит любовь.
Ах, мой край, голубой, несказанный,
Ты сорвал с меня цепи годов.
Я не слышу на родине песен.
Но в душе пробуждённой светло.
В ней поют все мои сорок весен.
Здравствуй, родина, Шокша-село! 



1990



    Холм

       1

Посреди всей российской земли,
На её пуповине,
Вырос холм. Он чернеет вдали
На Мещёрской низине.
На холме дуб могучий стоит,
На дубу чёрный ворон сидит.
Говорит ворон, глядя в пространство:
«Изведу я российское братство.
Разорю я Москву и Эрзянь,
Станут кладбищем Тверь и Рязань…»

Человечину белую ест
Эта хищная птица.
Но гремит о ней слава окрест,
Что она чаровница.
Отовсюду ей здравицы шлют,
Хором песни елейно поют:
«Славься, ворон, отец-благодетель,
Самый добрый и мудрый на свете!
Наша совесть ты, честь, светлый ум
И спаситель от дьявольских дум».

На окраине русской земли
В славном граде Саранске
Яму вырыли и погребли
Ночью чьи-то останки.
«Чей был этот, сограждане, прах?»-
«Мы зарыли бюст ворона».- «Ах!
Неужели скончалась та птица,
Что была тридцать лет чаровницей?»-
 «Умерла в прошлом марте. Увы!»-
«Но зачем бюст хороните вы?»

     2

Посреди всей российской земли,
На её пуповине,
Холм огромный чернеет вдали
На Мещёрской низине.
На холме том осина стоит,
На осине сорока сидит.
Говорит птица, глядя в пространство:
«Разорю я российское братство.
С молотка всю Россию продам
За валюту заморским купцам…»

На Эрзяни-Руси ставит крест
Вороватая птица.
Но гремит о ней слава окрест,
Что она чаровница.
Ордена и медали ей шлют,
Чужеземцы елейно поют:
«Славься птица, сорока-воровка!
Разорила Россию ты ловко.
Еще несколько лет и хана
Будет ей. Околеет она».

На окраине русской земли
В славном граде Саранске
Яму вырыли и погребли
Тайно чьи-то останки.
«Чей зарыли, сограждане, бюст?»-
«Той сороки-воровки, что Русь
Превратила всю в чучело в перьях». -
«Неужели скончалась та стерва?»-
«Умерла на медалях. Увы!»-
«Но зачем бюст хороните вы?»

      3

Посреди всей российской земли
На обломках марксизма
До небес белый храм вознесли
Сыновья коммунизма.
Словно сам Змей Горыныч, подпёр
Храм когтями Двуглавый Орёл.
Говорит на кресте Чудо-Юдо:
«За Россию молиться я буду.
Только я стану русскую кровь
Вволю пить за мою к ней любовь».

Обезлюдела бедная Русь.
В ней и с Марксом, и с Богом – ненастье.
И в обкомах, и в храмах, где гнус,
На неё насылают проклятья.          

               
                Если хочет Господь

Если хочет Господь наказать человека,
Он лишит обречённого света ума,
Чтоб ему день и ночь до скончания века
Душу дьявол терзал и пугала бы тьма.

Если хочет народ наказать наш Создатель,
Он на царство пошлёт президента ему,
Что по духу злодей, негодяй и предатель,
Из неметчины в Русь привозящий чуму.

Ходит Чёрт по стране, по Эрзянии милой,
И вещает, что он наш спаситель благой.
Из всех нор выползает нечистая сила.
О, Россия моя, что случилось с тобой? 






               
Поездка в Москву


Опальный сын Эрзянии, в Москву
Приехал я, чтоб тёмную молву
Развеять. Слухи-змеи поползли,
Что всех в Москве Иванов погребли
Под грудами развалин прежних дней
Страны доперестроечной моей.

Иду, пылая гневом, в Моссовет.
«У нас Иванов, - там сказали, - нет.
Перевелись Иваны на Руси.
И ты о том в Саранске не грусти.
Век золотой их кончился. Поверь:
Напрасно с петель ты срываешь дверь».

О, вождь эрзяно-русичей, Сварог,
Ты почему Ивану не помог?
Средь войн, землетрясений, катастроф
Он выстоял, а ныне, что же, в ров
Вниз головой ему навек слететь
И там с позором подлым умереть?

Бегу на площадь Красную. На ней
Бывает разных тысячи людей.
«Скажите, люди, где мой друг Иван,
Защитник всех народов и всех стран,
Который ради братства столько раз
Европу от Батыев всяких спас?»

«Европу-то спасал он от Орды,
Да Русь бросал в объятия беды.
Вот и теперь, наверное, в кабак
Ушел от перестройки твой кунак.
Иди найди его и так скажи:
«Разгульную кончай, Ванюша, жизнь!»

Хожу, ищу Ивана-кунака,
Но нет нигде в столице кабака.
А ну-ка загляну я в ресторан.
Он, может, там гуляет, в меру пьян.
Возможно, он вступил в кооператив,
Разбогател и стал честолюбив?

«Вот бог тебе, эрзя, а вот порог! –
Сказал мне в ресторане мужичок. –
Стою уж 20 лет я у дверей,
Но не встречал Ивана здесь. Ей-ей!
На что ему, бедняге, ресторан,
Когда дырявый у него карман?»

«Чтоб от секс-дев не прихватили спид,
А городу не оскорбляли вид,
Собрали всех Иванов и в Мордву
Отправили, очистили Москву!
А, может, он на опиуме влип,
Ванюша твой?» - сказал мне некий тип.

«Такой молве нелепой ты не верь!
Иван, как никогда, в чести теперь», -
Меня утешил худенький старик,
Что под тяжелой ношею не сник
Восстаний, революций, войн – тех бед,
Что он несёт все 80 лет.
«Не верю я подобной клевете.
Пойду и выясню всё в МВД» -
«Таких мы справок, эрзя, не даем! –
В милиции ответили. – Притом
Секретно это. Поезжай домой
И не тревожь нас с ерундой такой!»

В Эрзянию, конечно, я вернусь.
Хоть завтра со всех ног туда помчусь.
Но только вот останется вопрос
Обидный и мучительный до слёз:
Куда несется Русь, моя страна?
Кто мчит её: Господь иль Сатана?

В ответ я слышу только: «Ха! Ха! Ха!
Что не туда мы скачем – чепуха!
Дорога наша верная. По ней
Домчимся мы до самых светлых дней.
А что Иван наш выродился – ложь!
Под негра стал рядиться он? Так что ж?
В любой одежде Ваня наш хорош!

А Марьи разве плохи нагишом?
Увидишь  - сразу свалишься ничком.
Взбунтуются и тело и душа,
Любви навстречу бешенно спеша.
И не нужны ни колбаса, ни сыр
Ивану, хоть он нынче гол до дыр.

Вернулся я в Эрзянию. Привет
О, родина! Храни себя от бед.
Будь девственна. Сама с собой живи,
От чужеземцев не желай любви.
Лишь небу своему всегда молись
И тем, что ты Эрзяния, гордись.

А если из Москвы пришел Иван,
Прими его и вылечи от ран.
Среди лесов сосновых приюти,
От порно и от спида защити.
Пройдут года, настанет новый век –
Воспрянет снова он как человек.    

               
                Перестройка


Перестройка, перестройка,
С бубенцами тройка,
Ты куда хвост к верху скачешь
 Весело и бойко?
Вслед смотрю тебе, в испуге
Головой качаю:
Ось сломается, колёса
Потеряешь, чаю.
«С комплексом мы все сегодня,
Страх ваш понимаю.
Но напрасен он. Дорогу
Я отлично знаю».-
«А скажи-ка, кто твой кучер,
Кто конями правит:
Не овсом коней он кормит,
А речами травит?» -
«Не волнуйся, мой возница
Хоть и языкастый,
Не гуляка-хвастунишка,
Мужичок лобастый.
Нравится он всей Европе,
Даже всему миру». –
«От чего ж в народе ропот?» -
«Бесится от жиру!» -
«Не до жиру, быть бы живу!
Рвётся там, где тонко.
Скачешь резво, а на конях
Пота нет нисколько.
Или нет в твоей телеге
Никакого груза?
Пустобрёхи Мишки, Кольки
Вся твоя обуза.
Нету груза, нету пота.
И сама б вспотела,
Если б делала работу,
Нужное всем дело.
Разговоры, разговоры
Сладкие для уха.
Потому твои успехи
Невесомей пуха.
Обо всём мы умно судим,
Рот заткнём хоть немцам.
А как за дело возьмёмся,
Охладеем сердцем.
Головы зараз пустеют
И немеют руки.
И скулим мы то ль от муки,
То ль от смертной скуки.
Падает на землю небо,
Ночью звёзды гаснут.
Труд Сизифов перестройка
    На Руси несчастной.               

               
 Голос Тюшти

«Приветствую вас, древние эрзяне!
Покиньте лес. Ко мне идите в поле.
Не бойтесь. Мир и тишина на воле.
Не топчут Мастораву басурмане.
Вокруг меня скорее соберитесь.
Я вам скажу желание Шкайпаза.
Вы станете опять родного Арзамаза
Властителями. Все ко мне явитесь.
Инешкипаз благоволит вам снова.
Счастливую, как прежде, даст вам долю.
Он защитит вас от врага любого.
На голос мой ко мне придите в поле!»

Молчит сосновый лес. На голос Тюшти
Никто не вышел. Был призыв напрасен.
«Неужто вам не хочется жить лучше?
Безропотный, о ты, народ, ужасен!»

Вернулся Тюштя в лес. На ель забрался
И с кроны в небеса назад вознёсся.
И там заплакал. А народ смеялся,
Довольный, что «обману» не поддался.
Живёт, как прежде жил, в объятьях страха.
Ему что ни бревно в родной стране, то плаха.


               
   ***

Пришла – и свет с собою принесла.
Рассеялся туман и туча уплыла.
На горизонте жизни предо мной
Опять сияет солнце – образ твой.
Но почему же сердце, как пчела,
Которой луг и лес и вся земля мала,
Все в мире хочет облететь цветы?
Не потому ли, что они все – ты?      

               
    ***

Я никому не говорил «люблю».
Язык был нем мой, хоть душа страдала
И оды многим женщинам слагала,
Не молвив ни одной из них «люблю».
Я до сих пор, как джин в бутылке, сплю.
Держу ворота сердца на засове.
Любимая, развей мой сон, молю.
И слово я заветное «люблю»
Произнесу, сняв с языка оковы.


                ***

На душе не день, не вечер –
Тихой мысли грусть.
Ждёт с судьбою тайной встречи
Край мой Арта-Русь.
За селом пылит дорога
Как сто лет назад.
Верю в Инепаза-бога,
Но не в рай и ад.
Счастья не молю у неба.
Говорю ему:
Как убогому кус хлеба,
Дай ты свет уму.
Ясным днём, как тёмной ночью,
Не видать ни зги.
Где мой путь? Его воочию
Видеть помоги.
Стал я сирый и убогий,
Хуже, чем монах.
На душе всегда тревоги,
Вечно страх в глазах.
Мнится мне: идут «татары»
Вновь на Арту-Русь.
И, наверно, данью старой
Снова откуплюсь.         


 Предощущение Аттилы


Колокольчик трезвонит «Дзинь! Дзинь!».
Лихо скачут саврасые кони.
Хороша ты, о, русская жизнь,
Без смертельной хазарской погони.
Выйдут девушки красные в круг,
Словно лебеди спустятся с неба,
И затеют по солнцу игру
На лугу, где печальные вербы.
Не примчится мурза из Орды,
Не погонит красавиц в неволю,
Не накаркает ворон беды
С половецкого дикого поля.
Пусть танцуют они и поют
В развесёлом своём хороводе.
Не вспугнёт их в родимом краю
Больше Див, схоронившись в болоте.
Позабыли дорогу на Русь
И враги, и нечистая сила.
Почему ж  и сегодня боюсь
Я нашествия гунна Аттила?
Мнится мне: вот он выхватит меч –
Любят кровь его хищные руки -
И начнёт наши головы сечь
И насиловать девушек русских.
Отчего жду беду, не пойму.
Ведь нет ржанья коней на востоке.
Погружается вечер во тьму
На заросшей Ногайской дороге.
Колокольчик мой, где ты? Дзинь! Дзинь!
Всё нахальнее телеэкраны
Рекламируют сладкую жизнь
Рокоманов и шлюх ресторанных.
Потеряла стыд старая Русь.
С бела тела снимает одежды.
Оголясь, творит новый конфуз,
Словно нет уж на разум надежды.
Одолела французская блажь.
Захотела стать Лада Венерой,
Позабыв, что, коль тело продашь,
Уж не женщиной будешь, а стервой.
Эта стерва Аттилу родит.
И Аттила саранский, московский
Всю Россию вконец разорит,
Как когда-то Батыево войско.      

 
  ***

Все красней разгораются зори.
С каждым днем незакатней закат.
Над Эрзянью в небесном просторе
Журавлиные стаи летят.
От Тамбова до Шокши курлычат,
В одну ноту поют свою песнь.
За собой дни весенние кличут,
Подают людям добрую весть.
             Скоро-скоро в лесах, словно свечи,
Вспыхнут ландыши белым огнем…
Я не ведаю с кем, но жду встречи
Полной таинства утром и днём.
По дороге земной и небесной
Он придёт из пустынных полей –
Всем чужой, никому неизвестный,
Но желанного гостя милей.
Он поведает - завтра наступит,
Будет солнце всходить над землёй,
Будем мы, как и встарь, на распутье,
Выбирать путь прекрасный земной.
Путь, который нам радость приносит
И ведёт в незакатную даль,
Путь, который и в лето, и в осень
Не наводит тоску и печаль.
В голубую весну, когда травы
Словно песню споют – расцветут,
Мы в любых ожиданиях правы,
С нами боги в согласье живут.
Я смотрю на луну и на звезды,
И они мне  с небес говорят:
Никогда быть счастливым не поздно,
Если ландыши в сердце горят.
Все светлей разгораются зори.
С каждым днём незакатней закат.
Над Эрзянью в небесном просторе
Журавлиные стаи летят.            

       ***

Меря, Мурома, Эрзя. Голубая Россия.
Ра. Сура. Мокша. Цна. Клязьма. Moskov. Ока.
Чудь, Ки-ава, Салавия, Арта, Биармия…
Все вы в имени Русь навсегда, на века.
Вы призвали – пришли с Ра великой варяги.
Рарик. Синеус. Трувор. Венценосный Олег.
И поднялись под небом державные стяги
Среди гор и лесов, весей, градов, полей.
Не гляди на меня в дуло пушки, неметчина.
Не мечи в меня в гневе, скиф суровый, копьё.
Эрзянин, в мирный час вас встречаю приветливо,
Русский, я не наставлю на вас в мирной жизни ружьё.
Сто дорог предо мной. И дороги все эти
По Эрзянии в Moskov через Мерю идут.
И на них эрзянин чужеземца не встретит,
Потому что здесь русские люди живут.
Над Moсквoю восходят весенние зори.
Над Днепром пышет пламенем красный закат.
На Москве Русь с небесными высями спорит,
На Днепре день туманом осенним объят.
Финно-Угрия-Русь, Чудь, Корела, Биармия,
Мари, Коми, Суоми, Эстляндия, Весь…
В горе, в радости, в славе, в бесславии с вами я,
              Русский финн, в ком для мира  благая есть весть. 
               


Финно-Угрия

О, Финно-Угрия! Сто стран и сто имён:
Хунгария, Эстляндия, Суоми,
Мокшания, загадочное Коми
И Русь, где я «словеном» наречён…
Соцветье многоликое племён
От Балтии до берегов Аляски
Живёт в пространствах, где гуляют сказки,
Перемешав течение времён.
Не старятся от века к веку эсты.
В «Калевипоэг» веруя, живут.
Как ландыши, прекрасные невесты
У них судьбу из нитей солнца ткут.
Амброзию ковшами пьют хунгары,
С Яика перебравшись на Дунай.
Стоит в земле их благодатный май,
Они и седобрадые не стары.
Младенчествуют финны в «Калевале».
Всё Ильмаринен Сампо им куёт,
А Вьяйнямейнен песни всё поёт,
Преобразуя мир к добру и славе.

И в Муроме, и в Мере, и в Мещёре –
Они суть с Эрзею один язык –
Объяв тысячелетия, возник
Лик «Масторавы», древней Ине Моро*.
Но глас её не слушает мордва.
Со злобою в меня швыряет камни.
В крови, с подтёками и синяками,
Висит моя над бездной голова.
О, жалкий в самоедстве, мой народ!
Ты в господине и в рабе ничтожен.
Твой меч того безжалостно сечёт,
В ком в честь твою Чам-Паса дар заложен.
О Финно-Угрия! Сто стран и сто имён.
Ты вечный Рим в век судный сокрушила
И на обломках канувших времён
Воздвигла новый мир мечом Аттила.
И мыслю я, твой образ созерцая:
«Когда же я в доспехи облачусь
И подниму с колен Эрзянь и Русь,
На битву с рабством призывая?»   

* Ине Моро – великая песнь.


 Зов предков

Я родился в эрзянской деревне,
Вырос я средь буртасских полей.
Там в семь лет себя иноком древним
Я почувствовал в мире людей.
Я услышал в себе гул веков,
Мне сказал мой таинственный предок:
«Ты с Пургаса великого слепок,
Вождь его громоносных полков.
Обойди ты свою Мастораву,
По эрзянской земле всей пройди.
И героев отважных найди,
Чтоб вернуть ей тюштянскую славу».

Я повесил на грудь медный рог,
Взял я в руки инязорский цётмар*
И сошёл за родимый порог,
Зашагал по Саровам и Потьмам.
Я везде в рог тюштянский трубил,
Призывал «Собирайтесь, эрзяне!»,
Но народ, что на зов приходил,
Не творил со мной озкс** на поляне.
«Растерял я свой мастор эрзянский, -
Говорил он. - Теперь я «мордва».
Ни пургасовский дух, ни тюштянский
Мне не ведом. Мне всё трын-трава».

Снял с груди я тюштянский свой рог,
Спрятал в сумку инязорский цётмар
И назад по Саровам и Потьмам
Зашагал, одинок и убог.
«Ах, Эрзя, гордость Инешкипаза,-
Думал я. - Что случилось с тобой?
Стала ты не народом – «мордвой»,
Позабывшей Тюштю и Пургаса».
Возвратился я в Шокш и позвал
На беседу дух предков далёких.
«Нету больше эрзян светлооких,
Масторава пропала», - сказал.
Подо мной содрогнулась земля,
Из могил древних вырвался голос:
«Зарастут вновь хлебами поля,
Если есть на них хоть один колос».   
* Инязорский цётмар – царский жезл.
              **  Озкс -  моление.



      ***

Земля рассветная Чам-Пасу молится.
Над тихой речкою ракита клонится.
Река течёт-грустит – до моря далеко.
Сосна стоит, шумит – до неба высоко.
А я стою, грущу – со мной любимой нет,
А я в печали весь – мне 48 лет.
Любимая ушла, сказала: «Милый мой,
Мне холодно с тобой, невесело с тобой.
Другой дорогою пришла пора ходить:
Тебе с женою жить, мне замуж выходить».
Ах, ты судьба моя, судьба - судьбинушка,
Ты как монашенка, ты как  кручинушка.
Я на рассвет взгляну – огонь в глаза палит.
Я на закат взгляну - до неба дым стоит.
А на земле весна, а на лугах цветы.
С ума не раз сойдёшь от этой красоты.
Но счастья нет, когда любимая уйдёт.
Со всех сторон в тебя январь снега метёт.

1991

Бунт

На небесах я слышу топот ног,
Пальбу из пушек, злую брань и крики.
То всемогущий взбунтовался Бог
И сбрасывает прочь с себя вериги.
Архангелы и ангелы ему,
Апостолы, святые надоели.
И окунуться в дьявольскую тьму
Его душа и тело захотели.
Благоуханный безмятежный рай
Творцу наскучил. Нету в нём отрады.
Как юноша в зелёно-синий май,
Помыслил он о  ресторанном аде.
«Веселий ради, - рёк он, - отрекусь
От самого себя и с Сатаною
Пойду в обнимку блуд творить на Русь,
Что стала эроманною страною».
Под этим буйным небом страшно жить.
Вот-вот оно обрушится на землю.
«А ну кончай, - услышал я, - тужить!
Покинь свой дом, монашескую келью.
Быть праведным тебе не хватит сил.
У Бога даже стала жизнь иною.
То говорю тебе я, Гавриил,
Возникший в этот миг перед тобою.
Отменим мы библейский Страшный суд.
Как я Марию, соблазним Россию,
Которая творит всеобщий блуд,
В нём видя не погибель, а Мессию.
Утихнет скоро в небе топот ног.
Умолкнут пушки, прекратятся крики.
Ещё год-два  и всемогущий Бог
              С себя прочь скинет тяжкие вериги.
Теперь он плюралист и демократ.
Он всё себе и людям всё позволил.
Открыл все двери настежь в рай и ад,
Добру и злу бандитскую дал волю.
              Ну что ж, архангел-ловелас, ну что ж?
Ну что ж, апостолы, и вы, святые?
Как алкоголь, с ума нас сводит ложь,
И гибнем мы. Идут дни роковые.      

    1992
               
    ***

Наступит май – и будет вновь весна.
В Артанию вернутся журавли.
Но снова ты останешься одна,
Живя от суеты земной вдали.
Не встанут розы там, где ты пройдёшь,
Не заалеет красным цветом луг,
Покуда кровь из сердца не прольёшь
На боль моей любви, на вопли мук.
Скорее укрощённой стань змеёй,
Дающей исцеляющий мне яд.
Приди и, как жена, живи со мной,
Преодолей моих смятений ад.      
               

***

Моя любовь к тебе не знает меры.
Ей никаких пределов в мире нет.
Душа полна пигмалионской веры
Услышать «Я люблю тебя!» в ответ.
На небесах моих закат пылает,
Вот-вот луна прощальная взойдёт.
Но ничего любовь не понимает,
Она тебя в свои объятья ждёт.
Моя любовь - безумие. Я знаю.
Но прочь уйти из сердца не молю.
Коль, в муках суждено страдать – страдаю,
Коль, в муках суждено любить – люблю.   

               
Трава-мурава

 Ах, любовь, любовь, где ты маешься?
Почему со мной разлучаешься?
Хоть мне сорок лет, я ещё не стар,
Красных девушек любить не устал.
На душе светло, в сердце песенно,
Без печалей я живу, весело.
У меня в саду трава-мурава,
В траве-мураве трава трын-трава.
Из неё, любовь, я венок совью,
Окольцую им голову твою.
Ты придёшь ко мне по саду гулять,
Траву-мураву, трын-траву топтать.
Как затопчем мы траву-трын-траву,
С головы твоей я венок сорву.
В реку быструю его брошу я,
Чтоб узнать, любовь, где судьба твоя.
Не потонет он – не бывать беде,
              Пусть хоть до моря плывёт по воде…


      1994


                ***

Уходишь ты из пут моих. Прощай,
Моя весна, мой ландышевый май.
Мы расстаёмся. Грянул скорбный час.
И Бог, и Дьявол разлучают нас.
Гляжу тебе растерянно вослед.
В глазах вот-вот померкнет белый свет.
И пусто мне! Душа во всю болит.
И больно мне! Огонь меня палит.
Прекрасна ты. И всех других милей.
Но ревность глупая меня сильней.
Ни с кем тебя делить я не хочу.
И мучаюсь, безумствую, ропщу.
Когда-нибудь, когда пройдут года
И боль уйдёт из сердца навсегда,
Приду к тебе прощение просить,
За то, что не умел тебя любить.   


       ***

Кто сможет разгадать красавицу мою,
Которой песни я весенние пою?
Меняет десять раз на дню она свой образ:
То ласточкой вспорхнёт, то жалит, словно кобра.
То сладостно в уста, как ангел, поцелует.
То, мне на зло, других сияньем глаз милует.
Бегу прочь от неё. Любви такой не надо.
Да вот беда: в душе нет никакого слада.
             И жизнь не жизнь, а так – томление и мука.
Невыносима с ней хоть на два дня разлука.
Пусть ад, пусть муки, пусть обманы и измены, -
Лишь только б с нею быть! И к Чёрту перемены.
Бегу вновь к ней, коль мне её судьба послала,
Змеиные дав ей повадки, сердце, жало.          


    ***

На южных небесах луна сияет,
На северных – Полярная Звезда.
О чём я думаю, никто не знает,
Но знаешь ты, любовь моя, всегда.
Я мыслю о тебе. Тебя желаю.
Ты мера всех вещей. Я без тебя
Во тьме ночной бесследно исчезаю,
Бессмысленно в любви себя губя.   


1995               

***

И встретил я тебя, Мария,
Пройдя по жизни сто дорог.
Ты первозданна, как стихия,
В которой пребывает бог.

Везёт кому-то на удачу.
Нам на любовь пусть повезёт.
Всё сердце на тебя растрачу,
Пусть для тебя оно поёт.

Пускай не будет отворота
Мне от любви на много лет.
Пусть эти муки и заботы
Томят меня, даруя свет.

Всё суетно вокруг от века.
Не суетны лишь ты да я,
Два вознесённых человека
На краткий праздник бытия.


    1996
               


    Марина


Ты гром среди ясного неба,
От Анге заоблачной весть.
Как в сказке, в тебе быль и небыль
И тайна нездешняя есть.
Хочу разгадать твою тайну.
Судьбы никакой не боюсь.
Вели – с головою в Почайну,
В коварный поток окунусь.
Лишь тайной навек не останься,
Загадкой разгаданной будь.
В судьбе моей громом раздайся,
Спали меня и позабудь.             

***

Я тебя разлюбил.
Не бегу за тобою вослед.
Хоть чем ты, хоть чем ты
Лучше девушки нет.

И как солнце взойдёт,
Свет зальёт небеса,
                Снова в сердце моём
                Запоют голоса:

«Всех желаннее ты,
Всех красивее ты.
Там, где ступишь ногой,
Вырастают цветы».


Я тебя разлюбил,
На душе горько плачут дожди.
Почему же кричу
«Подожди! Подожди!»

Афродита ли ты,
Или Анге – как знать?
Но, тебя потеряв,
Буду горько страдать. 


1998

              ***

Сегодня ночью тихая луна
В моё окно украдкой заглянула.
«Тебя, Шарон, Мазярго обманула
И не придёт!» - промолвила она.
               «Но как же без неё я буду жить?
Душа моя все дни о ней хлопочет.
              Она её, прекраснейшую, хочет
Неистово любить, любить, любить…
Мазярго для меня что свет небесный,
              Мазярго для меня что роз букет,
Мазярго для меня что жизнь и песня,
Боль, от которой избавленья нет».
Назад вернулась на небо луна
И больше не сказала даже слова.
Поверженный, воскресну ли я снова?
О том поведает стакан вина.               


  ***

У нас в России холодней.
Зато у нас в России
Душа народная теплей
И всех других красивей.

У нас в России холода
Зимой цари и господа.
Зато в России лето
Как песня у поэта.

Я жить в России лишь хочу,
В стране родимой, милой.
О ней в душе я хлопочу,
Коплю ей доброй силы.   

      1999

      ***

Прозри, на землю опустись, Мария,
Заоблачную высь покинь!
Я без тебя в разладе, как стихия.
Но разве это жизнь?

Я без тебя о небесах не мыслю.
Зачем луна и звёзды, если нет
В моих заботах и тревогах смысла
И меркнет предо мною белый свет?

Гляжу в рассвет ушедшую дорогу.
Тебя, Мария, провожаю вдаль.
И сквозь меня надежды и тревоги
Летят, неся то радость, то печаль.

Пускай прошло от сотворенья мира
И пять, и десять миллиардов лет.
Но заново родится Белый Свет,
Когда тебя увижу я, Мария.

Я каждый день готов молиться Богу
И благодарным быть за то судьбе,
Что я когда-нибудь найду дорогу
К тебе, Мария, только лишь к тебе.

Взойду ли я, как Ной, на Арарат, -
О том не знаю. Нет о том заботы.
Но путь к тебе труднее во сто крат
И неприступнее твои ворота.   

    2000      


  Э р з я н и я

Эрзяния – видений дивных сонм.
Эрзяния – распевы чудных песен.
Эрзяния – поэта светлый сон,
Эрзяния – поляна майских весен.

Тюштя и Ленин, Пургаз и Эрьзя,
Эрзяния, твою лелеют славу.
Страной живых зовёшься ты не зря,
Земля Инешкипаза Масторава.

Не «немец», не «хозарин», не «мордвин»,
Не «инородец», «чудью» нареченный, -
Живёт в твоих просторах эрзянин,
В божественную красоту влюбленный.

Эрзяния – Владимир и Москва,
Эрзяния – Ростов, Рязань и Муром,
Эрзяния –  навечно ты жива
С Чам-Пасом, что господствует над  миром.


Века идут – Эрзяния живёт.
Ни вороги, ни беды, ни ненастья –
Ничто её со света не сживёт
Под Инешкая взором, мыслью, властью.

Как солнца дочь сама Анге-Патяй,
Эрзянки светом и теплом исходят.
Цветёт в них в каждой ландышевый май,
Поёт о красоте своей природа.

Комлява* веселится в них весь век,
По улицам их с песней-пляской водит.
Ведява** у больших и малых рек,
В любовь играя, с ними хороводит.

Эрзянь и Русь – извечен их союз,
С дорюриковых пор в судьбе единой,
Когда ещё на родину мою
Не наступали лапти «славянина».


Эрзяния – видений дивных сонм.
Эрзяния – распевы чудных песен.
Эрзяния – поэта светлый сон.
Эрзяния – поляна майских весен.               

* Комлява – богиня хмеля и вина.
** Ведява – богиня воды и любви.
    ***

Все суета сует. Богатство. Нищета.
Безногий рубль. Евро. Доллар. НАТО.
Безумия Нью-Йоркского тщета.
Все рухнет в час урочный, как Антанта.
В Россию возвратятся снова дни,
Когда восторжествует дух былинный.
И Муромец Илья, как было искони,
Пронзит стрелою посвист Соловьиный.
Вновь красный цвет над родиной взойдёт
Зарей весенней. Побежит Деникин
Прочь от Москвы. Реакции оплот
Изыдет в бездну. Ленин солнцеликий
К народу выйдет. Скажет: «Здравствуй, Русь!
Зову тебя не к топору, а к свету.
Пусть будет мир в Андросове. И пусть
Бандиты не палят из пушек по Советам».
Москва и Кремль вновь разум обретут.
И глупость, что Москву заполонила,
В Нью-Йорк взамен за злато отвезут.
И будет с ней Америке «Капут!»,
Которого она три раза заслужила.
Вставай с колен, страна! Перед тобой
Нет Голиафа. Ты одна, Россия.
Дай слабости своей смертельный бой.
Распятая, воскресни, как Мессия. 

   
      ***

Ты летний дождь  в январские морозы.
              Ты снег с небес в июльскую жару.
Ты из-под снега выросшие розы,
Которые, как варвар, я сорву.

Вчера на небесах явился ангел
И возвестил: «Идёт к тебе любовь.
Ты несказанно будешь счастлив вновь,
Она прекрасна и мила как Анге.

Вчерашний день тобой благословенный
Живёт со мной. Я стражду и люблю.
Твоя краса, как солнце во вселенной,
Сияет, растворяя светом мглу.

Всё суета сует. Но в твоих взглядах
Подснежники и ландыши цветут.
И, как весна, они мне дарят радость
И сущему всему великий смысл несут.   


***

Как странник ухожу бродить по дальним странам.
Хочу найти тебя. Где ты?  Откликнись мне.
Я не нашёл любви в саранских ресторанах,
Я не нашёл её в шампанском и в вине.

Пустынна степь кругом. Ничей не слышен голос.
В душе шумит весна, хоть август в голове.
Давно созрел на ней ржаной тяжёлый колос
И сыплется в траву, чтоб прорасти в траве.

Красив цветущий луг души моей весенней.
Что ж дума тяжела? Где ты, не знаю я.
Послышится вдали сирен волшебных пенье,
Но сердце скажет: «Ах! Та песня не твоя».

Всю жизнь к тебе иду. И нет конца дороге.
Судьба, знать, в том моя. И всё ж когда-нибудь
Под вечер добреду до твоего порога
И юношей седым там свой закончу путь.   

2001
               
     Канул век золотой

Я иду по небесному краю
С опустевшей каличьей сумой.
Что вдали незакатной – не знаю,
Позади канул век золотой.
Облаков головою касаюсь.
И себя я на мысли ловлю:
«Хоть, бывает, грешу я, - не каюсь,
Потому что всё в жизни люблю».
Белым облаком светлые мысли
Предо мной мою душу несут.
Чёрным облаком тёмные мысли
Преграждают им радостный путь.
Где- то там революции, войны,
Апокалипсис, ад, страшный суд,
Бедный, нищий, голодный, но вольный
Русский и инородческий люд.
Ни мечты. Ни страданья. Ни боли.
Святогор. Илья Муромец. Гроб.
Президент Наливай на престоле.
Коммунист. Демократ. Доллар. Поп.
К небесам руки в крике вздымаю:
«Я в раздоре с судьбою такой!..
Что вдали незакатной – не знаю,
Позади - канул век золотой».    


           Лариса

Почудится имя Лариса –
И празднует праздник душа.
Как майской весною зарница,
Прекрасна ты и хороша.
Нимб солнца висит над тобою
И плещутся воды у ног.
Сошла ты царевной морскою
Из бездны, где властвует бог.
Вокруг на пространство взираешь –
Пустынно пространство вокруг.
И кто ты и что ты – не знаешь,
И блещет во взоре испуг.
А я, как калика убогий,
Таясь от тебя в стороне,
Молю: «О, всесильные боги,
Направьте её взор ко мне».   

2002


      Поэту

Поэт! Не тщись понять, в чём смысл бегущих лет.
В потоке смутном их разумной связи нет.
Во всём, что есть вокруг, один найдёшь секрет:
Любовь, вино, война – всё суета сует.
И стар и млад один и тот же век живут.
Герой и раб одну и ту же песнь поют.
Старушка-мать и дочь- красавица – взгляни:
Одной рекою вброд, горбясь, идут все дни.
Преступник и судья одно ярмо несут.
Преступен у судьи его неправый суд.
На море все равны, один на всех ковчег.
Один в конце пути всех ожидает брег.
«Я выслушал тебя, - ответил мне поэт. –
И понял: суть всего есть суета сует».      


***

Не любит. И если случайно
Увидит – навстречу иду,
Презренно, смешно, окаянно
Меня обойдёт за версту.
И глазом не глянет – минует,
Уйдёт, как утонет, в толпу.
На чувства, что сердце милуют,
Притворно наложит табу.
И, гордая, горько заплачет
Кукушкой в весеннем лесу.
Но всё же, знать, что-то я значу,
Коль муки, как яд, ей несу.
Любовь не пустая забава.
Как куклу не выкинешь вон.
Любовь – сладкий мёд и отрава,
В ней каждый тонуть обречён.
И я, в бурях чувств поседевший
И ими сведённый с ума,
Кричу: «Что стою онемевший?
Иль в сердце бушует зима?»
Увы! В моём сердце вулканы
Грохочут и лаву метут.
И любит оно покаянно.
И розы все дни в нём цветут.      


Юлия

У Юлии – Бог ты мой! – волосы.
У Юлии солнце в глазах.
У Юлии музыка в голосе.
У Юлии песня в устах.

В апреле, в июне, в июле ли
Приеду в Казань – всё равно
Я больше не встречу там Юлию,
Увидеться не суждено.

Пошёл я поймал щуку в проруби.
«Верни мне мои двадцать лет!»-
«Дам золото, только не молодость,
На золото купишь весь свет».

Я в небо вознёс свои взоры.
«Чего тебе надо, поэт?
Ты волен сдвигать даже горы.
Ты царь своих бед и побед».

Ну что же! В апреле, в июле ли
Приеду в Казань и – даст Бог –
Увижу красавицу Юлию
На поприще длинных дорог.   

                Диляра

О, Диляра, Диляра, Диляра,
В твоем имени песенный звон.
О, Диляра, Диляра, Диляра,
Я в тебя, как впервые, влюблён.

Нет давно уж на свете чудес.
Вера в чудо, как сказка, стара.
Почему же с высоких небес
Афродитой сошла Диляра?

Мне Казань бы покинуть пора.
Но уехать она не даёт –
Диляра, Диляра, Диляра,
Что теперь в моём сердце живёт.

Над Казанью восходит заря.
Звёзды гаснут одна за другой.
Но сияет моя Диляра
Самой яркой на свете звездой. 

               
    ***

Я к тебе сквозь все дебри пройду.
Заблужусь, но дорогу найду.
Только ты мне скажи: «Приходи!
Путь-дорогу по звёздам найди!»


Ты любовь, ты мечта, ты весна,
Что травою зелёной красна
И курлыканьем журавлей
Над простором лугов и полей.

Смотрит месяц с небес на меня,
За собой в край далекий маня,
Где у тёплых и синих морей
Много-много живёт лебедей.

Я, как инок столетний, живу,
Но весну возвратиться зову.
Пусть вокруг расцветают цветы,
Чтоб срывала глазами их ты.

Я к тебе сквозь все дебри пройду.
Заблужусь, но дорогу найду.
Только ты мне скажи: «Приходи!
Путь-дорогу по звёздам найди!»   




2005

         ОН

Он кол осиновый вбивает в Русь.
Он печень ей, как чёрный ворон, ест.
Он не Мессия, светлый царь Иисус,
Он лиходей, он наш губитель,  бес.
              Он гонит на убой солдат в Чечню,
Он девушек в бордели шлёт в Европу,
Он предаёт сто раз страну на дню
И лижет Бушу-минотавру попу.
              Он враг, каких ещё не знала Русь:
Лютей Кощея, Соловья и Змея.
Круги ведёт над ним болотный гнус,
От запахов гниения пьянея.
              С  Масхадовым кровь русскую он пьёт,
С Басаевым дома в Москве взрывает.
Он к пропасти святую Русь ведёт,
Как Сатана в неё её толкает.
              Очнись, страна, звони в колокола,
Зови народ обманутый на вече,
Сбрось в Волхов двухголового орла,
Похорони навек в нём эту нечисть.
Простёрлась мгла над русскою землёй.
В Кремле чума. С ума сошла Москва.
А от Кремля во все концы запой
И – хоть потоп, хоть не расти трава.
С укором я смотрю на небеса:
В чём перед вами русская вина?
Нет на России-матушке лица,
Под крик « О кей!» в Тартар летит   она.
Он кол осиновый вбивает в Русь,
Он печень ей, как чёрный ворон, ест.
Он не Мессия, светлый царь Иисус,
              Он лиходей, он наш губитель, бес.   
               


               

                Н И К О Н

Над Вельдемановым  раскаты гроз,
Соцветье радуг, звёзд полночных бденье.
Пришёл здесь в мир эрзя-великоросс,
Как Моисей премудрый в Иудее.
Он за собой повёл бродягу-Русь
От Киева к Москве, от мрака к свету.
И помогал в пути Ему Иисус
Призывом «Следуй моему завету!»
И Он тропою Благодати шёл
И вычищал Авгиевы конюшни
Церковных книг, чтобы святой престол
Не знал попов, нелепицы поющих.
             Он Царство своим духом укрепил
И повелел Кремлю служить России.
Как Муромец Илья, врагов Он бил,
Спасал страну от скверны, как Мессия.
Он мудрым был и светлым, как Тюштян*,
Чам-паса внук и сын Пурьгинепаза.
Он породнил с евреями эрзян,
Исполнив волю божьего Наказа.
Я в Никоне России образ зрю,
От Никона на Ленина взираю,
От Ленина путь к Горькому торю,
От Горького к Есенину шагаю,
К Шаляпину, Руслановой … мой путь
По милой Мастораве бесконечен.
И я за то благодарю судьбу,
Что с ними мой народ на свете вечен.
Над родиной моей вечерний звон.
Но силы нет в его печальных звуках.
И мнится мне: умолкнет скоро он,
Чему потомки Никона порука.      
               
* Тюштян – эрзянский эпический царь.
***

Блуждаю я по городам и весям.
В колдобинах и рытвинах мой путь.
Вчера был в Мере, а сегодня – в Веси,
А завтра забреду в Литву и Чудь.
И всюду Русь, страна моя родная.
И всюду Русь в сто лиц и языков.
И всюду Русь огромная, большая.
И всюду Русь в одиннадцать веков.
Иду Ижорой, Саами и Коми,
Биармией, Корелой, Марий Эл,
Хунгарией, Эстляндией, Суоми,
Где старый Вьяйнямейнен песни пел.
И Лённрот, его словом вдохновлённый,
Воздвигнул «Калевалу», книгу книг.
Поэт, взошедший на Парнас, учёный,
Он  тайну мироздания постиг.
И молвил мне, над временем витая:
«Из морот* «Мастораву» сотвори,
Чтобы твоя Эрзяния родная
Могла на равных с миром говорить».
И я, как он, молясь Инешкипазу**,
По городам и весям зашагал.
И двадцать лет, не сев на пень ни разу,
Народ мой в его песнях постигал.
И вот постиг. И создал «Мастораву».
И предсовмина, росс М.Ф.Ковшов,
Благословил на жизнь её: «По праву
Пусть будет свой Гомер и у «мордвов»».
Гуслянников, сладкоголосый русич,
«Прочь, чернь, от «Масторавы»! – возгласил.
И эпос во вражде, во лжи и в грусти,
Мордвою ненавидимый, зажил…
А что же мудрый, как Сократ, Меркушкин?
Увы! Его признать он не готов.
Хотя, живи, наверняка сам Пушкин
Воскликнул бы: «Шарон! Вот ты каков!»

Блуждаю я по городам и весям.
Жизнь всюду неизбывно хороша.
В Кореле, Чуди, Муроме и Веси
Гуляет финско-русская душа.
Шаляпин, Горький, Добролюбов, Ленин
Друг с другом по-эрзянски говорят.
С Оки рукою машет им Есенин,
Приветствует: «Шумбратадо, ялгат!»
        ( «Здравствуйте, друзья!»)
И ты, друг мой, теньгушевец, Меркушкин,
Издать Шарону эпос помоги .
Иначе Аполлон, Гомер и Пушкин
Тебе вовек не подадут руки.          2005

* Морот – песни.
** Инешкипаз – верховный бог эрзян.


    Откуда ты и кто ты, Русь моя?

Варяжская, Московская, Рязанская,
В «Мордве» и Чуди выжившая Русь,
              Смотрю на твои лики и дивлюсь:
Ты вся во всём Есенино-Эрьзянская.
На небесах такая синь! Над Мокшею
На НЛО висит Инешкипаз
И с дочерей твоих не сводит глаз,
Любуется красою их пригожею.
Над Муромой, над Мерей, над Артанией
Летит Мекшава*, собирая мёд,
Чтобы в Руси Пургасовой, в Тюштянии
Был  крепок телом и душой народ.
Илья с печи слезает в Карачарове,
Эрзянский святорусский богатырь,
И скачет в стольный Киев, где «татарове»
Отняли на века покой и мир…
Заблудшая, невинная, святая,
Беспутная и злая, как змея,
Россия старая и молодая
Разгадывает тайну бытия.
У ног её бесстыдных и прекрасных
Валяется поверженный Перун,
Что был вчера ещё средь солнц и лун
И трепетал в её объятьях страстных.
Увы! Теперь её пастух Христос,
Что ног её и дланей не целует
И никогда не дарит красных роз,
Над ней, как над черницей, аллилует.
А у неё в крови гудит огонь.
А у неё в сосцах сок богатырский.
А у неё меж ног гарцует конь.
А у неё в душе разбой сибирский…

Откуда ты и кто ты, Русь моя?
Из Чуди ли или «Мордвы поганой»?
А, может быть, норманнские края
Тебя зачали ветром ураганным?
Увы! Увы! Ни в чём ответа нет.
Но ты живёшь, и я живу с тобою.
И тысяча твоих великих лет (862 – 1984)
Обвенчаны со славой и любовью.             

* Мекшава – богиня пчёл.


    ***

Тревожная весна опять по миру бродит.
Как белый ландыш, май вчера во мне расцвёл
И за собой на те поля уводит,
Откуда я давным-давно ушёл.
Поля те все цветут, как и в былые годы,
И жаворонка трель висит на небесах.
Стоит там, как тогда, погожая погода
В деревнях праздничных и у людей в сердцах.
Теньгушевская даль и шокшинская юность
Там встречи ждут со мной. И я туда иду
По колее дорог колдобистых и трудных,
Оставив позади лет дерзостных страду.   

2006   

Света

В моих печалях летние рассветы,
В моей тоске разливы вешних вод,
В моём смятенье свет улыбки Светы,
Что словно роза на снегу цветёт.

Ты роза на декабрьском снегу,
Ты яблоня в цвету в зелёном мае.
Как инок, бросив монастырь, бегу
К тебе, в пути вериги лет теряя.

Люблю! И сердце, и глаза в восторге.
Молю тебя: скорей ко мне явись,
Приди по той таинственной дороге,
Что светом наполняет неба высь.

Я снова о большой любви мечтаю
И за тобою вслед душой бегу.
Пускай метели, как собаки лают,
Цветёшь ты словно роза на снегу.

Ты роза на декабрьском снегу,
Ты Афродита, дочь земли и моря.
Как инок, бросив монастырь, бегу
К тебе, с душой восторженной не споря. 

2008
         

Трын-трава

Я думал всё пройдет, всё позабудется.
Весна в мою не постучится дверь.
Любовь, минувшей молодости спутница,
Со мной не ищет милых встреч теперь.
Как облако за горы время катится.
Но всё ж порой вскружится голова.
К душе моей опять голубка ластится.
Цветёт в ней буйным цветом трын-трава.

     Трын-трава! Трын-трава!
                Самая зелёная трава!
     Трын-трава! Трын-трава!
     Самая весенняя трава!

Я трын-травы возьму охапку в руки
И на своей дороге расстелю.
Пройду по ней все встречи и разлуки,
С которыми так Белый Свет люблю.
Вечерняя заря опять, как в юности,
На улицу весёлую зовёт.
Душа готова на любые глупости.
В ней буйным цветом трын-трава цветёт.

         Трын-трава! Трын-трава!
         Самая зелёная трава!
         Трын-трава! Трын-трава!
         Самая весенняя трава!

Покрыла белый свет весь трын-трава.
Светла как солнце-свет с ней голова.   


  Голубая метель

Голубая метель заметает Эрзянь.
Синева водопадом струится с небес.
В синеве потонули Тамбов и Рязань
И Мокшания, край стародавних чудес.
Шкабавас осиянный на Мокшу сошёл
И принес для народа прелестную весть.
Будет всё на земле с этих пор хорошо,
На Руси женихов для мокшанок не счесть.
НЛО круги кружит над пиком Кремля.
Кто вы есть, Эрзя, Меря и Русь?
Снова в Киев из Мурома едет Илья
Собирать воедино Советский Союз.
Из варяг едет Рюрик на Волхов. Беда!
Тать ворует опять волю, правду, закон.
На лугах и полях расцвела лебеда,
У кремлёвских ворот спит трёхглавый дракон.
Ах, Россия-Эрзянь, сторона ста ветров!
За любой деревушкой развилка дорог,
Где налево пойдешь – будешь жив и здоров,
Если прямо пойдешь -  иль тюрьма, иль острог.
Я и влево пойду, я и вправо пойду,
Я и прямо пойду в свет-Эрзянию-Русь.
На поля, где цветёт лебеда, забреду,
В голубую метель с головой окунусь.
Я и русский, и эрзя, и мурома я;
Я и меря и финн, иудей и варяг.
От семи матерей и отцов кровь моя,
Мне ни турчин, ни немчин, ни moksel не враг.
Но в России родной я сегодня изгой.
Черный коршун парит над моей головой.
Нет в покое и в  мире ни дня.
Время камни бросает в меня.      


                Жалоба  смерда

Из далёких и близких времён,
Из минувших столетий и лет
Ядра мечет в нас Наполеон,
Бомбы Гитлер бросает вослед.            
Из степей подступает Батый,
Лжедмитрий из ляхов идёт,
Горбачёв открывает фронты
Перед НАТО, страну предаёт.
Ельцин, как Змей Горынич, в Кремле
Рушит всё сатанинским огнём.
Русь, Россия, Мордова во мгле,
В ожидании ада живём.
Буш, российских правителей «друг»,
Роет яму под Русь – ночь не спит.
Ельцин, русский Иван, рубит сук,
На котором два срока сидит.
Из-под древних развалин попы,
Затмевая свет белый, ползут.
Нет ни дома теперь, ни избы,
Где губители душ не живут.
Ленин, правнук Пургаса, в Разлив
Из Германии едет. Пора,
Фанфарона с престола сместив,
Сделать Moskov столицей добра.
Но у Ленина малая рать:
Кто погиб, кто в тюрьме, кто сбежал.
Не покажет он Кузькину Мать
Тем, кто русское счастье украл.
В гневе Минин Кузьма на Москву
Собирает по весям полки -
Эрзю, мари, чуваш, «татарву»,
Русь исконную с Волги реки.
На развилке разбитых дорог
Зычным голосом кличет Илья:
«Кто налево поскачет – с ним бог,
Бить врагов помогать буду я.
Кто направо пойдёт, тому рок
На погибель пошлёт Соловья…»
Обезумели путники, знать,
Все направо свернуть норовят,
              Двухголовый уселся где тать,
Протащив тайно в Кремль Соловья.
Обворованный, скудный, как смерд,
Я бреду по прекрасной стране,
Над которой беснуется смерч
И в которой нет имени мне.   

               
         «У России две беды…»

«У России две беды – дураки и дороги».
Дураков, как батыр у Батыя, не счесть.
Дуракам на Москве дали вольную боги,
Им мордовская слава, пошехонская честь.
Дураки на Москве президенты, премьеры.
В их немых головах – кот наплакал ума.
Разорили страну  их прожекты-химеры.
Вместо света в мозгах их бесовская  тьма.
Увезли из страны серебро всё и злато,
На голодный паёк посадили народ,
Весь стабфонд подарили коварному НАТО,         
В хладе-гладе Россия, стеная, живёт.
Загляни в дом-избу – там Иванушка дремлет.
Загляни во дворец – там Иван ловит мух.
Только лапти свои он глазами объемлет.
Еле теплится в нём Ильи Муромца дух.
Ах, Россия-Эрзянь, по колено ты в злате,
А по миру идёшь без штанов, босиком.
Потому что послал на тебя Бог проклятье:
Не своим, а заморским живёшь ты умом.
В зад пинают тебя янки, турки, японцы.
Ты пред ними стоишь на коленях, как гей.
И за это тебе не златые червонцы,
А презрительное «Рус, о кей!»
Не туда повели из Москвы нас дороги. –
Не в ту степь, не в тот лес,  не в  тот край.    
Над Окой и над Волгой живут наши боги,
На Эрзяни-Руси затерялся наш рай.      
      
     ***

Не Чингис, не Батый, не Наполеон,
Не монгол, не татарин,  не иудей, -
Губит матушку-Русь свой Иван, чей Закон –
              Всё во зло себе делать, чтобы было не так,
       как у добрых людей.
             Словно манну небесную, евро Бог сыплет на Русь.
Строй заводы, дома воздвигай – богатей!
Но Москва погрузилась в тьмутараканьскую грусть,
             Тужит Кремль:
              «Мы от денег таких всё  бедней и    бедней…
Нет от  серебра-злата России добра.
Надо их на корабль – и  Бушу  в карман!
             в  Вашингтон!..»
А Иван пусть от вшей богатеет и
матом бранится со зла,
             Что при хлебе и соли ему жить  мешает
             антирусский наш русский  закон.
  Как Балда в лоб попа, нас Европа пинает под зад,
             НАТО с атомной бомбой за пазухой прёт
             «дружбу» с Москвою водить…
Растопи хоть всю Арктику в тысячу крат –
Всё равно у правителей наших в мозгах
              будет больше воды!
Дураков на Руси не родят, не растят.
              Дураков на Руси выбирают всем миром
              на царский престол.
              И они, занебесившись, сидя на троне, так правят –
              как будто нам мстят,
Забивают в Россию через сердце её осиновый кол.
Вознесу я молитву к Чам-Пасу:
            «Будь добрым, Чам-Пас!
Зло в добро обрати! Пожалей Русь в беде,  сделай так:
Пусть правители наши нож не точат на нас,
              Пусть Иванушкой сказочным станет
              самый сановный московский дурак».   

    2009   


     * * *

Заколдобило дорогу, замуравило.
Не проехать на град Киев, не пройти.
Немчура её изъездила, потравила,
Только рытвины да кочки на пути.
В Карачарове не видно Илью Муромца.
Где он ныне, святорусский богатырь?
Отвечает свет-Илья, ничуть не хмурится:
- Мой начальничек теперь млад-Буш-Батый.
Из Кремля ему вожу я дани-выплаты.
Ненасытное Идолище кормлю.
Столько слёз в глазах скопилось - и не выплакать!
Я под ношей этой будто смерд горблюсь.
- Ну а где же свет-Добрынюшка Никитич-от?
Кому дани он вывозит из Москвы?
Своей силой богатырской где кичится он?
- Младу-Бушу ноне служит он. Увы!
- А Алёшенька Попович разудалый где?
Он в кого во зле булатный мечет нож?
- Ох, давным-давно у нас угасли страсти те.
Младу-Бушу и Алёша служит то ж.
- Ну а где сам князь Владимир Красно Солнышко?
С кем совет он держит ныне на пирах?
С кем он чары пьёт медовые до донышка?
- У млад-Буша ходит пьяный князь в «друзьях».
Всю Расею – злато, жемчуг, серебро –
Сдал он ворогам заморским до гроша.
Испоганилась и сгнила словно дерево
На болоте его рабская душа.
- Неужели у Расеи нет защитника?
Аль Зюганов не силён и не удал?
- У борца, что ищет мира с хищником,
Дело дрянь, народ за ним, считай, пропал.
- Ну, а ты, Илья, когда обрушишь палицу
На врага – будь он в Нью-Йорке иль в Москве?
- Не смогу на поединке с ним я справиться:
Ведь сидит он в каждой русской голове.
Только Ленин победит его, воспрянувши
Мудрой силой, будто солнечный восход,
Только он с двуглавым Идолищем справится,
Только он его в бараний рог согнёт.   




2010

               
                ***

Я гири привяжу к ногам,
Чтоб не спешить, когда пойду
На смертный бой к своим врагам.
Пускай тогда  к ним подойду,
Когда прочь отведу беду –
К чужим «немецким» воротам.

Я в цепи ноги закую,
Чтобы и шага не ступить,
Когда придётся дочь свою
Из дома замуж проводить.
Пускай тогда их раскую,
             Когда под горем устою.

Скажу я солнцу: «Не свети!»
Когда увижу: по стране
Чертополоху вновь цвести.
Когда, как было на войне,
Придется снова, видно, мне,
На горбе нищету нести.

Покину Русь я навсегда,
Когда увижу: на престол
Сел снова болдинский Балда.
Такой правитель– всем беда.
Верховной глупостью своей
Он всех погубит нас. Ей-ей!

Я Чёрту дам пинка, когда
Придёт известье из Москвы:
В Кремле отныне никогда
Не будет глупой головы.
Ни Горбачёв, ни Ельцин, ни…
Не станет омрачать нам дни.   

            
                ***

Зелёная симфония весны.
Краснослободск. Высокий берег Мокши.
Вчера приехал я сюда из Шокши
И вдаль смотрю с восточной стороны.
Какая там за Мокшей красота!
Стоят леса, цветут луга и пашни.
И исчезает в сердце маята
От суетных раздоров жизни нашей.
Я чувствую: всё это дал мне Бог
Для радостей вседневных и для счастья,
Чтоб в суете сует найти смысл жизни смог
И из души прогнал дней пасмурных ненастье.
Зима и лето, осень и весна
Из года год приходят и уходят.
И каждый раз к нам погостить заходят
В одеждах разных эти времена.
Стоит на Мокше град Краснослободск
В садах зелёных праздничный, красивый,
Земли обетованной островок
Страны мифологической – России.   

2011


***

Мокша – тихая река.
Так течёт – не шелохнётся.
В ней минувшие века
Спят под месяцем и солнцем.
Сон баюкает камыш
И с небес летящий ветер.
Заколдованная тишь
Опускается под вечер.
Крикнет в Кадоме сова –
Наровчат её услышит.
Мокша, Малая Москва,
Миром и покоем дышит.
А когда-то было  здесь -
Во вражде сходились люди:
Меря, Мурома и Весь,
Из Руси полки и Чуди.
На коне скакал Пургас*
По полям эрзяно-русским,
Грозный, как Пурьгинепаз**,
В мире и в войне искусный…
Мокша, тихая река,
Всё с собой уносит в Лету.
Новые грядут века
На другом уж Белом Свете.
Дремлют вётлы вдоль дорог.
Тополя поют им песни.
С неба голубого Бог
Шлёт о доброй жизни вести.
Тишина стоит кругом.
Строй за строем Чудь и Меря
Не идут на бой с врагом.
Мир теперь с другою мерой.
Каждый в мыслях о своём.
Хочет счастья и покоя,
             Чтоб его был полон  дом
Как ковчег библейский Ноя.

* Пургаз – эрзянский князь начала XIII в.

** Пурьгинепаз – бог грома и войны.


  Саранск

На той земле, где Эрзя, Мокша, Русь
Живут  - и милы им родные лица,
Стоит Саранск, Мордовии столица,
Эрзяно-русский город братских уз.

Саранск, Вселенная с тобой.
Саранск, тебе сияют звёзды.
Саранск, тебя не старят годы,
              Века идут, а ты всё молодой.
А ты всё краше с каждым новым днём.
В красе твоей Русланова и Эрьзя,
В красе твоей казаки, мокша, эрзя
И Русь, всегда великая во всём.

На улицах и площадях твоих
Приветствуют нас Никон, Пушкин, Ленин,
Стихи про Русь, «Мордву» и Чудь Есенин
Читает,   и мы слышим голос их.

На небесах танцуют облака,
Луна играет вальс на балалайке.
А с Каргонь Ки*, как белые снега,
Летит клин журавлиный на Саранку.

На той земле, где Эрзя, Мокша, Русь
Живут  - и милы им родные лица,
Стоит Саранск, Мордовии столица,
Эрзяно-русский город братских уз.    

* Каргонь Ки – Млечный  путь.


              ***

Ты букет из белых роз.
Нет цветов тебя весенней.
Стала ты моею песней
Под раскаты майских гроз.

Катит по небу луна.
В синей мгле мерцают звёзды.
Никогда любить не поздно,
Если на душе весна,

Если ландыши цветут
И, как девушки, берёзы
На свидание зовут,
Светлые рождая грёзы.

Нету счастья без любви.
Без любви и в мае осень.
У любви мы счастья просим
В наши солнечные дни.

Любовь придёт к тебе однажды
И не уйдёт потом назад.
Любовь не знает, знает каждый,
Дороги пыльной на закат.         

2013

               ***

               На земле есть страна с непонятной судьбой.
               Не такой, как везде, там стоит Белый Свет.
               Все дороги на ней поросли трын-травой
               И людей, что за счастьем бредут, на них нет.
               Только ветер над ними проскачет порой,
               Зашумит, засвистит, птичьи стаи вспугнёт
               И утихнет, в траву упадёт за рекой,
               По которой белуга на нерест плывёт.
               В той стране я бывал, видел много людей,
               Говорил им: «Кто вы? Для чего и зачем?»
               Отвечали они: «Будь ты хоть иудей,
               А из нашей земли возвратишься ни с чем». –
               «Что у вас можно взять? Лебеду и полынь?» -
               «Много тайн есть на нашей земле.
               Посмотри, как над ней разливается синь!..» -
               «Ну и что, если голод разлёгся на вашем столе?» -
               «Счастье наше в красе и раздолье полей,
               В пенье птиц, в полноводии рек,
               В том оно, что не застит богатство глаза у людей,
               Что не хлебом единым живёт человек». –
               «Нищета! – Вот что радость приносит в ваш дом?» -
               «В нищете жить велел нам Господь.
               Потому не нуждаемся в жизни ни в чём
               И никто нам не может помочь.
               Мы не знаем нужды, потому что весь мир
               Бог нам дал, созерцая его,
               Наполняемся счастьем несуетным мы,
               Ибо знаем, что в нём суть всего!» -
               «Как вам имя?» - спросил я. – «Мы Русь и Эрзя,
               Неизбывный в любви к высшим смыслам народ.
               Мы Мессия, умом разгадать нас нельзя,
               Только Бог, нас создавший, поймёт».  5-6 марта 2013

***

Через Финский залив,
через Польшу, Карпаты, Балканы
На Европу глядят у России глаза
И зовут за собой то в Берлин,
то в Париж, то в Канны,
Под чужие для нас небеса.

На Европу глядят у России глаза,
А ноги идут на восток,
На Волхов и Волгу,
где  Меря, Мещёра, Эрзя
И Велес, их Бог.

На Европу глядят у России глаза,
А ноги идут десять веков на восток,
На Москву и Оку, под Перуновы небеса,
Где всех русских начал неизбывный исток.

Я на Запад гляжу, «как в афишу коза».
Мои ноги идут в те края, куда смотрят глаза.
Для меня нет страны благодатней  России,
Нет людей московитов красивей.

Если ноги в разладе с глазами живут,
Не найти прямоезжей и верной дороги.
Для такого народа богини сорочки не шьют,
Сапоги-скороходы  не дарят пресветлые боги. 

***

Советский страх, как слон индийский был.
Ему ни волк, ни тигр не помеха.
Он перед НАТО землю лбом не бил
Ему и всему миру на потеху.
 
Он говорил: ты мера всех вещей.
Всё для тебя на этом белом свете.
Не только Бог, все тысячи чертей
За жизнь твою бесценную в ответе.


Учись, трудись и устремляйся в высь.
Ступай с одной ступени на другую,
Достигнутым со всей страной делись
И славь трудом своим её, родную.

Советский страх от Ленина идёт.
Его глаголы «труд, свобода, счастье».
С ним первым в космос совершил полёт
Гагарин, славный сын Советской власти.

Советский страх – движение наверх,
К гармонии, к добру, к любви - до Бога.
С ним в человеке исчезает грех,
Которого в нём прежде было много.

Сегодня страх – неволя, нищета,
Оковы на руках, на голове, на мыслях,
Желаний человеческих тщета,
Исчезновенье в жизни добрых смыслов.

Сегодня страх, как семиглавый змей,
Летит над погибающей Россией
И губит всё своим огнём на ней,
На ней, ещё вчера зелёной, синей.

Сегодня что Россия, Бог ты мой?
Она врагам своим покорно служит
И, раболепствуя, гордится нищетой,
Что как Бе-два (В-2)  над нею  кружит.
3.01. 2013


Конец  Света

«Конец Света! Конец Света!
Ждём тебя уж столько лет!
Конец Света! Конец Света! Ты наступишь или нет?»
Отвечает Конец Света: «Я в Европу не приду.
Поверну с пути направо и в Россию забреду.
Там с «Единою Россией» подружусь на много лет,
Разорю страну до нитки, превращу её в скелет.
Сяду я в Кремле надолго, буду, как Иван-дурак,
Раздавать её богатства тем,
кто злейший русский враг». -

«Конец Света! Конец Света! Ты в Кремле уж 20 лет.
Может, ты его покинешь? Сил терпеть тебя уж нет!
Стонет вся страна и плачет. Все в разоре, в нищете.
Ты и богачам – кость в горле, злятся на тебя и те».
Отвечает Конец Света: «Мне кремлёвское житьё
Очень нравится, меня здесь очень любят, ё-моё!
Где меня ещё так встретят, воздадут такой почёт?
Я нигде не нужен больше, прогоняют от ворот.
Я тогда Москву покину и, быть может, буду рад,
Что в России, наконец-то, мне дадут пинка под зад». -

 «Конец Света! Конец Света!
Сам ты видишь, кто  в Кремле.
Ненавидят там народ свой, управляют им во зле.
Ты уж сам по доброй воле из Расеюшки уйди.
Двадцать лет всё рушишь, губишь…
 С русских глаз вон! Пропади!»
Отвечает Конец Света: «20 лет терпели вы.
Ещё десять потерпите, пока выдохнусь, увы!»

Все на свете Конец Света ждут из Космоса, лишь мы
Из Кремля ждём, ничего нет тяжелей его сумы.
4.01.2013

     ***

              Всё суета сует и суетою будет.
От суеты идём мы к суете.
Что при Советах, что сегодня будни
И праздники не те, увы, не те.
Имеют смысл моря и океаны,
Текущие к ним Волга и Ока,
Леса, поля, Русь и другие страны,
Бег времени – дни, годы и века…
Им всем дано своё предназначенье.
Известно им, зачем они, к чему.
Лишь человек, вершинное творенье,
Как будто погружён во тьму.
Всё вопрошает он: Кто я?  Зачем я?
Зачем живу, люблю, ращу детей?
Зачем я Богом не целован в темя,
Чтоб лучше понималась суть вещей?
Но если нет замены этой доле,
Живи и в суете сует увидь
Свой высший смысл, веленье божьей воли,
Что никогда уже не изменить.          6-7.01.2013

         ***

О, Эрзяния-Русь, ты, как Ноев ковчег,
Во всемирном потопе над бездною вод.
Молвит Слово своё Бог – и твой человек,
Как Мессия, спасёт человеческий род.
Он вернёт ему разум на все времена.
И в Москве, и в Саранске, и в каждом селе
Вновь взойдут красоты и добра семена,
Братство, равенство, счастье плод дадут на земле.
Сквозь шторма и цунами плывёт наш ковчег.
Бог, как лоцман, им правит, чтоб верен был путь.
Скоро берег. Другой начинается век
И другая у жизни загаданной суть.
Выплывает из тьмы Кремль. Светлеет Москва.
Небо льёт синеву на Рязань и Тамбов.
Словно песня, звучат над страною слова               
            «Братство, равенство, счастье, мир, покой и любовь». 
                3.02.2013
         ***

Бегут, как на праздник, куда-то
Деревья вдоль летних дорог.
За ними вдогонку когда-то
И я побежал со всех ног.
Бегу весь свой век – догоняю,
За ними на праздник спешу.
Когда он начнётся, не знаю,
Но счастлив я и не ропщу.
Вокруг полевые просторы,
В берёзах и елях леса,
Холмы бесконечные, горы,
Вблизи и вдали небеса…
Везде вижу дивное диво.
В красе богоданной земля.
Грустят, но грустят так красиво
Под окнами изб тополя!
Бегут как на праздник деревья
Вдоль летних весёлых дорог.
За каждой верстой их – деревня,
Над каждой деревней их – Бог.    4.02.2013

                ***

Я обычай предков не нарушу,
Не предам свою родную веру.
Не пущу чужого бога в душу,
Бог чужой в ней будет хуже зверя.
Буду я Чам-Пасу поклоняться,
Стану возносить ему молитвы.
С ним с любым врагом смогу сражаться,
С ним любые выиграю битвы.
Мой Чам-Пас – мой мир в красе нетленной,
Люди, что со злом не водят дружбу;
Мой Чам-Пас – гармония Вселенной,
Люди, что добру лишь служат службу.
Я с родимой верой – дуб могучий.
Мимо пронесутся ураганы.
Даже если окажусь над кручей,
Не свалюсь на смех врагам незваным.     4.02.2013

       ***

Во мне от всей Европы что-то есть.
И Меря я, и Мурома, и Весь,
И балт, и финн, и Мещёра, и эст, -
Все имена красивые, как песнь.
Не вышел я из греков, но за то
Схож с римлянином статью и лицом.
В моей душе его душе – простор,
Он, может, даже был моим отцом.
Порой вдруг гот во мне заговорит,
Алан проснётся или дикий скиф,
Иль росс навстречу чуди поспешит,
Умён, как немец, как француз, красив.
Европы всей языческой я сын.
И потому на Волге и Оке
Мне песни нудно не поёт акын,
Монгол не скачет с саблею в руке.
Во многих смыслах я в себе един.
Во мне война народов не идёт.
Я мыслю и живу как эрзянин,
Порой как росс, как римлянин, как гот.
Во мне от всей Европы что-то есть.
В Европе от меня, наверно, тоже.
Единую единой  жизни песнь
              Поём мы все – и тем друг с другом схожи.    4.02.2013   
               
                ***

Я иду от рассвета к рассвету,
Позади оставляя закат.
И везде, где по Белому Свету
Прохожу, люди мне говорят:
             «Пахнешь ты полем, лесом, дорогой,
Светишь синью высоких небес.
Ищешь там, за родимым порогом,
Небывалых доселе чудес.
Но найдёшь ли?» - «Я верую в чудо!
И поэтому быть чудесам!» -
«Не родятся они ниоткуда
И доступны лишь только богам». –
«Для меня чудо – солнце на небе,
Поле, лес, горы, реки, моря,
Испечённые во печи хлебы,
Что нам радость и силу дарят;
Для меня чудо – в поле дорога,
По которой миллионы людей
До меня шли, как будто до Бога,
До судьбы многоликой своей.
Для меня чудо вы, человеки…» -
«Если так, путь свой дальше гони!» -
«Не закончу дорогу до века!» -
«Будут в радости все твои дни!» -
«Будут в радости, если за чудом
Человек не устанет ходить». –
«Жить без чуда и лошади трудно.
Если чуда нет,  незачем жить!»     6.02.2013


 Поздравление Сане в 8 лет

Когда родился ты, о Александр,
Была зима, а птицы песни пели,
Подснежники под снегами синели
И ландыш белый зацвести был рад.
Когда родился ты, о Александр,
Светлее солнце в небе засияло,
Трава зазеленела зеленей,
Земля, где мы живём, красивей стала,
Короче ночи, дни ещё длинней.
Когда родился ты, о Александр,
К нам счастье постучалось и сказало:
«Меня порою вам не доставало,
Теперь у вас мне быть все дни подряд».
Ты свет наш, наша радость, Александр!
Ты свет наш, наша радость, Александр!
Расти, учись, будь умным, сильным, смелым,
Во всех делах проворным и умелым.
Со страхом не дружи, но знай его.
Пусть ум твой будет мерой для всего. 
А если враг появится, в дугу
Согни его – хоть через «не могу!».
Счастливым будь и будь всегда здоровым.
И будь во всём ты Санею Шароновым.   18.02.2013
               
***

Тумлейка, Линейка, Липлейка,
Криуши, Рязанка, Прундаз,
Сергеевка, Ермишь, Кафтейка,
Пургасово, Кадом, Явас,
Теньгушево,  Шокша… деревни,
Где слилась Эрзяния-Русь
В преданиях новых и древних
В нерасторжимый союз.
Здесь боги спускаются в полдень
На землю и к людям идут,
И тем, кто на подвиги годен,
Разумную силу дают.
Здесь в небо уходят дороги,
Под ними поля и леса,
На них рядом люди и боги
Идут под свои голоса.
О чём говорят они? Может,
Толкуют друг с другом о том,
Что радует их и тревожит
В краю благодатном моём.
Красив человек, если дружит
С Чам-Пасом, он счастлив тогда.
Тогда он и в горе не тужит,
К нему не заглянет беда.      9.02.2013

                ***

Едет по Ерзяни Соловей Разбойник.
Рядом с ним Добрыня, зять его любимый,
А ещё Олёша, младший зять любимый,
До чужих красавиц, мужних жён охотник.
Нет им равных в силе молодцев в округе.
Потому на сердце нет у них кручины.
Победят любого недруга три друга,
Даже если влезут в битву без причины.
Соловей весёлый. Песни распевает
Про поля и реки, про леса и горы.
Голос его слыша, ветер затихает,
Птицы, звери, рыбы оставляют норы.
Слушают. Ласкает пение им души.
Богатырь, а голос тонок, нежен, сладок.
Ну, а если в гневе засвистит, нарушит
Принятый веками на земле порядок.
Задрожит всё в страхе от великой силы.
Но сегодня добр он, ни о чём не тужит.
Лик его спокоен, взоры его милы,
Ненависть к кому-то голову не кружит.
Вот навстречу едет молодец удалый.
Уступить дорогу Соловью не хочет.
Не желает ехать дальше без скандала,
Чтоб до Карачарова доскакать до ночи.
- Ах, Илья, мужик ты лапотный, убогий!
Почему не ищешь мира на дороге?
Али позабыл уж, как ты был безногим,
А теперь здоров лишь по завету Бога?
- Ах вы, добры молодцы, на Руси-Ерзяни
Как же уступлю я Соловью дорогу?
Я на ней хозяин, потому без брани
Вы с неё скорее уносите ноги.
- Ах, Илья, Илюша, - говорит Добрыня. -
Что зовёшь своими ты чужие земли?
- Главный богатырь я на Руси отныне.
Лишь своим желаньям я ушами внемлю.
- Ах, Илья Иваныч! - говорит Олёша. -
Чтобы не браниться, надо побрататься.
 - Али мы настолько лицами похожи,
             Что друзьями можем запросто назваться?
 - На лицо ровня мы на Оке и Волге,
На Москве и Клязьме, в Муроме, в Ростове...
- Соловей язычник, тёмен в своём боге,
              Правды нет, Олёша, в каждом его слове.
Соловью обида сердце донимает.
Свистнул бы да слишком день стоит погожий.
Видно, Бог на небе в неге отдыхает.
Как же он посмеет Бога потревожить?
Пропустить велел он Муромца Добрыне.
Приказал Олёше отступить шаг вправо.
- На дорогу эту вчетвером отныне
Равное иметь мы будем, братья, право.
Не спеша проехал Муромец, не злобный,
Но такой, что слова против не потерпит.
Пальцем тронь — и станет грому он подобен,
Вмиг предаст любого человека смерти.
- В поле пусть покуда ищет себе ветра.
А врагами станем – небо нас рассудит.
Надо всем нам в головы по три скирда света,
Чтоб мозги бы были в наших спорах судьи.
Соловей вновь весел. Песни распевает
Про поля и реки, про леса и горы.
Голос его слыша, ветер затихает,
Птицы, звери песне подпевают хором.     4.02.2013

               
                ***

Двадцать лет не поют на Руси соловьи.
Онемели у птиц голоса.
Не хотят возвращаться в апреле назад журавли,
Горько плачут у них, как увидят Россию, глаза.
Рыба уходит из рек, уплывает навеки, зверьё
Из лесов убегает на север, в Сибирь, за Урал.
Всё чужое в Московии ныне, всё не своё.
Словно Чёрт обошёл все веси и их обокрал.
Позабыл сам Емеля про русскую печь.
По-немецки глаголет с царевной Иван Дурачок.
У обоих у них европейская спесь
И ум азиатский размером с вершок.
Дураки на Руси выползают из тьмы,
Чтобы снова опорой державе всей стать.
«Поумнели»  с ума заграничного мы,
Научил он нас всех, как рабов, на коленях стоять.
Но жива на Руси ещё Кузькина Мать.
Она голос подаст, когда станет невмочь:
«Хватит, Московия, ныть и безвольно стонать!
Захоти – и помчатся, как волки в леса,
  невзгоды все прочь.
Иль не хочет Россия свободы себе?
Невзлюбилась ей добрая жизнь?
Надоело ей звёзды хватать с небес?
Надоело лететь, обгоняя всех, в высь?»     28.02.2013


***

Прямоезжая дорога,
Где легла ты на Руси?
Нет нигде такой, наверно,
Хоть у Господа спроси.
Все дороги вкривь и вкось
Выворотил гордый росс.
То в лесу они плутают,
То в полях меж деревень.
А куда идут, не знают,
Думать им об этом лень.
На Москву нельзя проехать,
Миновав Тьмутаракань.
Дней осьмнадцать надо бегать,
Чтобы выйти на Рязань.
Перекрёстки и разъезды
Через каждую версту.
Если вправо я поеду –
К злому Змею попаду.
Если влево заверну –
К Бабе  Яге загляну.
А зачем мне эти страсти?
Я хочу без тёмных сил
Солнцу радоваться, знаться
С теми, кто для сердца мил.
Я хочу, чтобы в России
Ни Кощей, ни Змей, ни Чёрт
На гражданство не просились
С тьмами вредоносных орд.
Чтоб дороги все на ней
Выпрямились и вели нас
Без зигзагов по стране
Как поэтов на Парнас.
Я хочу, чтоб на Руси
Жил народ в добре и в мире,
Чтобы у её красы
Лик был небосвода шире.
Ах, мечты! Вот знать бы, где ты,
Прямоезжая дорога?
Отвечает небо: «Поле
Слишком для неё убого.
Лес дремуч, болота топки.
Здесь пролягут только тропки».
Ну, а ты что скажешь, Рок,
Всемогущий, как сам Бог?
Не поля кривят дороги,
Не болота, не леса, -
Русский разум – не убогий,
Верующий в чудеса,
Но отринувший навеки
Веру в правду в человеке.
Русский ум кривой, горбатый
Сам себе мешает жить.
Каждый день он в смертной схватке
Сам с собой: быть иль не быть?
Если Русь в себя поверит
И начнёт себе во благо
Вёрсты до Камчатки мерить,
Будет всё у ней как надо.
Прямоезжими дороги
Станут на Москву тогда.
Хочется – идите, ноги!
Там всё наше навсегда!
Нет ни Змея, Ни Кощея
За кремлёвскою стеной.
Там – «друзья народа», смею
Так я думать, друг ты мой.    12.03.2013
          
     ***

Все мы любим Россию, как Пушкин любил и Есенин.
Белый Свет нам не мил без полей её, неба и сини.
На земле нет страны, что России весенней,
Нет народа, что нас, московитов, красивей.
Там, где русский пройдёт, россиянин ногою наступит,
Вырастает трава, а в траве расцветают ромашки;
Если гром загремит и надвинутся чёрные тучи, -
Выглянет солнце - и даль радуги круг опояшет.
Меры не знаем в любви мы, как в сказке живём все.
Голод и холод с ней терпим, разбой государства,
На Колыму, как на праздник, сквозь снежные бури                несёмся,
Пропуская в себя беспредельность пространства.
Но в России, увы! мы не любим друг друга.
Губим души себе словом, пулей, наветом.
И не знаем во зле сумасшедшем испуга,
На вопрос свой «Что делать?» не к Богу
 идём за ответом.
Зависть друг к другу нас под гору катит.
Колем, режем себя, как Батыи лютуем.
Тьмою она наши головы застит,
Из-за неё лучших людей четвертуем.
Мы не любим себя, потому и другие не любят.
Потому в нас бросают каменья, ногами пинают.
Те, кто сами себе души губят,
Вселенского счастья не знают.
Но, Россию любя, мы проходим болотные топи,
Умываемся в Волге и начинаем светиться.
И, наверно, такими нас видят в Европе,
             Где такая любовь, как у нас,
             Никому, может быть, и не снится.       14. 03.2013
               
                ***

Мой дед Шарон народоволец был.
С царизма он сдирал медвежью шкуру.
Мифических кентавров плетью бил,
Которые паслись тогда по Петербургу.
Кентавры, минотавры, колдуны,
Кощеи, Змеи, Яги-Бабы, черти, -
Всё это население страны
Он отсылал на поселенье в дебри.
Авгиевы конюшни чистил он
В России, ветхой старью захламлённой;
В свободу, братство, равенство влюблён,
Он к свету звал народ наш угнетённый.
Благословенный Богом и Судьбой,
Казнил он царство, гнившее, как мох,
Чтоб на Руси с девической красой,
Хлеба губя, не рос чертополох.
Свалилось царство. В небе, как жар-птица,
Взметнулся красный флаг над всей страной,
И власть советская, как юная девица,
Очаровала всех своей красой.
Мой дед Шарон народоволец был.
А я сегодня кто, его потомок?
Я тот, кто Русь, Россию погубил,
Едва на свет с ней выйдя из потёмок.
Опять нечистой силе нет числа
В Москве и в Петербурге, вновь копнами
Мы громоздим повсюду скирды зла
Себе своими же руками.
Страна сошла с ума. И я, Шарон,
Не вразумлю её пресветлым словом.
Мой дед был в революцию влюблён,
Он был герой, а я, а мы жизнь губим
 в рабстве новом.                19.03.2013
               
       ***
Из Космоса, из беспредельной дали,
Как ядра пушек, гнев в себя вобрав,
Летят болиды, целью Русь избрав,
Где за богов богов считать не стали.
Там Белый Свет стоит на костылях,
А человек на четвереньках ходит,
Там Муромец Илья сидит в гостях
У Соловья, с которым дружбу водит.
У Космоса душа, как Антарктида,
И чувства холодны, как синий лёд.
И если в небе есть на Русь обида,
Никто вином её там не запьёт.
Есенина читать не станут боги,
Хотя ему слагали сами стих.
Страна, где рай бандитам и убогим,
Поэзией не усмирит гнев их.
К добру и свету возвратясь, спасёмся.
И потому в Москве должны понять:
Уж 20 лет мы не в ту степь плетёмся,
Начав, как в ад, в капитализм шагать.
Из Космоса на Русь летят болиды.
Они предупреждение Кремлю:
«За нанесённые стране обиды
Иду на вы! И в гневе я скорблю».    21.3.2013

 
                ***

От Москвы до Саранска вёрсты да вёрсты.
От Саранска до Москвы – рукою подать.
По дороге на Саранск не хватаем звёзды,
По дороге на Москву – их не сосчитать.
Я в Саранске никто, а в Москве человек.
На меня здесь никто не накинет вериги.
Здесь и вправду настал 21-й век,
А в Саранске идёт всё ещё век звериный.
На меня, как на волка, здесь ставят капканы.
От меня отторгают Конституцию и Закон.
Сыпят соль на мои заржавевшие раны,
«Мастораву» крадут под малиновый звон.
Я в Саранске,  Бог мой! Человек с НЛО –
Не с тем словом, лицом и мозгами.
Но не жалуюсь я. В жизни, знать, повезло,
Если так сильно бьют батогами.
Потому не бегу из Саранска в Москву.
Потерплю. Авось, вживе оставят.
Как дитя, сквозь обманы всё верю в Главу
И надеюсь, что в споре он точку поставит.   21.3.2013

                ***

Будет время – и я возвращусь
К тем лугам и полям,  к той деревне,
Где живёт в синеве моя родина, Русь,
И растут высоко, как до неба, деревья.
Там такие вокруг небеса –
Нет нигде им подобных и близких.
Я увижу на них чудеса
И богов светозарные лики.
Я найду там заветную жизнь,
Окунусь в песни, сказки, легенды,
Перестану по воле тужить,
Буду жить как былинные деды.
Я вернусь в свою юность, в весну,
К красоте, к пенью птиц в поднебесье.
Жить там так сокровенно начну,
Как бывает, наверно, лишь в песне.    21.3.2013

      ***

И журавля не поймал –
Он улетел, помахав на прощанье крылами;
И кроху-синицу в руках не удержал –
Вспорхнула она и затенькала под облаками.
Стою среди поля один.
Вдали на холме растёт дуб великий до неба.
На дубе том Бог-властелин
И Анге, жена его, слева.
Я к дубу тому подошёл.
«Чам-Пас, что за доля такая?
Тружусь неустанно, а гол,
Как будто на гору я камень Сизифа толкаю». –
«Доволен будь тем, человек,
Кто есть ты и тою дорогой,
Которой идёшь весь свой век,
Уйдя от родного порога.
Ты гол? Значит, доля твоя
Быть голым – и в том твоё счастье.
Судьбою своей недоволен и Я,
Но Я не хочу жить иначе.
Историк. Профессор. Поэт.
Великий певец «Масторавы»,
Ты нищ, у тебя денег нет,
Но деньги дешевле славы!
Гляди – для тебя Белый Свет
С днём каждым становится краше.
Люби его и – пой, поэт!
Иди! И живи так же дальше!»
«Спасибо, Чам-Пас!» - я сказал.
И, словом его просветлённый,
Счастливым и радостным стал,
Певцом «Масторавы» рожденный. 26.3.2013


               
    ***

Россия моя, что с тобой?
Презрев столбовые дороги,
Бредёшь ты по дебрям под чёрною мглой,
Где вязнут в грязи твои  ноги.
Вновь горе тебе от ума
И жизнь снова стала негодной.
Убогою быть ты решила сама
При ясной весенней погоде.
Где разум твой? Где ты его,
На пьянстве каком потеряла?
Где гордость твоя? Для чего
Ты вспять всем на смех зашагала?
«Теперь мне мозги ни к чему.
Я мыслю и думаю задом.
Лишь он есть мерило всему.
И головы мне не надо».
Увы! Моя Русь! О, увы!
Путь краток у задом идущих.
Они забредают во рвы
И тонут в болотах дремучих.      26.3.2013

 ***

По дороге, по которой ходит зверь и человек,
Шёл Чам-Пас и любовался красотой лугов и рек.
Он смотрел на лес и поле, на траву и на цветы
И сказал себе: «Всё это, Бог эрзянский, создал ты».
Вот идёт ему навстречу вдоль Оки-реки медведь.
То попляшет он вприсядку, то начнёт задорно петь.
Вот лисица появилась, машет широко хвостом.
Видно, у неё всё ладно и проблемы нет ни в чём.
Вот олень из лесу вышел, шею вытянул, заржал,
Вскинул голову высоко, по дороге зашагал…
Вот с Оки-реки поднялся на дорогу человек.
Молодой, красивый, статный, белый на лицо, как снег.
Поклонился он Чам-Пасу трижды в пояс: «Паз, чангодть!» -
«Паз, чангодть! Пусть будут в здравии у тебя и дух и    плоть!
Всем ли, человек, доволен?  Есть ли на столе хлеб-соль?» -
«Я тобой доволен очень. Но вопросы есть». – «Изволь!» -
«Слишком краток век мой. Много сделать дел мне не успеть.
Я хочу лет на 120, мой Творец, помолодеть.
Слишком холодны и долги зимы – сил не накопить,
Чтоб себя и скот в достатке добрым кормом накормить.
Мучают, Чам-Пас, болезни – их ничем не одолеть.
Всё другое – только в радость, хочется плясать и петь». –
«Я всему то дал, что нужно было дать, когда я мир,
В свет и в красоту влюблённый, с добрым помыслом творил.
А тебе я дал свой разум, чтобы то, что сделал я,
Улучшала, исправляла мысль пресветлая твоя.
Ты хозяин в этом мире и хозяин над собой.
А всех дел твоих вершитель - всемогущий разум твой.
Меры нет твоим желаньям. Нет пределов и уму.
И поэтому любую можешь ты нести суму.
Будь ты, Эрзя, креативным. И тогда перед тобой
Все откроются дороги, одолеешь верх любой».
По дороге, по которой ходит зверь и человек,
Шёл Чам-Пас и любовался красотой лугов и рек.
Был он рад тому, что сделал этот дивный Белый Свет,
Где равны зверь, птица, рыба, токарь, пекарь и поэт.   
28.3.2013               
 ***

На полянах моих и лугах
Птицы гнёзда не вьют.
Там синицы сидят на стогах,
Про ушедшее лето поют.
На задворках погожих времён
В рост пошёл чертополох.
То, во что был когда-то влюблён,
Превратилось в растущий под деревом мох.
И я сам, словно чертополох,
Не пою, не цвету, не щебечу.
Износился совсем и иссох,
Мимо дива пройдёт – не замечу.
Время! Время! Что стало со мной?
Посмотрю на себя – как тибетский монах
Поседел и отцвёл головой,
Вакуум чувств поселился в глазах.
Скажут – дай тебе палец отрубим –
Отдам.
Скажут – дай твою душу погубим –
И душу наполовину отдам.
Я свои соловьиные песни пропел.
Как петух, коль потянет, горланю.
Хоть и этот удел
С соловьиным нести тщусь стараньем.    28.3.2013
            
***

Россия ждала перемен.
Кричала, стонала – казалось –
Желанный плод в муках рожала
Советской «неволе» взамен.
Сама над собою глумилась,
Себя с ног и до головы
Словесною скверной облила
С угрозой «Иду я на вы!»
Низвергла себя. Перед НАТО,
Как пьяная шлюха, легла:
«Насилуй меня, сколько надо,
Я рабство твоё приняла.
Хотела родить я святого.
Но беса родила, увы!
Бес этот без русского слова
И русской моей головы.
Велика я  духом и телом,
Умом и несметством богатств.
Но вот не те песни запела,
В не тот забрела дивный сад.
Гнетёт меня тёмная сила.
И вновь, как в 17-ом году,
В мои руки просятся вилы,
Опять Зимний брать я пойду.
Пусть новая эра начнётся
Опять на земле, снова пусть
До самых небес вознесётся
Неубиенная Русь».               2.04.2013

       
                ***

 «Эрзяния, где ты?» - кричу я,
Меж сёл опустевших бродя,
По прадедам древним тоскуя,
Могил их нигде не найдя.
«Я там, - с неба слышится голос, -
Где Ра и Ока, там, где Русь,
Стеная под игом монголов,
Из глаз лила синюю грусть.
Я там, где Ильмень льётся в Волхов
И песни играет Садко,
Где горе в злой час лает волком
И коршун парит высоко…
Я ныне в Твери и в Ростове,
В Рязани, в Тамбове, в Москве…
Но русское там моё слово
И русский мой ум в голове.
Я Русью, Эрзяния, стала.
Но в песнях былинных жива.
Поёт обо мне «Масторава»,
Её вековечны слова.
Я с ней не исчезну, не сгину.
Ни новый Чингис, ни Мамай
Меня на край света не сдвинут,
Где все громко крикнут «Прощай!»
Я жить буду в песнях былинных.
Я в песнях! Вот всем мой ответ».
Ты в песнях, в сказаньях старинных
И в тех, что поёт твой Поэт
А. Шаронов. 2.4.2013


          
***

«О, кто мы? Откуда? Зачем?
И счастливы ли? Кто ответит?»
Довольны мы в жизни не всем,
Но души надеждами лечим.
Минует зима, будет май,
Весна вновь, как юность, вернётся.
Её будет – как через край
И много – во всё небо! – солнца.
И пусть скажет некий мудрец:
«Тщета это всё. Всё на свете
Имеет свой горький конец,
Ничтожны надежды все эти…»
Великая радость придёт
В ромашке и в ландыше белом,
В траве, что вовсю зацветёт,
В деревьях, оживших вновь телом,
В разливах оттаявших рек
И в птицах, гимн жизни поющих,
И в том, что ты есть человек,
Тропой, богом данной, идущий.
Несчастлив лишь тот среди нас,
Кто тёмную душу имеет.
В нём мёд добрых мыслей не зреет
И  крив у него всегда  глаз.             4.04.2013
      
                ***
_
  Не ночью, когда, может, лишь луна
Преступнику путь освещает тускло,
Меня обворовали подло, гнусно
Средь бела дня.
Бандиты с кистенём в руках,
Напившись дьявольской отравы,
Крадут, не уставая, «Мастораву»,
Чтоб быть при орденах и при деньгах.
Гнездятся черти в душах их, а разум
Чёрт отнял, чтоб они, воруя,
Ему, как Богу, пели аллилуйя,
Не постыдившись чёрных дел ни разу.
Но будет час. Он близок. Он настанет
И подлый вор взойдёт на эшафот.
Тюрьма ему родимым домом станет,
Он там, что воровать нельзя, поймёт.  4.4.2013
         
                ***

Бежит от деревни дорога,
Уходит,  не знаю куда,
Где всяких чудес много-много,
В дома не заходит беда.
Её тополя провожают,
Берёзы и ивы, поля,
Над ней с шумом ветры летают,
Как коршуны кружат, пыля.
Я выйду на эту дорогу
И вдаль долго-долго смотрю.
Что там? Не печаль и тревогу,
А сказку чудесную зрю.
Мне радости сердце пророчит,
Душа видит вещие сны…
Она о чужбине хлопочет,
Уходит с родной стороны.
Но ноги назад возвращают,
Идти не хотят, знать, они
О странствиях многое знают
И в наши и в прошлые дни.
Сижу, как Илья, на печи я
И калик своих в гости жду.
Придут – ухвачусь за мечи я
И биться за правду пойду.     4.4.2013





                ***

Шёл Чам-Пас по эрзянской земле,
По лугам её и по долинам.
Вдаль смотрел, что была в синей мгле,
И узрел дуба там, исполина.
Подошёл Бог к нему. До небес
Дуб вознёсся и стволом и кроной.
На макушку его он залез
И вокруг посмотрел восхищённо.
              «Как прекрасны земля и мой сын – Человек!,
На полях и в лесах звери, птицы,
Рыба в водах морей и текущих к ним рек,
В небе солнца и месяца лица…»
И позвал он к себе всех богов,
Усадил их на дубе по чину.
«Я велю вам во веки веков
Охранять нашу землю отныне.
Каждый бог пусть на месте своём
Будет добрый хозяин-радетель.
Пусть не знает отказа ни в чём
Человек, наших дел всех свидетель.
Пусть он станет для нас мерой всех наших дел!..»
И сошёл Бог с Великого Дуба.
Слушал Дуб Бога и всей листвой шелестел
И о том, как прекрасен Он, думал.
По лугам и полям путь продолжил Чам-Пас.
«Как же ты, Масторава, красива!
Сотворил я тебя в добрый час
Человеку и Богу на диво».              9.04.2013
      
                ***

У каждого в жизни дорога своя.
Захочешь – с неё не свернёшь.
С рожденья её неустанно торя,
Куда держишь путь, не поймёшь.
Дорога по жизни нам свыше дана.
Не мы выбираем её.
Порою бывает погожей она,
Порой – хоть кляни бытиё.
Но суть не в печали, во зле и в беде,
А в том, что сменяет мрак свет;
А в том, что в душе, как весной в борозде,
Жизнь новая просится снова на свет.
И радость объемлет тебя.
И вновь станет лёгкой дорога,
Которая, словно судьба,
Дана тебе свыше, от Бога.      9.04.2013
               
                ***

Живу, не ведая о том,
Какой удел мне уготован:
Свободным быть или рабом,
В вериги тяжкие закован?
Быть может, чёрный ворон вновь
Закружит, как над полем боя,
И будет пить густую кровь
Из ран убитого героя?
Увы! Увы! Не знаю я,
На что талант мой будет годен,
И доля какова моя
В стране, вчера ещё свободной.
Народ ждёт добрых перемен.
И, как заведено в природе,
Ненастным хмурым дням взамен
В свой срок погожей быть погоде.    9.04.2013
               
     ***
В моей душе рассветы и закаты
Не знают череды.
То дождь дождит в ней, то наступит вёдро
И зацветут весёлые цветы.
Нет меры никакой, порядка и закона –
Анархия царит.
Но так живёт она и потому, знать, долго
Порой от мук неведомых болит.
Болит душа! И ей помочь не сможет
Никто и даже Бог.
И что же делать, коль такую долю
Судил ей беспощадный Рок?      9.04.2013

        ***
Гуляет над Мокшей вдали тихий дождь.
Не буйствуют ветры. Земля отдыхает.
Под ласковым солнцем цветёт в поле рожь,
В пору благодатную лето вступает.
Стоит птичий звон на лугах и полях.
Кукушка кукует, кого-то сзывая.
На белых, как пух, облаках
Сидит Иненармунь, певунье внимая.
«О чём ты кукуешь, печальная птица?
Кого днём погожим зовёшь?» -
«Зову я к себе братца или сестрицу,
Но где их, пропавших, найдёшь?»
«Найдёшь или нет, но ты звонко кукуй
И тем исцеляй свою душу.
И, успокоившись, сердцем ликуй
В зелёной цветущей лесной дикой куще…»
Плывут облака на восток.
Под ними встал лес, как несметное войско.
Я знаю, что мир создавал Чам-Пас-Бог,
И он ему дал эти свойства.
Быть светлым, красивым, разумным – таким,
Дарующим радость, цветущим, поющим,
Сердца нам не горем, а счастьем гнетущим,
Чтоб были всегда мы довольными им.      11. 04.2013
               
                ***

Когда-нибудь, когда с небес сойдут
На землю боги и о тайнах мира
Землянам свои книги отдадут,
Земляне жить по-новому начнут,
Отвергнут старые кумиры.
Машину времени они изобретут,
Обуются в ботинки-скороходы,
В любые дали, захотев, придут,
В любые возвратятся годы,
Любые чудеса по книгам тем найдут.
Помолодеют старцы и старухи –
Такая нападёт на них проруха –
В красавиц превратятся и опять
Начнут красой весеннею блистать,
В порядке будет всё с фигурой и со слухом.
И вырастут сады тогда,
В которых молодильных яблок будет
Хватать на долгие года,
Жить каждый станет как при чуде,
Душой и телом молодой всегда.
Такие вот наступят времена.
И скоро мир такой настанет.
Готовят боги письмена
Для нас в своём небесном стане.
На все загадки в них ответ.
В сто солнц в них светит знанья свет.   11.04.2013
               
                ***

Что будет, если нападёт
На нашу землю враг?
Народ на битву не пойдёт,
А скажет так:
«Страна буржуям отдана,
Бандитам-богачам.
На что такая нам она,
Нам, нищим и бомжам?
Пускай они, когда война,
За доллары свои
Кровь льют, у них черна она,
Ведь нелюди они.
У них в Америке мошна,
У НАТО в закромах,
Им в души светит Сатана,
Живут они впотьмах.
Такой страны, как Русь, давно
На Белом Свете нет.
А вражье защищать  гумно
Не встанет Пересвет.
Не встанут Невский Александр
С Димитрием Донским,
Чтоб повести на битву рать,
На что раба-Русь им?
Суворов будет с храпом спать,
Не станет Ушаков
За буржуинов воевать,
За внутренних врагов.
Страна, что сделал Горбачёв
И Ельцин вместе с ним,
Чужая нам, её врагов
Друзьям их предадим.
Они для НАТО белый флаг
Давно уж припасли
И ждут, когда же этот враг
Придёт, чтоб их спасти.
Придёт, но не спасёт. Нет! Нет!
На что ему они?
Они и там потушат свет,
Где есть ещё огни.
Они и там всё украдут
И Запад разорят.
Поэтому там их не ждут,
Прогонят прочь, назад.
Сама себе Россия враг
Уж 30 лет.
Сидит не так, идёт не так
И говорит не так.
Ум вышел весь у ней и нет
Уж 30 лет ума.
В мозгах у ней туман и тьма.
Туман и тьма.              11.04.2013


         
    ***

 Я  жил, живу и буду жить
В Пургасовой Руси,
Где можно эрзе русским слыть,
Два имени носить.
От Мурома до Костромы,
От Волхова до Цны
На синих реках жили мы
С войной и без войны.
На Мокше, Волге и Оке
Среди лесов, полей
От Рима в светлом далеке
Жизнь шла луны ровней.
Здесь мудро царствовал Пургас,
Желая нам добра,
Врагов он прогонял от нас,
Войска свои собрав.
Могучей Русь его была,
Единственная там,
Где Эрзя, Меря, Весь жила
По рекам и полям.
В Пургасовой Руси страна
От Волги и до Цны
Живёт и ныне, и она
Святые видит сны.
В тех снах нисходит благодать
С небес на Эрзю-Русь,
В них Ленин хочет вновь собрать
Разваленный Союз.
В тех снах Есенин, Горький, Блок
Стихи, как благовест,
Читают, чтобы каждый смог
Благую слышать весть.
Идет весна! Идет весна!
Идёт весна на Русь!
Жизнь на Руси опять красна,
Прекрасна даже грусть!
О, Русь! Не жить нам без тебя
Как без невест и жён.
В тебе, как девушку любя,
Мы слышим песен звон.    16.04.2013

       ***

Не может ворон песни петь,
Коль мертвечину ест;
Не может принести он весть,
В которой горя нет.
Вороньей стае путь туда,
Где в поле труп гниёт,
Где праздник празднует беда,
Кровь вместо мёда пьёт.
Не может коршун добрым быть,
А жаворонок злым.
Что свыше дали – не избыть,
Век суждено жить с ним…
Привольна и красива Русь,
В душе её весна.
Но ей достался трудный путь, -
Европою больна.
Порой она идёт туда,
Где змеи гнёзда вьют,
Где войн и бед идёт страда,
По людям пушки бьют.
С Нью-Йорком сравнивают рост
Санкт-Петербург, Москва.
Как будто их попутал Чёрт,
Засев в их головах.
Как им свой разум изменить,
К России стать лицом
И вновь по-муромски зажить
С Ильёй и Соловьём?
Увы! Увы! Но могут вновь
Владимир и Ростов
Вернуть нам русскую любовь,
Призвав к себе Тамбов.
Мы можем снова Русью стать,
Зажив своим умом.
Тогда вновь с неба благодать
Сойдёт живым огнём.        16.04.2013
               
    ***
Один и тот же вечный путь
У звёзд, у солнца, у земли.
Движенье их не повернуть
Так, чтоб с орбит они сошли.
Вот так и мы идём, бежим,
Свою дорогу только зная,
В чём смысл её, не понимая,
Хотя понять всегда хотим.
Но в том, наверно, жизни суть –
В неведенье, что завтра будет,
Что встанем мы на тот же путь,
Который любим и не любим.
Всё та же суета сует,
Всё тех же песен сладкий звон,
Всё тот же выбор – да иль нет,
Вся та же радость, тот же стон.
Мы, люди, малые планеты,
У нас у всех свои орбиты,
Но с них бываем часто сбиты,
Когда не те даём ответы
На те вопросы, что для нас
Жестоко каждый день готовит.
Всё так! Но снова, снова, снова
Идут поэты на Парнас.       18.04.2013

                ***
С неба льётся на Русь синий свет –
На Эрзянь, на Рязань, на Тамбов,
Синевой светят реки, в которых рассвет
Солнцем полнится после полуночных снов.
Синевою покрыты леса и луга,
Синева наполняет глаза у людей,
Синевой отливают зимою снега,
А весною – бегущий от снега ручей.
С синевой благодать с неба сходит на нас.
В синеве светит свет, что исходит у Бога из глаз.   

               
   ***

Бесконечные синие дали,
Голубые поля и леса
Без осенней тоски и печали,
Что гнетут тёмной болью сердца.
У эрзян в думах всходят рассветы,
Часа ждут заповедные дни,
Когда старые боли и беды
Древним дедам оставят они.
Поведёт за собою их Никон,
Ленин снова взметнёт красный флаг
И Есенин, что с ангельским ликом,
Вместе с ним понесёт этот стяг.
В новый мир зашагают эрзяне,
В ту страну, что когда-то Пургас
Создавал, но её басурмане
Уничтожили в звёздный свой час.
Всё течёт, всё меняется, время
Никого не щадит на пути,
Но народ с красным именем Эрзя
Будет жить и всё дальше идти.
Неизбывна великая Волга,
Не мелеют Сура и Ока.
Течь в моря им неведомо долго
Через месяцы, годы, века.
Так же жить и эрзянам, сквозь время
Пролагая им заданный путь…
Будет хлеб на полях, если семя
Есть в земле, семена рост дадут.
Бесконечные синие дали,
Голубые поля и леса…
Мне три ласточки утром сказали,
Что за ними нас ждут чудеса.    18.04.2013
            
    ***

Когда-то, 20 лет назад,
Я жил в СССР.
Землянам всем, как надо жить,
Я подавал пример.
Я был великий гражданин
Великой той страны,
И, сильный, я ни перед кем
Не чувствовал вины.
Страна тогда росла, цвела
И крепла с каждым днём.
Стояло НАТО перед ней
Как бык перед кнутом.
Британец, немец и француз
Ни-ни! озорничать.
Не думали Ирак бомбить
И Ливию кромсать.
Не думали они в Чечню
Бандитов посылать.
Мерещилась Хрущёвская
Им всем Кузькина Мать.
                Мать Кузьки – вот чего хотят
Они увидеть вновь,
Ботинок, что им показал
В ООНе сэр Хрущёв.

Не наше рабство нужно им,
А наш кулак и кнут.
Мать Кузьки, где ты? Объявись,
Тебя все в мире ждут.
Освободи от янки Русь,
Вон вымети метлой.
Мы Русь и Русью всей хотим
Вернуться вновь в «застой».
Чтоб был свободен человек,
В довольстве полном жил.
Работал, отдыхал, гулял
Во все свои семь жил.
Чтобы никто его не смел –
Болгарин, поляк, чех –
Аттилой диким называть,
В нём видеть божий грех.

Мы, Русь, от Гитлера спасли
Весь мир. Мессия мы.
И исцелиться надо нам
От внутренней чумы.
От Горбачёвых и от тех,
Кто в пропасть нас ведёт.
Спасёмся мы и мир спасём,
Покой он обретёт.      20.04.2013


        ***

Я вижу, как в небо уходят дороги
Одна за другой – то на юг, то на север.
По ним на Руси ходят люди и боги
Единые в мыслях, единые в вере.
Пытаюсь и я к ним пристать и далече
За ними пойти и добраться до чуда.
По полдням я слышу их тайные речи,
В них всё, что есть в мире, пришло Ниоткуда.
Пришли Ниоткуда и мы, человеки.
Кто мы и зачем – есть загадка и тайна.
Но ясно одно: в допотопные веки
Нас кто-то родил на земле не случайно.
И в том, что мы делаем с толком и всуе,
Для Космоса, видно, есть смысл великий.
И в том, что себя убивая, воюем,
И в том, что чтим ангелов светлые лики.
Никто не изменит нам нашу природу.
Любить, ненавидеть, завидовать, в гневе
Бесчинствовать перед толпой и народом
И видеть пороки даже на небе.
Но всё же я вижу, как люди и боги
Идут по Руси по единой дороге.
И пусть нас гнетут, в гнев ввергая, пороки,
То важно, что в доблестях мы не убоги.   22.04.2013

        ***

Летят мои мысли, как птицы весной,
В родные края, возвращаясь с чужбины.
И смотрят они с непонятной тоской
На старые были без всякой кручины.
Их родина тянет сильней с каждым днём.
Там всё для души помудревшей красиво-
И поле, и лес, и родительский дом,
И новые люди, - всё чудо, всё диво!
Кружатся они над родимым селом,
Как жаворонки на небесах, повисают
И, словно пришельцы, что на НЛО,
Сквозь годы мои пролетают.
Там я босоногий, голодный, на мне
Военной поры худоба и лохмотья.
Но я не убог. Сам Чам-Пас в вышине,
Являясь, желает добра и здоровья.
Там с Богом я жил, а Бог жил со мной.
Потом, дом родимый покинув,
Забыл про него и стал, как слепой,
Звон шокшинских истин отринув.
Всё есть суета! И во веки веков
Оно суетою всесильною будет.
Но нёс я легко тяжесть этих оков
Как все в жизнь влюблённые люди.
Казалось, я в гору всё время иду
И встану вот-вот на вершину.
Увы, мне! Увы, мне! Но в пьяном бреду
Я не был, под камень Сизифа подставивши спину.
Тот камень и ныне толкаю наверх,
Ни разу «Напрасен сей труд!» не подумав.
Влюблённый в свой труд, говорил себе: «Верь,
Ничто не является из Ниоткуда».
И мысли мои, словно птицы, летят
На родину, к милым пределам,
Где жаворонки в небе высоко висят,
И льются о жизни прекрасной их трели.
22.04.2013 
               
         ***

Вновь весна с половодьем, как Новая Эра,
Наступает на Русь сквозь снега Костромы
И идёт по земле, где Меря, Мещёра и Эрзя,
Прогоняя остатки прошедшей зимы.
Льды трещат, громоздятся, напирают на берег,
Стадом белых медведей плывут по Оке.
Отступает зима, как минувших веков Ледниковая Эра,
По которой не будем томиться в тоске.
Скоро ландыши вспыхнут, как свечи
на древнем моленье,
Будут белым огнём пламенеть средь зелёной травы,
И проснётся во мне снова
к жизни большой вдохновенье
И скажу ей без спора: «Иду я на вы!»
Пусть я годы на счётах старинных считаю.
Но, весна, ты мила и красна для меня.
И с тобою под бременем времени не изнываю,
Соловьиные трели в душе в твои майские утра звенят.
Начинается новая эра
На земле, где Мещёра и Весь,
Где Корела да Меря да Эрзя
Зычно вместе поют о России великую песнь.
Зрю я Новую Эру.
Вижу новую даль.
В революцию верю.
Канут зло и печаль.
Кто бродяга и нищий,
Станет снова Герой,
Сгинут Змеи Горинычи
Вместе с талой водой.     23.04.2013
      
      ***

Уж 40 лет в Саранске я живу.
Был юноша, а ныне древний старец,
К которому во сне и наяву
Придёт вдруг призрак, будто иностранец
             Из Швеции, Германии, из Рима
И говорит, как греческий мудрец:
«Зачем живёшь ты в городе, вестимо,
Где не жили твой дед и твой отец?
Какому ты народу рьяно служишь
Без почестей, без денег, без наград?
Зачем в хуле ты своё имя губишь
И яд за правду пьёшь, как грек Сократ?
Зачем ты в драку лезешь с подлецами,
Чьи радости в навозе и в грязи?..»
Я отвечаю русскими словами:
«Всё у меня пока что на мази.
Я цел и невредим…врагов повсюду
Хватает всем, а тот смертельный яд,
Который пью, пить дальше в меру буду
И не умру мгновенно, как Сократ.
Служу я своему народу рьяно.
Он беден, но талантлив и красив.
О нём пишу стихи я постоянно,
И в «Мастораве» весь о нём мой стих.
Удел мой для кого-то незавиден.
И я бываю недоволен им.
Но в нём моей судьбы провидческий путь виден
И потому мне не расстаться с ним.
В Саранске я живу. И буду дальше жить.
Другие пусть живут в Москве или в Тамбове.
Не в этом суть. Важнее, кем нам быть
И смысл какой нести в своих делах и в слове.   23.04.2013   

     ***

В ясном небе молнии не блещут,
Грозы не грохочут, Зевс молчит
И Перун, Пурьгинепас, не мечет
Стрелы в землю, громовержец спит.
Тишина, покой и благодать
Опустились с неба на страну.
Перестал с народом воевать
Кремль, бездарно проиграв войну.
Ни Батый, Ни Тохтамыш, ни Гитлер
С ордами в Россию не идут.
«Демократы», каждый вор и плут,
Не сдают страну врагам без битвы.
По Москве Наполеон не ходит.
Ельцина Буш по спине не бьёт.
Время то в небытие уходит,
На ноги с колен страна встаёт.
Вслушиваюсь в тишину и слышу
Шёпот губ и говор голосов:
«Слава Богу! С каждым днём всё тише
О печалях звон колоколов».
На лугах ромашки, васильки
Весело цветут в густой траве.
Видит Русь: вновь умные мозги
У Кремля родятся в голове.    25.04.2013

    ***

Не поменяются вовек местами
Луна и солнце, небо и земля.
Не зацветут ромашки под снегами,
Не зарастут травой густой поля.
Не потекут вспять реки по Сибири,
На Антарктиде не растает лёд…
Жизнь никогда не будет в этом мире
Идти наоборот.
Не станет добрым злой, урод - красавцем.
Не видывал таких мир перемен.
Каков кто есть, таким остаться
Бог положил превратностям взамен.
Не станет человек медведем,
Медведь – лисой, вороной зрячей – крот.
              Всё потому лишь, что природе ведом
             Метаморфоз таких опасный плод.     25.04.2013 
               
                ***

 От слова «Ерзя» слово «Русь».
От слова merens слово «Меря».
В глазах у Мери синь и грусть,
В душе – в родного бога вера.
Великий Велес бог её,
От бед и от врагов хранитель.
Ему подвластно в мире всё –
Богатство, мирный труд и битвы.
В Ростове гордо он стоит,
На Новгородском вече правит.
На Велесе вся Русь стоит
В довольстве полном и при славе.
При Велесе бог-гром Перун,
Подобный Зевсу громовержец.
Он не отступит, силой юн,
Каким бы ни был сильным «немец».
И Мокошь Мерю бережёт.
Растит детей, лелеет женщин.
Чтоб шить одежду, лён прядёт
По пуду за вечер – не меньше.
Мы все есть Меря, Чудь и Весь.
От нас все русские истоки:
Язык, ум, музыка и песнь
И миром правящие боги.
От слова «Ерзя» вышла Русь
Без скифов и славянских уз.
В глазах у Мери синь и грусть
             От светлых мыслей, добрых чувств.   25-26.04. 2013



                ***

Петухи кукарекнут, будят утро: «Проснись!»
Будят солнце: «О, солнце, снова в небо явись!»
Я услышу их пенье – станет радостно мне.
Новый день начинается – буду жить в новом дне.
Новый день – новый праздник, в жизни – новая    даль…
Пусть кукует кукушка и наводит печаль.
В той печали есть грусть, но нет горя, она,
Как роса для травы, человеку нужна.
Я проснусь с петухами, крикну солнцу: «Привет!
Не жалей для земли ты свой благостный свет.
Как жар-птица над нею кружи и свети.
Путь один у тебя. Ты с него не сойди…»
Я кукушке скажу: «Ты кукуй и кукуй!
Добрым людям век долгий – лет по сто накукуй.
Пусть у них будет лёгкой по жизни печаль
И прошедшей весны с синим маем не жаль.
Возвратится она после долгой зимы,
Если песнь петухов по утрам слышим мы».
Петухи кукарекнут – и пойдёт благовест
От села до села…до неведомых мест.
Начинается утро, просыпается Русь,
              Та страна, у которой рязанская грусть. 7.05.2013

       ***

Синеет май от Шокши до Саранска.
С лугов уходит талая вода.
Сияет солнце. Каждый день, как сказка,
Каких не видел прежде никогда.
И я, попутчик этой дивной сказки,
Уж вижу, как повсюду трын-трава
Растёт под синью майскою в Саранске,
Чтоб от неё кружилась голова.
Слышны в лесу птиц радостные песни.
Как 40 лет назад, безумно молодой,
Я жду с полей, с лугов, из поднебесья вести,
Что благодать сойдёт на край родной.
И я в той благодати буду жить
Среди цветущих яблонь и черёмух
И, может, даже снова брошусь в омут,
Чтобы реку любви обратно переплыть…
Увы! Увы! Гуляет синий май,
Раскинувшись от Шокши до Саранска,
И вместе с ним повсюду ходит сказка,
Вновь полюбившая наш край.      7.05.2013

        ***

Я слышу конский топ на Волге и Оке.
Всё ближе он и с каждым днём тревожней.
Кто скачет там с булавою в руке
Дорогой, может быть, пустопорожней?
Кто будит вековую тишину?
Кто к небесам вздымает пыль земную?
А, может, хочет он начать войну
За сторону свою родную?..
Неужто это гордый князь Пургас,
Тринадцатый век роковой покинув,
Желает доскакать до нас,
Нам глядя из времён минувших в спину?
Неужто видит он – идут монголы,
И надо Русь от ворогов спасать?
Иль видит он, как сёла наши голы,
Бурьяном буйным стали зарастать?
Всё видит он, великий князь Пургас,
И потому, прервав сон занебесный,
В век 21-й скачет, чтобы нас
Спасти от гибели вселенской.
Всё ближе конский топ. Уж вижу я
В ночной дали огни в глазах Пургаса.
Они кричат: «Живи, о, Русь, моя,
Для звёздного, но уж другого, часа!...»     7.05.2013


                ***

              Я никуда не ухожу с тех мест,
Где был рождён, где вырос, где живу.
Всё в диво мне, когда гляжу окрест, -
Поля, луга, одетые в траву,
Леса, где сосны встали до небес,
И реки, что текут до самой Волги…
Всё бесконечно нравится мне здесь,
Ничто не стало скучным и убогим.
Здесь с каждым днём красивее земля.
Здесь с каждым днём синей и выше небо.
Здесь с каждым днём погожее и я,
Который никогда в раздоре с ними не был.
Ты мера всех красот, родимый край.
С тобой в разлуке на душе нет света.
Покроется туманом синий май,
Без красных зорь начнут всходить рассветы.
Войду я в речку Шокшу, окунусь
И, родниковою водой омытый,
Я словно заново рожусь
Красивый, молодой, душой и телом чистый.
Прошло – не сосчитаю! – сколько лет,
Как я с тобой, туземец твой, живу.
Ты для меня, мой край, весь Белый Свет,
Где боги к людям сходят наяву.       7.05.2013

      ***

Придёт, скажет «Здравствуй!» и снова
Куда-то уйдёт на закат,
Где некому вымолвить слово,
Где слову никто и не рад.
За красным холодным закатом
Всю ночь ходит он, невидим.
Назвался бы месяцу братом,
Да месяц, увы, нелюдим.
Наутро обратно вернётся.
Пред солнцем весь мокрый стоит.
Шаг сделает полем – споткнётся,
В траву упадёт и лежит.
«Ты знаешь ли, что тебе надо?» -
«Я ночью не спал. Как мне знать?» -
Тебе день весенний – награда,
Весну выходи-ка встречать…»    
Послушает и не ответит.
Не знает, зачем, для чего
Живёт одиноко на свете.
Без окон душа у него.     7.05.2013 
       
                ***

Миллионы ног дорога помнит
И видит, если даль ясна,
Кто шёл  по ней, спеша иль тихо,
Давно и в наши времена.
Ходил и я по ней немало.
То приходил, то уходил
И, поскитавшись, возвращался
К местам, которые любил.
Не раз я говорил дороге:
«Дойти до дома помоги.
Пусть будут лёгкими, как ветер,
Мои широкие шаги».
Всех путников дорога любит,
Всех их до дома доведёт.
А чтоб не уставали, песни
На птичьи голоса поёт.
Оставит позади печали.
Им с ней не долго по пути.
С душой, в которой воют волки,
Вовек до счастья не дойти.
Прекрасна жизнь, коль ты в дороге.
Идущему весь мир открыт.
Всё лучшее, что есть на Свете,
Его ногам принадлежит.          14.05.2013



       ***

По времени иду, как босиком по полю.
По целине прокладываю путь.
На камень наступлю – в ногах три пуда боли,
В глазах сто раз испытанная жуть.
Но манит даль – и нет конца пути.
За каждым километром тайна мнится.
И не могу нигде остановиться,
Решив, что дальше смысла нет идти.
«Иду на Вы!» -  я времени кричу,
Встав перед ним, как перед Святогором. –
Через себя тебя не пропущу,
Не одолеешь ты ни боем, ни измором».
Приделаю к тебе, наверно, руль я скоро
И править буду сам движением твоим.
И станешь, время, ты, как конь под Святогором,
Послушным каждый миг мне скакуном лихим.
Не все ещё я исходил пути,
Не все ещё прошёл холмы и горы.
Хочу на выси новые взойти,
Где новые откроются просторы.
Есть время жить, нет времени вниз падать.
Чем путь длинней – тем больше сил в ногах.
Чем выше холм, тем благодатней радость,
Чем больше вёрст, тем тише страх в глазах.                16.05.2013



      ***

Жил Соловей-Разбойник под Москвой.
Разбойничал порою, а, быть может,
Родную землю охранял и бой
Давал врагам, на силы тьмы похожим.
Был знатный воин он, и с ним никто
Не мог сравняться силой и отвагой.
Лишь Муромец Илья, как исцелился брагой,
Побил его однажды ни за что.
И так Эрзянь и Русь осиротил,
Оставил их без воина, который
Народ родимый истинно любил,
В нём усмирял кровавые раздоры.
Увы, увы, он, Муромец Илья!
Не ведал он, что Русь без Соловья
Как тёмный лес без волка и медведя,
Без них в нём быть усобицам и бедам.
Прошли века – и на Руси теперь
Ни Соловей, ни Муромец не в славе.
Ведутся здесь с миллионами потерь
Давным-давно бои без правил.       16.05.2013


                ***

Всем сущим правит Разум Мировой.
В нём свет, покой, гармония, закон.
Свободен я, но управляет мной
Во всех желаньях и поступках Он.
Я думаю, как Он определил.
Иду туда, куда Он указал.
В душе моей и в сердце столько сил,
Им сколько Он, меня замыслив, дал.
Моим глазам даёт Он синий свет.
Я по земле хожу под Его оком.
Его не заменить мне Богом,
Ибо Он есть, а Бог и есть и нет.
Есть разум в Космосе и потому всё есть.
Его вселенский ум – всему закон.
Он мир творит, как сочиняет песнь,
Гармония и красота есть Он.      21.05.2013







           ***

Летит Белый Лебедь, посланец Чам-Паса,
С высоких небес на июньскую землю.
Велел ему Бог в оба зоркие глаза
На то посмотреть, что народ не приемлет.
Спустился он в избу в пустынной деревне.
В ней голо и пусто. На улицу вышел.
Увидел – сидит то ли дед, старец древний,
А, может, мужик, что на счастье не вышел.
«Скажи, человек, чем ты так недоволен,
Что гложет тебя, на кого нож свой точишь?»
«Я счастлив вполне, ибо ныне я волен
Быть нищим, бомжом – кем захочешь.
Вот пью самогон, 20 лет уж бомжую,
И власти на это плевать откровенно.
Её я за это люблю, как родную,
Хоть скоро подохну от грязи, наверно».
Летит Белый Лебедь в Москву, к Президенту.
«Скажи о, властитель, чем ты недоволен?» -
«Учёные просят зарплату – ни цента
Я им не прибавлю, ведь я не неволю
Учёными быть их, пусть бросят работу
И в дворники! В дворники! Все поголовно!»
 «Но Русь без учёных – гнилое болото,
Обуется в лапти опять, безусловно». –
«Пускай, лишь бы не было их, чьи таланты
Меня так же бесят, как кошка собаку.
Я чужеземным учёным дам гранты,
Своих побросаю, как мусор, на свалку».-
«Знать, сильно обижен на них ты, властитель!
Но знай, сам Чам-Пас говорит «Свет ученье»,
И если науке российской ты мститель,
От кары небесной тебе нет спасенья».
Летит Белый Лебедь в Госдуму послушать,
О чём говорят депутаты народу.
«Налоги и цены страну нашу душат,
Такого ещё мы не видели сроду».
Летит Белый Лебедь на небо к Чам-Пасу.
              «В России, Чам-Пас, 20 лет уже плохо.
Народу от власти бандитской нет спасу,
Всё катится в пропасть под скорбные вздохи». –
«Не я выбирал для России дорогу.
Не я её вёл на погибель в болото.
И всё же скажу я, ей богу,
Пред ней я открою любые ворота
Не в рай и не в ад, к доброй жизни, в которой
Всё в меру – богатства, веселий и горя».    21.05.2013

                ***

Как заяц плутает мой путь.
Куда приведёт он, гадаю.
Чтоб в завтрашний день заглянуть,
Я окон волшебных не знаю.
Быть может, Америка там,
Как СССР, канет в Лету,
И счёт поведём добрым дням,
Стремящимся к миру и свету.
А, может, опять СССР
Объемлет просторы России
И будет всем странам пример –
Как жить хорошо и красиво.
Быть может, Емеля Дурак
В Москву из изгнанья вернётся
И жизнь повернёт нашу так,
Что новая эра начнётся.
В Кремле снова сядет Иван,
И править по-русски он будет
Под песнь, что играет Боян
Перуна и Велеса людям.
Быть может, там, в завтра, опять
Микула сохою могучей
Начнёт наши пашни орать,
И Русь станет краше и лучше.

Быть может, он верен, мой путь,
Не к горю, а к счастью ведёт он.
И ни к чему страх и грусть,
Что в завтрашний день нету окон.   21.05.2013

  ***

Грущу. А в лесу птичий гомон.
Поёт лес на сто голосов.
Вещает он песенным звоном,
Что всё у него хорошо.
Что радостно жить ему. Лето
Прекрасно и в вёдра и в дождь.
Что ж ты, человек, видя это,
Душою своей не поёшь?
Что грусти? Печали? Что толку
Слезами себя обливать?
От скорби нет пользы и волку,
Её ему лучше не знать.
Кто ты среди этого чуда?
Зачем тайной грустью грустить?
Ведь жить ты желаешь без худа,
Ведь с ним, словно камни грызть, жить.    21.05.2013

       ***

Пришёл Иван Дурак в Госдуму,
Прошёл по кабинетам, возгласил:
«Давайте, мои слуги, будем думать,
Кто вас ходить вкривую научил.
Вот ты, единоросс, косишь под НАТО.
Тебе родной страны оно милей.
Из-за него готов предать ты брата,
Лишь зло творишь ты для своих людей.
Вот ты, элдэпээровец лукавый,
Ругаешь Власть, а сам под ней лежишь.
Народ в смятенье ложью вводишь, право,
Всегда ему неправду говоришь.
Вот ты, мироноросс, всегда покорный,
Грозишь мечом, а не вступаешь в бой.
Борьбу такую выбрал ты, спокойней
Которой нет за думскою стеной.
Несёшь в руке ты красный флаг, враг ханов,
Но мысли снега у тебя белей.
Не хочешь ты кремлёвских истуканов
Погнать, взяв кнут, жалящий, словно змей.
Мечтаешь победить ты тихим словом
Врага, что танками народ давил
И кровь его взбесившимся драконом
Семнадцать чёрных лет России пил.
Так дело не пойдёт, «друзья народа».
Я всех вас отправляю на покой.
В России жизнь всё хуже год от года.
Так жить нельзя стране моей родной».
На улицу прогнал всех депутатов
Иван Дурак и слово возгласил:
«Лишь только тем отныне дам мандаты,
Кто за народ бороться полон сил.
Лишь те друзья народа сядут в Думе,
Кто встанет за страну свою горой
И будут здесь моим умом лишь думать,
Советуясь по всем делам со мной».     23.05.2013

   ***

«Скажи мне, кто ты, человек? –
Спросил меня небесный голос. –
Какие мысли в голове
Лелеешь ты, каков твой логос?» -
«Ах, рыбку золотую я
Хочу поймать, чтоб три желанья
Исполнила, добро любя,
Ко мне имея состраданье». –
«Поймаешь эту рыбку ты.
Я помогу тебе. Надейся.
Лишь были бы твои мечты
От чистого, как песня, сердца». –
«Мои мечты светлы, как снег». –
«Ну что ж, кидай свой невод в Волгу,
И ты поймаешь, человек,
Ту рыбку, помолившись Богу».
Я кинул невод в недра вод –
И вот она, царица-рыбка.
Из глаз её слеза течёт,
А на моём лице – улыбка.
«О, старче, отпусти. Молю!
За то исполню три желанья.
Переверну я жизнь твою
К добру и счастью от страданья».
Я кинул рыбку в недра вод.
Обрадовалась воле рыбка.
Как праздник празднует – плывёт,
И на лице её улыбка.
«Ну что же, радуйся, поэт,
И называй свои желанья.
В моих словах обмана нет,
Полна к тебе я состраданья». –
«Дай русским президентам ум,
Народу – жизнь при хлебе-соли,
Мне самому – чтоб был я юн
Сто лет, а если можно, более…»
Покрылась рыбка чёрной мглой,
Хвостом махнула и уплыла.
И понял я: с такой мольбой
Нельзя к ней обращаться было.
Ушёл я молча от реки,
А в небе вновь раздался голос:
«Нельзя жить Богу вопреки,
Что есть закон, порядок, Логос.
Ум кличет горе на Руси,
Никто не знает, что с ним делать;
Хлеб-соль… напрасно не проси,
Неисполнима эта смелость.
Быть юным до ста лет? Вовек
Такого нет у Бога в планах.
Об этом помни, человек,
Все дни живя, как на вулкане».
Ах, рыбка золотая, я
Опять с тобою жажду встречи.
Пусть сбудется мечта моя
Коль не сегодня, так далече.     28.05.2013

                ***

В нищете и в разоре живёт, о счастье мечтая, Россия.
Голод бродит по ней уже тысячу лет, как Кощей.
С Белого Света сживает народ, рождённый чтоб стать
Для всех стран и народов Мессией,
Кровь сосёт из него, истощая его до костей.
Но поёт Русь и пляшет, как будто ей всё нипочём,
Словно скоро с небес, как голубиная стая, сойдёт благодать,
И  хлеб и соль, самая высшая радость,  сами придут
          в каждый дом,
И сохою тяжёлой широкое поле пахарю незачем будет пахать.
Вместо хлебов на полях скатерть-самобранку расстелет,
Молвит слово – и всё будет тут же на ней, - и еда, и питьё.
И не будут страшны суховеи, морозы, метели,
Не для русского смерда с этих дней это всё.
Молодильные яблони встанут у каждого дома.
Старость с клюкой к человеку вовек не подступит.
Не будет чинить Кремль, как орды Батыя, погромы.
Через год или два, если не рай, коммунизм,
На демократический лад обновлённый, наступит.
Ох, и жить будет Русь! – с мёдом праздники праздновать,
На работу ходить с песней, как было вчера, при Советах.
Не печалить людей – синью Есенинской радовать
Станет она на русском своём Белом Свете.
Есть ли Бог на земле и на небе, не знаю.
Но что Чудо есть, верю и жду встречи с ним.
И поэтому Рыбку Золотую поймаю,
И поэтому сбыться желаньям тысячелетним моим.   
               
   
     ***

Закат закатится, рассвет взойдёт.
День добрым молодцем гулять пойдёт.
Пред красной девицей пустится в пляс,
Весёлую песню споёт для нас
О том, как хорошо на Свете жить,
Любить любимую, детей растить,
Ходить по ягоды и по грибы,
Всегда во здравии и с хлебом быть;
О том, что многого не надо нам:
Чтоб над собою был хозяин сам,
Чтоб никогда никто не говорил,
Чтоб господину я поклоны бил;
Пусть мной командует один Господь,
Он породил меня и мой народ.
А люди – я и ты – мы все равны,
Одни права на жизнь нам всем даны.
По весям-городам гуляет день.
В нём счастья, радостей и песен всклень*.
Он молод и красив – такой и я,
Хоть сединой покрылась голова моя.     18.06.2013

             * Всклень – через край, доверху.


           ***

Над Русью восходят мерянские утра,
Эрзянские зори над Волгой горят.
Как потонувшее в омуте чудо,
Пылает над Чудью славянский закат.
Очистилась Чудь от «славянства» и в ней
Сердца стали легче, а взоры светлей.
Иссохла у пыльных дорог лебеда,
Не рыщет по землям мерянским беда.
Мы возвращаем забытое имя.
Оно – Меря, Эрзя, Мещёра, Чудь, Весь.
Что бросили предки, с земли подниму я
И запою о нём древнюю песнь.
Я в имени Эрзи и Мери живу.
В него возвратиться Россию зову.
Вернётся в него – станет доброй страной
Со светлой, как ясное небо, судьбой.     18.6.2013


       ***

Уходит день за горизонт, туда,
Куда не улететь на самолёте,
Не выехать в телеге, никогда
Не побывать на инозвездолёте.
Но все мечтаем мы туда попасть,
В неведомое, что сулит нам сказку.
Неодолима в людях к чуду страсть,
Хотя любою может быть развязка.
Мы Богом рождены и потому, знать,
Сверхъестественных чудес хотим.
Чего в нас нет, того желаем знать,
К чему стремились, то сквозь годы чтим.     18.6.2013


          ***

Нет века мудрецов сегодня на Руси.
Глупцы и воры управляют нами.
Они погубят Русь. О, Инешкай, спаси
Своими нас великими словами.
Течёт на города и сёла мгла.
То тёмная в полки собралась сила.
В ней целый океан штурмующего зла,
Которое власть новая родила…
Нет Путина правителя умней.
Нет Путина правителя сильней.
Нет Путина правителя добрей.
Но кое-кто в Кремле ему мешает,
На гибель яму под него копает.
Быть умным, сильным, добрым не даёт,
Страну к разору, к нищете ведёт.
Раскрыть нам надо этого злодея
И раздавить безжалостно, как змея.
Тогда наш президент товарищ Путин
Не будет нас томить так долго на распутье.
Мы семимильными шагами вдаль пойдём.
Все страны перегоним, обойдём.
Не потечёт тогда на веси мгла,
Уйдут в другие страны силы зла.
Век мудрецов вновь будет на Руси.
Глупцы и воры с миром Кремль оставят.
Слова молитвы «Инешкай, спаси!»
На истинный путь нашу Русь поставят.    18.06.2013

        ***

О, Господи, Инешкипаз, Чам-Пас!
Горит у вас в глазах огонь нетленный.
Земля, жемчужина Вселенной,
Больна и просит милости у вас.
Вы видите, какие её раны.
Америка и НАТО губят мир.
Под бомбами их погибают страны,
Они творят в них сатанинский пир.
Бандитский с бесом заключив союз,
Они пошли войною против Бога,
Хоть знают – приведёт их в ад дорога,
И обретут погибель там свою.
Земле с небес пошлите благодать.
Пусть добрый дух объемлет человека,
А НАТО перестанет убивать
И ныне нас, и присно, и вовеки.          20.06.2013

***

Идёт по городу жена моя.
Не Афродита, но сама краса.
Как в первый раз смотрю вослед ей я,
У улицы у всей на ней глаза.
Мужчинам, женщинам – им в диво всем,
Что столько красоты есть на земле.
Идёт жена моя одна, ни с кем,
Но грусти никакой нет на челе.
Идёт жена моя… Там, где идёт
Светлее улица, добрей народ.
Никто не думает о зле, она
Сейчас, как маков цвет, им всем нужна.
Нужна её краса, её весенний свет,
С которым на небе горит зарёй рассвет.
Идёт по городу моя жена.
Не Афродита – да! Но лучше, чем она.
Красивее её, попробуй кто! – найди!
Напрасный труд. Хоть ты в бинокль гляди.
                2013

     ***

Опять пришёл я на распутье
Вдаль уходящих трёх дорог.
В который раз уж нужен путь мне,
Что заповедал в небе Бог.
«Пойдёшь налево – там добудешь
Пустые хлопоты себе.
Пойдёшь направо – славным будешь,
Но станет другом враг тебе.
А если прямо зашагаешь,
Тебя сраженья, войны ждут.
Что обретёшь, то потеряешь,
Людей, как рожь серпом, там жнут».
Пошёл я прямо, захотелось
Врагам кулак свой показать.
Шагал вёрст десять бодро, смело,
Готов был Пугачёвым стать.
Но вот, как волки, люди злые
Накинулись со всех сторон.
- Куда ты держишь путь, вития?
На что надеешься, Шарон?
- Иду я наводить порядок
В стране, которую люблю.
Сил у меня – пудов с десяток,
Слона я с ними с ног свалю.
Как комары, они жужжали
Вокруг и жалили меня.
Немыми руки-ноги стали,
Остались угли от огня,
С которым я пришёл сражаться.
И я тогда сказал себе:
- Пора, видать, назад податься?
Видать, угодно так судьбе?
И я сбежал от вражьей силы,
От тех, кто властвовал в стране
И резал на ногах ей жилы,
Служил не Богу, Сатане.
Тогда мы все назад сбежали.
И вот безрадостный итог:
Рабами доллара все стали.
Россию-Русь покинул Бог.  23.06.2013

        ***

Снятся ржи августовские жницы,
Лугу – косари, полю – дожди,
Мне – вспорхнувшие в небо синицы,
Что пропели «Нас больше не жди!»
Было время – ловил журавлей я,
Журавлих в первозданной красе,
А теперь, резвых ног не имея,
Отпустил я на волю их всех.
Эх, вы, птицы! Куда так спешите?
Или сказки вас ждут впереди?
Не сияет там солнце в зените,
Не поёт песни сердце в груди.
Ослепляют там взоры закаты
Всё сжигающим красным огнём,
Где погибнем, как гибнут солдаты,
В бой вступив в батальоне штрафном.
Крушит всё всемогущее время.
И когда побежит оно вспять,
Чтобы лет седовласое бремя
Смог с себя, как ненужный груз, снять?
Мне сегодня неведомо это.
Потому, встав к закатам спиной,
Через ночи шагаю к рассветам,
Веру в вечную жизнь взяв с собой.   27.06.2013

   ***

Все веруют во что-то и в кого-то,
Поэты – ни во что или в себя,
Когда, пройдя сквозь топи и болота,
Подарит вдохновенье им судьба.      27.06.2013

   
    ***

Я иду, а за мной над дорогой,
Что за птицы без шума летят?
Может быть, журавли или утки
Быть друзьями моими хотят?


     ***

Стою на распутье трёх старых дорог.
Уходят они на три стороны света.
На запад одна, а одна – на восток,
Где ярко пылают  весною рассветы.

На юг пролегла, как река потекла,
Прямая, как холст, третья стёжка-дорожка.
Какую мне выбрать? Была ни была,
Пойду я по той, что просторней немножко.

На первой дороге написано так:
«На мне всех умнее Емеля Дурак.
Он правит здесь миром и всё у него
Ни шатко ни валко, то есть ничего».

На третьей написано: «Если пойдёшь
По этой дороге, до моря дойдёшь.
Корзиной без дна, что, конечно, не грех,
Там ловит Иван рыбу рыбам на смех».

Дошёл я до моря, Ивана нашёл.
Он был хоть в штанах, но казалось, что гол.
- Давай будем вместе рыбачить, Иван?
- Давай, если мудр ты умом, как Иван!

- Что мы дураки, в том не вижу беды.
Вон сколько растёт на полях лебеды.
 В мешки, что без дна, мы её соберём
И из неё пироги испечём…

Прошло много лет. Миллионы людей,
К Ивану пристало (как я - не глупей!)
Ловить в море рыбу корзиной без дна…
Пожалуй, рыбачит так уж вся страна.

Улова, конечно, желанного нет.
Зато удивляется весь Белый Свет.  27.06.2013


                ***

Не позорно в России быть нищим.
Нищета здесь привычный удел.
Но быть нищим так гнусно! – Как лишним,
Для кого приговор – под расстрел.
Нищета хуже ига Батыя,
Золотой венценосной Орды,
От неё воют даже святые
В пору их чудотворной страды.
Я смотрю на Россию…О, Боже!
Здесь профессор, поэт, инженер
На бомжей неуютных похожи,
Они бедности русской пример.     27.06.2013


                ***

Поэт, профессор, многих книг
Создатель, труженик великий,
Седою головой поник
Перед Кремлём с печальным ликом:
«Всю жизнь работаю, как раб,
Не знаю, что такое отдых,
Но нищ и, в гневе я, не рад
Тому, что зря уходят годы.
Ты, Кремль, виновник нищеты
И всероссийского разора.
Батый добрее был, чем ты,
Принёс он меньше нам позора».
Я говорю, а он молчит,
Не слышит слово укоризны.
В нём стыд, как пьяный Ельцин, спит
На гибель всей моей отчизны.       23.07.2013

              ***

Не говори мне, человек,
Что минули дни красных весен.
Переплывём ещё сто рек,
Споём о счастье сотни песен.
Взгляни: не сосчитать дорог,
Бегущих вдаль, и все прекрасны.
Я б заново пройти их смог,
И не был бы мой труд напрасным.
Пускай ведут они не в рай,
Проходят, может, рядом с адом,
Но дарят сердцу синий май
С цветущим яблоневым садом.
И потому, хотя грущу
Под вечер, глядя на закаты,
Я слышать каждый день хочу
Громов весенние раскаты.
Не говори мне, человек,
Об осени, зиме, морозах.
Я мерю вёснами свой век,
Чтоб быть при ландышах и розах.     23.07.2013


              ***

Минует сто иль двести лет –
Всё переменится на свете.
Известно станет – Бога нет
Иль есть, не будет Он в секрете
Себя держать, какой резон
Таиться от людей, которых
Сам сотворил? Прибудет Он
На землю, разрешит все споры
О том, в чём нашей жизни смысл,
Кто правит нами от рожденья,
Что есть душа, страданье, мысль,
Печаль, порывы вдохновенья…
Всё мы узнаем и тогда
Оставят нас незнанья муки.
Вот только новая беда
Настигнет от смертельной скуки.
Счастливей нищий богача,
Невежда – мудреца, быть может,
Они, жизнь жалкую влача,
Себя корыстью не тревожат.
Они от суеты сует
Ни днём, ни ночью не страдают.
Для них секретов в жизни нет,
Ибо о них знать не желают.        26.07.2013

                ***

Мой бог Ульянов-Ленин, мне не быть
В антисоветском стане ренегатом.
На крейсере «Аврора» в завтра плыть
Я буду, став матросом иль солдатом.
Свобода, братство, равенство, любовь! –
Вновь голос обретут глаголы эти.
Их вознося, пойдут за них на бой
Профессора, рабочие, поэты.
Есенин встанет с красным флагом в строй,
Поднимутся Блок, Горький, Маяковский,
И чудо, став опять самим собой,
В России сотворит народ московский.
Из чёрной грязи вылезет страна,
Для доброй жизни, срам презрев, восстанет
И вновь, в науки, в песни влюблена,
Для человечества всего Мессией станет.    30.07.2013


***

Ушли с земли на небо боги.
Один остался человек,
Без святости, больной, убогий,
С душой, холодной, словно снег.
В глазах его лежит пустыня,
Где в рост пошёл чертополох,
Трава, которая отныне
Цветёт в них, как зимой сполох.
Мне страшен этот гуманоид,
Замусоривший Арту-Русь,
Боюсь его - он параноик,
Жить рядом вместе с ним стыжусь.
С ума сошёл он от богатства,
От долларов и евро, от
Распутинского святотатства,
С того, что, как дурак, живёт.
Всех ниже он себя поставил –
Французов, немцев, англичан,
Американцев… обесславил
Россию, лучшую из стран.
За доллар продал он отчизну,
За евро – родину, себя.
Он по себе справляет тризну,
Чужие радости любя.                30.07.2013
    
      ***

Я не пишу мифических стихов.
Амброзию не пьют со мною боги,
Я не вхожу в их светлые чертоги,
Чтоб попросить у них волшебных слов.
Хожу я по земле среди людей.
Кого – люблю, кого – держусь подальше.
Бывает, что - кого-то смыслом младше,
Кого-то - выше и светлей.
Но в суете сует со всеми равный.
Все в суете сует мы в один рост.
Великие и тот, кто прост –
Пастух и сам Хрущёв, средь славных самый славный.
Он НАТО на лопатки положил,
И Кузькину Мать показал в ООНе
Всем тем, кто на Россию нож точил,
Хотел быть новым Наполеоном.
Хрущёв, презрев угрозы все, дорогу
Прямую до Нью-Йорка проложил,
Чтоб русский человек жил – не тужил,
КПССу веря, будто Богу.
Проходит время – и иные смыслы
Нам в головы приходят. Но вовек
Не позабыть, откуда все мы вышли
Под именем «советский человек».   1.01.2013
               
   ***

У осени весенние печали.
За тучами без молний и без гроз
Я вижу мая голубые дали
И рощи белоствольные берёз.

Пусть листья опадают – нет печали.
Пусть скоро ляжет снег – в душе нет слёз.
И пусть кукушки всё откуковали, -
С лесов безмолвных нет глухих угроз.

С небес, где боги властвуют, на землю
Всё так же тихо сходит благодать,
И радостям, что с ней приходят, внемлю
И жить хочу, как было в сорок пять.     23.09.2013

           ***

По Мурому иду, как Соловей Разбойник.
Пою, свищу, гляжу по сторонам.
Где ты, Илья? Неужто на покое?
Вновь на печи сидишь назло врагам?

Увы! Увы! Молчит герой предивный.
А город, старину стряхнув в Оку,
Растёт, цветёт, поёт дням новым гимны,
Глядясь, как в зеркало, в привольную реку.

Эй, муромляне, муромчане, муромчанки,
Я свой, не отводите косо взгляд.
Вы тоже все эрзяне и эрзянки,
Лишь только, может, двести лет назад.

Ваш Муром - пуп земли, он центр России.
Сам Новгород ему большой собрат.
Нет города, что Мурома красивей,
И в разуме своём он, как Сократ.

Иду по Мурому, как Соловей Разбойник,
Которого позвал гостить Илья.
И я, и он живём теперь в покое,
Он мне не враг, ему – не недруг я.

И я, и он поокские эрзяне,
Что вырастили, вынянчили Русь.
Теперь вражды нет в нашем общем стане,
Стал нерушимым вечный наш союз.    23.09.2013


      ***

У Мурома глаза эрзяно-русские.
В них плещется Ока с небесным светом.
Они любой душе и сердцу близкие,
В них колосится спелой рожью лето.

У Мурома лицо эрзяно-русское,
Весёлое и ласковое, светлое.
В нём что-то есть этрусское и прусское,
Мечта о высших смыслах беззаветная.

По Мурому, когда рассвет проглянет,
Гуляет Пётр с Февронией Рязанскою.
Они лицом навстречу солнцу встанут
И город осенят глазами ясными:

«Живи от века к веку, древний Муром,
И песни пой протяжные и звонкие,
Пусть веет от тебя добром и миром
По всей Руси на струны её тонкие».

По Мурому Илья пройдётся в полдень,
Посмотрит – всё ли в Муроме на месте.
Не то – пока он на все руки годен,
Исправит всё по совести и чести.

Я в Муроме не Соловей Разбойник
И не Тугарин, я здесь свой по дедам,
Которые вели друг с другом войны,
Чтоб над собою одержать победы

И Русь объединить, чтобы в союзе
Покой и мир всегда и всюду были,
Чтобы поэзии божественные музы
За это нас восторженно любили.

Живёт от века к веку город Муром.
В нём Русь непобедимой силой полнится.
От силы той непобедимой – миром,
С которым все желания исполнятся. 24.09.2013

       ***

Мой предок Рарик (Рюрик), князь мерянский,
С великой Ра был призван, чтобы Русь
(Чудь, Эрзю, Весь) объединить в союз
Многоплемённый и прекрасный.
Олег в Ки-аву (Киев) меч вонзил
И с Новгородом Днепр, взнуздав, объединил.

Другой мой предок Минин достославный
Лжедмитрия вон выгнал из Москвы,
Которой не сносить бы головы,
Отдав полякам быть царями право.
Поставив всей страны судьбу на кон,
Он русский возвратил в Москву Закон.

И Пушкин - предок мой, и Ленин, и Гагарин…
Великих всех не сосчитать имён.
И хоть за это славой обделён,
Я родословной этой благодарен.
Мы Эрзя, Меря, Чудь и Русь.
От Рарика ведём свой вековой союз.  25.09.2013

                ***

Что не от Бога, то от Чёрта.
Мы между двух начал.
Не мы, они нас выбирают
На век, на год, на час.
Подвластны нам холмы и  небо,
Поля, луга, леса,
Озёра, реки, океаны,
Невидимых сил чудеса.
Бессильные перед Судьбою,
Мы в Бога веруем, что Он
Убережёт нас от злосчастья
И возведёт добро в Закон.
А Чёрт? Ему туда дорога,
Где вечный холод, снег и тьма.
Пусть там живёт он и не сводит
Нас чародействами с ума.    30.09.2013

     ***

Сошли на землю инопланетяне.
Вошли в Саранск, по улицам прошлись.
Меня увидели, сказали: «Вы, земляне,
Неладную порой ведёте жизнь.

Воюете, дерётесь, друг на друга
Нож точите, любой из вас – Батый,
И для себя, и для другого – мука,
Дерзите Богу, ангелам, святым.

У вас в чести Наполеон и Гитлер,
Обама, Ельцин, Буш и Горбачёв;
Вы не со злом, с добром ведёте битвы
И меры нет для вас ни в чём…» -

«Увы! Увы! - ответил я. – Такими
Нас сотворил Господь, и нам вовек
Не стать безгрешными, другими.
В пороках обречён жить человек.

Но если мы грешны по воле Бога,
То для добра пороки нам даны.
Мы не от них в злосчастный час убоги
И нет в нас ничего от Сатаны». –

«Несовершенны духом вы, земляне.
Не может зло с добром быть за одно». –
«Без зла добро добром, увы, не станет,
Одно нам без другого не дано…» -


«Железные сердца и ум железный
Вам надо взять у нас и вот тогда
Пороки вас оставят неизбежно,
Покинут страсти навсегда.

Добро и зло исчезнут, горе, радость,
Любовь и ненависть, придёт покой…» -
«Увы! Нам этого пока не надо,
У человека в жизни смысл другой». –

«Ну,  что ж? – сказали инопланетяне.-
Есть для всего на Белом Свете срок.
Пока он не настал для вас, земляне,
Живите так, как заповедал Бог».

И улетели гости внеземные,
Сказав: «Вернёмся через двадцать лет,
Когда минуют времена лихие.
Дождись нас обязательно, поэт!» -

«Дождусь! – я крикнул вслед им. – Но, однако,
Быть непорочным вовсе не хочу.
Я лишь о том сегодня хлопочу,
Чтоб от Советов в Русь вернулось благо,

В котором Человек до Бога вознесён,
И мера всех вещей лишь только Он.     8.10.2013

    ***

Порой душа парит, как сокол,
Над ровной степью высоко
И алчет добрую добычу,
Добыть которую легко.

Порой, как жаворонок в небе,
Поёт, приветствуя весну,
Разводит радостные трели
На всю цветущую страну.

Порой, как дивная жар-птица,
Сияет жаром даже в ночь
И из неё, стремглав, уходят
Волнения и страхи прочь.

Порой она – пугливый заяц,
Её тревожит тёмный страх
И, как цветок озябший, вянет
В октябрьских утренних снегах.

Метаморфозам нет предела.
И потому ты, человек,
Между добром и злом блуждаешь
Весь свой, войне подобный, век.

И я, конечно же, такой же.
На поприще добра и зла
Спокойной пристани не знаю,
Хотя благая жизнь мила.    15.10.2013
            
                ***

Опять ко мне приходит осень,
Стучится в дверь и говорит:
«Твои дела идут не очень,
Закат на небе их горит…»

Послушаю я эти речи
И стану словно сам не свой,
И жду не с юной девой встречи,
А со старухой, что с клюкой.

Бог мой! Как слаб и неразумен
В мгновения такие я.
Я самому себе не нужен
Такой на битвах бытия.

Возьму ремень и отхлестаю
Я годы горькие свои.
Пускай уходят вон! Я знаю
За ними вслед другие дни

Придут в апреле, в синем мае,
В июне, августе, когда
Крылаты, словно птичьи стаи,
Мои неюные года.                15.10.2013

                ***

Стремлюсь я на вершины, а они
Всё дальше удаляются, достигнуть
Их не могу, знать, не настали дни,
Когда смогу себя на гору я воздвигнуть.

Есть в сердце пламень, чтобы всё хотеть,
В ногах есть силы, чтобы вдаль стремиться.
Но крыльев нет, чтоб высоко взлететь,
Взлетев, вниз не упасть и не разбиться.

Увы! Увы! Для каждого из нас
Есть мера, что дана навеки свыше.
Но всё равно в какой-то добрый час
«Могу я всё!» в себе мы голос слышим.   17.10.2013

                ***

В России горе от ума.
Что делать с ним? Страна вся плачет.
Хотя не тиф он, не чума,
Не хан Батый, что крови алчет.
И гонят, гонят вон его –
В Америку, в чужие страны,
Где научились из него
Печь пироги, шить сарафаны,
Ракеты в космос поднимать,
Там он болезни исцеляет,
Там он, наш ум, как благодать,
Что Бог на землю посылает.
А нам…что ж, горе от ума,
Где Волхов, Волга, Клязьма, Вятка,
Где Русь, как красота сама,
А человек сильней Геракла?
Нам горе, братцы, от царей,
От президентов и генсеков,
От их ума, что тьмы темней
И злей чингисов, ханов, беков.
Они наш русский ум гнетут
И прогоняют на чужбину.
Им дураки нужны, чтоб кнут
Их сёк по родовитости и чину.  17.10.2013

      ***

О сколько голосов звучит во мне!
Народ разноязыкий слово просит.
То гот, то балт, то росс заговорит,
То эрзянин споёт про Мастораву,
То иудей напомнит, что и он
Живёт в моей душе, в крови и в мыслях,
То римлянин проснётся и про Рим
Расскажет, о его великой славе,
Что некогда мы были с ним в родстве,
Но гунны нас по свету разбросали;
И финн порою голос свой подаст,
К покою тихому склоняя.
Я многолик, но в разуме един.
И потому одну имею душу.
Но как Европы древний сын, в себе
Гвалт голосов её вседневно слышу.  22.10.2013
     ***

Я голос твой слышу далёкий,
Но зря меня в путь не зови.
В душе моей, ставшей пустыней,
Давно уж нет прежней любви.

Исхожены стёжки-дорожки.
Наш день повернул на закат.
В краю, где сегодня живём мы,
Костры, что погасли, дымят.

Порой выхожу на дорогу,
Но сердце кричит: «Подожди!
Туда, где ждут песен весенних,
С осенней душой не ходи.

Не солнце в ней светит, а тучи,
Закрыв небосвод, льют дожди…
Туда, где ждут песен весенних,
С осенней душой не ходи».

О, время, ты строишь и рушишь.
Пощады не знаешь ни в чём…
И мы на твоих пепелищах
Меж светом и тьмою живём.  24.10. 2013

      ***

Всю жизнь мечтаю стать Икаром,
Летать, к спине приделав крылья.
Не получается. Знать, даром
Их, пешеход, себе растил я.

Но ночью, в снах, в которых все мы
В ином бываем измеренье,
Летаю, словно птичье племя,
Хоть и недолго, лишь мгновенья.

Летаю. Значит, всё в порядке
Со мной, в делах не унываю.
И жизнь прекрасна даже в драке,
В которой редко побеждаю.       24.10.2013



***
Знать, не настал пока твой час,
И меч свой не готовишь к бою,
Хотя со всех сторон с войною
Армады НАТО прут  на нас.

В неволе мы изнемогаем,
Оковы сами на себя
Врагам на радость надеваем,
Страну великую губя.

Тебя, Россия, сказка-Русь,
Уж 20 лет нещадно губим
За то,  что заграницу любим,
Что разъедает нас, как гнус.

И только гордые поэты,
Кому с небес глаголет Бог,
Хранят Олеговы заветы
Быть русскими, любых дорог

Снеся изгибы, перемены,
Не допустив к себе измены.

Мы Русь и Русью быть хотим.
Москву в Нью-Йорк не превратим. 19.11.2013

***
«Не уходи! – тебе кричу. –
Что там, за горизонтом? Тайна.
Неведомо всё и случайно.
Я расставанья не хочу». –

«Тебя с собой я не зову.
Останься здесь. Живи, как прежде.
И успокоишься в надежде,
Что белых роз там не сорву.

И возвращусь к тебе обратно». –
«Я буду с нетерпеньем ждать.
Тоски своей мне не унять». –
«В ней всё неясно и превратно…» -

«Увы! Увы! Но её власть
Над страждущей душой безмерна». –
«Пускай, что говоришь ты, верно.
Но знай: она лишь только страсть.

Хозяин над страстями – разум.
Ты им, мой друг, вооружись
И будет в бедах твоя жизнь
И легче и понятней разом».   19.11.2013


***

Не счесть врагов, что шли войной на Русь –
Батый, Мамай, Наполеон и Гитлер…
Всех победили мы в кровавых битвах,
Испив до дна печали, горе, грусть.

Но в грусти той, в печалях и в кручинах
Цвела амброзией весенней трын-трава,
И с плеч не падала на землю голова
У нас, в бою могучих исполинах.

Идя по жизни с трын-травой в душе,
Мы всё, что в нас вопит, превозмогаем
И страха, что – вот пропадём! – не знаем,
Смеёмся, рты разинув до ушей.

Рашане, силы взяли мы у Ра,
Где Чудь, Мещёра, Мурома и Меря.
От Велеса дана нам наша мера,
В которой миллион пудов добра.

И пусть у нас позор есть – Горбачёв,
И пусть у нас есть стыд престыдный – Ельцин, -
Переболеем в срок болезни эти
И, как в Октябрь, воспрянем духом вновь.
21.11.2013.

***

Ко мне зима порой приходит,
Заходит греться на печи.
Согреется – со мною вместе
Медярво* пьёт, ест калачи.

Наевшись и напившись, песни,
Дыша морозом, запоёт.
Застудит дом мой и со свистом
Вьюжить, как погулять, пойдёт.

До труб село накроет снегом.
Вернётся – в дверь ей не войти,
Не заглянуть в окно – и зря мне
Кричит: «Замёрзла я. Прости!»

С зимой я потихоньку лажу.
Раздоров между нами нет.
Я ей: «Мети сугробы выше!».
Она мне: «Песни пой, поэт!». 21.11. 2013

* Медярво – напиток из мёда.

***

Невесело живётся мне.
Несёт мой короб с хлебом нищий.
Я в вспять отпрянувшей стране
Сегодня, как нахлебник, лишний.

За труд мой деньги не дают.
Велят за рабский  грош работать,
Как пса, кнутом кремлёвским бьют,
Крича :«Живи, поэт, в холопах!

Встань на колени и молчи.
Зарой талант по горло в землю.
Народ бунтарству не учи,
Что хочет хан Нью-Йоркский, внемли».

У чёрной Африки в хвосте мы.
Нам битый турок кажет перст,
Грозят в лицо грузин и перс,
А мы в ответ, как рыбы, немы.

О, Русь! Почто ты терпишь их,
Тугаринов, Кремль захвативших,
Кэпээсовщиков бывших,
Врагов своих, а не чужих?

Свой враг в сто раз опасней «немца».
Он роет яму изнутри,
Там, где, рыдая, бьётся сердце
Твоё, Россия. В корень зри!

Из века в век цвела страна.
Но вот явились демороссы,
За ними вслед - единороссы, -
И в пропасть бросилась она. 28.11. 2013

***

На родине милой, хоть горе вопит,
Печаль, как кукушка, у сердца кукует,
До неба достигнув, Дерево Жизни стоит
И кроной вселенское счастье токует.

На родине милой такой Белый Свет,
Какого нигде на земле не отыщешь.
Будь ты землепашец, пастух иль поэт, -
О том, как прекрасна жизнь,
песни  здесь слышишь.

На родине милой – синица – и та,
На диво тебе - раскрасавица птица.
А там, на чужбине, всё есть суета,
Где можно, как в омуте, вмиг утопиться.

На родине милой – куда ни пойди –
Трава и деревья тебе напевают:
«На радость тебе мы растём. Не грусти.
Тебе свои песни берёзы и ивы слагают…».  28.11.2013

***

Было время – я в небе глазами тонул,
Горизонт догонял день и ночь неустанно.
Сам себя, как подкову железную, гнул,
Жил и праведно, и окаянно.

Но, увы! Безвозвратно то время ушло.
В небе ангелов больше крылатых не вижу.
Незакатное солнце с орбиты высокой сошло,
Песен о том, как прекрасно
травой быть и лесом, не слышу.

С неба, как бомбы, падают камни теперь.
НЛО на безумства людей
сквозь слёзы янтарные смотрят.
Человек человеку в России стал зверь,
Не счастья, а денег у Бога
здесь люди несчастные просят.

Самоубийства народов и стран
Капитализм, как тигр умирающий, дарит.
Яд смертельный сочится
из его генетических ран
И всё убивает на земном шаре.  3.12.2013

***

В Мордовии черёмуха цветёт.
Над Пензой майский дождь с грозой идёт.
От белых яблонь вьюги над Рязанью,
Сиреневые зори над Эрзянью.

Черёмуха цветёт – на сердце песня.
Услышишь гром – Бог в небе есть, надейся.
Вьюжит от белых яблонь на Рязани –
Быть лету благодатному в Эрзянии.

В Мордовии черёмуха цветёт,
В Москве Русланова на всю страну поёт.
Под гром «Катюш» звучат её мелодии
По всей Руси великой и в Мордовии.

Русланова поёт – с ней вся Россия.
Она, как Ра, привольна и красива.
От Ра играет в ней девичья удаль.
Ей подпевают Пенза, Муром, Суздаль.

Русланова под гром «Катюш» поёт.
Русланова фашистов песней бьёт.
Русланова поёт, а это значит:
Врага не одолеть в бою иначе. 3.12.2013

***

Всё на земле имеет меру.
Но всё желает меру ту
Не брать, гордясь собой, на веру,
И превращает жизнь в тщету.

В войне друг с другом звери, птицы.
Один другого хочет съесть.
Стать грозным тигром волк стремится,
Слоном мечтает быть медведь.

А человек превыше Бога
Желает вознестись. Увы!
В колдобинах туда дорога,
Вздор – прыгать выше головы.

Погиб Наполеон в изгнанье,
Сжёг Гитлер сам себя… Всему
За жизнь без меры наказанье –
Схождение с земли во тьму.

Но если в мере жить мы будем,
Подумаю и – не дай Бог!
О том, что небо есть, забудем,
А перед нами – сто дорог.

Знать, для того нам жить без меры,
Чтоб, далью обгоняя даль,
В себя, что мы Гераклы, верить
Сквозь горе, радость и печаль. 5.12.2013

***

Куда идёт моя страна?
Куда бредёт, сойдя с дороги?
Кто поводырь её убогий?
Сам Велес-бог иль Сатана?

Увы, не тот и не другой.
«Иван» у поводыря имя.
Он говорит, гордясь собой,
Что пусто у России вымя.

«Мне нечем Русь мою кормить.
В других измаялся заботах.
Чтоб  вражий Запад не гневить,
Хожу я у него в холопах».-

«Войну не проиграли мы.
Так почему же гнём колени?» -
«Мы вновь живём во власти тьмы,
Русь позабыла имя «Ленин».

А без него мы, как без глаз
И без ума, не видим света.
Грузин – и тот пинает нас
С негодованием за это».

Увы! Но сами мы тогда
Себе избрали путь позора.
Но верю я: не навсегда.
Час грянет – вновь полезем в горы.  10.12.2013

***

Ничего от рассветов не жду,
Не печалюсь, встречая закаты.
Молочу на хлеба лебеду,
Говоря с каждым пудом заклятье:

«Пудом пуд приумножь! Никогда
Не кончайся в домах хлеб печальный.
Пусть с тобой не приходит беда
По дороге ни близкой, ни дальней…»

На Руси лебеды сто полей,
Ста миллионам не съесть её нищим.
Потому, хоть мы «немцев» бедней,
По их мусорным свалкам не рыщем.

Нет пшеницы и ржи – лебеду
На хлеба, сколько надо, замесим
И её, скудных дней красоту,
Будем есть с пеньем радостных песен.

Лебеда на Руси – божий дар,
Как евреям небесная манна.
Ешь её, хоть профессором стал,
Коль живёшь в нищете постоянно. 10.12.2013

***

Не зная смысла бытия,
Друг друга в войнах люди губят,
И сук, на чём они сидят,
Чтоб в пропасть провалиться, рубят.

Из века в век идёт война
В Европе, в Азии, в России,
В стране, которой в мире нет
Умней, добрее и красивей.

С мечом на росса росс идёт,
На грека - грек – и так повсюду,
И чтоб без злобы жить, вовек,
Знать, не бывать такому чуду.

Загадка без разгадки мир.
В чём суть его, никто не знает.
Спросить бы Бога, но Господь
С людьми встречаться не желает.  12.12.2013

***

Над моей головой журавли не курлычут,
За собой в те края, где весна, не зовут.
Воем ветра метели февральские кличут,
И иных голосов слышать звон не дают.

Средь сугробов стою…Где ты, красное лето?
Где калина-малина и рыжая рожь?
Ниоткуда не слышу ответа на это.
Неужели мечта о них сказка и ложь?

В небылицы свои неотступно я верю.
Потому, хоть горшки все разбиты, живу
И стучусь, не сдаваясь, в закрытые двери,
За которыми ландыш цветущий сорву. 12.12.2013

***

Когда нет мыслей в голове,
В душе нет Бога.
В тебе, в молчащей пустоте,
Тревожно и убого.

Вокруг посмотришь – и нигде
Опоры не увидишь.
Ты словно океан без дна,
Ты словно бездна мыслишь.

Исхода нет. Перед тобой
Исчезли все дороги.
И ты исчезнешь. Чтоб спастись,
Ищи скорее Бога.                17.12.2013

***
Туда, откуда мы пришли
Уж не вернуться. Но зачем же
Пройти готовы полземли,
Чтоб там побыть, где были прежде.

Пленяет нас наивный миф
О том, как мир Творцом был создан
И человек – грек, эрзя, скиф… -
Им разным судьбам в руки отдан.

Идём мы в дебри старины,
В века минувшие, в те сказки,
Где чудеса кругом видны,
Богини людям строят глазки.

Идём, надеясь: в тех краях,
Где временем пути размыты,
Увижу, может, Зевса я
И лик прекрасной Афродиты. 17.12.2013

***
«Страной живых» был Эрзянь Мастор
Сто лет назад, в те времена,
Когда звучали часто-часто
Эрзян великих имена;

Когда Чам-Пас на небе правил,
А на земле царь-бог Тюштян,
Который Эрзю выше ставил
Других народов и их стран.

А ныне нет на Белом Свете
«Страны живых», теперь на ней,
Как черти воют, свищет ветер
Во тьме космических ночей.

Кто погубил её? Наверно,
Небесный замысел, тот  Бог,
Кто сотворил её безмерной
И стать «Страной живых» помог.  19.12.2013

***

Всё суета сует. И мир – пустыня.
Где шаг ступлю, там минные поля.
Кто их расставил чередою длинной,
Погибель мне у Господа моля?

Не Чёрт, не Бес, не Сатана, не Дьявол.
Сам человек, что «мера всех вещей»,
Кто для себя, как змей девятиглавый,
Как ненасытный в чёрном зле Кощей.

Живут в нём Бог и Чёрт в войне и в мире.
И правят им и двигают туда,
Где двери в ад, чем в рай, бывают шире
И, может быть, открытыми всегда.

И нет оттуда для него исхода…
Я двигаюсь чрез минные поля
И, что взорвусь, шанс выше год от года
И глупо жить, спасение моля.        19.12.2013

***

Иду по широкому полю.
Навстречу монгол на коне.
Он ворог, кто русскую волю
Похитил и сжёг на огне.

- Батый, куда снова ты скачешь?
Что рыщешь по русской земле?
Что сердцем безжалостным алчешь
В стране, что в Нью-Йоркской петле?

- О, славный певец Масторавы,
Кого бьют хулой и кнутом,
Пинает и левый, и правый,
Пощады не зная ни в чём,

За Русь побороться я еду.
Врага разгромлю и отдам
Великую эту победу
Народу, а не господам.

Народ, слышу, стонет и плачет
Голодный и нищий, в цепях…
- Батый, ты стал другом нам, значит,
Хоть мнят тебя все во врагах?

- Отныне я друг вам навеки,
Тебе, эрзя, мурома, росс.
От слёз ваших пенятся реки,
Их пьёт, как коньяк, деморосс.

- Как некогда Русь погубил ты,
Так ныне желаешь спасти?
- Спасу. Хоть ещё не забыты
На древних могилах кресты.

Коня повернул он на Муром,
А дальше – Владимир, Москва.
«Пусть путь твой закончится миром,
Ничья не падёт голова».

«О, Боже! – Я думал с печалью. –
Коль едет спасать нас Батый…»
Но всё же за синею далью
Миражили чудо-сады.      24.12.2013

***

Мы все рабы в своей стране,
Что стала нам чужой.
Живём в ней словно на войне,
Покинул всех покой.

Нет дней погожих у раба.
В ненастье он всегда.
Ему всегда гудит набат,
Что ждёт его беда.

Без крыльев он, без рук, без ног.
С ним песню не споёшь.
Его не любит даже Бог,
Он ни на что не гож.       24.12.2013

***

Я смотрю на все стороны света.
Что мне с юга и с севера ждать?
«С юга жди благодатного лета,
Ну, а с севера – снежную гладь».

Что восток принесёт, что оттуда
Ожидать в своей горькой судьбе?
«Может, сказку, в которой, как чудо,
Лики счастья приснятся тебе».

Что от запада ждать, где закаты
Гаснут вечером красным огнём?
«Жди громов ураганных раскаты
И угрозы : «Все дни здесь сожжём».

Что грядёт от Москвы златоглавой,
Где сошлись всей России умы?
«Жди оттуда разор и бесславье,
Многопудный груз вещей сумы,

Что поднять Святогор был не в силе.
По колени увяз и издох…
Там такие сегодня есть были,
Никому их узнать не дай Бог».

Отвернусь от Москвы и на Муром
Стану я своим русским лицом.
«Будешь в Муроме – будешь там с миром,
Не жалея всю жизнь ни о чём».

Посмотрел на все стороны света –
И милей стала та сторона,
Где стихи сочиняют поэты,
Хоть на то воля им не дана.   26.12.2013

***

Кто Русь спасёт: Рязань и Муром?
Великий Новгород и Тверь?
Иль Кострома, где и теперь
Народ живёт в покое мудром?

Иль Пенза? Может быть, Тамбов?
Иль Нижний Новгород как прежде?
Везде достаточно умов,
Чтоб сбыться вековой надежде.

Страна великих мессиан,
Московия, Эрзянь, Россия.
Они везде – куда ни глянь,
Любой Емеля здесь Мессия.

Но срок их божий не настал.
И мучают народ пигмеи –
Правители, кощеи, змеи,
Кого взнесли на пьедестал

Буш, Рейган, Клинтон и Обама.
Они под кровом их живут,
Под их дугу Россию гнут
И в рабстве не боятся срама.

Но гром Господень скоро грянет.
И русский  «немец» и «француз»
Порвёт с Обамами союз
И в Лету безвозвратно канет.

***

Разумен космос или нет?
Разумен, в этом нет сомненья.
Иначе б сгинул Белый Свет
С момента сотворенья.

Слились в одно бы свет  и тьма
И уничтожили друг друга,
И не было б богини Ма
И бога Норова за плугом.

И ты разумен, человек,
В уме, но глуп, что крови алчешь.
С себе подобными весь век
Воюешь и, творя зло, плачешь.

Как душу грешную спасти,
Наполниться весенним светом
И, как змея, в ад не ползти
С бесовским гибельным заветом?

Стихи Есенина читай,
И с Пушкиным дружи, и с Блоком.
Тогда спасёшься, твёрдо знай,
И встретишься, быть может, с Богом.  9.01.2014

***
На милой родине моей
Уж 20 лет не видно Бога.
Не ходит Он среди людей,
Ушла в леса Его дорога,

Где человека человек
За доллар и за рубль не губит
 И сук, на чём сидит весь век,
«Немецким» топором не рубит.

Где волку волк и брат, и друг,
Медведь медведю свой товарищ.
Где бить друг друга недосуг,
И любят мир все божьи твари.

И я, наверно, в лес уйду
От «либералов» и бандитов.
Жить не хочу я, как в аду,
Средь «демократов-атлантистов».  9.01.2014

***

Мы все – росс, эрзя, финн, удмурт,
Чуваш, мариец, балт, еврей,
Христианин и иудей,
Есть Русь, чей ум высок и мудр.

Он видит: тюрок и монгол,
И азиат, и европеец,
Коль русский, - мастер и умелец,
Забьёт любому «немцу» гол.

Мы Русь – саами и карелы,
Литва и Чудь – с тех пор, как Бог
Пришёл в мерянские пределы
И всем сродниться нам помог.

Он до сих пор по Волге ходит,
И по Суре, и по Оке.
Чам-Паса жезл в его руке
Гармонию везде наводит.

И мыслю я: знать, потому
Людей нет равных россиянам,
Небесным светом осиянным,
Путь видящим сквозь мрак и тьму. 10.01.2014

***
…Иду я. Мне 32 года.
Я молод, красив и удал.
Июньская в сердце погода,
Во взорах – вселенская даль.

Иду через утра, закаты,
Сквозь свет и сквозь темень туда,
Где гаснут гроз красных раскаты
И тает дождей череда.

Мне 32 года. О, Боже!
Но если тогда я бы знал,
Что юность (что счастье!) всё может,
Коней бы галопом погнал

Туда, где все праздники вместе
Кричат: «К нам скорее иди!
Ты мил нам, как светлая песня,
Ждёт радость тебя впереди!»

Я молод. Мне 32 года.
Любая высь мне по плечу.
Я головой небосвода
Коснусь, если вдруг захочу.  10.1.2014


***

Мне 32 года. В котомке моей
Лишь мысли про всё, да, как ландыши, чувства.
Любовь шире моря и неба синей,
С которой в пустыне безводной не пусто.

Я верую в сказки – и всё нипочём.
Пусть будет хоть Чёрт иль Тугарин Змеевич,
Я сяду на них и поеду верхом,
Как ехал на волке Иван, наш царевич.

Не встречу Злосчастие я на пути.
Меня испугаются тёмные силы.
А если вдруг встречу, сумею взнести,
Как прадед француза, на острые вилы.

Я в 32 года Геракл, Геркулес.
Любые конюшни очищу от грязи.
Гляди, хвост поджав, убегает Чёрт в лес
От света в моём майском утреннем взгляде. 13.01.2014

***

Что родина моя,  Эрзянь, Мещёра, Весь,
Корела, Меря, Мурома – Россия?
Русь вознеслась к небесным высям здесь,
Чтоб быть по воле Велеса Мессией.

Священный дух великой Ра вокруг –
В лесах, в полях, в народе-исполине.
Умов миллионы и миллионы рук
Творят дела с отвагою былинной.

Здесь СССР, надежда всех людей,
Явил для мира красоту благую,
Чтоб человек, как мера всех вещей,
Сумел взойти на высоту любую.

И ныне он взойдёт, когда пора
Для новой жизни без оков настанет,
Падёт с плеч груза тяжкого гора,
С колен, как богатырь, он снова встанет.

О, Родина моя! Эрзянь и Русь,
Корела, Меря, Мурома, Мещёра,
Ничто не разорвёт сердечных наших уз,
Не одолеет силу Святогора.     13.01.2014

***

У весны печалей нет.
Даже в радость гром грохочет.
И того, кому сто лет,
Дождь во здравие замочит. 14.01.2014

***

Во мне живёт 120 весен.
В 120 весен молод я.
Поют они в 120 песен
О том, что май душа моя.

Она порою, как оазис,
Порой как облетевший сад.
Без счёта всяких в ней оказий,
Костры потухшие чадят.

Но голубых 120 весен,
Но радостных 120 песен
Всегда во мне, всегда со мной.
И жизнь мила мне в день любой
Под солнцем, звёздами, луной
С неизбывающей весной.   14.01.2014



***

Мы вновь на поле Куликовом,
Где в битве с Русью Русь сошлась.
Огнём, мечом и бранным словом
Вражда по Дону разлилась.

Мамай под пятизвёздным флагом
Ведёт поганую орду,
Наполеон идёт с ним рядом,
Хайль! - Гитлер вопиёт в аду.

А впереди с орлом двуглавым
Шагает Ельцин, глуп и пьян.
Отдал за цент друзьям лукавым
Россию НАТОвский болван.

Росс росса губит в этой битве.
А где Непрядва льётся в Дон,
Лежит Димитрий князь убитый,
Копьём предательским сражён.

Под красным знаменем Зюганов,
Как Илья Муромец, стоит.
Поодаль – сказочник Проханов,
Что в Путине Мессию мнит.

А где же Троцкий, Сталин, Ленин,
Кто всё умели и могли?
Где революций главный гений?
Где сын всей матушки-земли?

Нет Ленина средь нас… Потомки
Брать ружья в руки не хотят.
Кладут они в свои котомки
Не пули, а мышиный яд.

А бой на поле Куликовом
Идёт и гибнет тьма людей…
Поэт воюет красным словом,
Политик – сонмами идей.

Здесь не Чингис, Батый и Гитлер
Сегодня губят Русь, она
Демонороссами побита,
В страну-урод превращена.  16.01.2014

***

Недолго жил народ в покое,
Без войн, без голода, чумы.
Пришли «троянцы», как из тьмы,
И Русь разрушили, как Трою.

В Москву опять вошли французы,
Там правит бал Наполеон.
Пожары раздувает он
Со змеем огненным в союзе.

Как будто не было вовек
Бородина и Сталинграда,
В Москве победного парада,
Где всё смог русский человек.

А ныне он, как нищий негр,
Встал перед всеми на колени…

Когда же возвратится Ленин,
Кто всех врагов народа сверг?

В коне троянском демороссы
В Кремль ворвались – и с этих пор
Пошёл по Свету наш позор,
Паденье в пропасть, срам и слёзы.

Не счесть грядущих новых бед,
Пока в Кремле сидят троянцы,
Предатели и самозванцы,
Кому стыда в позоре нет.    17.01.2014

      ***

Много дней я даром потерял,
Много сил потратил понапрасну.
В эти дни красавиц обнимал,
Пил вино, - и жизнь была прекрасна.

Срок настал – зря не теряю дней,
Сил своих не трачу понапрасну.
Девушек, как белых лебедей,
Не ловлю, хотя люблю их страстно.

И вино не пью. Давным-давно
Уж не мне луна на небе светит.
Было время – и прошло оно,
Стало всё не так на Белом Свете.

Что осталось? Ничего? Но нет!
Всё равно идут дни не напрасно.
Скажет Саня, внук мой, «Дед, привет!»
И – такая жизнь! – во всю прекрасна!    21.01.2014


      ***

Не как стадо царственных коров
Мы идём по жизни, - словно кони
Скачем по густой траве лугов
За мечтою призрачной в погоне.

И ничто не остановит нас,
Даже если сбудется надежда.
Искры пусть посыпятся из глаз,
Но другая уж нужна победа.    21.01.2014


***

Почему с тоской невыразимой
Я гляжу в глаза, идущим мимо?
Что хочу от женщины красивой
Незнакомой мне и нелюбимой?

Или безнадёжно одинок я?
Или счастья выпало мне мало?
Или у меня душа в пороках?
Или больно ранит сердце жало?

Или жизнь хочу я так увидеть
В её ликах разных, бесконечных?
Ни на что не прячу я обиды,
Всё мне мило в мире этом вечном.

Ненасытны у поэта очи
И душа его всегда безмерна.
Всё объять он ясным взором хочет,
Оставаясь Музе своей верным.    21.01.2014


***

Поймал Емеля Рыбку Золотую.
- Ой, как тебе, Емеля, повезло!
Исполню волю я твою любую
Несчастьям, что ты заимел, во зло.

Три самые заветные желанья
Произнеси – и я исполню их.
И кончатся тогда мои страданья,
Освобожусь из цепких рук твоих.

- У дурака одно желанье, Рыбка:
Наесться – и на печь, улечься спать.
И разошлась Емелина улыбка
 Во всё лицо, и стал он хохотать.

- Меня нельзя есть, молодец пригожий.
Я золотая, то, что я могу –
Исполнить три желанья в день погожий
На этом вот высоком берегу.

Исполнить три великие желанья!..
- У дураков желаний, Рыбка, нет.
Я съем тебя. Закончим пререканья.
Иди-ка в мой желудок, на Тот Свет.

И начал в рот совать Емеля Рыбку.
А Рыбка в реку – плюх! – из глупых рук.
Стоит дурак, убрав с лица улыбку,
Как будто под собой срубил он сук.

Прошло с тех пор сто лет. Страну родную,
Народ Емеля учит на Руси:
- Коль ты поймаешь Рыбку Золотую,
То три желанья у неё проси!

Никто не верит дураку Емеле.
И три желанья не хотят просить.
И потому без Рыбки не сумели
Построить россы счастье на Руси.

Но, может быть, теперь, когда умом мы
Превыше даже «немцев» кое в чём,
Завет Емели стародавний вспомним
И Рыбку будем слушаться во всём?    27-28.1.2014



      ***

О, Русь, берёзы белоствольные,
Прямые сосны до небес,
Поля бескрайние, привольные,
Перун, Даждьбог, Стрибог, Велес…

Всё неизбывное, прекрасное,
Всё – диво дивное, как песнь.
До Магадана дали ясные,
От них нам всем – благая весть.

Во все края дороги длинные
Идут, бегут, несутся вскачь.
На них богатыри былинные,
Ездок степенный и лихач.

Как туча едет Илья Муромец.
- Кого собрался бить, Илья?
Богатырю, впервые хмурому,
Вопрос столетний задал я.

- Я еду биться с супостатами.
- Неужто где-то есть они?
Русь дружит ныне даже с янками.
Вокруг покой и мир – взгляни!

- О, Александр, ныне  ворогов
Неисчислимое число.
И каждый ворог стоит дорого –
Иль целый город, иль село.

Сидят они в Москве и грабят
Извозами для НАТО Русь.
Побью я их. И пусть оставят
Нас нищета, печаль и грусть…

- Пусть Бог тебе, Илья поможет.
С тобой страна не пропадёт…
Но что же моё сердце гложет?
Что за Батый его гнетёт?

Кругом просторы бесконечные,
В просторах – сёла, города
Всегда весёлые, беспечные
И грустные лишь иногда.

Гнетёт его тоска невзгодная
По СССР, по вольным дням,
Когда дорога даже горная
Казалась очень лёгкой нам.   27-28.1.2014


***

Я вижу каждый вечер НЛО,
Звезду, что ярко светит над Саранском.
Висит оно над ним невысоко,
Как сторож, с небывалым постоянством.

То в сторону спокойно полетит,
То спустится к земле, то снова к небу
Поднимется, повиснет и висит,
К себе как будто бы вниманья требуя.

Кто в нём взирает сверху на Саранск?
Что за загадка для него наш город?
Открыться НЛО бы уж пора,
Но это, знать, произойдёт не скоро.

Гляжу на НЛО и мнится мне:
То Мирового Разума посланцы
Следят за нами в синей вышине
Таинственны, загадочны, бесстрастны.    30.01.2014


***

Через рассветы и закаты,
Сквозь свет и тьму идёт мой путь.
Хочу, но не могу свернуть
С него, считая жизни даты.

Что было и прошло, то мило.
Что есть – не то, к чему стремлюсь,
Злых образов его боюсь,
Они мне чужды и постылы.

Весна другая, лето – тоже,
Другие осень и зима.
Всё больше мудрости ума,
Но время ноги мне треножит.

На приступ новых дней иду.
Они как будто баррикады,
Приходу моему не рады,
Но я их с боем перейду.

За ними, может быть, вдали
Мой путь земной с путём небесным
Сольётся и навек безвестным
Останется, уйдя с земли.  18.2.2014

***

Когда-то в юности была
Она красива, а теперь?
Когда-то в юности была
Она желанна, а теперь?
Когда-то в юности была 
Она, как роза, а теперь?
Когда-то в юности была
Она, как ландыш, а теперь?
Когда-то в юности была
Берёзки краше, а теперь?

Она, как в юности, теперь
Красива в дочери своей.
Она, как в юности, теперь
Желанна в дочери своей.
Она, как в юности, теперь,
Как роза, в дочери своей.
Она, как в юности, теперь,
Как ландыш, в дочери своей.
Она, как в юности, теперь
Берёзка в дочери своей.

Она прекрасна, как сонет,
Который написал поэт.     24.02.2014

***

Идёт по улице весна
Бела, как белая берёза,
Как яблоня в цвету, красна,
Нарядна и свежа, как роза.

Без прежних слов «Иду на вы!»
Я на неё гляжу с восторгом.
Но для меня она, увы,
Уж десять лет как недотрога.

Уж десять лет со стороны,
Где всем прохожим неприметен,
Взираю на неё и сны
Мне снятся о минувшем лете.    24.02.2014

***

Дороги, куда вы ведёте?
Что там, куда манит нас путь?
О чём свои песни поёте,
В которых рязанская грусть?

Откуда в путь вышли? Наверно,
Оттуда, где предок наш жил
И Бога любил суеверно
За то, что его сотворил?

Теперь перед вами нет Рима
И Киев травою зарос,
Москвы нет, Иерусалима,
В смятении грек, немец, росс.

Пора, знать, на Новгород снова
Коней запрягать всей Руси
И слушать, как встарь, его слово,
Что верно, хоть Бога спроси.      25.02.2014

***

Поставил на судно я парус
И ветер незримый поймал
И с ним, словно с чайкой на пару,
Над морем бескрайним летал.

И был мне Стрибог добрым другом
И богом незлобным Нептун.
И был я под парусом чудным
Всесилен, отважен и юн.

То время минуло. На судне,
Что чайкой летит, не стою.
Но песни о парусе чудном,
Что ветер поймал, всё пою.  7.02.2014


***

«Не торопись. По жизни не беги.
Как слон ступай. День каждый береги.
Богатства не желай, за славой не гонись,
С тем, что имеешь, не бранясь, смирись.
Того, что есть, нет лучше ничего.
Оно дано для счастья твоего…»

Всё верно, небо, сверху говоришь.
Но буря у меня в душе, не тишь.
Я жажду постоянно перемен,
Стремлюсь наверх, туда, где мой безмен
Меняет грамм на целый фунт, а фунт
На килограмм, а килограмм на пуд.       27.02.2014



       Кузькина Мать

Скажи, красавица, кто ты?
С какой земли сюда явилась?
На Красной площади сто лет
Тебя не видел даже Минин?

Быть может, мисс-Европа ты
Иль мисс-Америка? А, может,
С дождливой Англии пришла?
Из глаз твоих струится холод?» -

«Я мисс-Россия, звать меня
Кузькина Мать, на эту площадь
Пришла с Ростова, в Кремль хочу
Пройти через его ворота». –

«Тебя с объятьями там ждут?» -
«Ждут, говорит молва людская». –
«Вторую стену возведут,
Поставят пушки, пулемёты,

А не пропустят». – «Но молва
Мне говорит: уж ждать устали.
Я Президенту снюсь, а он
Мне снится, так мы встречи жаждем».

Ушёл я от красотки прочь.
Она же у Кремля всё кружит
Всё ближе к Минину с Пожарским,
Всё ближе к Спасским воротам.     4.03.2014


***

Ко мне однажды старость подошла,
Сказала: «Страх передо мной уйми.
Не так худа я, как молва разносит.
Вот что скажу я с правдой о себе.

Конечно, я – болезни и страданья,
Хождение по мукам, боль и стон.
Но я и сын твой умный и красивый,
Твоя очаровательная дочь.

И внук я твой, в ком ты души не чаешь
И счастлив с ним и годы гонишь прочь.
Он для тебя все дни такая радость,
Какой у молодости не найдёшь». –

«Да, счастлив я и дочерью, и сыном,
И внуками, мне дарят то они,
Что потерял и не верну обратно.
Но рядом с этой радостью печаль,

И имя ей с лицом закатным «Старость».-
«Премудрость вот какую назову.
Закаты и рассветы двуедины:
Рассвет – другая сторона заката,

Закат – другая сторона рассвета.
У всех вещей на Свете два лица.
Ты молод с одного конца, с другого
Стар – и нет тому  разъединенья.    4.03.2014


***

Сидит на облаке Перун,
Летит, гонимый тихим ветром.
На Русь Рязанскую глядит,
Развесив, словно с печки, ноги.

Что там, на Волге и Оке
Небесный взор его прельщает?
Ничто не радует его,
Внизу пустые веси видит.

Растёт повсюду лебеда,
Чертополох цветёт и пышет,
В деревни змеи заползли,
В дома заброшенные вторглись.

А где же человек? Где он
Поля пшеницей засевает?
Где улья ставит, чтобы мёд
На Спас был в липовых кадушках?

О, златоглавый бог Перун!
Пустеет Русь, народ исходит.
Как будто вновь Батый прошёл,
За ним – Наполеон и Гитлер.

Вскочил на облако Перун,
Сел на коня и вскачь пустился
И молниями, как кнутом,
Стегать стал тучи грозовые.

Полил с небес великий дождь,
Над Волгой радуга повисла.
По радуге Перун скакал,
Под радугой купался Велес.    6.03.2014

***

Увы! Увы! Я говорю,
Дни торопя, куда – не знаю.
Как будто там, где дали зрю,
Журавль за белый  хвост поймаю.

И там, где день уйдёт в закат,
Я тайну вещую открою
И чудо встретится со мною,
Которому, знать, буду рад.

Увы! Увы! Былых чудес
Уж никогда теперь не будет.
Коль Бог, создавший нас, исчез
И ни во что не верят люди.       6.03.2014

***

Чужие дни идут ко мне навстречу.
Чужие люди мне в глаза глядят.
Чужое время стрелы в меня мечет.
Чужое племя гонит меня вспять.

Сойду с дороги, побреду по полю –
Закружат коршуны над головой,
Колдобины сломают мою волю,
Земля начнёт качаться подо мной.

И крикну я, ни в ад, ни в рай не веря:
«О, из-под ног не уходи, земля!
Рекой вспять потеки чужое время,
Изыди вон измена из Кремля.

Глаза чужих людей сомкните веки,
Чужие дни вернитесь в свой приют,
Теките, как текли, по Свету реки,
Туда идите люди, где вас ждут».

Я так скажу, я крикну так и, может,
Начнётся вновь привычный ход вещей
И то, что сердце дни и ночи гложет,
Как ландыш зацветёт в душе моей.  6-7.03.2014


***

Как греки, мудрствуя в младенчестве,
Хочу постигнуть суть вещей.
Но в каждой вещи вижу «вещь в себе»,
Не подступиться близко к ней.

Уходят годы за околицы,
В чужие земли и края,
А мы всё рыщем, словно школьники,
От буквы А до буквы Я.

Треножит нас круг заколдованный,
В котором вместе свет и тьма
Гуляют, в путы не закованы
Всё познающего ума.

Явления нам открываются,
А суть вещей как под замком,
Хотя порой мечты сбываются
И прозреваем кое в чём.          7.03.2014


***

Я признаю: я не мудрец,
Не философ – властитель мысли,
Порою, может быть, глупец,
Теряющий по жизни смыслы.

И всё-таки при этом всём
Поэт и нимб над головою
Сияет и светло, как днём,
Со мною и под мглой ночною.

Я света полон, как фонарь.
И пусть сияю не как солнце,
Но освещаю путь в ту даль,
Где родники бьют из колодцев.

Там жажду путник утолит
И скажет: «О, спасибо, Боже!
Всё что болело – не болит,
Я стал светлее и моложе».    7.03.2014

***

Дальняя дорога, кочки да ухабы.
До Москвы дойти бы, где «варягам» рады.
Где в пути иссохших в гладе пилигримов
С водкою встречают, как гостей из Рима.

Но дойду ли? Кочки с каждым шагом выше,
Радость всё слабее, её песни тише.
Что я там не видел? Что я там увижу?
«Ельцина увидишь! - чей-то голос слышу.-

Ляхов там увидишь, тех, кто Русь, Расею,
Как жену чужую, по миру рассеют.
Возвратись-ка, парень, в Арзамас обратно.
Только там ты будешь жить по-русски знатно».

Встал я у Рязани, думаю, гадаю:
Может, в самом деле зря в Москву шагаю.
Думал, думал – кочки пнул в сердцах ногою
И прошёл на Муром встретиться с Ильёю.

Муром славный город, стариною дышит.
Муром мои мысли и слова услышит.
Лишь ступил я в Муром – Муромец навстречу.
Как по писаному говорит он речи.

«Будь мне родным братом, молодец из Шокши.
Много богатырствовал прежде я на Мокше.
Защищал Эрзянию, Русь мою родную,
В добрую годину, чаще же – в лихую.

А теперь я старый, в мире почиваю.
Век, что стал не нужным, тихо доживаю.
А тебя что гложет? Что по миру носит?
Что душа у Бога днём и ночью просит?» -

«До Москвы хотел я дошагать, но ноги
Стали спотыкаться на худой дороге». –
«Как на Рим и Киев, на Москву сегодня
Не ведут дороги, те минули годы.

Возвращайся в Шокшу и живи в покое.
Жди, когда настанет время золотое».
Повернул обратно я, на сердце смута.
Грустно и печально стало почему-то.

Но когда на свете не грустят поэты?
Или у них песни до конца допеты?
Если у поэта каждый день последний,
Если не всегда он вдохновенный гений?

От Москвы отринул, повернул на Муром.
Успокоил душу благодатным миром.      7.03.2014

***

Вернулся Велес в Русь,
По сёлам тайно ходит.
Поникла в сердце грусть,
Поёт в нём сто мелодий.

Мужчины без бород,
Девицы разодеты.
Не бедствует народ, -
Хорошие приметы.

У всех есть хлеб и соль,
Людьми и смерды стали.
Былых страданий боль
Ушла в чужие дали,

Туда, где правит Шуб
И мухолов Амабо.
По-нашему Шуб – дуб,
Соображает слабо.

Амабо хоть не дуб,
Но и не светлый тополь.
Его ни раз Нитуп
Рукой борцовской шлёпал.

Пришёл в Москву Велес,
Нитуп к нему навстречу.
С поклонами и без
Ему глаголет речи:

«На ноги встала Русь.
Пудами мерим счастье.
Вновь возродим Союз,
Теперь всё в нашей власти».

В Саранск пришёл Велес.
Воклов ему навстречу.
Для Воклова он бес,
Во всём ему перечит:

«С ног падает Мордва,
Пудами мерит горе…» -
«Собачья голова,
Никто не выпьет море…

Иди ко мне, Эрзя.
Желание любое,
Дай срок, исполню я
С огромною любовью». –

«Велес, желаем мы
Из рук Чам-Паса счастья.
Без Вокловской сумы
Хотим навек остаться». –

«Возьмите молот и
Любое куйте счастье.
Пришли благие дни,
Уходят прочь ненастья».

По Волге-Ра Велес
Идёт – вокруг сиянье,
На небе и земле
Мерянской ликованье.

Велес и Русь - одно,
Велес и Русь – отрада.
Им вместе лишь дано
Дарить народу радость.

Покуда есть Велес
Есть Русь – Мещёра, Меря
Корела, Эрзя, Весь,
В них жизнь её и мера.     11.03.2014

***
Я пою не те песни,
Говорю не то слово,
Узнаю не те вести,
Жизнь веду бестолково.

***

Дни бегут бестолково,
Нету в них благовеста.
Где ты, мудрое слово?
Где вы, добрые песни?

Если выйду в дорогу –
Попадётся кривая.
Подверну на ней ногу,
Зашагаю, хромая.

Чёрный кот подвернётся
«Всё пропало!» - воскликну.
Дух в мышонка свернётся,
Ослабею, поникну.

Если поп – не дай Боже! –
Зачернеет хоть где-то, -
Весь мой разум стреножит,
Быть беде у поэта.

Человек я, конечно,
По всем меркам сверхновый,
Но в приметах извечных
Суевер бестолковый. 

В них я в каменном веке,
В них антропос пещёрный.
Как текли в море реки,
Так текут к ним покорно.    14.3.2014


***

Вот уже сорок лет
Я ловлю в поле ветер.
Вьюгам, бурям навстречу
Свои сети бросаю.
Залетит буря в сети,
Недовольно завоет,
Кружит, мечется, стонет,
Хочет выйти на волю.

Как ослабнет, поплачет
И, смирившись, утихнет.
И тогда свои сети
Широко я раскину
И из них мирный ветер
Отпущу на свободу.

Ветролов, я не знаю,
Для чего дует ветер.
Но, быть может, я знаю,
Для чего ему сетью
Преграждаю дорогу,
Если сорок лет долгих
Это делаю дело.           17.3.2014

***

Была Москва как мать для всей Руси,
Благословенный высшим смыслом город.
Теперь она – О, Господи, спаси! –
Улус, где русских мурзы плетью порят.

Теперь Москва – осиное гнездо,
Где в сотах яд для всей страны великой.
Теперь в Москве кабацкой всё не то,
Не русские в нём образы и лики.

Теперь Москва, увы, евро-бордель,
Публичный дом для евро-криминала.
На глупость села, как корабль, на мель
И тормозом всему народу стала.
18.03.2014

***

Былые истины отвергнув,
Поправ былую красоту,
Живём, без страха глядя в бездну,
На дней бесплодных суету.


Закрылись голубые дали.
А путеводная звезда,
С которой счастье мы искали,
Пропала в небе навсегда.

И впереди, и сзади – пусто.
Покинул человека бог,
Как будто в нём лишился чувств он
И, всемогущий, занемог.                24.03.2014

***

Уж 20 лет дни окаянные.
Страна валяется в грязи.
Всё крушат Геростраты пьяные,
Чума гуляет по Руси.

Зайдёшь в деревню – население
Старик, старуха и коза.
Идёт там светопреставление,
Со страха гаснет свет в глазах.

В сутане чёрной поп по улице,
Как смертный приговор, идёт.
Неужто предсказанье сбудется,
И «Апокалипсис» грядёт?         24.03.2014

***

Над Русью солнце закатилось.
От Новгорода до Москвы
Земля с оси своей сместилась,
Беда вопит «Иду на вы!»

Никто ей путь не загородит.
С Кремля давно снят красный флаг,
И по стране свободно бродит
С орлом двуглавым лютый враг.

Чужим умом живя, мы стали
Не мы и в мире всех глупей.
Проснись – в нас деды б не признали
Своих потомственных детей.              24.03.2014

***

Вселенная поёт на русском языке.
Из Новгорода к ней восходят песни,
Из той земли, где на Волхов реке
Родятся для Руси благие вести.

Её мелодии о рощах и полях,
О синих реках и морях бездонных.
Грустят в них тихой грустью тополя,
Берёзы шелестят стозвонно.

В них Ленин и Гагарин, ты и я,
Народа молвь, кукушек кукованье,
Поэзия земного бытия
И суеты сует в сонетах ликованье.    24.3.2014

***

В краю, где каждый, как Сизиф,
Проводит дни в трудах бесплодных,
Нет мыслей гордых и свободных,
В веригах рабских ум ленив.

Там человеку человек
Путь преграждает на вершины,
Кладёт ему под ноги мины
И счастлив, коль его поверг.

Там людям «горе от ума»,
Который злу нещадно служит.
Под ним Сизиф лишь, может, сдюжит,
Чья  мука - вечная  сума.                27.3.2014

***

Бежал за тобой 20 лет
И не догнал.
Шумел, песни пел Белый Свет,
Которые я сочинял.

И не было в этом беды
И не был тщетою мой бег.
В сиянии дивной мечты
Бывает блажен человек.

И ныне, когда мир вокруг
Стал ясен и всё вижу я,
Как птицы за летом на юг
Мечта улетает моя.

Пусть реки назад не текут,
Но живы они до тех пор,
Пока из истоков,
как лошади,
воды извечные пьют
И к устью стремятся
 с равнин бесконечных
и в небо взметнувшихся гор.    31.3.2014

***

Тщета - как камень на спине.
На гору не взойдёшь.
С ней ты как будто на войне,
Где радостей не ждёшь.

С горба бы скинул вон её,
Но скажет так она:
«Что я несчастие твоё,
В том не моя вина.

Сам на себя меня взвалил,
Когда путь выбирал.
Зачем сто женщин полюбил,
В них истину искал?

А истина в другом совсем.
А в чём – сумей найти,
Чтоб не придти домой ни с чем
С далёкого пути».-

«Найди! Но как её найдёшь,
Коль ты сидишь на мне?» -
«Что я беда твоя – то ложь –
И тьма в твоём окне…». –

«Ну что же? Я тебя родил,
Я и убью». Вина
В ковш, как в былые дни, налил
И осушил до дна.

Кружится кругом голова,
Нет камня на спине.
Знать, вправду молодость права
И истина в вине?                1.4.2014

***

От нас скрывает горизонт
Что там, вдали, где ищем чудо?
Но слышим мы мелодий звон
К нам прилетающих оттуда.

В них голоса весенних птиц,
Вернувшихся сквозь зиму в лето,
В них песни дивных небылиц,
Сказанья вещие поэта.

Даль очаровывает нас,
Даль ноги в лапти обувает,
Даль в путь далёкий зазывает
Как стихотворцев на Парнас.

Пускай всё дальше горизонт
Уходит в синие рассветы.
В нём только добрые приметы,
За ним – мелодий чудных звон.  3.04.2014


***

Потомок Ильи Муромца, Добрыни,
Олёши, с Ра эрзянской – Соловья,
Русь стерегу от ворогов и ныне,
Сильнее с каждым днём её любя.   7.4.2014

***

Иду, не ведая, куда.
Бреду, не ведая, зачем.
Легла дорога в никуда,
Откуда возвращусь ни с чем.

Плутает по земле мой путь
Без глаз, что видеть всё должны.
Не знаю, влево ли свернуть
Иль вправо с чуждой стороны.

А, может, так определил
Сам Бог,  и незачем тужить.
Был молод – весело я жил,
Стал стар – стал без веселий жить.

Но всё же суета сует
Мне в радость, потому иду
Туда, где высших смыслов нет
И, может, счастья не найду.     7.4.2014


***

Ухожу из вчерашнего плена,
Прочь бросаю вериги с себя.
Гнёзда вьёт в моём сердце измена
Ко всему, с чем жил прежде, любя.

Улетают, как ласточки, мысли
О советской былой красоте,
О стране, из которой мы вышли,
О красивой, как сказка, мечте.

Не в чести ныне прежняя мера,
Криво мерит старинный безмен.
В дверь стучится безбожная вера,
Крышу снёс ураган перемен.

Попросил я у Маркса прощенья
И у Ленина, - так, мол, и так,
Расстрелял Ельцин ваше ученье, -
Алкоголик, бандит и дурак.

Я теперь продаюсь-покупаюсь
Я теперь вещь, амбарный товар,
И за то, что советским был, «каюсь»,
Став грошовым рабом новых бар.

Посмотрю на три стороны света –
Жизнь кругом как на страшной войне.
Человек стал дешевле монеты,
Чей станок на чужой стороне.

Ухожу из вчерашнего плена
Красоты, благодати, добра.
Гнёзда вьёт в моих мыслях измена
Ко всему, чем гордился вчера.        8.4.2014


***

Я «вещь в себе», загадка, тайна.
Явление моё – обман.
Оно изменчиво, случайно,
Не тот я, даже если пьян.

А кто же я в стихах, в поэмах,
Где открываюсь в полный рост?
В них в разных представляюсь темах
И потому ответ не прост.

И в них я «вещь в себе», наверно,
Хотя и правду говорю.
«Таюсь» не потому что скверный, -
Я в корень глубоко не зрю.

Иду по жизни как попало,
В своей же путаясь судьбе,
Известный миру только в малом,
Ибо всегда я «вещь в себе».         8.4.2014

***

Как за  оленем волк, за мной
Бегут враги, рыча и воя.
Я ухожу от них без боя.
На что с безумцами мне бой?

Они кричат: «Остановись!
Тебе во благо наши плети.
Их справедливей нет на свете,
Любить их только поклянись!»

Я отвечаю: «Волк овцу
Съедает тоже справедливо.
Такого не бывает дива,
Чтоб кошка доверяла псу». –

«Мы всё равно, - кричат они, -
Жить не дадим тебе в покое.
Коль не зубами, рыком, воем
Твои поганить будем дни».

Я отвечаю: «Не дай Бог
Я выйду к вам с ружьём навстречу…
Уймитесь лучше… Искалечу…
Согну зараз в бараний рог».

Не верят. И что делать мне?
Бегу от них, смирившись, тише.
«Быть надо обстоятельств выше,
Когда ты словно на войне», -

Твержу себе и за ружьё,
Врагам на радость, не хватаюсь
И сам перед собой не каюсь
За это бытие своё.

***

На перекличке прежних дней
Меня всё реже вспоминают.
Ряды друзей старинных тают,
Их молвь всё тише и слабей.

Они уходят в те края,
Где небо и земля сойдутся
И рухнет мир.., в одно сольются,
Исчезнув, грани бытия…

Цветёт, поёт и пляшет день,
Вокруг – в красе весенней лица,
Саранск, Мордовии столица,
В фортовой шляпе набекрень.

Как изваянья Эрьзи, здесь
Весною тейтери и авы*,
Краса эрзянской Масторавы,
Где сбудется хоть сто чудес.

Доносится с лесов «ку-ку!».
То времени волшебный голос,
Его магическое соло,
Что есть сто вёсен на веку.

И каждая весна – любовь,
И каждая весна – надежда,
Что будет краше жизнь, чем прежде,
Что начинается всё вновь.

Как скорый поезд, время вдаль,
Нас, унося с собой, несётся
И, что обратно не вернётся,
Весной нам не бывает жаль.

* Тейтери и авы  – девушки и женщины. 10.4.2014 

***

Уж 20 лет зовёт Кремль Пугачёва,
Кровавый бунт из нищеты куёт,
Чтоб по Руси с косой прошлась смерть снова
И покосила, как траву, народ.

Чтоб брат на брата, а отец на сына
Пошли с ножом как на врагов своих
И загнала в могилу их кручина
За убиенных близких и родных.       10.4.2014

***

Года идут. Но синий вечер
Чарует прежним колдовством.
И жду я с кем-то чудной встречи
Перед распахнутым окном.

Меня былое не тревожит.
Что было там, того уж нет.
Но что-то в сердце сказки множит,
Что снились в 18 лет.

Как и тогда, я жажду чуда
И светлых праздников хочу,
Хочу Емелей быть – и буду,
Дай только щуку схлопочу.    14.4.2014



***

Со всех сторон на Русь идут враги –
На Эрзю, Мерю, Мурому, Мещёру,
На Чудь и Весь, - свирепы их полки,
Но что они гиганту Святогору?

Микула их сохою переймёт,
Илья побьёт мечом и мудрым словом,
Зловещим свистом Соловей вспугнёт
В лесах под Костромой, Рязанью и Ростовом.

Никто для них здесь не припас побед.
На костылях уйдёт обратно НАТО.
Кто хочет для себя великих бед?
Придите и берите сколько надо!

Сам Бог решил: непобедима Русь.
С мечом пришедший от меча погибнет.
И НАТО, что прёт на неё, как гнус,
Такая участь подлая не минет.         15.4.2014

***

Прервав тысячелетний сон,
Веков громаду отодвинув,
С Олимпа смотрит Аполлон
На Среднерусскую равнину.

На Мокше, Волге и Оке,
На Волхове и на Ильмене,
Вблизи и в дальнем далеке, -
Повсюду видит перемены.

Поёт про грусть свою народ,
О том, чем жизнь красна на Свете:
И тем, что в поле рожь цветёт,
И тем, что множатся поэты.

Поэт – знамение того,
Что в человеке Бог не умер,
Что с ним превыше Он всего,
И в помыслах своих разумен.

Поэт в России – Пушкин, Блок,
Есенин, Брюсов, Маяковский.
С поэтами народ высок
Нижегородский и Московский.

Глядит с Олимпа Аполлон –
И хочется ему в Россию,
Где каждый росс в него влюблён,
Как Иудеи сын в Мессию.             17.4.2014   

***
На Красной площади поэт
Стоит перед Кремлём державным.
В глазах его восторга свет:
«О, Кремль, тебе нет в мире равных.

Ты выше разумом своим
Других правителей великих.
Ты не грозишь булавой им
Враждебных орд, народов диких.

Ты говоришь: «Пусть росс и грек
Во всём к своей восходят мере,
Германец, мудрый человек,
Живёт в германской доброй вере.

Пусть люди любят красоту,
Не роют друг под друга ямы.
Ты, Кремль, знаешь правду ту,
Которую не знать Обаме.

Тебя, Кремль, Минин сторожит,
Эрзяно-рус Нижегородский.
Порою в гневе он вопит
За твой поступок негеройский.

Порой хватается за меч,
Готов он спрыгнуть с постамента,
Чтоб головы врагам отсечь,
Российским недругам несметным.

Порой … хоть Разина зови! –
Народ, что нищенствует, жалко.
Лишён он царственной любви,
Его ласкают кнут да палка». –

«Поэт, пожалуйста, уйди.
Меня смущают твои думы.
На Красной площади не бди,
Оглохнуть можешь здесь от шума…»

Увы! Увы! Поэт стоит
На Красной площади. Здесь часто
Себя иль Пугачёвым мнит,
Иль жалким выкидышем счастья.   21.4.2014

***
Замутила сердце непогода.
Грусть гнетёт, как осень в октябре.
Радостей всё меньше дарят годы,
Нет рассветов красных на заре.

Затужила в сердце непогода,
Льёт дожди нездешняя печаль.
Всё жадней и чаще с каждым годом
Я смотрю в мистическую даль.

Чудные там чудятся виденья,
Ландыши, черёмуха в саду,
Встреч нежданных тонкие мгновенья,
Горы, на которые взойду.                15.4. 2014


***

День, как старик, сгорбатился и сник.
Нет больше сил работать, петь, плясать.
Иссяк желаний утренних родник,
Неодолимо тянет спать.

Вселенский сон сошёл с небес, земля
Спать уложила сёла, города.
Утихнув, ветер лёг на тёмные поля,
Умолкли за селом мычавшие стада.

Ночь смотрит с высоты глазами тысяч звёзд.
Луна, как НЛО, на небесах висит.
Неслышен под окном шум песенных берёз,
Лишь тишина в ушах, баюкая, звенит.      1074

***

Белуга, Осётр и Севрюга
Когда-то несли Белый Свет,
Три сёстры родные, подруги
Минувших мифических лет.

Сегодня под нами не рыбы, -
Огонь в преисподней кипит,
Сегодня мир словно на дыбе
От боли вселенской кричит:

«Хочу снова в миф я, в легенду,
Где Бог всё творит и хранит,
Где тьма опускается в бездну,
А солнце на небе висит.

Вернитесь, Белуга, Севрюга,
Осётр, и держите меня
На синем востоке и юге,
И там, где закат красный дня».

Смотрю на три стороны Света –
Там пусто, земля без опор.
А есть ведь три рыбины где-то,
Коль живы они до сих пор.

***

Не уйду никуда с этих мест,
Не покину поля и леса.
Синева здесь сияет окрест,
Благовестят земле небеса.

Скачет по полю конь – гул идёт.
Коршун небом летит – ветер спит.
Утро с красной зарёй настаёт,
Поднимается солнце в зенит.

Как соседка, подсолнух в окно
Смотрит весело – и мне светло.
То, что было на Свете давно,
Не покинуло нас, не ушло.

Та же улица, та же плетень,
Те же песни и та же любовь,
Тот же вечер, рассвет, долгий день, -
Повторяется всё вновь и вновь.

Повторишься и ты, человек,
В новых людях, таких же, как ты.
Потому бесконечен твой век,
Потому нет последней версты.

Не уйду никуда с этих мест.
Чудодейственны эти места.
Брошу взор я – и всюду окрест
Мифотворных времён красота.    28-29.4.2014


***

Синева. Незакатная даль.
Бесконечное поле. Дорога.
Над уставшей дорогой – печаль,
За унылой печалью – лик Бога.

К горизонту иду и дивлюсь.
Ничего я за ним не увижу.
Головою о небо стучусь
Как о вселенскую крышу.

Не Сизиф я и не Прометей,
Не мудрец Моисей иудейский.
Почему же жду с неба вестей
О свершенье пророчеств библейских?

Всё останется так, как идёт,
И другою жизнь эта не станет.
То же солнце и завтра взойдёт,
Тот же Ельцин народ свой обманет.

Но «Постой!- слышу голос. – Что есть,
То от Бога. Оно совершенно.
Так люби ты его, словно песнь,
Что поёт о любви неизменно».

Я ль дорогу себе выбирал?
Иль дорога меня выбирала?
Но туда, где в раздумье я встал,
Незакатная даль призывала.      29.4.2014

***
Гляжу в неведомые дали.
Что там, где небо и земля
Друг с другом встретились и стали
Загадкой вечной бытия?

Как белый лебедь, там мечта
Над полем хлебоносным кружит
И неземная суета
С заботами земными дружит.

Там миражи чудесных сказок,
Что нас на праздники зовут
И тех к себе призывно ждут,
Кто им «Мы на пути к вам!» скажут.    6.5.2014

***

Поёт и пляшет майский день
Неунывающий, весёлый.
Идёт он в шляпе набекрень
По шумным городам и сёлам.

Мне с ним сегодня по пути.
Я тоже весел и наряден.
Как он, собой незауряден
И чувствами наполнен всклень*.

Давным-давно минули дни,
Когда был Пушкин и Есенин.
Но в этот майский день весенний
Навстречу мне идут они.

Идут и руку подают
Всем тем, кто голос песен любит
И гениев своих не губит
Как совесть высшую свою.   6.5.2014

***

Дорога домой с каждым днём всё длинней,
Шаги с каждым днём тяжелей и короче.
Но нету дороги другой, что милей
И праздники счастья пророчит.

Вернусь я из странствий в родное село,
Где центр Вселенной, все высшие смыслы,
Где Дерево Жизни до неба росло
И всё родилось из божественной мысли.

Там древность седая, начало начал,
Там Бога я видел на небе когда-то,
Грехи там себе и другим не прощал
И в благодать верил свято.

Иду по дороге. Ухабы топчу.
Ступаю на кочки, песок и каменья.
Глазами над ширью земною лечу
И чудные вижу виденья.

Грохочет вокруг год мой сорок второй.
Летят самолёты, взрываются бомбы.
Отец возвращается с фронта домой
Израненный весь, но без злобы…     12.5.2014

***

Я родился под грохот снарядов и бомб.
Пальба пулемётов была колыбельною песней.
Благословенно
Не целовал меня в лоб
Ангел небесный.

Моя повивальная бабка война,
Голод и холод – гувернёры и няньки.
Быть твёрже стали учили меня
Германские танки.

Как подорожник затоптан я был
Лихом и Горем-Злосчастьем.
Но я и сам, как фашистов, их бил
И добывал своё счастье.

Чапаев-герой водил меня в «бой».
Враги каждый раз были биты.
Время настало – и передо мной
Все баррикады разбиты.

Не мну больше я на полях лебеду.
В достатке теперь хлеба-соли.
Метлой прогоняю беду
В кощеево поле.

Я сын СССР, той страны, где сам Бог
Учит добру и делам многочудным.
Трагичен, но светел наш Рок
И путь наш велик, хоть и труден.         13.5.2014

***

Века идут, а Русь всё та же:
Народ, правители, враги,
Сура и Волга, Цна и, даже,
На иерархах колпаки.

И я такой же, как мой прадед,
Прабабушка, отец и мать…
Со мною новый век не ладит,
Мне страшно старое терять.

В Москве, в Рязани и в Тамбове
В обычаях нет перемен.
«Царей» ругают там с любовью
За тьмы перед страной измен.

Всё так же пьют, гуляют, женщин
Боготворят и больно бьют.
Пороков стало там не меньше,
Их из Америки везут.

Но где теперь твое величье
О, Русь? Где Ленин и Хрущёв?
Где НАТО в заячьем обличье?
Где Кузькина Мать для врагов?

Где Илья Муромец, который
Непобедим в любом бою?
Предатели, бандиты, воры
За цент пропили честь твою.

Поэт твой нищий, а профессор,
Как бомж, голоден и разут.
Все эти странные процессы
О, Русь, в чью степь тебя ведут?

Обуюсь в дедовские лапти,
Надену дедовский кафтан –
И к чёрту по Европе страсти,
Вон нравы из заморских стран!   15.5.2014
   
***

Иду как по минному полю.
Гадаю: взорвусь – не взорвусь?
Себя быть героем неволю,
Хоть взрыва смертельно боюсь.

Не трус я, но не Стенька Разин.
В стране, где жизнь как на войне,
Лишь тот победит, кто отважен
И выстоит даже в огне.

Кружит высоко чёрный ворон.
Под ним расстилается Русь.
Кого он там видит? Не скоро
На радость ему я взорвусь.

Увы мне! Увы мне! Увы мне!
Блаженный, «иду я на вы!»
Теряясь всё чаще в раздумье
«Останусь ли без головы?»

По минам шагаю, а поле
В зелёной траве и в цветах.
Здесь мысли, как птицы на воле,
Но не унимается страх.

И, может, напрасна затея
Дойти до вчерашней Москвы?
Пусть так, но об этом жалея,
По минам «иду я на вы!».       19.5.2014   

***

Уходит весёлое время,
Не пляшет, резвясь, не поёт,
Молчит, обезлюдев, деревня,
Не водит лихой хоровод.

Пыль кроет старинные были.
Был молод, а ныне седой.
Былые могучие силы
Навек расстаются со мной.

Смотрю на деревья: их тоже
Минувшие годы гнетут
И те, кто сильней и моложе,
На землю дуплистых кладут.

Всё в споре, в раздоре, в боренье.
Иначе как будто нельзя.
Сто лет, что пройдут, как мгновенье,
Мы тратим в войне этой зря.

Идём как по минному полю –
И нету дороги другой.
И путь этот, как божью волю,
Зовут все своею судьбой.        20.05.2014



***

Над горизонтом новых дней
Святых апостолов не вижу.
Чем дальше путь, тем он трудней,
И даль к себе я не приближу.

Я к ней, она – прочь от меня,
Уходит за холмы крутые,
К себе таинственно маня, –
И хлопоты мои пустые.

Но всё равно, коль я в пути,
Живу и радости имею,
И цель – до счастья добрести,-
В душе мечтательной лелею.      20.05.2014

***

Когда-то был на Свете СССР,
Страна, где сказки дивные сбывались,
Где людям даже боги улыбались
Из голубых небесных сфер.

В том СССР родился я и жил
И «мерой всех вещей» был, человеком,
Который наравне с 20-м веком
Во всех своих делах рекорды бил.

Никто не смел стране той угрожать.
А ныне.., говорить об этом стыдно,
Её ругают нагло и бесстыдно
И матерно кричат «Обама мать!»

Не та сегодня Русь. Увы, не та.
Чужим умом живёт, чужие песни
Поёт, и ей такая суета
Не дарит почестей небесных.        22.05.2014    

****

Прошло четыре века и опять
В России Смута, в Кремль вошли «троянцы».
Страной, с ума сошедшей, правит тать,
Руль перенявшие у иностранцев.

От этой власти «караул!» кричу,
Она лютей Батыя нас ограбит,
Она в живых Россию не оставит,
Коль вилы в руки взять не захочу.

По всей Руси гуляет нищета,
Как псы зимой, голодная и злая.
Пред ней падёт любая высота,
От бренности людской изнемогая.

За что тебе такая участь, Русь?
Кто на тебя наслал напасти эти?
Вернуться бы тебе назад в Союз
И стать опять превыше всех на свете.   2.6.2014   

***

Пора  вперёд, в социализм,
Туда, где ландыши и розы,
Где даже дней июньских грозы
Грохочут празднично вдали.

Там красота, там Бог на небе
Благословляет всех людей
Работать, жить при соли-хлебе,
Быть тягот всех земных сильней.

Там человек от зла не тужит,
Ибо он «мера всех вещей»,
Там власть и право  ему служат,
И всех богатств он там ценней.

Там нет людей, чьи нравы волчьи,
Начальников-Батыев нет,
Там в славе слесарь и поэт,
Червь никому сердца не точит.

Там человек на человека
С ножом не лезет, всякий там
Душой и телом не калека,
Ровня себе и господам.

Капитализм Россию губит.
Пора назад в социализм.
Социализм народ наш любит,
Благословляет ленинизм.

Есть Ленин – есть песнь у поэта.
Есть Ленин – колосится рожь,
Есть мёды в середине лета,
В кармане рубль, а не грош.

Начнём жить с Лениным – и будет
Россия краше, чем Эдем,
И в ней счастливые лишь люди,
Герои песен и поэм.                3.6.2014 

***

Нет смыслов выше суеты сует.
Весна и лето, осень и зима,
Рассвет и день, закат и ночи тьма,
Любовь и труд, - всё суета сует.

Стихи поэта, песни музыканта,
Разгадка тайн материи – всё есть
Дары богорождённого таланта,
Для суеты сует благая весть.

Я в суете сует все дни живу,
Я в суете сует ищу себя,
Над суетой сует свою главу
Не возношу, - в ней смыслы бытия.

Люблю как человек, как человек
Впадаю в гнев, когда вокруг разлад,
Когда как обухом по голове
Бьёт вражьей бранью названый мой брат.

Над суетой сует нет выше смыслов.
Как высоко над полем не взлети, -
О ржи и о пшенице твои мысли,
Где кочки да ухабы на пути.

Не вознестись над суетой сует.
Без хлеба сытым никому не быть.
Будь президент-властитель иль поэт, -
Как человек на свете будешь жить.       9-10.6.2014

  ***

Блуждаю я, как в снежном поле странник.
В метели вся родная сторона.
В ненастье нам разгадка не дана,
Где путь наш с бесконечным расстояньем.

Его не знает, может, и мудрец,
И он не видит горизонта дальше
И потому, как все, боится фальши,
Хотя и носит мудрости венец.

Все мы идём сквозь тьму и дебри к свету
И прозреваем в сумеречный час,
Когда уж старость поджидает нас,
Направив взор к погасшему рассвету.

Увы! Увы! Так человеку Бог
Определил навек: быть в силе слабым,
Чтоб на дороге кочки и ухабы
Он никогда преодолеть не смог.

Пусть вечный бой идёт на перекрёстках
Добра и зла, находок и потерь,
Но кто обижен и убог теперь,
Тот с дерево стать может завтра ростом.

Шумит и воет белая пурга.
Ни зги кругом…А где-то дождь и грозы,
Под ними белоствольные берёзы
И майские зелёные луга.                16.6.2014
   

***

Нет формы совершеннее, чем шар.
Всё сущее на этом Белом Свете
Стремится круглым стать, шар – Божий дар,
Как семя, он живёт в любом предмете.

Он тщится округлить спирали и узлы,
Чтобы была гармония повсюду,
И люди, даже если очень злы,
В добро бы верили, как чуду.

И я хочу стать круглым, словно шар.
«Углы» мои – моих невзгод причина.
Но не спешу равнять их, «Божий дар»
Дан только человекам-исполинам.

Из-за своих «неровностей», «углов»
Страдаю я, меня пинает каждый,
Кому не говорю красивых слов,
Которых он порой услышать жаждет.

И поделом за это мне, коль я
Закон природы мудрой нарушаю.
Такой по жизни быть должна стезя,
Идя которой, Бога не смущаю.         17.6.2014 


***

Я в родословной затерялся.
Кто есть я: эрзя, меря, росс?
Мой прадед Марк Шароном звался,
Он в Петербурге смутном рос.

Прапрадед, прадеда родитель,
Был родом из библейских мест.
Свою страну, отцов обитель,
Покинул он под благовест

Колоколов, что возвещали
Иную жизнь, иную даль.
Ему родными россы стали,
Хоть иудеев было жаль.

В России, на Руси, где небо
Чем над Синаями синей,
Никем обижен прадед не был,
И был всегда он счастлив с ней.

В Рязанке, что в глуши Рязанской,
Куда за «Волю» сослан был,
Женился прадед на эрзянке,
Девицу Марью полюбил

И в Шокше жить обосновался,
В селе, где Эрзя, Меря, Русь,
И там Шароновым назвался,
Представившись, что он есть рус.

Конечно, рус! Все мы есть россы,
В едином множестве народ.
Красны в девицах словно розы
И соблазнительны, как мёд.

В мужах степенных благородны,
В правителях…увы! увы!
От них все наши недороды,
Скаканье ниже головы.

И я, Шарона давний правнук,
В поступках и в уме весь он.
В стихах своих героев славлю,
Кто в революцию влюблён.

Готов идти на баррикады
За Русь великую, страну,
Которой сами боги рады
Дарить покой и тишину.

Пусть будет вечно даль земная
Синеть над ней и перед ней.
Мой прадед жил, врагов не зная,
А я живу ещё мирней.

Не признаю войну и драку.
Я очарован красотой
И знаю лишь одну отвагу:
Быть каждый миг самим собой.

А бой за родину в стихах я
Веду без пушек и ножей,
Не отдаваясь в руки страха,
Который всех врагов сильней.

Хочу быть окольцован мерой.
Есть мера – жизнь благая есть.
Красиво поле рожью спелой
И птицами, коих не счесть.

Шарон красив был мирной силой.
Мог так пахать, как песню петь.
И я такой же семижильный,
Могу себя преодолеть.

Могу себе сказать: «А ну-ка
Свой нрав бунтарский обуздай.
Жизнь прадеда – тебе наука,
Его путь верный продолжай».

Хочу я многого. И всё же
Себе всё чаще говорю:
В своих желаниях будь строже,
Не поддавайся бунтарю

В тебе сидящему. В покое
Живи и нянчи тишину.
Зачем тебе ворота Трои?
Презри кровавую войну.
2014, июнь
***

Стоит сосна в лесу дремучем
И в космос высоко звенит.
И слушает она, что с неба
С ней ночью звёздной говорит.

Оттуда, из холодной бездны,
Где, может, Бога даже нет,
На языке, лишь ей понятном,
Как песню, что-то шлёт привет.

И я гляжу порою в небо
И тоже, как сосна, звеню,
И мнится мне, что есть там кто-то,
Кто песню слушает мою.                23.6.2014 

***

Бодягино – ничья деревня.
Пустых 125 дворов.
Его обходит мимо время
Без многошумных голосов.

Молчит безлюдная округа.
Ветра летучие – и те
Не окликают здесь друг друга
Как в полуночной темноте.

Века и годы, что галопом
Скакали, - здесь пропали вдруг.
Один пустырь под небосводом
Да горизонта зыбкий круг.

Нет жизни без людей и песен.
Куда ушёл ты, человек?
Тебя здесь нет уж сорок весен,
Где губишь ты свой бренный век?

Ничто нет родины милее –
Её полей, лугов, лесов,
Людей, что часто волка злее,
Порой добрей самих богов.

Вернись в Бодягино обратно
И снова эрзянином стань –
Красивым, песенным и знатным,
Влюблённым в древнюю Эрзянь.    24.06.2014

***
Июль. Солнцеворот на зиму.
Как мексиканец, смуглый день
Несёт с клубникою корзину,
Наполненную летом всклень.

По огороду ходит Дуня.
Мила, красива, хороша.
Чарует сердце, как колдунья,
И к ней летит моя душа.

Приходит тихая влюблённость,
Земную жизнь боготворя,
И наступает отрешённость
От битв, нас мучающих зря.

И человек на человека
С копьём и с танком не идёт,
Течь вспять не помышляют реки,
Овец волк лютый не пасёт.

Дожди вдали у горизонта.
Грохочет без задора гром.
Как будто там сошлись два фронта
В недомоганье боевом.

Идёт Велес из Шокши в Кадом,
За ним через поля Мокошь.
Они июлю тоже рады,
Тому, что мирно зреет рожь.

Тому, что Эрзя, Русь и Меря
От Новгорода до Москвы
Живут, в себя, как в Бога, веря,
Что прыгнут выше головы,

Коль есть у них Вольга, Микула
И на Оке реке Илья.
Их сила духа не убыла
Как у Садко богатыря.

Покой и мир царят в природе.
В душистых ульях зреет мёд.
Благая молвь слышна в народе,
Что Спас медовый настаёт.        9.07.2014

***

Над Шокшей тишина. Поля кругом в покое.
С небес, как водопад, струится синева.
В лесу, взирая в высь, голодный волк не воет,
В лугах, как шёлк, цветёт зелёная трава.

Торжественно кругом. Во цвете лета Космос.
На белых облаках архангелы сидят.
Не треплет вётлам ветр серебряные космы.
Ветра летучие на синих реках спят.

Иду через поля. Уносится дорога
Туда, где мнится мне иная даль и высь.
Куда идёте вы? Остановитесь, ноги!
Прекрасна, как нигде, в краю родимом жизнь.

Немало я, как все, ходил-бродил по Свету.
Но счастья не нашёл. Оно явилось здесь,
Где самому себе сказал я, как поэту:
На родине к тебе сойдёт благая весть.

На родине к тебе сойдёт благая весть.
Даст родина тебе всей жизни этой смыслы.
И зазвучат в душе красивые, как песнь,
Как родина красна восторженные мысли.    10.07.2014

***

Идёт по Шокше Бог. Навстречу – человек.
Душа его поёт, как майский соловей.
Он мера всех вещей, творения венец,
Он рад Творцу, себе и голубой весне.

Бог говорит ему: «Пазчангот, эрзянин!» -
«Все дни, Инешкипаз, Тобою я храним». –
«Деньгами не богат, а вижу – счастлив ты». –
«Куда бы ни пошёл, всегда со мною Ты». –

«Ты счастлив, но чинов больших нет у тебя». –
«На что, Чам-Пас, чины, коль я живу, любя,
Тебя, Всевышнего, и чудный Белый Свет,
Отца и мать, жену, подругу юных лет.

Я счастлив потому, что без вражды живу
И вижу иногда Тебя, Бог, наяву». –
«Эрзяне, вы народ, любимый Мной, но вы
Там, где трава растёт, там ростом в рост травы,

А там, где клён, берёза и сосна,
Там к небу тянетесь порою не сполна». –

«Увы, увы, Творец! Устали в войнах мы
И в мире жить хотим, без воинской сумы.
Не в росте жизни смысл, а в вере, Бог, в Тебя,
Он в том, что мы живём, прекрасное любя». –

«У жизни меры нет, и не нужна она,
Но тем она красна, что нам мила она».

Прошёл по Шокше Бог, а человек Ему
Сказал вослед: «Ты, Бог, один судья всему».   14-15. 7. 2014

***

Быть может, я когда-нибудь пойму,
Что есть наш мир и в нём я, человек,
И разгребать, как снег, не стану тьму,
Которую прозреньем перейму.

Покуда же – увы! Увы! Увы!
Не счесть вопросов, что гнетут мой ум,
И мне не прыгнуть выше головы,
Сказав без страха им «Иду на вы!».

Когда ночь над землёй, и лунный свет
Дорогу не покажет впереди,
И ты во тьме блуждаешь, как поэт,
Которому ни в чём пределов нет.

Мы истину хотим, а, может быть,
Жить легче без неё, в неведенье простом?
Любому по плечу горшок разбить,
Но трудно правду мудрую добыть.  17.7.2014   


***
Рязань, Владимир, Муром, Кострома,
Ростов, Великий Новгород, Москва, -
Все дети славные богини Ма,
Чьё имя на Руси Масторава.

Родоначальник Рюрик и Олег,
Сусанин, Минин, Разин, Пугачёв,
В них стал эрзяно-русский человек
Любимцем смердов и богов.

Русь – Пушкин, Блок, Есенин, Я,
Русланова, Чапаев, Кутяков,
Ржаные и пшеничные поля,
Трель соловья, крик петухов и вой волков.

Всё в меру в ней: добра и зла…
Но нет границ любимому «авось»
И молодечеству «была-ни была»
И пьяной жизни с головою врозь.

Но если так быть повелел Велес,
Тому так быть, хоть бейся головой.
Чем шире степь, тем дальше лес,
Чем день длинней, тем ближе край земной.

Увы! Увы! Но праздник на Руси
Идёт – хоть в дождь, хоть в вёдро, без конца.
И потому росс сказочно красив,
В добре мудрей любого мудреца.     21.7.2014 

***

Есть в России земля по названью Эрзянь.
Там она, где Москва, Муром, Суздаль, Рязань,
Арзамас и Тамбов, Выкса и Кострома,
Берегут её Велес, Мокошь, Даждьбог и Ма.

Масторава на ней с Норовавой живёт,
На полях, где гречиха в июле цветёт,
И несёт мёд пчела, лета красного дань,
Чтоб богата была и красива Эрзянь.

Говорит Велес, с неба на Волгу сойдя:
«Эрзя-росс, ты божественной воли дитя.
Ты поэт. Песни пой. Чтоб рязанская синь
Неизбывной была на великой Руси».

Как апостол, Есенин по весям пройдёт.
Горький Данко сквозь дебри за счастьем пошлёт.
Ленин красное знамя поднимет и в бой
Поведёт старорусский народ за собой.

Снова праздников будет в году триста дней.
Снова станет росс-эрзя «мерою всех вещей»,
Век отживший прогонит в пропавшую даль,
Где тиранили Русь голод, холод, печаль.

Скоро, скоро – все ждите хороших вестей –
Русь к себе возвратится от вчерашних гостей.
Будет в Муроме петь, а в Рязани плясать,
Снова станет такой – только в сказке сказать.    22.07.2014

***

Завтра август. Лето на исходе.
Небеса всё ниже и тесней.
Нет, как в мае, праздника в природе,
На душе, как на лугах, грустней.

Почему печаль стучится в сердце?
Почему живёт в нём сто тревог?
Почему от холода согреться
Я в жару июльскую не смог?

Срок придёт, и мне ответит осень
Листопадом, жёлтою травой.
Чтоб под снег лечь, зеленеет озимь
Под холодным солнцем и луной.

И отава, грусть дразня, напомнит,
Что весны давным-давно уж нет.
Август прочь из сердца радость гонит,
Хоть вокруг прекрасен Белый Свет.

В августе я, словно смерд, что видит –
Впереди дожди, снега, мороз -
И не превозмочь ему обиды,
Что уж нет ни ландышей, ни роз.    31.7. 2014


***

Красавицы, которые цвели
Как ландыши зелёных майских весен,
Собрав года, в другую даль ушли,
Где не услышат соловьиных песен.

Они венки душистые плели
Из васильков, ромашек, тонких лилий,
Но, дни поправ, в осенний сад вошли
Безлиственный, холодный и унылый.

Хотят идти назад, но двери им
Октябрь ни в май, ни в август не откроет,
Где им поэт под небом голубым
Сонетами вновь души успокоит.

Идут они в мистическую даль
И слышат голоса пропетых песен.
Они богини в них и им не жаль,
Что больше нет там соловьиных весен.

Не жаль! А мне, увы! порою жаль,
Что не брожу я по лугам зелёным
И что они теперь – моя печаль,
В которых был восторженно влюблённым.  5-6.8.2014 

***

Весна. От Пензы до Тамбова
И от Саранска до Москвы
500 вёрст неба голубого,
Зелёной 100 лугов травы.

Под бесконечным небосводом
В пространствах, убежавших вдаль,
Мечты светлее с каждым годом,
Прозрачней звёздная печаль.

О зле не думают поэты.
Для них любая жизнь мила,
Лишь были бы красны рассветы
И не пугала взоры мгла.

Поэт – знаменье благодати.
Он знак того, что Русь жива,
Хотя в ней стало много тати,
Когда вспять поплелась Москва

От славы, воли и богатства,
От праздничных счастливых дней,
От человеческого братства,
От добрых радостных людей.

Но мнится мне: иные дали
Вот-вот откроются и Русь
Избавится от злых печалей,
Останется с ней только грусть

Над бесконечными полями,
Над Волгой, Мокшей и Окой,
Над сёлами и городами,
Благословенными весной.   5-8. 8. 2014 

***

У мудреца печалей нет.
О чём печалиться Сократу?
На всё он даст любой ответ
Царю, рабу, аристократу.
Один трибун лишь, может, так
Философу презренно скажет:
«Сократ. Твой ум твой злейший враг,
За правду он тебя накажет».

У мудреца печалей нет.
О чём печалиться Эзопу?
На всё он смотрит, как поэт,
Который покорил Европу.
И, мир познав, философ так
Ему без всякой злобы молвит:
«Эзоп, ты сам себе не враг,
Скрывая истинный смысл в слове».

У мудреца печалей нет.
О чём печалиться Крылову?
Ему закрытых смыслов нет
Ни в старом бытии, ни в новом.
И скажет хоть ворона так
Ему, кому все смыслы в смехе:
«Крылов, ты никому не враг,
Отдав животным все огрехи».

У мудреца печалей нет.
Но почему в печали Ленин,
Перед которым Белый Свет
Когда-то преклонял колени?
Ему философ и поэт
Так скажут, не таясь в молчанье:
«Ильич, тебе замены нет,
Вернёшься вновь ты с ликованьем».

И у меня печалей нет,
Когда поэт я и философ,
Когда смотрю на Белый Свет
Без риторических вопросов.     9.8.2014 

***

Мне руку подаёт Гомер.
«Иди. Есть место на Парнасе.
Сюда для тех открыта дверь,
Чей стих свободен и прекрасен.

Здесь Пушкин, Лермонтов и Блок,
Есенин … был и Маяковский,
Пока в стихе не занемог,
Запев о пробках «Моссельпромских».

Парнас не терпит суеты.
На нём поэты, словно боги,
Глядят на землю с высоты,
Заняв свободные чертоги.

И ты со мною рядом сядь.
Как в «Одиссее», в «Мастораве»
Дана от Бога благодать,
И ты здесь находиться вправе».

Подал Гомеру руку я
И начал на Парнас взбираться.
Вокруг толпа, Гомера зля,
Притворно стала улыбаться.

Тогда явился Аполлон
И заявил: «Вас всяких много,
А он с рожденья наречён
Поэтом славным быть от Бога».

Быть может, так. Но на пути
Сизифа вижу каждый день я.
И хочется с горы сойти
В такие грозные мгновенья.   29.09.2014

***

О чём тоскую я наедине?
О дочери, о сыне, о жене,
О внуках, о сестре, - им всем хочу
Я счастья, что у Бога хлопочу.

Себе желаю много-много сил,
Чтоб, если встречу, Чёрта бы побил,
Кощея бы свернул в бараний рог,
Чтоб быть я человеком добрым мог.

Ещё хочу не нищим быть. Беда
Когда хлеб у поэта – лебеда,
Когда за вдохновенный долгий труд,
Ему теперь и рубль не дают.

Хочу свободным быть в своих стихах,
Чтоб не пугал бедой полночной страх,
Чтоб, как мираж, не светилась тюрьма,
Чтоб миновало «горе от ума».

Хочу поэтом быть и гражданином –
Таким, как Невский, Аввакум и Минин,
Таким, как Горький, Ленин и Есенин,
С душой, где песни майских дней весенних.  30.09. – 1.10.2014

***

Дней красных на веку – и тьмы, и тьмы, и тьмы.
Но только иногда их замечаем мы.
Спеша, не знай куда, на небо не глядим
И на пути своём колдобины лишь зрим.
Но суета сует прекрасна и она
И Богом и судьбой на радость нам дана.
И в час, когда устав, присядешь отдохнуть,
Оглянешься кругом и свой увидишь путь –
О сколько раз на нём печалился, страдал!
О сколько раз на нём от счастья ликовал!
О сколько раз на нём красавицу любил!
О сколько раз вино, чтоб быть блаженным, пил!
Увы!Увы! Увы! Дням красным счёту нет –
И белым от того зовётся Белый Свет.     2.10.2014   

***

По прадеду Шарон я,
По деду – гордый росс,
По матери я эрзя,
В селе эрзянском рос.

Я как Шарон – философ,
Как русский – я поэт,
Как эрзя – я мечтатель
Каких не видел Свет.

Иду по жизни мирно,
Без брани и войны,
Ни разу пойман не был
Сетями Сатаны.

Не щука я, чтоб в невод
В недобрый час попасть,
Хоть часто душу гложет
Емелинская страсть.

Мудрец я как философ,
Романтик как поэт.
Как мудрецу мне, может,
Уже сто десять лет.

Лет тридцать как поэту,
А как мечтателю
Лет двадцать, в облаках я
Витать ещё люблю.

Три разных человека
Во мне нашли приют.
Друг с другом не враждуя,
О жизни спор ведут.

Никто ещё, однако
Её познать не смог.
У ней миллионы смыслов
И тысячи дорог.

А у меня дорога
Одна – и та, увы,
От Шокши до Саранска,
До Шокши от Москвы.

Но для меня как чудо
С днём каждым Белый Свет.
Романтик я, мечтатель,
Философ и поэт.            16.10.2014   

***
Бывало,  баррикады
Вставали предо мной,
Когда на приступ мира
Шёл юный, молодой.

По ним я в высь вздымался,
Прокладывал свой путь,
Идя по горным тропам,
Не уставал ничуть.

То время золотое
Осталось позади,
А новое кричит мне:
«Старик, с пути сойди!»

А я не старец вовсе,
Хоть семьдесят уж лет,
Хоть головой кудлатой
Немножко даже сед.

Я человек, который
Прошёл сто пять дорог
И выгорел под солнцем,
Но не свалился с ног.

Назад всё чаще глядя,
Я говорю: «Друг мой,
Покуда ноги ходят
Ты юный, молодой».    17.10.2014

***

Звучит набатом из Кремля:
«Изыди, Русская земля!
Изыди в нищете и гладе,
В Горя-Злосчастия наряде.
Изыди, Русь, и волком вой
И, воя, песню эту пой:

Завтра будет хуже, чем вчера.
Будет худа больше, чем добра.
Больше, чем добра!
Больше, чем добра!
Будет худа больше, чем добра.

В Кремле сидит лже-президент,
Антинародный элемент.
Ему родной народ не нужен,
С врагом Руси он, с НАТО дружен.
Он Лиху руку подаёт
И песню вместе с ним поёт:

Завтра будет хуже, чем вчера.
Будет худа больше, чем добра.
Больше, чем добра!
Больше, чем добра!
Будет худа больше, чем добра.

Мы любим Ельцина, а он
В американский рай влюблён.
Ему Америка – наука,
Нет Клинтона желанней друга.
Ему он руку подаёт
И с ним в одну дуду поёт:

Завтра будет хуже, чем вчера.
Будет худа больше, чем добра.
Больше, чем добра!
Больше, чем добра!
Будет худа больше, чем добра.

Нам, русским, счастье по уму.
Несём с камнями мы суму.
Уж десять лет её несём,
И вместе с Ельциным поём:

Завтра будет хуже, чем вчера.
Будет худа больше, чем добра.
Больше, чем добра!
Больше, чем добра!
Будет худа больше, чем добра.   21.10.2014 


***

По полю до самого неба
Дорога торопится вдаль.
На ней пилигримов не видно,
Видны только грусть и печаль.

О чём у дороги печали?
О чём поднебесная грусть?
Не та, видно, стала сегодня
В Рязани и в Муроме Русь?

Илью под Окою не встретишь,
В леса не войдёшь к Соловью,
Чтоб выведать, будет ли ворог
Тиранить Рассею твою.

Не видно на ней супостатов.
В покое державном страна.
Под облаком ворон не кружит,
Не пьёт кровь людскую война.

Не шастает голод по весям…
Куда же дорога спешит?
Иль слышится где-то ей песня,
Которая радость таит?

А в радости той сам Есенин,
Блок, Горький и Ленин – все те,
Кого нет милей и весенней
В Велесовой русской мечте.   16-22.10.2014 


***

Впереди непроглядная тьма,
Позади – осиянные солнцами дни.
Впереди – из снегов и метелей зима,
Позади – май, июнь, лета красные дни.
Впереди ты старик, позади – молодой,
От тебя пахнет небом и синей весной.
Как черёмуха, ты опьяняешь подруг,
Каждый встречный с тобой говорит словно друг.
Потому ты вперёд, торопясь, не иди
И от завтрашних дней майских  песен не жди.

130 лет

Да здравствует 130 лет!
Цвети и пой, родная школа!
Здесь самый светлый Белый Свет,
Мир без раздоров и расколов.

Давным-давно в других краях,
Гонясь за ветрами, скитаюсь,
Но в сердце родину храня,
Всегда сюда я возвращаюсь.

Иду по Шокше и пою.
Здесь вся Вселенная, все смыслы,
И об Инешкипазе мысли
Приходят в голову мою.

Со мной здесь неотлучно Бог.
Он говорит: «Края другие
Прекрасны, но они чужие,
Ты там и в счастье одинок».

Я одинок. Иду домой.
С чужими далями прощаюсь.
Когда не знаю, что со мной,
За светом в Шокшу возвращаюсь.   30.10.2014

***

С небес не сыплются цветы.
Оттуда молнии сверкают,
Грома грохочут и пугают
Незримым гневом с высоты.

Приют цветов – земная ширь:
Луга, поля, леса и горы,
Всем нам знакомые просторы,
Такой же, как мы сами, мир.

На север реки потекут,
Когда придут весна и лето,
И даже на краю планеты
Цветы взойдут и расцветут.

Тогда с небес сойдут дожди
И напоят их, как младенцев
Поит мать из своей груди,
Любя их непорочным сердцем.

Луг без цветов – без соловья
Весенний сад, изба без окон…
Прекрасна, коль в цветах, земля,
Хранимая Всемирным Оком.

Трясутся тучи от громов,
Пускают сверху стрелы молний…
Уныло поле без цветов,
В цветах – очарованья полно.

Нам тайны неба не познать.
Оно вовек их не раскроет.
Трава цветами землю кроет,
Цветы на ней как благодать.   1.11.2014

***

Уходит весёлое время.
В печали гляжу на закат,
Где словно в печи Бабы-Яги
Минувшие годы горят.

«Что голову ниц опускаешь? –
Мне странник с клюкой говорит. –
Сгорит твоё тело в закате,
А дух в небеса воспарит.

Приют не найдя во Вселенной,
Он снова на землю сойдёт
И станет опять человеком
И новые песни споёт». –

«Спасибо!» - сказал пилигриму,
И взоры на юг повернул,
Где солнце висело в зените,
А с гор ветер ласковый дул.

В горах красовались аулы,
Джигиты ходили гурьбой,
На лицах их были улыбки,
В сердцах был задор молодой.

Пустил я по ветру печали,
Забыл о минувших годах,
Изгнал из души и из сердца
О том, что закаты есть, страх.

С тех пор больше времени руку
С печалями не подаю.
Висит моё солнце в зените,
Под ним свои песни пою.

***

Ушли славяне в НАТО.
Хотят найти там рай.
Они нам, русским, «братья»
Или «сестры» как край.

А мы им «супостаты»,
А мы им – «москали»,
Хотя по долгу «брата»
От рабства их спасли.

Да, мы по крови Меря,
По родословной – Чудь.
Но мы всем мерам мера,
В нас высших смыслов суть.

Как мы хотим – так будет.
Мы всем несём добро.
В нас, в Чуди, много чуда,
От нас бежит прочь зло.

В нас, в Муроме и в Веси,
В Мещёре и Литве
Гнездятся божьи вести:
Быть благу на Москве.

Мы всё переболеем,
Врагов всех переймём.
Мы русскими быть смеем,
Ибо в чести живём.

Там, где Мещёра, Меря
Да Эрзя, да Литва,
Живёт в Велеса вера,
Там Русь в себе жива.

Быть русским – это значит
Стихи слагать и петь,
Себя на зло не тратить,
Быть сильным, добрым сметь.

Летят над миром годы,
Текут века, как Ра.
Бывают непогоды,
Сильнее зло добра.

Но до тех пор, покуда
Есть Эрзя, Меря, Чудь,
Стоять Руси как чуду,
Свой продолжая путь.

И пусть славяне в НАТО
Ушли – не нам жалеть.
Русь финнами богата,
Ей с ними песни петь.    13.11. 2014 





***

Я молод был и счастлив
И юн, как майский день,
Цвели в глазах весенних
Ромашки да сирень.

Быть сильным и удалым
Учил меня Геракл,
Перед которым низко
Склонял колени враг.

Бывало – в дни ненастья
Являлся Прометей,
Герой, огонь добывший
У Зевса для людей.

Он говорил: «Сам  крылья
Себе из мыслей свей,
Тогда в любые дали
Домчишься птиц быстрей».

Я свил такие крылья
И небом полетел.
Над реками, полями
Летел куда хотел.

Летел я потому что
Был юн, как майский день,
Цвели в глазах весенних
Ромашки и сирень.

Теперь, когда увяли
Во взорах те цветы,
В полёте не хватает
Той прежней высоты.

Но так же тянет в дали,
Всё в сказки верю я
И потому как в мае
Жизнь празднична моя.   18.11.2014


Капитализм

Всегда открыты двери в ад.
Входи любой, кому охота.
Всем приходящим Дьявол рад,
Их приютить – его забота.

Войдя – в огне его гори
И не вопи, что очень жарко.
Раскрой глаза – и в оба зри:
Тебя здесь никому не жалко.

Все пьют здесь смертоносный яд.
Всегда им мало капитала.
Лишь умных не пускают в ад,
Кто учит жизнь по «Капиталу».

Для тех в аду нет белых роз,
Ромашек, васильков и лилий,
Лип медоносных и берёз,
Людей с великим словом «милый».

Для них жизнь с песней подавай,
С вином, с Есенинской тальянкой,
Чтоб в ней всегда цвёл вечный май,
Во всю была любовь с Татьяной.

Для них в запрете слово «раб»,
Не существует слово «нищий».
Никто услышать их не рад,
Бедняк при социализме лишний.

Уйди прочь, росс, от адских врат.
Для ада ты не предназначен.
Вернись скорей туда назад,
Где счастлив был и в мире знатен.    20.11. 2014

***

Я жил и годы не считал.
Не думал, что когда-нибудь
Труднее станет долгий путь,
Которым шёл, бежал, скакал.

Однажды в зеркало взглянул
И удивился: на меня
Смотрел усталый Вельзевул,
В свои владения маня.

Нет! Нет! К тебе я не пойду.
Во мне иная страсть живёт.
Я песни слушаю в саду,
Где соловей весной поёт.

Я не устал под сонмом лет.
От года к году жизнь милей.
В душе ещё горит рассвет
В даль отошедших майских дней.

Тому, кого так манит даль,
Всегда легко в дороге быть.
И лет, что минули, не жаль,
Ибо грядущих не избыть.    20-25.11.2014

***

Покинул Бог Россию.
Ему глядеть невмочь
Как Кремль народ насилует
И в светлый день и в ночь.

Глупцы, сатрапы НАТО, -
России палачи.
Ничто для них не свято,
Пред ними все – молчи!

Молчи еврей, татарин,
Эрзя, чукча и росс.
Толкает их к Тартару
Предатель деморосс.

Страну, где живы Пушкин,
Есенин и Толстой,
Ноздрёв, Манилов, Плюшкин
В ад тащат за собой.

Куда уехал Ленин?
Где прячется Хрущёв?
В Руси умов затменье,
Страна свалилась в ров

Как в братскую могилу,
Где каждому конец.
О, Боже, дай нам силу
Воскреснуть, наконец

И скинуть с плеч могучих,
Как лже-друзей, всех тех,
Кто 20 лет нас мучает,
Суля во зле успех.       2.12.2014

***

Вступаю в 21-й век,
Перехожу через преграды,
Летучий усмиряю бег,
Меняю старые наряды.

Во всём красивый, молодой
Вчера я был, не то, что ныне.
Ходила под руку со мной
Весна, не знавшая кручины.

Она мне пела про любовь,
Слова такие говорила:
«В тебе кипит благая кровь,
Как мёд пчелиный, зреет сила.

Тебе дарую я цветы –
Сирень, черёмуху, ромашки,
Чтобы со мной был счастлив ты,
Была душа привольней пташки».

И вот настал коварный век.
Передо мной другие грани.
Я стародавний человек,
Что грустью лет минувших ранен.

С тоской на юношей смотрю
И прохожу уныло мимо.
Но жизнь вовсю боготворю
За то что и во зле любима.   8.12.204 
   

***

Набрёл на Бабу-Ягу я
На полевой пустой дороге.
Плелась волшебница, кряхтя,
Передвигая еле ноги.

- Куда, красавица, идёшь?
Кому несёшь любовь и радость?
- К тебе иду… Аль ты не ждёшь?
Али тебе меня не надо?

Кто первый будет на пути,
Тому моя душа и ласки.
- Тебя любить? С ума сойти!
Так не бывает даже в сказке!

Позволь продолжить дальше путь.
- Позволю, если скажешь: «Бабка,
Дай мне к груди твоей прильнуть,
С тобой обняться сладко-сладко!

- О, старая, так не шути.
Тебя Кощей – и тот не любит.
Не зли меня. С пути уйди.
Людей любовь такая губит.

- Плохой ты будешь человек,
Коль женщине в любви откажешь,
Коль мне, уж свой прожившей век,
Слова сердечные не скажешь.

- Скажу: мила ты и добра,
Когда людей в беде спасаешь…
Но для любви, увы, стара -
И ничего уж тут не скажешь…

Оземь ударилась Яга
И стала красною девицей.
Под ней – с ума сойдёшь! – нога…
Не дева, а любви царица…

- Такую вот, как я теперь,
Нельзя не полюбить – и сдайся!
- Стара ты всё равно – поверь,
И не мила, как ни старайся.

- Иди куда идёшь, а я
Вернусь назад в свою избушку.
- Прости, волшебница, меня.
Пусть то,  что было – было в шутку.

Огонь блеснул из глаз Яги.
Как яд ей в душу моя дерзость:
- Поэт, с тобой мы не враги.
Живи, храня Чам-Пасу верность.  9.12. 2014   

***

Глядит из Космоса на землю Бог:
«О, как прекрасно ты моё творенье!
Ты помыслов моих, что я имел, итог,
К вершинам самым светлым восхожденье.

Ликует и поёт моя душа.
Я вижу, человек, моё творенье,
Любовью к знанью-истине дыша,
Читает о любви стихотворенье.

Добрее с каждым годом его лик.
В глазах всё больше разума и света,
И жизнь – длиной в сто лет прекрасный миг –
Он воспевает как поэт в сонетах.

Одно тревожит сердце: на Руси
Вспять повернул народ в своих мечтаньях,
И люди – олигархов хоть спроси –
Достойны жалости и состраданья.

Идут они дорогой в Никуда». -
«Но почему ты им позволил это?
Ведь каждый шаг их в прошлое – беда?» -
«На твой вопрос нет у меня ответа».

Я нищего спросил: «Бедняк, ответь,
Зачем сама себя Россия губит?» -
«Затем, что быть собой не смеет сметь,
И кандалы раба сильнее воли любит».

Увы! Увы! Но Пушкин был не раб,
Не раб был Горький, Ленин и Плеханов.
Так почему же русский мир ослаб,
Хотя нет у границ монгольских ханов?

Кривой дорогой Русь пошла ходить,
И в том её невзгод худых причина.
Чужим умом стране позорно жить,
Что носит в мире имя исполина.

Взглянул Бог на Америку. Страна
Идёт туда, куда сама желает.
И правда у неё всегда одна,
И в ней злой ворон песни распевает.

А на Руси стал соловьём петух.
Пугливый заяц заменил медведя.
Дрожит от страха сразу он за двух –
За Путина и за Медведева.        18.12. 2014 

***

Иду я не по той дороге,
Которой ходят все.
На ней «днепровские пороги»
И Див во всей красе.
Что ни верста – то катастрофа,
Землетрясенья гул,
Как будто на саму Голгофу
Подняться я дерзнул.

А я дорогою прямою
Иду всего лишь и
Враждую с тёмною толпою,
Чьи мысли как ничьи.

По ней один я выйду в поле
И там – увижу я –
Для глаз, влюблённых в дали, - воля
Желанная моя.

С мистическим там встречусь Роком
И он поведает,
Что Бог является истоком
Начал всех, дел и лет.


Забуду там свои печали
И сонмы тёмных чувств.
И посветлеет в дальней дали
Над Ра эрзянской грусть.       22.12. 2014 

***

Что вижу я за синей далью?
Что слышу в дальнем далеке?
В обнимку радость там с печалью
Гуляют вместе налегке.

Там нет врагов, чьи лица хмуры,
Нет президентов, кто с людей,
Рубль «обвалив», сдирают шкуры,
Решив – они ослов глупей.

Там вор на воре в ад не скачет,
На долларе не едет в рай,
На Била Ельцин не батрачит
Как  сумасшедший самурай.

Под красным знаменем Россия
Ведёт весь мир там за собой.
Россия – всей земли Мессия
С пятиконечною звездой.       23.12.2014 

***

Всем то дано, что должно быть.
Живём в той мере, что отмерил
Творец, который нам поверил,
Велев по писаному жить.

А мы запретные пределы
Хотим раздвинуть, чтобы стать
Во всём Создателю под стать,
Продолжить дальше его дело.

Мир переделать на свой лад,
Жить, исповедуя заветы:
На всё должны мы дать ответы,
Сам Бог быть совершенней рад.

Пройдём мы тысячи дорог.
На них ухабы, кочки, хляби,
Проделки Чёрта, Яги Бабы
И милосердный к нам Даждь Бог.

Когда же наш тяжёлый путь
Закончится без продолженья,
Поймём мы с горьким сожаленьем,
Что не прозрели жизни суть.

Увы! Увы! Нам не дано
Увидеть то, что видят боги.
Пускай. Но вдаль несут нас ноги,
Туда, где сбыться всё должно.       24.12.2014


***

К закату клонит синий день.
Ложится спать на речку ветер.
Упала от церквушки тень
До леса, где таится вечер.

Наступит скоро тихий час.
На тёмном небе вспыхнут звёзды
Как тысячи безмолвных глаз
Таинственной во тьме природы.

Садятся куры на шесток.
Мычит, домой шагая, стадо.
Берёза, скинув с плеч платок,
Стоит перед окном, как Лада.

Вот-вот закат багровый свет
Зажжёт – и с милой на свиданье
Пойдёт мой молодой сосед,
Неся к ней, как цветы, признанья.

И я, пожалуй что, пойду
Искать желанную подругу,
Красавицу былую, ту,
С кем счастлив был и в дождь, и в вьюгу.   30.12. 2014 


***

На Руси, где как в сказке чудесной живу,
Где стоит Белый Свет  на «Авроре» и имени «Ленин»,
Не во сне, а воочию я, наяву,
Слышу песни, что пели Пушкин, Толстой и Есенин.

Время идёт, как море ночное шумит.
Мир сотрясают цунами и землетрясенья.
Рушится всё, а песня о Вещем Олеге звенит,
Не исчезают любви к Анне  К*** милой  мгновенья.

Живы Емеля, Иван Дурачок и Балда,
Кто, смех творя, страну не пускают по миру.
Воду в ступе толочь в России умели всегда,
Но не бросали свою вековечную лиру.

Снятся сны Костроме, что не умер Сусанин Иван.
Всё он водит врагов на погибель в болото.
Всё он страстью – Россию спасти! – обуян
И глядит на Москву, где во зле правит кто-то.

От России самой ей великое зло.
Ни немцы, ни янки  тому не причина.
Не везёт на царей ей, как встарь не везло,
И это великая русская наша кручина.     12.01.2015

***

Никто не говорил: «Постой!
Идёшь в жизнь не по той дороге.
Пролёг пустырь перед тобой,
Зря камень топчут твои ноги…»

Не дал мне Бог учителей.
Учусь сам в океане плавать.
От шишек становлюсь умней,
На счастье не имея права.

И вкривь и вкось идут года.
Изодрана на мне одежда.
И всё же прочь бежит беда,
Когда на праздник есть надежда.


Когда я вижу, что цветут
Цветы, хоть и пуста дорога,
И птицы на лугах поют, -
Тогда жизнь вовсе не убога.

Тогда я  знатный человек,
Живу других людей не хуже.
Тяжёл ухабами мой век,
О чём порой во мне он тужит.  13.01.2015


Агриков меч

Опять змей оборотень в Муроме.
Опять он портит русских жён.
Опять в Руси святой нет мира мне,
Росс подлым змеем осквернён.

Где нам найти теперь спасителя?
Куда Пётр дел Агриков меч?
Развратнику и искусителю
Хочу я голову отсечь.

Быть может, он у Козьмы Минина,
Что сторожит с Пожарским Кремль?
Его такое счастье минуло,
Сидит недвижим он и нем.

Быть может, он в Кремле у Путина?
Быть может, Путин тот герой,
Кто защитит народ измученный
Своею сильною рукой?

Увы! Увы! Рука Владимира
Меч Агриков не переймёт,
Не принесёт Русии  мира он,
В окошке света не зажжёт.

Ищи, народ, в Петре спасение,
Февронию к себе зови,
В её святом благословении
Агриков меч, в её любви.     15.01.2015


***
Ты ушла. Ты ушла. Ты ушла.
Прочь отринула прошлые годы.
Предо мной дивной Ладой прошла,
При весенней цветущей погоде.

Сказки кончились. Синий рассвет
Не поёт соловьиные песни.
Каждый день тени тысячей бед
Навевают печальные вести.

Вдалеке на высоком холме
Дуб вознёсся до самого неба.
Шелестит он листвой тихо мне,
Что ты песня моя без напева.

Не услышать тебя, не узнать,
Где красою своею чаруешь.
Поросла трын-травой твоя гать
В том краю, где кого-то милуешь.

Я грущу. Может, тысячу лет,
Чтобы сердцем воскреснуть, не хватит.
Но привет тебе, синий рассвет,
Что, день прожив, сгорит на закате.

И тебе привет, поле во ржи,
И тебе, луг, цветами покрытый.
Между прошлым и будущим нету межи
И дороги, ногами побитой.

Я не знаю, куда и зачем
По ухабам и кочкам шагаю.
Ты была несравнима ни с кем,
Потому без тебя пропадаю.     20.01.2015.



***

Плутая по земным дорогам,
Желая выбрать верный путь,
Побил до крови свои ноги
И не исправился ничуть.

Года идут. А я такой же.
Дружу и с ветром, и с пургой.
И, кажется, ещё «моложе»
Умом стал, спор ведя с судьбой.

Не всем Сократа дарит время.
Крылов не часто учит нас
Нести покорно своё бремя,
Устав  и в сто, и в двести раз.

Нет мудрецов пресветлых рядом,
Кто бы сказал: «Не суетись.
И в неудачах раз за разом
Прекрасна в молодости жизнь.

Суть не в вершинах и в паренье.
А в том, что ты на Свете есть,
И даже грозное паденье
Прими как чудной жизни песнь.

Бегу вдогонку я за днями.
И ветр, что в буйной голове,
Несёт, как чёлн под парусами,
Меня в мой 21-й век.

Плутаю по земным дорогам,
И мил мне каждый новый путь,
Хотя на нём колдобин много,
А радостей – чуть-чуть, чуть-чуть. 22.1.2015



***

Тьмутаракань, где ты? Ответь мне.
Ищу в степях уж столько лет!
Быть может, нет тебя на Свете,
Зарос ковыль-травой твой след?

Быть может, ты в веках дремучих
Покрылась мхом давным-давно
И от субдьбы той неминучей
Спастись тебе не суждено?

Молчит безмерное пространство.
Но что в Тьмутаракани мне?
На что её мне азиатство
На дикой воле и войне?

Века промчались друг за другом.
А я, как полуазиат
Хожу за стадом и за плугом,
Коню, как Mersedesu,  рад.

Я чистокровный россиянин.
Живу на хлебе и вине.
В России нет Тьмутаракани,
Живёт Тьмутаракань во мне.

В меня, как прежде, мечут стрелы
И половец, и печенег.
Но – с Богом – руки-ноги целы,
И продолжается мой век.           26.01.2015.

***

Со всей страны, из городов и весей
На бронзовых ногах пришёл в Москву
Ульянов-Ленин, и запел он песню,
Подняв перед Кремлём свою главу:

«Вставай, страна огромная!
Вставай на смертный бой
С бандитской силой тёмною,
С проклятою ордой…»

Сто тысяч пело Лениных оживших,
Сто тысяч бронзовых богатырей.
В Кремле от пенья их слетали крыши,
Гас свет мерцавших тускло фонарей.

Негодовали Ленины, качалась
Земля от топа многопудных ног.
Казалось, божья кара начиналась
Для тех, кто  Русь свернуть в тупик помог.

Открылись настежь Спасские ворота
И появился семиглавый змей.
Благословенье попросив у Чёрта,
Он с Лениным стал биться Чёрта злей.

Взял «Капитал» Ильич и как дубиной
Ударил змея, размахнувшись, в лоб.
Свалился змей с гайдаровской личиной
И сдох, вовеки не воскреснуть чтоб.

И возгласил тысячегласно Ленин:
«Под Красный Флаг, Россия, вновь вставай!
Тебе, великой, стыдно на коленях
Валяться, принимая ад за рай.

Вернись в социализм. Твоя дорога
Туда, где людям счастье и любовь
Даны от Велеса и от Даждьбога,
Там к высшим смыслам вознесёшься вновь».

Оставил «Капитал» у Мавзолея
Ильич и разошёлся по Руси.
И там, где шёл, молился, в чувствах млея:
«О, «Капитал», страну мою спаси!».      29.01.2015

***
Живу как на войне. Со всех сторон
Идут не гунны, не монголы,
Не немец скачет, кровью опьянён,
Огнём сжигая города и сёла.

Мой главный враг сидит во мне самом.
Мы сами наших грозных бед причина.
Христу молясь, свой разоряем дом,
Рядясь в наряды «славянина».

Отвергли мы и Мурому, И Весь,
И Чудь и Мерю – из которых вышли.
И губит нас, как обров, эта спесь
Без разума и богоданной мысли.

Рязаней и Тамбовов на Руси
Уже не видно ни весной, ни летом.
А как без них – хоть Ленина спроси –
Хранить Велеса древние заветы?

Хочу с Микулой я поля орать,
С Садко стоять на вече новгородском,
Под Киевом Батыгу воевать,
Петь гимны на Москве великим россам.


Я Чудь и Меря, Мурома и Весь.
Я в них есть Русь, наполненная светом,
Страна, несущая благую весть
Устами непорочными поэтов.

Наступят скоро дни - со всех сторон
Меня окружат мирные народы.
И будет главным на земле закон:
Творить добро, в чём высший смысл природы.   16.2.2015


***
Не повторяется любовь,
Хоть всё вокруг одно и то же –
От тихих сёл до городов,
До юношей, кто нас моложе.

Мне 25. И я живу
В мечтах безоблачных витая,
И вижу сказки наяву
Среди полей родного края.

И в сказках… Может только в них
Предстанет, как сонет, дочь Евы,
И птицей воспарит мой стих
И зазвучат любви напевы.

Всё может быть. Но то, что есть,
Вовек уже не повторится.
Другая будет в сердце песнь,
Вокруг меня – другие лица.

Любовь другая постучит
В моё окно, как незнакомка,
И снова сердце заболит
Неизлечимо и глубоко.    17.2.2015


***
Ухожу  в весенние рассветы.
По полям, лугам, лесам иду.
День желанный и  великий где ты?
За какой верстой тебя найду?

День мой самый долгий и счастливый,
Неизбывный радостями весь,
Как цветущий луг весной красивый,
Знаю я, в судьбе моей ты есть.

У меня в душе цветенье мая,
В сердце – в небе жаворонка трель,
Надо мной – птиц беззаботных стая,
Вкруг меня – на тонких вербах хмель.

Я иду к рассветам, а рассветы
От меня летят по небу в высь…
На земле мерянской есть поэты,
У которых вся в рассветах жизнь.   17.2.2015

***
Посреди всей России, как мира всего посреди,
Там, где Дерево Мира до самого неба растёт,
Я стою, пилигрим векового пути,
По которому Русь, отряхая седины, идёт.

Что зияет вокруг на родимой земле?
Где дороги, которые прямо идут?
Даль над Волгой и Мокшей в синеющей мгле,
Облака, словно белые горы, плывут.

Как под ветром, у Дерева крона шумит,
Ствол гудит, извергая из недр гулкий стон.
В страхе всё. А Россия под ним сладко спит,
Для неё вопль его как малиновый звон.

Вот на Дерево сел златокудрый Чам-Пас,
Рядом Анге уселась, блистая красой.
Шум утих. И у Бога из глаз
Начал свет разливаться над всею землёй.

И проснулась великая Русь.
И народ пробудился от сна.
И увидел я: празднично стало вокруг,
И продолжила путь вековой свой страна.

Начал Велес опять по деревням ходить
И вещать: «Ждите добрых вестей.
Будет Дерево Мира посреди всей России цвести,
Поднимаясь всё выше и выше
кроной огромной своей».                23.02.2015

***

Не разгадав загадки бытия,
В чём жизни смыслы, не найдя ответа,
На небеса гляжу всё чаще я
Глазами человека и поэта.

«Там пусто», - говорит мне человек.
«Там разум мировой, - поэт глаголет. –
Космический там дни считает век,
Рождённый неизвестной людям волей.

Та воля нам повелевает жить.
Но для чего, о том она лишь знает.
Наш высший смысл – на этом Свете быть
Довольными и декабрём,  и маем».

А человек поэту молвит так:
«Мой смысл – я, моя жена и дети,
Отец и мать, - всё прочее – пустяк,
Мне ни к чему материи все эти».

Ну что же, говорю я, оба вы
Со мной живёте дружно и, наверно,
В своих словах по своему правы:
И то, и это, и другое - верно.       24.02.2015

***

Уж 20 лет в России смута.
Страною правил лжегенсек,
Лжепрезидент, два баламута,
С ума сводившие нас всех.

Обоим им ослов пасти бы,
Они – увы! – государи.
Народ их любит и спасибо
За их дела им говорит.

А их дела - позор, разруха,
Паденье в пропасть, нищета…
Лишились русского мы духа,
Терзает души нам тщета.

В холопах у Европы ходим,
Как будто наша в  том мечта.
Луна на русском небосводе –
И та, теперь, увы! – не та.

Не те над нами светят звёзды.
Свои украл лжепрезидент
И вывез за кордон их, чтобы
Светили там всего за цент.

Не те в Москве и Нижнем люди.
Не вижу среди них своих,
Кто лжеправителей осудит
И с Мининым пойдёт на них.

Прозренье не приходит скоро.
И будет ликовать беда
На неизбывном русском горе,
Когда надежды все – тщета.

И я, сказавший это слово,
Лишь в слове есть. Увы! Увы!
Таиться на Руси не ново,
Боясь лишиться головы.    26.02.2015


***
Смотрю за даль минувших лет,
За отпылавшие закаты,
Откуда с ветром шлют привет
Великих дней советских даты.

Порой рукой махнёт Ильич
И скажет: «Знаю я, что делать.
Капитализм есть злейший бич,
Мир надо снова переделать».

Взойдя в Октябрь на Мавзолей,
Появится из мрака Сталин:
«Капитализм Батыя злей,
На нём, как на мели, вы встали».

«Вы предали себя, - Хрущёв
На Красной площади воскликнет. -
Капитализм – бездонный ров,
Где Русь великая погибнет».

«Вам надо сесть за «Капитал», -
Промолвит Брежнев, гневный, хмурый. –
Могилой для России стал
Капитализм в звериной шкуре…».

Увы! Увы! Минувших лет
Понятны злобные укоры.
И потому я им в ответ
В порыве дерзостном не спорю.   3.3.2015

***
Иду по Муромской дороге.
С небес нисходит тишина.
Колдобин нет. Спокойно ноги
Идут, и даль кругом ясна.

Благоухает мир в природе.
Июнь в лесах и на полях.
Феврония по сёлам ходит
Святая в мыслях и в делах.

Перстом людей благословляет,
Слова любви им говорит.
С любовью каждый счастье знает,
Кто любит, зло тот не творит.

Провидица, она всё видит,
Но не пророчит, что нас ждёт.
Людские страсти и обиды
Другое время переймёт.

А ныне? Пусть с небес нисходят
На Русь покой и тишина,
И гнев, что бурей выл в народе,
Забудет в добрый час страна.

Иду по Муромской дороге
И, кажется, вся Русь по ней
Идёт без страха и тревоги
Туда, где небеса синей.     5.3.2015

***
Двадцать лет потеряла страна.
Двадцать лет пропадала и гибла.
Двадцать лет, сумасбродством больна,
Под Кремлём себе рыла могилу.

Каждый был на причуды горазд -
От Гайдаров и до президентов,
Кто «умней» коммунистов в сто раз
И «пригожее» власти Советов.

Нас, конечно, Советская власть
И шампанским поила, и водкой,
Угощала по праздникам всласть
Пирогами, блинами, селёдкой…

Но, увы! Разонравилась нам
Жизнь такая – как вечная радость.
И пусть мёды текли по устам,
Мы отвергли её без пощады.

Нам господ и рабов подавай,
Нищету, голод, войны, разоры,
Чтоб они, как Батый и Мамай,
Нашу славу покрыли позором.

Где теперь благолепная Русь?
На задворках вчерашнего мира,
Где летает над Moskovom гнус,
У народа – кощеи кумиры.        6.3.2015

***

Как в зеркало смотрю за даль минувших лет,
Откуда к нам идёт прозрений дивных свет.
Там видим мы себя и в славе, и в позоре,
В ошибках и в стыду, и в радости, и в горе.

Там каждый человек – Чапаев на коне!
Там молоды, сильны, живём как на войне.
Невзгоды без потерь кровавых переносим,
Пощады за грехи ни у кого не просим.

Не по равнинам мы – стремимся по горам
Идти, ибо они всегда доступны нам.
Там юны мы, мы там Гераклы и Ильи,
Дарящие стране все подвиги свои.

За далью той мне 10, 20, 30 лет.
Я там бунтарь, романтик, мифолог и поэт.
Вот почему люблю те дали и ту жизнь,
Где не было утрат, дней чёрных, горьких тризн.

Минувшее – давно забытая тщета.
В нём розами цветут любовь и красота.
Творятся там души предивные прозренья,
Идут со злом бои всегда без пораженья.

Минувшее на все вопросы даст ответ.
Неведомо ему бывает слово Нет.
И ныне в нём я юн и суету сует
Встречаю каждый день с цветами, как поэт.   16-17.03.2015

***

Есть земля, нет которой на Свете милей.
В гневе, в радости, в горькой печали,
Я светло и блаженно тоскую по ней,
Вознося взоры в синие дали.

Там под небом среди бесконечных полей,
Уходящих до Волги, Оки и Прундаза,
Есть село на реке Инелей,
Где родился и рос я, потомок Пургаса.

То село – центр мира, начало начал.
Всё оттуда идёт во все стороны Света.
Там сам Бог смыслы жизни зачал
Для крестьянина и для поэта.

Как приеду туда – до небес восхожу.
Начинается заново мира творенье.
Что найти невозможно, я там нахожу,
Всё, что вижу вокруг, - чудо и откровенье.

Шокша – жизни моей колыбель.
И пусть прадед Шарон был из Санкт-Петербурга,
По-эрзянски он здесь свои песни запел,
В эрзянине найдя сердцу близкого друга.

Никуда не уйду я душой с этих мест.
Только здесь благодать открывается взорам.
Только здесь красота неизбывна окрест
И родней с каждым годом земные просторы.    19.03.2015

***
Иду по Шокшинской дороге
Который раз уж на веку.
В душе прошедших лет тревоги,
Кукушек древние «Ку! Ку!».

С холма в реку глядится церковь
С перекосившимся крестом.
Над нею небеса не меркнут,
Светло и празднично кругом.

Неверье с верой здесь не спорит.
Стоит храм красный 300 лет.
Вокруг него в земном просторе
Божественный сияет свет.

Вдали, как волшебство и чудо,
Поля, луга, леса, река.
Они раскинулись повсюду,
Объяв былинные века.

Вхожу, как в Рим иль в Мекку, в Шокшу.
Здесь вновь я «мера всех вещей».
Я здесь с себя невзгоды сброшу,
Освобожусь от их сетей.

Земля родная радость дарит
И силу, чтобы вольно жить.
Она и старика не старит,
Когда ему есть что любить.    24-26. 03.2015


***

Мой край Теньгушево и Кадом,
Саров, в нарядах древних Суздаль,
Рязань, с которой Муром рядом,
Где русская таится удаль.

Мы родом все из этих мест.
Русь начинается отсюда.
Мы здесь с Перуновых небес
Ждём, веруя в Велеса, чуда,

Что будем все богаты хлебом,
Найдём любовь в жене и детях,
Что будет мир под нашим небом,
Покой на всём на Белом Свете;
 
Что не придёт в наш дом война
Ни от француза, ни от немца.
Минует наша сторона
Набег кровавый иноземцев;

Что будут куковать кукушки
Так долго – «Ку!» не хватит счёта.
А если надо будет, Пушкин
Напустит вновь Балду на Чёрта.  26.03.2015

***

Я вышел в широкое поле.
Вокруг неоглядная даль.
Земли первобытной приволье,
Времён мифотворных печаль.

У Мокши кукушки кукуют,
Тревожат и ранят сердца.
Зелёной весне салютуют
Волшебные их голоса.

С небес, на которых (я вижу!)
Живут и Чам-Пас и Перун,
Вселенскую музыку слышу,
Звучанье Велесовых струн.

Велес! Русский бог! Он повсюду,
Во всём, что я вижу кругом.
С ним быть неизбывному чуду
Пока мы на Свете живём.

Иду по широкому полю.
Под облаком коршун кружит
На чью-то невзгодную долю,
Кому, может, больше не жить.

Но мне он сегодня не ворон.
Когда-то здесь в детстве босом
Искал колоски и был «вором»
Невиноватым ни в чём.

И был колосок каждый счастьем.
Я голод свой им утолял.
Я вспомнил те давние страсти,
И снова  в то детство попал.

Всю жизнь колоски собираю.
Увы мне! Увы мне! Увы!
И с ними, ярясь, возвещаю:
«О, беды, «Иду я на вы!»    2.04.2014

***

Вернули мы себе Победу.
Не отдаём её «друзьям»,
Кто вновь куют из злобы беды
По чёрным и по белым дням.

Мы победили в Сорок Пятом
И в Сорок N-ном победим.
Все станем, как один, Солдатом
И Кузьки мать покажем им.

У нас сегодня лихолетье.
Больна Россия и слаба.
Но силы у неё несметны,
Как у Христа у ней судьба.

Она – и Соловей Разбойник
И Илья Муромец, когда
Враги ведут с ней злые войны,
Её не одолеть тогда.

Вернули мы себе Победу
И, чтоб в норе забился враг,
Её покажем всему Свету
Под грохот Жуковских атак.    6.04.2015

***

Иду в незакатные дали
Под ношею тяги земной.
И руки, и ноги устали,
А в сердце задор молодой.

Я не Вольга, не Микула,
Не Садко-гусляр, не Илья.
В меня силы поле вдохнуло,
Кондовый крестьянский сын я.

Споткнусь - упаду на дорогу,
Без горечи боль перейму
И снова – за далью вдогонку,
Набросив на плечи суму.

«Зачем себя мучаешь?» - скажет
Порою иной человек. –
«Нас Бог за труды не накажет
И не обидит вовек. -

«Зачем же ты ношу такую,
Горбатясь, несёшь и несёшь?» -
«Себя человеком я чую
Под ней, коль меня ты поймёшь».   7.4.2015

***
Живёт Россия без Емели
И без Ивана Дурака.
И худо ей. Они умели
Быка брать сразу за рога.

Теперь самим нам наставляют
Рога – хоть немец, хоть француз.
Ушли они – и силы тают,
Без них в стране сплошной конфуз.

Нужны Февронии и Дарьи,
Матрёны, Марфы и Ильи,
Такие, как Емеля, парни
Для обетованной земли.

Нужны Иваны, чтоб Россия
Плясала, пела и цвела,
Была богата и красива
И мир весь за собой вела.

Кремлём им править непостылым
И Академией Наук.
Тогда Россия станет сильной,
Свой флаг не выронет из рук.    9.4.2015


***

Иду по Красной площади –
И шаг державен мой.
В сыновстве Победитель я,
Прославленный герой.

Иду – и слышат топот ног
Берлин, Париж, Нью-Йорк.
Отец Освободитель был,
Он победить всех смог.

В Европу и Америку
Победу он принёс.
А ныне его подвиг там
Полынь-травой зарос.

А ныне тот, кого он спас,
Грозит войной, как враг,
Затем ли, чтобы на Рейхстаг
Я ! поднял Красный Флаг?

Увы! Увы! «Иду на вы!»
В ответ мы не кричим.
Покоя, благоденствия
Родной стране хотим.

Иду по Красной площади –
И шаг державен мой.
Иду как Победитель я,
Прославленный герой.

Всех победил, освободил
И только для себя
Добыть свободу я забыл,
Не тот, кто надо, я.

Иду державным шагом я.
Но я и с шагом тем
«Ничем» остался на Руси,
Не стал желанным «всем».

Кто в этом горе виноват?
Не Бог, не Чёрт, не враг,
Не Чингисхан, не Батый хан, -
Иванушка Дурак.                15.4.2015

***

Стою за дверью дней грядущих.
Топчусь: войти иль не войти?
Быть может, нет туда пути,
Дорог прямей, ровней и лучше?

О, если был бы я пророк,
Не знал бы страха и мучений,
Как ясновидец, дивный гений,
Предугадать бы всё я мог.

Придя в великое смятенье,
Ступил  за роковой порог,
Но твердь земная из под ног,
Уйдя, вернулась в три мгновенья.

Стоял я цел и невредим.
Не мрак, а день июньский встретил,
Благоухающий и светлый,
Он внял желаниям моим.
 
И я продолжил долгий путь
В другую даль и в жизнь другую,
Где плачу, гневаюсь, ликую,
Стараюсь время обмануть.

Живу я там с другою мерой.
Другой в руках держу безмен.
Таких желаю перемен,
Каких не знал со старой верой.

Хочу свободы я во всём:
В делах и в помыслах высоких,
Дорог привольных и далёких,
Чтоб полон ветром был мой дом.      28-29.4. 2015

***

Иду 7 лет, 100 лет иду –
И не кончается дорога.
Ни в Рим, ни в Мекку не приду,
Как при Христе, до них далёко.

Намного ближе до Москвы,
До Третьего, в век бывший, Рима.
Но ноги в этот град, увы,
Нейдут, хромая нестерпимо.

Что сталось с ними, не пойму.
И сердце взор назад воротит.
Несу ли зряшную суму?
Иль «немец» замысел мой портит?

Иль русский дух во мне угас?
И я у моря-океана
Пред Рыбкой Золотою пас?
Перед судьбой необычайной?

Дошёл до Волги я – и вот
Попалась рыбка в мои  руки.
Что ни прошу, то мне даёт
За избавление от муки.

«Корыто, - попросил я, - дай,
Избу под крышею тесовой.
Серебра-злата не давай,
Ибо мужик я бестолковый.

Я их врагам своим отдам,
Кто на меня нож острый точит
И долларом бьёт по мозгам
И гибель зряшную пророчит…»

Дала корыто рыбка мне,
И я понёс свою удачу
В избу на милой стороне,
Где на Оке теперь рыбачу.

Корзина у меня без дна
И невод рваный и дырявый…
Так ловит ныне вся страна,
Живя без разума и правил.

«Неужто ты, кто Красный Флаг
Вознёс над миром в Сорок Пятом,
Теперь так слаб, что подлый враг
«Партнёром» стал и лживым «братом»?

Неужто в имени твоём
Ты стал никто с великой силой?»
И рыбка, разозлясь, хвостом
Корыто новое разбила.          5.5.2015

***

Пешком иду за горизонт,
Туда, где Чёрт сломает ногу,
Где буду немощью сражён,
За кочки проклинать дорогу.

Но буду счастлив оттого,
Что среди бед живым останусь,
Хоть не добуду ничего
И лучше прежнего не стану.

Вчерашним днём душа живёт.
Вчерашний день и всё былое
Ей песни юные поёт,
В которых сердце молодое.

Вернуться бы на 20 лет,
На 50, в святые годы,
Когда, как в праздник, Белый Свет
Лишь при погожей жил погоде.

Но не вернёшься. И идёшь
Туда, где нет за далью дали
И красных праздников не ждёшь,
Ибо за ними лишь печали.

Они увы! увы! увы!
Мираж, который не догонишь.
Но грусть презрев, мой друг, живи
За счастьем призрачным в погоне.   7.5.2015


***

Мила любая мне дорога.
И потому, что пилигрим,
И потому, что русским богом
Мой избран путь, начертан им.

Иду по кочкам и ухабам,
А кочки и ухабы – ять!
Пройду через леса по хлябям,
А ног побитых не унять.

Бывают влево повороты,
Бывают вправо – вкривь и вкось,
Но попадаю в те ворота,
В которые войти пришлось.

Не унываю в день ненастный,
В погожий – радуюсь всему.
И даже шаг порой напрасный
Не злит, хотя он ни к чему.

Иду и набираю годы.
Чем больше их, тем тяжелей,
Тем больше в членах непогоды,
Во взорах – белый свет грустней.

Но всё равно мила дорога.
И новой радуюсь версте,
Делам, которых много-много,
И песням в вечной суете.         13.5.2015


***

Пройди хоть тысячу дорог,
Но та, которая всех лучше,
Уйдёт, как в бездну, из-под ног,
И станет путь твой ещё круче.

Ты скажешь, разъярившись: «Пусть
Летит всё к Чёрту! Но победам
У поражений я учусь,
И мне на пользу эти беды».

Переплывёшь ты океан,
Оставишь позади пустыни,
Но новой страстью обуян,
Пойдёшь на новые вершины.

В чём смысл подвигов твоих?
Зачем лезть в гору постоянно?
Везувий, час настал, затих,
А ты мятежнее вулкана.

Нет меры той, чем человек
Свои бы помыслы измерил.
И потому так краток век
Его, не знающего меры.     18-19.5. 2015


***

Живу как в штрафном батальоне,
По минам в атаку хожу,
В руке флаг с орлом двухголовым
Средь взрывов смертельных держу.

Я смертник. Копейки не стою,
Ненужный в Руси человек.
Шагаю с толпой обречённой
На пули, чтоб сгинуть навек.

Отринуть бы флаг с чудо-юдом,
Другою дорогой пойти,
По той, на которой сумею
Емелино счастье найти.

Поднять бы мне Красное знамя
Великих советских побед,
С которым врагов прогонял я
И орды несметные бед.

Тогда вновь Чапаев и Ленин,
Как встарь Святогор и Садко,
Велесову Русь, мать-Рассею
Над миром взнесут высоко.    25-26.5. 2015





***

От усталости, злобы, бессилья,
Как в бою, я иду на таран.
Расступись предо мною, Россия,
Гневом праведным я обуян.

20 лет жизнь калечу в холопах.
Как и ты, на Свет Божий ропщу.
За тебя не тону я в болотах,
Хоть Чапаем всегда быть хочу.

Не берусь за ружьё и за вилы.
Пусть вольготно живёт гнус в стране.
Накоплю богатырские силы –
И тогда быть священной войне.

Не туда мы идём. Моисей наш
Слеп глазами, умом и душой.
Из Египта по морю в Рассею
Не найдёт путь прямой иль кривой.

Позади – фараон бессердечный,
Впереди – путь в неведомый край.
Так и маяться, видно, нам вечно.
Перехода из ада нет в рай.        10-11. 5. 2015.

***

По дороге не пройдёшь – грязь на ней и лужи.
Жизнь в России 20 лет, чем в войну, не хуже.

И мы в небо не кричим: «Ах ты, Боже правый,
Соблазняет нас на грех грязный Чёрт лукавый!»

Пусть не ладно мы живём, - президента любим,
За него, предав себя, свои жизни губим.

И коль хлеб есть в Костроме, В Муроме, в Рязани,
Не поднимет нас на бунт даже Стенька Разин.

Пугачёву скажем «Нет!», нам по сердцу Путин,
Хоть куда он нас ведёт – тёмен путь и смутен.

Пусть в болото забредём – повернём обратно.
Наломаем новых дров больше троекратно.

А потом? Потом опять будем что-то строить,
Что, как выясним (потом!) ничего не стоит.

Русским быть – терпеть, терпеть на воде и хлебе
До тех пор, покуда гром не грянет на небе.

Эх вы, Волга и Ока, Волхов и Печора!
Силе нашей меры нет, как у Святогора.

С силой этой всё снесём, переймём все беды.
Только вечный есть вопрос: в чём цена победы?  17. 6.2015

***

Когда-то в дальние года,
Когда был молод и красив,
Мне говорили иногда,
Что я порой, как гусь, спесив.

Хоть нравом вовсе не медведь,
И песни петь всегда любил,
Себе быть верным смел я сметь,
Челом ни перед кем не бил.

Минули дальние года,
Сошёл с лица весенний свет,
Но всё равно кремень всегда,
Когда согласья в споре нет.

Прочь от меня сбежал медведь.
Держу в оковах свой язык.
И в голосе звучит не медь,
А слово, вынесшее крик.

Я не Эзоп и не Крылов.
Но меру знать у них учусь,
У стародавних мудрецов,
Которых приютила Русь.

Кто русского умней? Не грек,
Не немец, даже не француз.
Он самый мудрый человек,
Живут в нём девять славных муз.   25.06.2015


***
Один вдаль смотрит из Кремля,
Другой – от озера Ильменя –
И что есть русская земля,
У них не совпадают мненья.

***
Не хватит людям никогда
Богатства, радостей и счастья.
Лишь беды, войны и ненастья
В избытке будут им всегда.

***
У человека меры нет.
Ему всего на Свете мало,
Особенно – прожитых лет,
Которых у него не стало.

***
Как не крутись – года идут,
И нет преграды перед ними.
Лишь дети наши переймут
Жизнь нашу жизнями своими.

***
С теченьем лет любовь всё тише
К бездумной суете сует,
В которой смыслов всех секрет,
И тайны их разгадки ближе.

***
Жизнь - золото и в нищете.
Ей нет цены и нет замены.
В печали, в радости, в тщете
У ней всегда одни безмены.

***
Года идут, а мы всё те же
С земною тягой на плечах,
Хоть повторяемся всё реже
В поступках, в разуме, в делах.

***
Есть Некто, кто живёт во мне
И мной командует безмолвно.
Мы с ним всегда, как на войне,
Воюем вольно и невольно.        1.07. 2015


***

Ушла «элита» из Москвы
На Запад, по Европе шляться,
В ногах у немчуры валяться,
Сняв шапку с русой головы.

Ушла туда – не знай куда
Без боя в плен позорный сдаться,
Чтоб их кнута всегда бояться
Как гнева Божьего Суда.

Ушла, ограбив свой народ,
Предав Садко и Святогора,
Илью, чтобы в цепях у горя
Жила страна за годом год.

Гляжу на Русь я из Ростова,
Из Мурома и Костромы:
Разора и стыда такого
Давным-давно не знали мы.

Гляжу на Русь я из Саранска
И из Рязани – дней былых
Здесь не живёт, как счастье, сказка,
Народ стал пасмурен и тих.

Он говорит: Хожу в холопах
Уж 20 лет…» - и прячет взгляд.
И не поймёт, за что в окопах
Добыл Победу как солдат.   2.07.2015

***
Поплачет на душе моей кукушка –
И станет в ней и грустно, и светло.
Баба-Яга, волшебница-старушка,
Решит, что мне с годами повезло.

Кукушка лет за сотню накукует –
И жить с её ку! ку! как песню петь.
Но почему же сердце боль токует?
Иль я хочу бессмертия хотеть?

Увы! Увы! У Жизни нету меры,
И потому так счастлива Она.
И для неё химеры – не химеры,
И молодость ей вечная дана.

Конечно, мы не боги, человеки.
Но в каждом Бог, создавший нас, живёт.
И времена текут в нас, словно реки,
Неудержимо только лишь вперёд.

Иду по полю, в лес вхожу – повсюду
Торжественна и празднична земля.
И слушать я ку! ку! как гимны буду,
И в магию их верить буду я.             23.07. 2015


***
Опять на дороге стою.
Опять предо мною распутье.
И вновь душу гложат мою
Времён мифотворных предчувствия.

Какою тропою пойти
Без страха, испуга и злости,
Чтоб в Муром чудесный придти
К Петру и Февронии в гости?

Иль, может, на Волхов свой путь
Направить, к Ильменю, где Садко
Словен веселил, Весь и Чудь
И ладил с купцами не гладко?

Всю Русь обойти бы – на ней
Угла нет без сказок и песен,
И жив, может, даже Кощей,
Хоть мир для него ныне тесен.

Дорога в дорогу зовёт
До Шокши, Рязани, Тамбова.
Иду я – и сердце поёт,
Чтоб жил я так снова и снова.  16.07, 27.07. 2015


***

У дороги тополя,
Клёны да берёзы.
Пахнет осенью земля,
Не грохочут грозы.

Синева на небесах,
Манят в сказку дали.
Но гнездится грусть в сердцах,
На душе – печали.

От того ли, что зима
Где-то недалёко?
Вихрей снежных кутерьма
Вышла в путь с востока?

Грустно от того, что дни
Тише и короче.
Остаёмся мы одни
Средь декабрьской ночи.

С временем наедине
Бётся молча каждый.
Время и тебе и мне
Скажет так однажды:

«Бесконечных нет дорог.
Всё к концу стремится.
Только всемогущий Бог
Рока не боится».
28.9.2015


***

Летит, порхает, скачет мимо
Другое время и  смотреть
Со стороны невыносимо
На то, что мог когда-то сметь.

Бывало – поднимал три пуда,
Вина без меры выпивал,
Как волка из овчарни, худо
Прочь от себя я прогонял.

Бывало … а теперь в ворота
Иные входят времена.
И главная у них забота –
Покой в душе и тишина.

От радостей весной не веет.
На них осенняя листва,
Ложась под белый снег, желтеет,
Слетев с ветвей, уж не жива.

Увы! Увы! Закон природы.
И с ним вести нет смысла спор.
И всё же, что умчались годы,
Покуда светит солнце, - вздор.
28.9.2015


***

Бегу вслед за тобой – не догоняю.
Как привиденье, ускользаешь ты
За горизонт, где по земному краю
Идёшь, уйдя от  шумной суеты.

Кричу тебе, а ты меня не слышишь.
Не долетает голос до тебя.
Мой крик громов разгневанных не тише,
Но не могу перекричать даль я.

Устав, остановлюсь и на дорогу
В ухабах и колдобинах смотрю:
Не видно ей конца –и  слава Богу:
Я за тебя её благодарю.

Пока ты есть – есть дальняя дорога
И много-много красных дней в пути.
И будет срок – до твоего порога
Дойду, сказав: «Я долго шёл. Прости».
1.10. 2015
Станкина

Москва. Стою, взираю на Останкино:
Как Вавилон таранит небо столб.
Но выше вознеслась Ирина Станкина,
Взойдя сиять на чемпионский столп.

Красавица, само очарованье,
Она идёт – как уточка плывёт.
Взгляну ей вслед – в душе взгрустнут страдания,
Которые Семёновна поёт.

Как домотканый холст, пред ней дороженька
Лежит, когда она по ней идёт.
А если вдруг в дороге  занеможется,
Эрзяния на помощь ей придёт:

«Ирина – свет, Ирина – ясна зоренька,
Тебе приветы шлёт Анге-Патяй.
Иди не уставая, моя доченька,
Соперниц без унынья побеждай!»

***

Найду ли я к себе дорогу?
Где прадедов былинных дух?
Какому помолиться богу,
Чтоб свет, чем жив я, не потух?

Где корень мой: в Москве, Рязани,
На Волге, Волхове, Оке,
Или в неведомой Ерзяни,
В каком-то тёмном далеке?

Он там, где Чудь, Мещёра, Меря,
Корела, Весь – те племена,
Чья – Велес-чудотворец мера
И в те, и в наши времена?..

Земную тягу, как Микула,
Несу в суме я по Руси
И не горблюсь, как бы ни гнула
Она, пока всё на мази.

И всё ж гнетёт раздор и смута.
Вокруг так много разных лиц
Мне незнакомых почему-то.
А где свои? Склонились ниц…
1.10, 5. 10. 2015

***

Ты Афродита в красоте своей,
Афина в мудрости, Деметра – в неге.
Сиянье глаз твоих полночных звёзд синей,
Когда нет туч и облаков на небе.

Печален и угрюм ракитов куст,
Светла и празднична стоит берёза…
Слова, как соловьи, с твоих слетают уст,
В твоих руках любой цветок как роза.

Печалюсь я. Но что печаль моя?
Уныние, когда проходишь мимо.
Уйдёшь – и вмиг осиротею я,
Убогим стану, злым невыносимо.

Из дней и лет рождаются века
И всех времён магические числа…
Из родника рождается река,
Из красоты – любовь и жизни смыслы.


Всё обретает имя на земле,
Когда ты Афродита и Афина.
И счастья свет сияет на челе
У мужа твоего, у дочери и сына.
6.10.2015

***

Упаду на колени и буду
Бить поклоны родимой земле –
Диву дивному, чудному чуду
С ликом солнца на мудром челе.

Много стран и народов на Свете –
Греков, римлян, германцев, татар…
Знают славу народы все эти,
Всем известен великий их дар.

У тебя тоже громкое имя.
Соловьиная песнь в нём слышна.
Твоя сила-мощь неугасима,
Незакатны твои времена…

Мой поклон лесу, лугу и полю,
Тихой речке, далёким холмам,
Твоему, Русь-Рассея, раздолью,
Над тобой – голубым небесам…

Семь поклонов, как семь челобитных,
Я отдам, чтобы жить, как живём,
Чтоб корыт не иметь нам разбитых,
Чтобы света  был полон наш дом.

Улыбаются синие дали
И к себе, словно в сказку, зовут.
На родимой земле без печали
Даже ивы и вербы растут.
12-13. 10 2015





***

Хотел бы я понять, кто мы,
Зачем ведём друг с другом войны,
Покорно служим власти тьмы,
За что всех адских мук достойны.

Сын сыплет яд в стакан отцу,
Брат точит острый нож на брата,
Хотя всегда кость бросит псу,
К нему его почтенье свято.

Зачем живём мы во вражде?..
«Затем, - с небес раздался голос, -
Чтоб был вкус мёда в лебеде,
В хаосе тьмы светился Логос…

Весь мир, поэт, устроен так.
И человек для человека
И друг и самый злейший враг,
Любовь, страдание и нега.

Смирись! И больше разум свой
Не беспокой вопросом этим.
И будет в радость день любой
Тебе на бренном Белом Свете».

Безумство с небом в спор вступать.
Но душу тем не успокоил,
Что тайну мира не понять,
Хоть человек того достоин.
18-19.10.2015

***
Не хочу ни Москвы, ни Нью-Йорка,
Ни Парижа, ни Лондона, ни…
Нет у них Небом данного срока
Стать Афинами, Римы они.

Не свершится в них Промысел Бога,
Логос мира себя не найдёт.
Мимо них протянулась дорога
В те пределы, где счастье живёт.

Путь держу на Ростов и на Муром,
На Владимир и Суздаль, туда,
Где в спокойствии чинном и мудром
Русь светится, благая всегда.

Там сегодня Багдады и Мекки.
Там решается наша судьба.
Там текут мифотворные реки,
Там храм Божий любая изба.

Вышел я в путь-дорогу из Шокши.
Помоги мне, Влес, всё пройти,
Дай любовь ржанокосой Мокоши,
Песни Садко-гусляра в пути.
19.10.2015

***

Земли эрзянской нет красивей.
В любую сторону иди –
Везде перед тобой Россия
На многовековом пути.

Направо – Арзамас, налево –
Тамбов, а впереди – Рязань,
Где соловьиные распевы
Услышишь в утреннюю рань.

Добрыню – жив ещё он! – встретишь,
Илью с Олёшей рядом с ним…
Пока на русском Белом Свете
Есть чудеса (коль веришь им!).

Есенин выйдет спозаранку,
Феврония пройдёт с Петром.
Нести Пётр будет не тальянку,
Придёт с Агриковым мечом.

Вокруг леса, равнины, горы,
За краем край, за далью даль, -
Времён мифических просторы,
В долинах синих рек печаль.

Цветущих яблонь в мае радость…
И это всё есть красота,
И это всё есть та отрада,
Что мы имеем навсегда.
20.10.2015


***

Была когда-то Ра, сегодня – Волга.
«Ра» - от Эрзяни, «Волга» - от Литвы.
Литва и Эрзя жили долго-долго
В пространствах от Двины и до Москвы.

От них и Чуди, Веси и Мещёры
Русь родилась и – вширь и вдаль пошла,
Туда, где необъятные просторы
В себя благословенно вобрала.

Живёт, как Волга, силой неизбывна,
Как Ра, спокойна нравом и буйна,
В любви к себе ничтожна беспричинно,
В любви к другим – величия полна.

Века уходят и тысячилетья,
А Русь за ними следом не спешит.
Ей любо всё на Ра, на Белом Свете,
Что на китах, как было встарь, стоит.

Но вот с небес раздастся Божий голос:
«Мессия ты, воспрянь от старых снов!»
И в ней проснётся новгородский логос
Под грохоты перуновых громов.

И полетит, и побежит, поскачет,
Обгонит всех, взяв в руки Красный Флаг,
И скажет: «Жить Руси нельзя иначе,
Ибо не дремлет за кордоном враг».
22.10. 2015


***

Из года в год, из века в век
Всё те же бог и человек.
Меняются жильё, одежда,
А в людях нету перемен,
Они такие же, как прежде,
У них всегда один безмен:
Любовь, вино, соха и поле,
Жизнь на свободе и в неволе,
Покой и мир, вражда, война,
В душе – то бог, то – сатана.
Всегда одно и то же бремя.
Их тяготит любое время.
Негодным был 20-й век,
Стал 21-й ещё хуже.
Опять в цене не человек,
А раб, что господину служит.

Рубль стал дороже человека,
Дешевле доллара стал рубль.
Страна, больная, как калека,
Отдала ворогу свой руль.
Он к пропасти бездонной правит,
И мы погибели все ждём.
Когда же снова всё исправит
В бушлате человек с ружьём?
Быть может, время повторится,
Коль неизменен вечно бог?
Вон вьга за окном как злится,
И ветер лает, будто волк.
Увы! Увы! Ответа нет.
Стоит недвижим Белый Свет
В Москве, в Рязани и в Саранске,
Где не живут сегодня сказки.

Давно в безвестное скитанье
Ушёл из Питера Балтфлот,
И безнадёжно предсказанье
Куда он и зачем плывёт.

Из года в год, из века в век
Всё те же бог и человек.
Такие же мечты, надежды.
Меняются одни одежды.
26.10.2015

***

Никуда не уеду из дедовских мест,
Где цветёт трын-трава и кукушки кукуют,
Где берёзы, как тысячи юных невест,
Белизною сияя, от счастья ликуют.

Не найду я отраду от Шокши вдали.
Край чужой добрым словом не встретит.
Упаду на колени и Велеса буду молить,
Чтобы в волю дал жить на своём Белом Свете.

Много-много я видел красивых земель,
Много-много людей знал хороших и славных
И друзей самых разных и добрых имел,
Но всегда для души и для сердца не главных.

В край родимый из далей тянуло меня,
Где родился и рос, верил в бога и в чудо,
Красотой неизбывной маня,
Звал меня он к себе отовсюду.

Я на родине милой как в сказке живу
Среди новых времён и минувших, былинных.
Лапти надев, не отправлюсь  в Москву.
Не люблю я дорог бесполезных и длинных.


***

Глядит с небес на землю Бог:
Воюют, злобствуют народы.
«О мир людской, как ты убог
В веригах данной мной свободы!

На человека человек
Нож точит с сотворенья мира.
Он во вражде проводит век,
В его руках всегда секира…»

Увы! Увы! Что нам дано,
То мы имеем, Боже правый.
С вершин спускаемся на дно,
Когда нас соблазнит лукавый.

Со дна наверх уж не взойти,
Обратной Ты не дал дороги.
Куда идти? Зачем идти?
О том не знают наши ноги.

Могу пойти на Эверест
Не для того, чтоб оглянуться,
Как высоко стою, окрест,
Потом к подножию вернуться?

Затем, чтоб друг мой или враг,
За то меня возненавидя,
Ружьё взять в руки был бы рад,
И изошла его обида.

И не придёт вовек тот день,
Когда покой людей объемлет,
Войной наполненные склень,
Они громам Перуна внемлют.
2.11. 2015

***

Разверзлись небеса, открылась взору бездна,
И миллионы звёзд, как миллионы глаз,
Взглянули на меня, живущего безвестно
На Волге и Оке, где Шокш и Арзамас.

Под бездною стою один во всей Вселенной.
Восторг и страх в душе: о, что я в мире есть?
Наверно, человек я необыкновенный,
Коль созданным Творцом быть выпала мне честь?

Но что есть бездна? Что?… Молчат земля и небо.
Молчат, знать, потому, что не дано нам знать.
Но если есть глаза у нас, живём не слепо,
Даст Бог, когда-нибудь сумеем мир понять.

Сумеем мир понять…Живи, мечта благая,
И чудо сотвори! Спой песню нам о том,
Что во Вселенной мы, что без конца и края,
Как Промысел Творца под бездною живём.
3.11. 2015



***

Идёт Инешкипаз от Костромы до Шокши.
Куда ни бросит взгляд – поля, луга, леса,
Любимая земля Велеса и Мокоши,
Где до сих пор творятся чудеса.

Вселенная поёт…По сёлам ходят боги
И людям говорят: «Прекрасен человек,
Когда он за сохой не чёрный смерд убогий,
А оратай с Велесом в голове…»

Идёт Инешкипаз…В глазах его сиянье.
Земля цветёт, ликует Белый Свет.
Не слышит он громов свирепых грохотанье,
Перуна грозного на тёмных тучах нет.

Ликует Белый Свет…И время тихо-тихо
Идёт по деревням – как воды Ра течёт.
В медовом запахе купается гречиха,
Пчелиный рой нектар с неё в борти несёт.

Свершается Творца предначертанье.
От века к веку в мире меньше тьмы
И меньше до небес высоких расстоянье
И меньше расстоянье меж людьми.
3.11-12.11. 2015


***

Жестоки греческие боги,
А наши, русские, добры,
Хотя к людским порокам строги
И терпеливы до поры.

Зло злом не изгоняет Велес,
Перун не мечет гневных стрел,
Когда им недовольно веле*,
И человек не в меру смел.

Он громом небосвод расколет,
И тихий дождь польёт с небес,
И вырастет рожь в чистом поле
Густая, словно тёмный лес.

Бог на Руси учитель мудрый,
Он полон светлых дум о том,
Чтоб каждый отрок златокудрый
Рос с сильным сердцем и умом.

Чтоб благолепая девица
Была и Лада, и Мокошь,
Чтобы сияла, как жар-птица,
Она и в ясный день, и в ночь.

Бог на Руси – душе отрада,
Ибо она такая, Русь:
Всегда добру и свету рада,
Ей сердце не поганит гнус.

Бог на Руси такой же славный,
Как росс – Чудь, Меря, Эрзя, Весь,
Ибо, творя добро, Он главный
Для мира Вседержитель есть.

* Веле – на меря-эрзя языке – село, мир.
Отсюда и Велес – бог сёл, меряно-русского  мира.
17-19. 11. 2015

***

Никто мне в душу не залезет.
Такому не бывать вовек.
С душой открытой бесполезен
На битвах жизни человек.

Закроюсь на замок амбарный,
Введу для посторонних код.
И кто я: ветрогон бездарный
Иль гений? – Пушкин не поймёт.

Как волк среди овец, я буду
Ходить чужой среди людей,
Подобный в мыслях чудо-юду,
А языком – змеи хитрей.

Скажу «Как ты мила!» девице,
Чтобы её обворожить.
На лесть не буду я скупиться –
И станут все меня любить.

Любовь! И с нею я полажу,
Обволоку её в слова –
И уберу с пути к ней стражу,
Возьму на сердце все права.

Себе - ито я не откроюсь.
И для себя загадка я.
В душе, как археолог, роюсь:
«Скажи, что ты, душая моя?»

В её глубинах артефакты
Других времён, веков, миров.
В ней есть рассветы и закаты,
Ковыль и тысячи цветов.

Себя я знаю и не знаю.
Во мне есть кто-то, кто со мной
Ведёт игру, но я прощаю
Его проказы: «Бог с тобой!»
25.11.2015

***

Когда-то к рассветам навстречу
Дороги вели, а теперь
С тоской потянулись на вечер,
Открылась к закатам им дверь.

Пройдя круг свой, солнце садится,
Уходит над лесом во мглу,
И день, полетав, как жар-птица,
Сгорит, превратившись в золу.

Печали мои и надежды
Толпятся, застыв предо мной,
Вперёд им пути нет, как прежде,
Под  тьмою холодной ночной.

Все вёрсты мои, дни и годы
Сожжёт огнекрылый закат,
И силы нет той у природы,
Что вспять повернёт их, назад.

Увы мне! Увы мне! Увы нам!
Жестокий у Бога закон.
На вечную жизнь он нам выдан,
И ввек не изменится он.
1.12.2015

***

Залетает жар-птица на поле моё.
Я, Иван, сын крестьянский, сплю сном непробудным,
А моё, сплю пока, исчезает жнивьё,
Плод трудов моих долгих и трудных.

Дни идут – я скудею, и полбу, и рожь
В клюве остром уносит в амбар свой жар-птица.
И на что ей чудесной, мой хлеб, не поймёшь,
Если он ей на корм всёравно не сгодится?

- Для чего ты, жар-птица, мой хлеб извела?
Чем кормиться я буду в холодную зиму?
Спал пока сладким сном я, ты ночью крала,
И теперь стала жизнь моя невыносима.

- Я зерно собрала для несчастных сирот.
Ты охотой себе пищу вдоволь добудешь.
И никто в твоём доме зимой не умрёт.
Вот перо моё – и ты о горе забудешь.

Согревать и светить оно будет все дни.
Станешь в зиму ты жить словно в красное лето.
Только ты в чистоте свою душу храни,
Исполняй строго божьи заветы.

Улетела жар-птица, а я с этих пор
Для неё засевать стал, как в праздник, три поля.
И когда кто-то скажет «Чудак ты!» в укор,
Я отвечу: «На то есть небесная воля».
10.12.2015


***

Жил-был на Руси богатырь Святогор,
Но пользы от силы своей не имел.
С сумой перемётной затеял он спор
И тягу земную поднять захотел.

Но Бог, разозлясь, посмеялся над ним.
Он дух испустил, землю не шелохнув…
Мы, зная об  этом, на том же стоим,
На плечи суму не по силе взметнув.

Уж тысячу лет нам пример Святогор:
За дело, что сделать нельзя, не берись!
Но мы поумнеть не сумели  с тех пор,
Как будто не бьёт батогами нас жизнь.

Прозрели однажды – и капитализм
Изгнали огнём и мечом за кордон.
Расцвёл, одолев беды, социализм,
И сделал страну благолепою он.

Но вновь нас смутил исполин Святогор –
И прежнюю стали нести мы суму,
В которой владыки – бандит, шулер, вор
И места нет свету, добру и уму.

Увы нам! Увы нам, Россия! Увы!
Все беды кричат нам: «Идём мы на вы!
Вы сами себе супостаты, враги,
Свои же вас бьют плети и батоги».

Нам санкции НАТО –  один грешный пуд,
Мы сами себе - десять грозных пудов.
Мы рубль «обвалили» - и доллар, как спрут,
Нас душит, заводы и фабрики мрут.
14.12. 2015

***

О, Русь, Рассея, свет Россия,
Скажи мне, кто твой враг?
- Мой враг не Меркель и Обама,
Мой враг – Иван Дурак.

О, Русь, Рассея, свет Россия,
Скажи мне, кто твой друг?
- Мой друг не Меркель и Обама,
Мой друг – советский сук
(Уж 20 лет на нём сижу я
И всё рублю, рублю,
Жить не даю стране, народу
И русскому рублю»).

О, Русь, Рассея, свет Россия,
А кто твой поводырь?
- Мой поводырь слепой калека,
В руке его костыль.

О, Русь, Рассея, свет Россия,
А кто твой депутат?
- Мой депутат Гапон-поп в рясе,
Шут, плут и казнокрад.

О,Русь, Рассея, свет Россия,
Как с ними жить тебе?
- Разбои, нищета и голод
Теперь в моей судьбе.

О, Русь, Рассея, свет Россия,
Так долго ль будешь жить?
- Покуда в небе гром не грянет,
Ничто не изменить.
15.12.2015

***

На дворе не война, но не лучше войны.
Катится в пропасть страна.
Окаянные дни, окаянные дни.
Время, палёного* бойся вина!

Я земной шар мог с орбиты столкнуть.
Но он погибнет, оставив свой путь.
Всё погибает, с дороги сойдя.
Время, пей в меру, как Бахмус, хотя б!

И не в Париже, и не в Москве
Истина, - слепы они.
Всё разрушая, по людям идут и траве
Окаянные дни, окаянные дни.

Докричаться мне трудно до божьих небес.
Потому ждать напрасно оттуда чудес.
В той беде, что гнетёт нас, твоя, Русь, вина.
Россы, палёного бойтесь вина!

Разум, чем мир был силён, СССР
 Вместе с собою унёс.
Не было, нет и не будет эр
Равных советской, об этом знай, росс.

* Палёный – поддельный.
15.12.2015





***

Живёт мужик на Белом Свете
Как все другие мужики:
Порой мудры, порой, как дети,
Наивны, но не дураки.

Одним от них он отличался:
Не пил и не курил, ни с кем
На Чёрта разозлясь, не дрался,
В деревне был доволен всем.

Из веси в весь о нём шла слава,
Что вот такой есть человек,
Кому любая жизнь – забава,
Всё в радость – дождь, морозы, снег.

Капитализм – и он не горе.
Всё он снесёт, перенесёт.
С невзгодами всегда не в споре,
Он, как трава растёт, живёт.

Пришёл поэт к нему однажды,
Спросил: «Скажи, в чём твой секрет?» -
«Секрета, - он ответил, - нет,
Дар Божий для меня день каждый». –

«Так любишь жизнь?» - «Да, так люблю!
Богатство, власть – ничто всё это.
На деньги наложил я вето
И Бога об одном молю,

Чтоб были солнце, месяц, звёзды,
Земля без тряски подо мной…» -
«Увы, я человек другой,
В душе моей грохочут грозы…» -

«Надень ты на себя вериги.
Соблазны заточи в сундук…».
Увы! Как сам Перун, мой дух,
Готовый в бой рвануться в гике.

Останусь я такой, как есть –
С пороками, но вольной птицей.
Для нас поют сирены песнь,
Приносят счастье небылицы.
12.1 – 18.1. 2016.


***

Куда идти? Какой дорогой
Пойти, чтоб верен был мой путь?
Под солнцем и луной двурогой
В какую сторону свернуть?

Ответил мне небесный голос:
«Иди туда, где на полях
Пшеницы белой зреет колос,
Там за судьбу уймётся страх.

Стань пахарем в стране любимой,
Расти хлеба – и счастлив будь.
Там лёг твой самый верный путь –
Прямой, ничем неодолимый».

Не мы дороги выбираем
В благословенный день и час.
Куда идём, зачем – не знаем.
Сам Бог ведёт куда-то нас.
12.1.2016




***

От Сакаева до Шокши
Не дорога – ять.
Я по ней с любою ношей
Век готов шагать.

Не долга она, не длинна –
Километров пять.
Но старинна и былинна,
Лет не сосчитать.

Пугачёв по ней когда-то
Вёл свои полки,
Коммунизму веря свято,
Шли большевики.

Шли они под Красным Флагом,
От которого
Было плохо людям-гадам,
Добрым – здорово.

Я иду… Со мною вместе
Времена идут,
Спорят, радостные вести
С будущих дней ждут.

Слева – Куликово, справа –
Криуша да лес,
Выкса, Кузумлей, Варнава,
Ермишь, синь небес.

Здесь Чам-Пас, Велес и Мокошь
Ходят по полям,
Захотят – пройдут по Шокше
По воскресным дням.

Не пылит, тиха дорога,
Гудом не гудит,
Хоть тревог-печалей много
Под собой хранит.

Я иду домой - и сердце
Праздник веселит.
Не шум ветра, голос песни
Надо мной летит.

На крыльце родного дома
Встретит меня мать.
Жизнь её в тоске-истоме
Сыновей встречать.

Хорошо, когда дорога
В край родимый есть.
Ты на ней под оком Бога,
Радостей не счесть.
18.1 – 20.1.2016

***

Иду по Муромской дороге,
Навстречу – Муромец Илья.
- Куда идёшь, певец убогий,
Но в силе гневный, как и я?

- Иду до стольного я града.
Хочу поклоны бить Кремлю
За то, что жизнь моя – что надо!
Я, как боярин, ем и пью.

- Сегодня все довольны жизнью,
Не то что в мой далёкий век,
Когда по хлебу-соли тризну
Справлял голодный человек.

- Илья, а как тебе живётся?
- Увы, не праздник жизнь моя.
Уж Соловей со мной не бётся,
Ему стал не опасен я.

Стране родимой я не нужен.
- Увы, Илья, ты не один,
Кто так в своей отчизне тужит,
Кому не люб свой господин.

- Не люб. И мы ему не любы.
Другие орды любит он.
Свою измором лютым губит,
Пойдя к Обамам на поклон.
28.1.2016
***

Сын 20-го века я в век 21-й
Молча вошёл,
не закрыв за собою ворота.
Всё  мне кажется, что
я оставил там, в прошлом, кого-то,
Отчего путь, которым иду я, неверный.

Что забыл там, в минувшем? Кого нет со мною?
Без кого жизнь моя и худа, и уныла?
Знать, без тех,
с кем светло там и празднично было,
С кем  доволен я был своей светлой судьбою?

И себя там забыл, молодого, как тополь,
Что стоит у дорог и мечтает, печальный,
Что вот вырастут ноги, и станет он топать
По родимой Руси всюду близкой и дальней?

Век 20-й – век русский, век Блока, Есенина,
Век великих побед и торжеств всепланетных,
Когда мир в завтра шёл под знамёнами Ленина,
Веря свято, что сила России несметна.

Этот век потерял я и, встав на дороге,
Думу думаю, даль озирая несмело:
Скоро минуют все Богом данные сроки,
Чтобы взяться за ум и, как Ленин,
Россию великою сделать.

Скоро минуют сроки и вновь мы, Рассея,
Будем знать, что у нас нет на годы  запаса.
Надо в срок  семя в пашню весеннюю сеять,
Нет в котомке у времени лишнего часа.

Слеп, как крот, Моисей у России сегодня.
Не Велес ему путь перед ним указует.
У Батыя он учится править негодно,
Имя «Русский народ» поминая лишь всуе.
10.02.2016
***

Над стародавней Русью –
Над Волгой и Окой
Летят, ликуя, гуси
На брачный пир с весной.

Лежит земля родная
В цвету из края в край.
Над нею – птичья стая,
На ней – зелёный май.

Вожак их, как на праздник,
Торопит за собой.
Сирень ему нюх дразнит,
Поляны с трын-травой.

Ах, если бы я крылья
Такие же имел,
Мечты б все стали былью,
Я б всех быстрей летел.

Увы! Увы! Мне ноги
И руки дал Господь
И долгие дороги,
Чтоб шёл я – топ да топ!

Иду. И всё же гуси
Вдаль манят за собой.
Смотрю я вслед им с грустью,
С мифической тоской.

Как будто до Адама
Во мне жил белый гусь
И от Месопотама
Хотел лететь на Русь.

Летит. Тысячелетья
Остались позади.
Как он, хочу лететь я,
Зря чудо впереди.

***

Все рубят под собою сук,
Когда во зле друг против друга
Тугой натягивают лук
И стрелы мечут от испуга.

Эзоп, Крылов и Пушкин им
Благоразумьем не помогут,
Войну начав, они не смогут
Быть светлыми умом своим.

Ума лишает их война,
Гнев тьмою наполняет души,
За нею правда не видна,
В войну неправда правды лучше.

И потому трещат суки,
И люди падают на землю
И гибель как судьбу приемлют,
Взяв в руки ружья и штыки.

И не направит их Господь
На верный путь добра и мира,
Они в нём уж который год
Не видят своего кумира.
24.2.2016

***

Когда у завтрашнего дня
Нет горизонта, даль туманна,
Минувший день влечёт меня,
Ищу в нём правду без обмана.

Минувшее – оно во мне
Живёт, в нём зримо всё и ясно,
И потому оно прекрасно
Как в зеркале, что на стене.

Бродить туда я ухожу,
Где всюду предо мной дороги
Открыты, а в душе ношу
Свет, что в ней засветили боги.

Я там дитя весны, тех дней,
Когда цветут сирень и ландыш
И, юный, друг для всех людей,
Меня узнавших хоть однажды.

Увы, иные времена
Пришли и все горшки разбили.
По всей земле идёт война
И манят нас былые были.
25.2.2016





***

Не пыли в глаза, дорога.
Всё я вижу, что вдали.
Не найти за горизонтом
Обетованной земли.

Не искал пути в Москву я.
Край родной был сердцу мил –
Голубая Масторава,
Где Чам-Пас когда-то жил.

Он мне долю заповедал
Стражем быть родимых мест
И нести о них по миру
Небом посланную весть.

Все края равны на Свете,
Люди тоже все равны.
Но красивее и лучше
Всё же с нашей стороны –

С синеокой Масторавы,
Там, где Муром и Рязань,
Суздаль, Кострома, Владимир,
Меря, Мещёра, Эрзянь.

Не пыли в глаза дорога,
Ветер, мне в лицо не дуй.
Не поманит за собою
Твой воздушный поцелуй.
29.2. 2016







***

Родом я из Чуди, Мери,
Муромы, Мещёры, Веси,
Где живёт в Велеса вера
В русских городах и весях.

Русь от Ра* пошла, благая,
От Оки и от Ильменя,
Где ей нет конца и края
И течёт, как вечность, время.


Там Илья жил с силой доброй
 И Добрыня и Олёша.
Выгнали они, как обров,
Всех врагов с Руси пригожей.

На Руси день каждый праздник,
Хоть народ и горемычит.
То Балда с попом проказит,
То Емеля щуку кличет.

То «Дубинушку» Шаляпин
Так споёт – хоть выпей Волгу,
И душа уйдёт полями
За чудесной вестью к Богу.

Всё в Руси у нас как надо –
И привольно, и красиво.
Но от рая - шаг до ада,
Что самим лишь нам не в диво.

* Ра – древнее название Волги,
от Ра произошло имя Русь.
1.3.2016



               
             П О Э М Ы


             СВАТОВСТВО ИНЕШКИПАЗА

Летний день. Тепло. Светло.
Празднично шумит село.
Небо чисто. Зелен лес.
Полдень. Время для чудес.
В пору эту, в этот час
По селу идёт, свой пляс
Кончив на лугу зелёном,
Дева юная Алёна.
Девица на улице,
И по обе стороны
Стар и млад волнуется,
Смотрит вслед влюблённо ей.
Как пчелиный рой, молва
Вслед за ней летит, слова
В уши лезут, будто мёд
В рот из благовонных сот:
«Ах, кому достанется
Дивная красавица!?»
 Только я один, увы,
Не участник той молвы.
Рядом с ней иду. Она
Ни в кого не влюблена.
У меня душа поёт,
Поднимается вверх круто.
Даже неба синий свод
Восклицает: «Она чудо!
Она чудо из чудес,
Стопроцентная мадонна…»
Вон  Инешки с неба слез
Добрым молодцем влюблённым.
Смотрит на неё, дивится:
«Ах ты, дева красная,
Буду на тебе жениться
Радостно, радостно!
Отпущу домой Литову
И тебя возьму взамен.
Будет в мире этом снова
Много добрых перемен.
… Кто Литова? Дочь эрзянки
С берегов реки Казанки,
Что, когда была юна,
Как весенняя луна
Красотой своей сияла,
Мне покоя не давала.
Вышла замуж за меня,
И теперь - моя жена.
Но, увы, она увяла,
Поседела, отощала.
Станешь ты моей женой
Вместо старой и слепой –
Порожу богатырей
Ильи Муромца сильней
И Эрзянь – стать незакатной ей –
Времена узнает знатные.
Будет в ней князь-властелин
Твой, подобный богу, сын.
Будет он великий царь». –
«Но так можно было встарь
Назначать вождей и ставить,
Чтоб могли разумно править». –
«Возрожу былой порядок.
Эрзе тюштю* дам в подарок.
Поверну ход жизни вспять.
Станет прежним мир опять.
Будь моей, красавица!» -
«Мне всё это, может, нравится.
Но твоей женою стать
Не могу согласья дать.

* Тюштя – князь, царь.

Уж давно молва в народе,
Как весенний ветер, бродит
И вещает: бога нет,
 Он оставил белый свет». –
«Как? Я вот, перед тобой!
Ты беседуешь со мной.
Что за дикая напасть?
Надо, знать, тебя украсть». –
«И кого тем удивишь?
Стыдно Богу красть девиц.
По любви и по закону
В наши дни берутся жёны.
Если украдёшь, под суд
Тебя сразу отдадут.
Поумерь, Создатель, гнев.
Поищи на небе дев.
У меня есть парень славный
(С ним я встретилась недавно).
Он учёный и поэт,
И ему лишь 30 лет.
А тебе их миллиард.
Для меня ты староват.
Мне минуло только двадцать.
Как с тобой, скажи, венчаться?
А писать хоть ты умеешь?
Грамоте хоть разумеешь?» -
«Пальцем я печати ставлю.
Огненный свой след оставлю». –
«Вот ещё одна беда.
Не поженят никогда,
Если толк в письме не знаешь,
Если книги не читаешь,
Если не учился в школе
По чужой иль доброй воле». –
«Неужели я, сильнейший,
Старцев все седых мудрейший,
Я, который мир творил
И из глины вас слепил
И учил вас сеять пашню,
Хлеб растить, детей рожать,
Я теперь – подумать страшно! –
Тот невежда гордый, важный,
Чьей женою стыдно стать!
Потерял на брак я право.
О, моя былая слава,
Мой былой авторитет!..» -
«Выхода другого нет.
В наше время без ученья –
Будь семи пядей во лбу –
Жизнь не праздник, а мученье,
Всюду для тебя табу!
Постарайся кончить школу
И пробиться в институт.
Что? Не хочешь? Не неволю.
Но успехов явных тут,
На земле ты не добудешь.
Не по-нашему ты судишь.
Уходи к себе на небо
И Литовой дорожи.
Пуре* пей. Влюбляться слепо
По-эрзянски не спеши.
Что, представь себе, случится,
Если я приду в твой рай.
Скажет каждый бог: «Жениться
Я хочу. Невесту дай!»
Так-то вот. Забавам сердца
Потакать не торопись.
Чувству только лишь доверься –
Всю свою погубишь жизнь». –
«Погублю, не погублю -
Всё равно тебя люблю!
А крамолы что бояться,
Коль на небе с давних пор
Боги рады постараться
Завести со мною спор?
* Пуре – медовый хмельной напиток.

Люб им вздор, что мы реликты -
              Ересь так и прёт из них,-
Что мы будто пережитки
Тёмные эпох былых.
А ведь я источник блага
И дарую миру свет.
Даже в книге «Масторава»
Симпатичен мой портрет.
Бога отрицать не ново,
Но не многим это в честь.
Вот бы если твоё слово,
То остался я бы здесь.
И учиться я пошёл бы
И окончил институт.
Стал профессором бы, чтобы
Выбрать правильный маршрут
До любви своей, Алёны.
Ну, а захотела б ты,
Гениальным бы учёным
Ради дивной красоты
Стал я. Боги ведь всё могут». –
«Правда ль могут всё они?» -
«Могут всё они, ей богу!» -
«Инешки, уж извини,
Всё же кое-что не могут». –
«Что же? Богу разъясни». –
«Человеком стать не могут,
Знаешь, Инешки, они». –
«Видно, так. Я быть могу
Богом лишь. А это значит…» -
«Значит – ты не всемогущ.
Над собою ты не властен.
И бессилье в том твоё». –
«И великое несчастье, -
Сам добавлю я ещё». –
«То ещё,Творец, добавь ты:
Если ты не всемогущ…» -
«Понял. Не уйти от правды:
Богом быть я не могу.
Потому-то моя участь
Миллионы долгих лет
Жить, той правдой горькой мучаясь,
Что я вымысел и бред,
Что меня как будто нет!» -
«Нету. Надо в том признаться
Всем живущим и себе.
Хочешь, семь цитат из Маркса
Зачитаю я тебе?» -
«Знаю сам я, что он пишет,
Маркс, провидец ваш земной». –
«Голос времени он слышит,
Видит дали пред собой.
Правду пишет он». – « И всё же
Попытаюсь я…» - «Изволь!» -
«Докажу тебе я…» - «Что же?» -
«Что пока что я не ноль.
Всюду слышно моё имя,
Слово ласковое «бог».
Значит, вместе с ним живу я,
Срок ещё мой не истёк.
В слове я живу. В идее.
А где место для идей?
Сможешь дать ответ?» - «Сумею.
Ясно где: в душе людей». –
«Значит, в мысли человека
И живу я до сих пор,
Поселился в ней навеки
Спорам всем наперекор». –
«Вижу, славный ты софистик.
Любишь игры для ума.
Хоть и не читаешь книжки,
А в мозги пустить туман
Можешь как иной философ.
Слышал ли ты про таких?
В мире этом нет вопросов,
Что составят труд для них». –
«Слышал я. С одним встречался». –
«Звали как его?» - «Фома.
Умный очень был. Всё клялся,
Что вреда нет от ума.
И доказывал мне страстно,
Что я существую, что
Всё, что создал я, прекрасно
Моей божьей красотой.
Но прошли, минули годы,
Семь веков ушло во тьму
И под светлым небосводом
Уж не вижу я Фому». –
«Где-нибудь в библиотеке
Вещий твой Фома сидит
И над 21 веком
Мыслью древнею кадит.
Долго ль труд его продлится,
Сам мудрец решит. А нам
Срок настал, мой Бог, проститься,
Расходиться по домам…»
И от Бога удалилась
Дева первая села.
«Бог мой, что с тобой случилось?
По щеке слеза пошла.
Что в глазах печаль, как туча?
Ведь ты сам в том виноват,
Что красавицы нас мучают
Как желают и хотят», -
Я сказал ему, как только
Прочь Алёна отошла. -
 «Невиновен я нисколько.
 Просто молодость прошла». -
                От жены ходить «налево»
Ты не вздумаешь уже». –
«Знай же, юноша, на небе
Не о теле, о душе
Боги думают. Как можешь
Ты кощунствовать? Для нас
Дева - красота. Дороже
 Всех щедрот она в сто раз.
Мой совет тебе… А впрочем,
Если волю я вам дал,
Каждый пусть живёт, как хочет». –
И Бог с глаз моих пропал.            1973






































     КАНЁВА И  МЕНЕЛЯВА

Девушка  хорошая Канёва.
  Девушка пригожая Канёва.
Удалась девица ростом-статью,
  Удалась девица красотою.
Как весенний луг она красива,
С белою берёзонькой сравнима.
В дом войдёт – наполнится дом светом,
Празднично и весело в нём станет.
Выйдет из дому – как будто солнце
На небе осеннем засияет.
Словно бабочка летит Канёва,
По траве идёт - трава не мнётся.
Слово скажет – полетит, как птица,
С уст её певучее то слово.
Песни распевают ей берёзы,
Тополя, осины, клёны, ивы
Про свои рассказывают думы.

              В летний день на улицу Канёва
Вышла к  сверстницам, своим подругам.
В гости собираются подруги,
  Думают к родным они поехать.
  К матушке тогда пришла Канёва
И сказала ей такое слово:
               - Матушка, родимая, кормилица,
Утренняя зоренька на небе!
  Собираются гостить подруги,
К дедушкам и бабушкам поедут.
Я бы тоже к бабушке поехала,
  Деда навестила бы родного.
Испеки-ка ты  для них  гостинцы.
На своём молоке приготовь их,
На своём  замеси их масле,
Чтоб, как снег, они были белые,
Чтоб,  как яйца, они были жёлтые,
Чтоб, как калачи,  были вкусные.
 - Ох, ты, Канёва, доченька!
Ох, ты, Канёва, деточка,
Из чего испеку я гостинцы?
Из чего испеку я лепешки?
Испекла  из овса бы их, доченька –
              С шелухой гостинцы те будут.
Испекла бы их  из ржи – ржаные
              Жёсткими, Канёва, очень будут.
  - Ох, ты, родимая матушка,
 Утренняя зоренька на небе!
 Испеки их из белой пшеницы,
 Из лучшего зерна – пшеницы.

               Испекла матушка гостинцы,
 Испекла лепешки из пшеницы.
 И отправилась Канёва, поехала.
 Бурей на тройке полетела.
 К деду родному приехала,
 К бабушке любимой примчалась.
 Девять недель  погостила - .
               Девять мотков  тонкой нити,
 Не отдыхая,  напряла.
 Вот улеглась спать девица.
 Долго ль спала иль недолго –
 Сон нехороший приснился.
 Сон напугал её страшный.
 Месяц и солнце на небе
               Встретились, не разойдутся.
               Звёзды над солнцем и месяцем
 В круг собрались на востоке.
 В страхе проснулась Канёва,
 Бабушку в слезах разбудила:
  - Ох ты, бабушка, моя кормилица!
 Ох ты, бабушка, моя любимая!
               Нехороший  сон мне приснился,   Плохой сон я увидела.
  Разболелось, растревожилось моё сердце.
  Нехорошо мне, бабушка, стало.
   - Ну-ка, расскажи, каков сон твой.
  Ну-ка,  поведай, что приснилось.
  -  На небе месяц и солнце
  Встретились, не разойдутся.
  Звёзды над солнцем и месяцем
 В круг собрались на востоке.
 - Не для отца, не для матери
 Сон этот чудный, Канёва.
 Для тебя самой он, деточка.
 - Бабушка, проводите, уеду я.
Ой, нехорошо мне, бабушка!
  Бабушка напекла подарков
На молоке-масле от семи коров.
Как спелые орехи, они вкусные,
Как городские калачи, белые,
Как пена морская,  мягкие.
Собралась Канёва  ехать.
Дед запряг тройку лучших коней –
Самых сильных и быстрых,
С ветром, как птицы, летящих.
Через семь полей она проскакала.
Через семь лугов она проехала.
По небу над ней шёл грохот,
По земле под ней шёл гул.

Прискакала Канёва до ворот родного дома.
 - Ух, матушка моя родимая!
Ух, матушка моя кормилица!
Выйди-ка, матушка, встречать меня.
Вышла матушка во двор,
Встала родимая за дверью.
Подошла Канёва к одной двери –
Дверь заперта, не открывается;
Подошла  ко второй двери –
И вторая дверь заперта, не открывается.
 - Почему, матушка, двери на засове?
Почему, кормилица, двери заперты?
 - Не говори мне «матушка»,
Не говори мне «кормилица».
Говори  «свекровушка»,
Говори  «государыня».
- Как я скажу «свекровушка»?
Как я скажу «государыня»?
Девять месяцев меня в себе носила,
Белым молоком своим поила.
По двору стал ходить отец-кормилец,
Во дворе появился родимый батюшка.
 - Ох ты, батюшка! Ох, кормилец мой!
Иди, батюшка, встречай меня!
Выйди, кормилец мой, навстречу мне!
 - Не говори мне «батюшка».
Не говори мне  «кормилец».
              Говори  «свёкор мой»,
Говори  «моё небушко».
 - Как я скажу тебе «свёкор мой»?
Как я скажу тебе «небушко»?
Из одной плоти я с тобой.
Ты родил и растил меня.
Во дворе появился братец,
Подошёл к запертым воротам.
- Младший братец, тебе говорю я.
Свет мой солнечный, прошу тебя.
Выйди, братец, встречать меня!
- Не говори мне  «братец мой»,
Не говори мне «свет мой солнечный».
Говори  «муженёк мой».
Говори «желанный мой».
- Как скажу  «муженёк мой»?
Как скажу  «желанный мой»?
В одной утробе родились,
От одной матери молоко пили.
Будет грех большой перед Шкаем, Будет стыд большой перед людьми.
Если скажу тебе  «муж мой»,
Если назову тебя «желанным»,
Пусть земля пополам расколется,
Пусть уйдёшь ты под землю.
Ну-ка открой, «муженёк мой!»
Ну-ка открой, «желанный мой!»

Пополам земля раскололась,
Братец провалился под землю.
Зарыдала Канёва, заплакала:
 - Лучше я поднимусь к Верепазу, Лучше я пойду к Инешкипазу.
Инешкипаз, батюшка!
Инешкиава, матушка!
Серебряную цепь опустите-ка,
Серебряную люльку подставьте-ка.
В люльку серебряную я сяду,
На небо к вам  поднимусь.
Злой Пурьгине пусть будет моим мужем,
Инешкипаз пусть будет моим свёкром,
Инешкиава пусть будет моей свекровью.

Опустил Инешкипаз серебряную люльку.
Села Канёва в серебряную люльку,
Полетела, поднялась к Инешкипазу.
Злой Пурьгине у неё муж,
Инешкипаз у неё свёкор,
Инешкиава у неё свекровь.
Долго ли, недолго ли жила там -
Отяжелела Канёва от Пурьгине.
Год прошёл – ребёнок не родился.
И второй прошёл -  не родился, Третий год пошёл, самый долгий.
Заговорил он в утробе Канёвы:
 «Когда я, Менелява,  рожусь, удалой буду.
Когда вырасту, очень хорошей стану.
Деду «дедушка» говорить не буду.
Бабушке «бабушка» говорить не стану.
Деду я скажу «старый пёс».
Бабушке я скажу «старая сука».
К бабушке в дом войду – дому опустеть.
К дедушке во двор войду – двору опустеть.
Проживу пять лет – холсты ткать начну.                Проживу семь лет – платье шить начну.
По лугу пройду – цветы зацветут.
По полю пройду – хлеба в рост пойдут.
На коров взгляну – молоку у них быть.
По селу пройду, встречу матерей –
У тех матерей добрым детям быть.
По лесу пройду – лесу  в рост пойти.
Вдоль реки пройду – рыбе быть в реке. 
На родник взгляну – течь ему ручьём…»

Родилась Менелява удалой,
Выросла  очень пригожей.
Стан у неё, как у Канёвы,
Лицо, как у Инешкиавы, Глаза,  как у Везорго*.
Улыбнётся Менелява – солнышко засияет,                Разозлится – молнии засверкают,
В грусть впадёт – тучи наплывут,
Дождь   польёт.
По селу пройдёт – цветы у дороги зацветут,
Скажет слово – жаворонком в небо взлетит,
Песней небесной станет.

Говорит Менелява матушке,
Слово молвит доченька Канёве:
- Ох ты, моя матушка, жена Пурьгине!
Ох ты, моя кормилица, сноха Инешкипаза!
Где ты, матушка, родилась?
Где ты, родимая, выросла?
 - Далеко, далеко на земле,
На земле, на реке Ра**.
Там живёт твоя бабушка, моя «свекровь».
Там живёт твой дедушка, мой «свёкор».
 - Матушка, отпусти меня на землю,
Отвези к бабушке и дедушке на Ра.
- Дай я спрошу Пурьгинепаза.
Что он скажет, узнаю.

* Везорго – младшая дочь Инешкипаза.
** Ра – Волга.



Пурьгине запрягал коней.
У коней из ушей дым валит,
Из ноздрей пламя пышет.
- Муж мой, грозный бог Пурьгине,
              Слушай, что я скажу тебе.
              Менелява собралась гостить,
Хочет поехать на землю.
Дашь ли ты благословенье?
              - Инешкипаза  спросить надо:
             Можно ли Менеляве ехать.

          Отправился Пурьгине к батюшке.
          Три поклона отвесил и сказал:
          - Инешкипаз,  мой батюшка,
        Менелява, дочь Канёвы,
        Собралась ехать на землю.
        Что мне сказать Канёве?
     - Запряги тройку земных коней.
     Пусть Канёву и Менеляву повезут.
 Белого Лебедя с ними пошлю.
 Белый Лебедь им путь укажет,
 Белый Лебедь их обратно вернёт.

 Едут Менелява и Канёва.
 Белый Лебедь над ними летит,
 Путь указывает, дорогу освещает,
Быстроногих коней погоняет.
               Менелява едет – радуется,
 Канёва едет  – печалится.
 Белые кони скачут – веселятся, играют.
 Белый Лебедь летит –
 За землёй и за небом следит.
 Ехали час, ехали два часа,
               Третий час прошёл – приехали.
 Всем селом Канёву встречают,
 Всем народом Канёву не узнают.
 Низко поклоны отдают,
 Инешкипазу молятся:
 - Кто к нам, эрзяне, приехал:
 Грозный государь или государыня?
 - Дедушки и бабушки,
               Сверстницы и сверстники,
 Это я, грешная Канёва,
 Выданная за брата сестра,
 Ставшая снохой матушке и батюшке.
 Теперь я Пурьгинепаза жена.
 Инешкипаз мой свёкор,
 Инешкиава моя свекровь.
 Инешкипаз меня мёдом кормит,
 Инешкиава медярвой* поит,
 Пурьгинепаз  хлеб и соль даёт.
 Хорошо я живу.
 Что хочу, то ем.
 Что люблю, то пью.
 Что захочу, то делаю.
               Менелява, дочь моя,
 Захотела погостить,
 На село моё родное посмотреть.
  - Хорошо тебе, Канёва, на небе!
 Инешкипаз тебя любит,
               Пурьгинепаз  лелеет,
 Инешкиава пироги печёт.
              - Хорошо на небе да высоко.
              Там не голодно, но  холодно.
               Не стать, подруженьки, не быть
               Канёве богиней, Пурьгинепазу человеком.
               Менеляве там хорошо:
               Она человек и богиня.
Ох, обычай, обычай, древний обычай!
               Ох, обычай, обычай, эрзянский обычай!
               Инешкипаз радуется человеку.
               Человек радуется Инешкипазу.

* Медярво – медовый напиток.




               Ава* любит эрзю.
 Эрзя любит  аву.
               Матушка любит сыновей и дочерей.
               Батюшка любит дочерей и сыновей.
               Масторава** любит урожай на полях,
Добрый хлеб у людей на столах,
               Пенистое пуре в ковшах.
               Любит Мекшава*** соты мёдом наполнять,
              Комолява любит петь и плясать,
              Людям праздниками жизнь украшать.
Любит Ведява**** свадьбы благословлять.
Инешкиава любит свет и красоту
С утренней зарей на землю посылать.
Трава любит расти.
Цветы любят цвести.
Птицы любят петь.
Люди любят жить.
Жизнь человека – весна да лето,
Лето да осень,
Осень да зима.
Весна красна цветами,
Лето – сладким мёдом,
Осень – душистым хлебом,
Свадьбами да пирами красна зима.
Норов девушки от весны,
Норов парня от лета.
Норов матери от осени.
Норов отца от зимы.
Всё человеку в радость,
Если он любит жить,

* Ава – девушка, женщина.
               ** Масторава – богиня эрзянской земли.
*** Мекшава – богиня пчёл.
**** Ведява – богиня воды и любви.


Если он любит сеять,
Если он любит строить,
Если он любит петь,
Если он любит растить детей,
Если он кланяется Мастораве,
Если он молится Нороваве*,
Если он дружит с Ведявой,
Если он не ссорится с Комлявой**.
Всё дал Инешкипаз человеку.
Радости человеку от Инешкипаза.
Горе и печаль в человеке от человека.

Поговорила с людьми Канёва,
Рассмотрела их и спросила:
- Жив ли мой батюшка-свёкор?
             Матушка-свекровь моя, жива ли?

Как увидел батюшка – Канёва приехала,-
Спрятался  в гнилом сарае.
Как узнала матушка – дочка вернулась,
В тёмном  подполе притаилась.
Менелява вышла из коляски.
По лугу прошла – травы выросли.
По полю прошла – хлеба в рост пошли.
              На коров взглянула – дойными стали.
По селу прошла – женщины отяжелели,
Добрым детям у них быть.
По лесу прошла – деревья  в рост пошли.
Вдоль Ра прошла – рыба в ней поплыла.   
На родники взглянула  –  ручьём  потекли.
На людей взглянула – радостно им стало.
К бабушке в дом вошла –
Муравьи по бабушке забегали.
К деду во двор вышла –
             Тараканы по деду поползли.

              * Норовава – богиня урожая.
** Комлява – богиня хмеля и вина

В подземелье на брата Канёвы взглянула –
Вышел из подземелья братец,
Три поклона Канёве отвесил,
У сестры прощенья попросил:
- Не в своём разуме был.
Батюшка и матушка с ума свели,
На родной сестре женили,
Инешкпаза прогневили.

Менелява лучшую девушку села
К брату Канёвы подвела:
- Вот Мелява – к ней посылай сватов.

Менелява три дня на земле пожила.
Все луга и поля, и леса обошла.
Где ходила, цветы, как весной, расцветали,
Белым зерном хлеба наливались.
Пчёлы соты мёдом наполняли.
Девушки красивей становились,
Парни – сильней и добрее.
В Ра Менелява вошла купаться,
В ней вода белым огнём загорелась,
Стало идти от неё в небо сияние.
             Где пролетал Белый Лебедь, 
              Высыхали болота, выше леса поднимались,
Мир и покой воцарялись на полях и лугах,
Небо синее над ними становилось,
Солнце  теплее и ярче светило.

Пожила Канёва на Ра три дня –
Заскучала по небу, затужила по мужу.
И сказала Канёва:
 - Надо, Менелява, ехать.
Я заскучала по мужу.
             Свёкор  со мной разговаривает,
Инешкиава голос подаёт.

Села Менелява в коляску
Рядом с матерью,  которая
Как весной берёзонька, красивая,
Как ветла осенняя, печальная.
             Тронулась тройка белых коней,
Поскакала к горизонту, на небо.
Белый Лебедь впереди летит,
Дорогу показывает, путь указывает.

Люди смотрят вслед Канёве.
 - Кто на небо уходит –
Назад не возвращается.
По неведомой дороге приехала,
По невидимой дороге уехала.               2009



























               

     КУДАДЕЙ


Не страшась, что когда-то придёт судный день,
Век векует, живёт на горе Кудадей.
Средь сосновых лесов в старом доме пустом
Провожает он дни, не жалея о том.
Что жалеть? Всё на свете имеет свой срок.
Для всего дни и годы отмерил злой рок.
Есть другая печаль в его сердце. Она
Неразлучна всегда с ним, как с небом луна.
Прорубил Кудадей в своём доме окно,
Чтобы солнце к нему пропускало оно.
В то окно он посмотрит на синий восток
И увидит за далью земли уголок –
Край полей неоглядных и тихих озёр,
Где его родила мать всем бедам в укор.
Но не знала о том. И, судьбу не кляня,
Так она думала, веру храня:
«Светел разумом сын, ласков доброй душой.
Счастье мимо него не пройдёт стороной».

Но свои есть законы у тёмной судьбы.
Не столби наперёд для себя в ней столбы.
Выбирает волк лучшую в стаде овцу.
Тяжелей в жизни матери той и отцу,
У которых на зависть всем дети растут.
К ним охотней судьба посылает беду.
Словно к мёду пчела липнет зло к доброте.
По пятам оно ходит за нею везде.

До семнадцати лет с беспечальной душой
Рос и креп Кудадей, как дубок молодой.
Но как только пошёл восемнадцатый год,
Горе стало кружить, словно волк, у ворот.
Встретил раз Кудадея седой старичок:
«Срок настал. Собирайся в дорогу, сынок.

Ведень-ате* тебя твой отец обещал,
Но о том ничего твой родимый не знал.
На семь лет он из дома на Ра уходил,
Все семь лет по обычаю рыбу ловил.
На обратном пути, возвращаясь домой,
Поиграть рыбаку захотелось с судьбой.
Он священную рыбу – белугу поймал,
И за это его Ведь-атя наказал.
«Почему ты, охотник, нарушил запрет?
Этой рыбе с тех пор, как возник белый свет,
Инешкай повелел нашу землю хранить.
Надо жизнью своей за неё отплатить». –
«Всё добро я отдам, лишь меня отпусти.
Все запреты я впредь буду строго блюсти». –
«Твоего мне не надо, охотник, добра.
Не спасти тебе душу за пуд серебра.
То, что в доме не знаешь своём, обещай
И тогда отпущу. На меня не пеняй».
Всё несчастный в уме десять раз перебрал.
«Нет того в моём доме, о чём я б не знал».
Он подумать не мог, что родился на свет
У него дома сын. Потому дал обет:
«Пусть твоим будет то, что неведомо мне.
Уж семь лет меня нет на родной стороне».
За тобою теперь я пришёл, Кудадей.
Срок настал. Отправляйся в дорогу скорей.
Встретишь гору высокую ты на пути,
На неё за своею судьбою взойди».

Как обычай от века велел, Кудадей
Собирался в дорогу из дома семь дней.
Расставался с роднёй он герою под стать:
«Уж не плачь обо мне ты, родимая мать.
Не печалься, отец, и о том не жалей,
Что обещан Ведь-ате тобой, Кудадей.

* Ведь атя – бог воды.


На земле много-много есть разных дорог.
На любую встать можно, сойдя за порог».
И сказала ему мать родимая: «Сын!»
И отец повторил в одно слово с ней: «Сын!
Одолеешь ты в жизни любую беду,
Если в сердце своём сохранишь доброту.
Она разум наполнит твой светом и путь
Самый верный укажет, лишь верен ей будь».

И ушёл Кудадей вслед за солнцем туда,
Где ждала неизвестность его, как беда.
Куда ноги вели, он в ту сторону шёл.
На седьмой день до тёмного леса дошёл.
Среди леса увидел избу. Перед ней
Три поклона отвесил у самых дверей.
Постоял-подождал. Скоро скрипнула дверь
И к нему на крыльцо вышла дева – Тейтерь.
Поклонился он ей да добра пожелал
И о том, что сюда привело, рассказал.
- Бог навёл на меня, знать, тебя, Кудадей,
Чтобы я помогла в горькой доле твоей.
Но сначала пойдём напою, накормлю».
И она завела его в избу свою.
Парень браги попил, мёда с хлебом поел.
Вышел из-за стола, у порога присел,
Поклонившись Тейтерь за еду и питьё.
«А теперь, Кудадей, слушай слово моё.
По дороге лесной ты и дальше иди.
Попадётся тебе дом большой на пути.
Перед ним – ты заметишь – стоит кольев ряд,
А на кольях тех головы грозно торчат.
Среди них твой хозяин. Его чтоб найти,
Не спеша ты вдоль длинного ряда пройди.
Ты узнаешь его. Он на самый конец
Встанет. «Здравствуй! – скажи. –
 Вот пришёл я, отец».
Будь отважен и смел. Ничему не дивись,
Лишь испуга, что в сердце проснётся, страшись.
Станет трудно, запомни дорогу назад». –
«Возвратиться к тебе я всегда буду рад…»

Шёл недолго герой по дороге лесной.
Скоро дом старика на поляне большой
Он увидел, на кольях «отца» отыскал,
«Вот пришёл я, хозяин!» покорно сказал.
«Видно очень умён и хитёр ты, сынок,
Коль меня отыскать и узнать сразу смог.
Потому рад тебе. Мне дурак ни к чему.
Дам я дело сейчас по уму твоему.
Вон, смотри, за рекою чернеет гора.
Вот что сделай на ней в одну ночь до утра:
Лес сруби, распаши землю, пашню засей…
Хлеб к утру испеки, чтоб был снега белей». –
«Всё я сделаю так, как велишь. Не тужи.
Вдоволь хлеба поешь утром ты от души». –
«Что мёд пить, твою слушать красивую речь.
Но слетит голова твоя умная с плеч,
Если с солнцем с пустыми руками придёшь». –
«Не горюй. Завтра с голоду ты не помрёшь!» -
Обещал Кудадей и ушёл с глаз долой,
Хоть он знал, что и за год с работой такой
Не управиться, нет на земле таких сох,
Чтобы резали камень как будто песок.
Потому побежал он стремглав к Тейтерь той,
Что жила одиноко в избушке лесной.
Обо всём рассказал ей и горестно сник.
Напугал его до смерти страшный старик.
«Не печалься об этой работе, Кудай.
Со спокойной душой спать ложись. Отдыхай.
В этом деле сумею тебе я помочь.
Прогони от себя все волнения прочь».

Как уснул Кудадей, взяла Тейтерь платок,
Вышла в поле, махнула на синий восток:
На горе лес исчез, а на склонах земля
Превратилась  с пшеницей созревшей в поля.
Ещё раз Тейтерь белым махнула платком –
Встала мельница, рядом с ней печка, каштом.
Хлеб испёкся в печи. Был он белый, как снег.
Накормить можно было им сто человек.
Разбудила Кудая под утро Тейтерь:
«За работу берись поскорее теперь.
Иди на гору. Там найдёшь печь. Из печи
Забирай и неси старику калачи».

«Я работал всю ночь. Вот тебе калачи.
Только что их принёс из горячей печи», -
Положил Кудадей старику хлеб на стол
И к порогу, отвесив поклон, отошёл.
«Ты и вправду умён и хитёр, Кудадей.
Я доволен хорошей работой твоей.
Но ты знаешь: чем конь воз усердней везёт,
Тем хозяин в него больше груза кладёт.
Дам я дело сегодня немного трудней.
У меня жеребец есть. Он ветра резвей.
Нужно взять жеребца и езде обучить.
Не обучишь его – головы не сносить.
Жеребец мой запрятан в высоких горах.
Надо горы тебе разнести в пух и прах.
Путь очистить себе, а потом уж коня
Обуздать и обрадовать этим меня.
Приведёшь жеребца завтра в полдень. Иди!» -
«На коне прискочу в срок назначенный. Жди!
Будет он самым смирным твоим скакуном.
Не волнуйся. Управлюсь я с этим конём», -
Старику без запинки сказал Кудадей,
Сам к Тейтерь побежал от него поскорей.
Рассказал ей о новом заданье и сник.
«Завтра бой будет страшный. С тобой сам старик
Выйдет биться из гор. Чтоб его одолеть,
Надо силу великую в жилах иметь.
Но, быть может, поможет нам Бог и беду
От тебя, Кудадей, завтра я отведу.
Только слово мне дай, что ты будешь всю жизнь
За добро лишь стоять, только правде служить». –
«Обещаю за правду стоять, как могу,
Если голову завтра снесу я врагу». –
«Бог с тобой, Кудадей! – Тейтерь в избу вошла
И оттуда в руках ковш пуре принесла. –
Это пуре на землю всех слабых кладёт,
 Сильным силу с отвагой и дерзость даёт.
 Если хочешь сразиться с врагом, Кудадей,
Мой напиток медовый до капли испей».

Принял ковш Кудадей у Тейтерь, начал пить.
Стал огонь, а не кровь в его жилах бродить.
Он почувствовал силу такую в себе,
Что любую мог гору поднять до небес.
«Я теперь одолею любого врага». –
«Коли так, иди спи. До утра мни бока.
Отдыхай. Завтра дело тяжёлое ждёт.
Разбужу я тебя как петух пропоёт».

Только лёг Кудадей, сразу крепко уснул,
Хоть нисколько его не тянуло ко сну.
Спал и видел во сне он родительский дом.
Был он в кузнице. Гнул там подковы с отцом.
«Ты хороший кузнец! – отец сына хвалил. –
Только жаль вот: жить будешь от дома вдали…»
Потом меч и топор стал себе он ковать,
А потом… ночь прошла, пришло время вставать.
«Просыпайся, Кудай, твой петух прокричал.
Может быть, главный день в твоей жизни настал.
Под крыльцом у меня спрятан цётмар*. Мой дед
С ним на битвы ходил и знал много побед.
Перед смертью туда он его положил,
Чтобы снова в свой час он душманов разил.
Грянул срок. Снова цётмар сразится в бою.
Я тебе, Кудадей, его в помощь даю.
Поклонись Мастораве и в путь поспеши.
До зари надо быть среди горных вершин.

* Цётмар – палица.



Там скала преградит тебе путь. Цётмар твой –
Лишь ударь – уничтожит в миг камень любой».

На востоке уже занималась заря,
Как пожар красным пламенем буйно горя.
Отдал Тейтерь поклон Кудадей до земли
И к горам поспешил, что чернели вдали.
Вот дорогу ему преградила скала,
Что с любой стороны неприступной была.
Пнул ногой он её – неподвижно стоит,
Как живая, в себе злую силу таит.
Вскинул цётмар, ударил – на тысячу брызг
Разлетелась скала та, издав дикий визг.
За огромной скалой жеребец спрятан был.
Он заржал, захрипел, страшный, встал на дыбы
И набросился на Кудадея, как волк,
Сделав чуть не до неба огромный прыжок.
Кудадей, парень ловкий и сильный, зараз
Угодил ему палицей прямо меж глаз.
Головы словно не было. И жеребец
Мертвый рухнул на землю, найдя свой конец.
Кудадей тут же хворостом зверя накрыл
И поджёг, в пепел злого врага обратил.
После к Тейтерь пришел и ей цётмар вернул.
«Ты сегодня убил, Кудадей, сатану, -
Ему Тейтерь сказала, - спас душу в бою.
Но дорогу ещё не закончил свою.
Тебе надо на гору обратно взойти.
Вся судьба твоя, парень, ещё впереди».

Вновь отправился в путь Кудадей. И залез
Он на гору, поднялся до самых небес.
Смотрит: ждёт там его бородатый старик.
Поклонился ему, головою поник.
«Не пугайся, сынок. Я не вестник беды.
На великую службу сюда послан ты.
Здесь в заставе тебе до конца дней стоять,
Чтобы землю родную от бед охранять.
На вершине горы ты поставь себе дом.
Будешь век вековать, жить безвыездно в нём.
Год за годом бери молодую жену
И так всех их люби, как любил бы одну.
Молодую жену каждый год будешь брать -
              Не состарится род, будет крепко стоять.
А когда сыновей тебе жёны родят,
А когда дочерей тебе жёны родят –
Пусть сын каждый с женой в своём доме живёт,
В своём доме, в своём благодатном селе.
Разойдутся так корни твои по земле».

И исполнил наказ старика Кудадей.
Век векует, живёт на заставе своей,
На вершине горы, воин и чародей,
Дни проводит в согласье с природою всей.
Солнце встанет – коснётся его головы,
Как жар-птица, слетит к нему из синевы,
В прядь волос золотое уронит перо,
Чтоб гнездилось в душе его светлой добро.
Месяц выйдет и виснет всю ночь над окном –
Посылает покой в Кудадеевский дом.
Звёзды вспыхнут – как тысячи стрел их лучи
Мчатся воинством света в безмолвной ночи.
Духов зла разгоняют, огнём их разят,
Кудадея от порчи бесовской хранят.

Семьдесят семь Кудадей лет и зим
Жил на горе той, судьбою храним.
Взял он семнадцать жён-матерей,
Каждая лучше другой и милей.
Словно пчелиные матки, все дни
Множили род Кудадея они.
Семьдесят семь родили сыновей,
Семьдесят семь родили дочерей.
Семьдесят семь сыновья взяли снох,
Дочери – семьдесят семь молодцов.
Каждому сыну велел Кудадей
Село основать с женою своей,
Дочери каждой – поставить свой дом
(Любит жить счастье в доме своём).
Семьдесят семь на земле стало сёл.
Род Кудадея разросся, расцвёл.

Семьдесят семь Кудадей лет и зим
Жил на горе той судьбою храним.
Семьдесят семь  лет и зим Кудадей
Верен был клятве священной своей.
Семьдесят семь лет и зим он хранил
Мир в том краю, где безвыездно жил.
Семьдесят семь лет и зим Кудадей
Жил, становясь все старей и мудрей.
Жизнь день за днём постепенно прошла,
Тлеет как в печке потухшей зола.
Старость седая явилась к нему
Как приговор беспощадный всему.

Тихо сидит старец в доме своём
В красном углу за дубовым столом.
Тускло глаза его в землю глядят,
Скорбь из темницы сомнений струят.
Вот он поднялся, взглянул на восток,
Думы смятенные Богу изрёк:
- Семьдесят семь, Инешкай, лет и зим
Жил на горе я, судьбою храним.
Ныне ж виденья пугают: в огне
Сёла пылают, в ночной тишине
Стонет земля на моей стороне.
Что они значат, поведай ты мне.

Всходит заря, голубеет восток,
Не предвещая ни бед, ни тревог.
Тихо и ясно вокруг на земле.
Лишь Кудадей затерялся во мгле.
Смотрит – знакомый идёт старичок.
«Кончился век твой, - он скорбно изрёк. –
Вещие видишь ты сны, Кудадей.
Время грядёт для твоих сыновей.
А для тебя судный день настаёт.
Всё совершится и в вечность уйдёт.
Службу ты с честью исполнил свою.
Волю тебе, ветхий старец, даю.
Жить тебе, старец, осталось семь дней.
На сход последний зови сыновей.
Как ты умрёшь, змей Миняша придёт
И лютой смерти предаст твой народ».

Чтоб сыновей от беды уберечь,
Им Кудадей говорит свою речь:
«Смерть за мной ходит. Знать, вышел мой срок.
Нет для меня больше в мире дорог.
Но не о смерти сейчас хлопочу.
Страшную весть сообщить вам хочу.
Как я умру, змей Миняша придёт
И лютой смерти предаст мой народ.
Вы соберите скорее наш род
И уведите его на восход.
Вместо богатства возьмите с собой
Семь моих слов. В них завет вещий мой.

Первое слово. Будь сыном отца.
Честь береги его в поте лица.
В сердце своём постоянно, все дни
Матери нежное имя храни.
Свет и тепло в очаге – твоя мать.
Дому без матери счастья не знать.

Слово второе. Веди жизнь в труде –
И не бывать в твоём доме нужде.
Кто человек? Тот, кто трудится. Тот
Место своё всегда в жизни найдёт.
Дружит с таким, мои дети, судьба.
Любят лежать в его гумнах хлеба.

Третье вам слово. Живи и учись.
Знанье, что ясного солнца лучи.
С ним человеку и ночью светло.
С ним одолеет любое он зло.
Знанье сильнее на свете всего.
Больше богатства цените его.
Можно богатство зараз потерять,
Голым стать, нищим, навек исхудать.
Знанье всю жизнь без конца раздавай –
Нищим не станешь, богаче лишь. Знай!

Слово четвёртое. В жизни, сыны,
Толк не найдёшь без любимой жены.
Красен с ней дом и не рушится двор.
Только с женою мужчина орёл.
Будешь подругу себе выбирать,
Истину эту вот должен ты знать.
Юное сердце и к камню прильнёт.
Разум пусть девушку в жёны берёт.
Все соизмерь в ней с собою сполна.
Всем пусть тебе она будет равна:
Светом очей, красотою лица … -
Счастью тогда не увидишь конца.

Пятое слово. Векуй и живи,
Юн или стар, всё одно – верь любви.
Ты человек, плод любви. Создан ты
Силой волшебной её доброты.
Если жену и детей разлюбил,
Значит, ты солнце души погасил.
Свет не увидишь ни ночью, ни днём.
Станет темнице подобен твой дом.
Корень всему на земле есть любовь.
Только она основа основ.
Только любовью жизнь наша красна.
С нею всегда в нас ликует весна.

Слово шестое. Красив человек
Не волосами на голове.
Домом красив и своими детьми.
Нет красоты у него без семьи.
Дерево сохнет, гниёт без корней,
А человек без потомков-детей.
Дети – побеги твои на земле.
Сил и добра ты для них не жалей.
Вырастив сына, ты счастлив: он твой.
Помни, однако, у сына ум свой.
Вырастив дочь, всё село обойди,
Мужа такого, как сам, ей найди.

Слово седьмое. Сыны, многолик
Мир наш. Он мал и велик.
Добр он и зол. Чтобы правильный путь
Не потерять, в топь с него не свернуть,
Надо добро вам от зла отличать,
Что есть большое и малое, знать.
Видеть уметь в людях правду и ложь,
Друга и недруга тайного то ж …
Жил целый век на земле Кудадей,
Зло и добро получал от людей,
Чёрную зависть познал и вражду,
Видел неправду он и клевету.
Но вы не бойтесь позорной молвы.
Сплетни идут из пустой головы.
Кто клеветник? Вам отвечу я: вор,
Тот, кто ждёт кару за грех и позор.
Лают собаки от страха на тех,
Кто к ним крадётся в ночной темноте.
Жил Кудадей между светом и тьмой,
Но никому не грозил он враждой.
Тот, кто с войною пойдёт на людей,
Кару от них сам получит, злодей!
С тем счастье дружит, кто духом здоров,
С тем, у кого нет душевных оков,
С тем, кто не ходит у горя в плену,
С тем, кто сам судит себя за вину.
Что всего легче? Советы давать.
Трудно что? Жизни устои познать.
Учится мудрый на свете всему.
Глупый сам учит, не зная чему.
Носит платье мудрец, чтобы скрыть наготу.
Носит платье глупец, чтоб казать красоту.

Слово последнее. Чтобы беда
Вас не застала врасплох никогда,
Дружно живите, единой семьёй.
Корень один у всех у вас – мой.
К дружному стаду волк не подойдёт.
Непобедим в единстве народ.
Богу его нет причины карать.
Время. Ступайте могилу копать.
После из сёл соберите народ
И отправляйтесь скорее в поход.
В землю холодную лягу я сам.
Душу пресветлому Богу отдам».

Плача, сыны в ноги пали ему.
«Встаньте! Сейчас слёзы лить ни к чему.
В каждом из вас будет жить Кудадей -
В жилах своих сыновей, дочерей.
Быстро идите могилу копать
И на судьбу перестаньте роптать».

Скалы огромные с шумом дробя,
Вырыли яму в горе сыновья.
В яме дубовый поставили сруб,
Хоть топоры и валились из рук.
Сделали крышу, а в крыше окно,
Чтобы сойти на холодное дно.
Сделали пол, стол, скамью и кровать,
Чтоб Кудадею сидеть и лежать.
Лук принесли, острый меч – пусть ни в чём
Старец не знает нужды в мире том.
Эти печальные кончив труды,
Дети на стол положили еды.
После, земле поклонившись семь раз,
Молвили: «Гостя прими, Масторпаз*.

* Масторпаз – бог подземного мира.



Добрый приходит к тебе человек.
В славных трудах он провёл весь свой век.
Землю пахал, край родной охранял,
Миру потомство великое дал.
Место получше ему поищи.
Если ошибся в чём, то не взыщи.
Не сосчитать, сколько сделал он дел.
Зла причинять никому не хотел.
Будет таким же он и в Тоначи *.
Ты за него там уж похлопочи.
С ласковым словом Кудая прими,
Как ему жить, научи, вразуми».

Древний обряд совершив, сыновья
В дом возвратились, шаги торопя.
«Время! – сказал, встретив их, Кудадей. –
Ждёт вас дорога. Седлайте коней.
Горе вам души пускай не томит.
Крепко моё древо жизни стоит.
Семьдесят семь сыновей я родил,
Семьдесят семь дочерей я родил –
Род мой глубокие корни пустил.
Время! Прощайте! В дорогу скорей!
Взглядом проводит вас в путь Кудадей».

Долго смотрел уходящим он вслед.
Вот уж померк перед ним белый свет.
Духом и телом старик занемог.
Смерть заявилась. В могилу он лёг.
Только успел умереть Кудадей,
Сел на могилу его лютый змей.
«Долго же смерть я твою ожидал! –
Мёртвому старцу Миняша сказал. –
Все твои сёла в огонь обратил,

* Тоначи – тот свет.


Пепел их чёрный по ветру пустил». –
«Зря ты ликуешь, Миняша, злой змей.
Я в сёлах тех не оставил людей.
А без их крови какой ты жилец!
Годы промчатся - придёт твой конец.

Спит на вершине горы Кудадей,
Не замечая ни дней, ни ночей.
Время, однако, несётся над ним
Ветра быстрее – в сто лет и в сто зим. 
1974






























                ТЁКШОНЬ


С трёх сторон друг против друга встали в круг
Три горы, что заслонили север, юг,
Солнце скрыли, от глаз спрятали восток,
Семь эрзянских сёл закрыли на замок.
Лишь на запад путь открыт, там есть проход,
Но Миняша змей стоит у тех ворот.
Уж сто лет эрзян он держит взаперти,
 Не даёт за горы грозные  пройти.

Не живут эрзяне – стонут среди гор.
Что ни год – то недород, то лютый мор.
Норовава  путь забыла в этот край,
Эрзянин забыл, как пахнет каравай.
По деревням бродит голод-лиходей,
Ненасытный, валом валит с ног людей.
Вместе с ним с косою острой Смерть идёт,
Улыбается и весело поёт:
«Ой, эрзя, встречай меня, ликуй душа!
На том свете  жизнь сытна и хороша!
На том свете  хлеб не сеют, а едят.
На том свете только на пирах сидят».
Дыбом волосы встают от этих слов,
Из-под ног земля уходит, стынет кровь
И становится не мил сам белый свет,
Ничего которого желанней нет.
Но огня достанет эрзя из печи,
Смерти выплеснет в лицо и закричит:
«Вот тебе моя душа, его бери!
Сгинь, проклятая, в огне дотла сгори!»
Он не сдастся, он пронёс сквозь тьму веков
Семь заветов кудадеевских, семь слов.
Как     медярво, исцеляли дух они
В смертоносные миняшенские дни.
Вспомнит их он и подумает о том,
Что не вечно будет скорбным его дом.
Масторкирди* вот родится – грянет срок,
И беда не ступит больше на порог.

Словно лебедь легкокрылый, белый весь,
Облетела кудадеевский род весть:
«У Кудая внук родился, парень тот,
От которого спасенья ждёт народ.
Тот родился, о котором с давних пор
Каждый думал, погибая среди гор.
Тёкшонь – так его покштяи**  нарекли.
Светлым именем спасителя земли.
Всем удался он – и силой, и умом.
Инешкай не отказал ему ни в чём…»

Двадцать лет прошли как будто двадцать дней.
Тёкшонь вырос, стал пригож, как Кудадей.
Но, однако, у него в глазах печаль.
Всё за горы он глядит, в чужую даль.
Утром встанет он – коню подковы гнёт,
День наступит – стрелы точит, меч куёт.
Выйдет из дома и бродит по двору,
Не находит себе места не к добру.
«Что печалишься, что маешься, Тёкшонь?
Что задумал, мне поведай», - просит конь.
«Я в дорогу собираюсь, в дальний путь.
Вздумал землю Кудадейскую вернуть». –
«Ты в дорогу, мой хозяин, не спеши.
В том краю себе богатства не ищи.
Уж сто лет дороги доброй нет туда,
Ожидает эрзянина там беда».

Дни с восхода тихо на закат идут.
Собирается Тёкшонь в далёкий путь.

* Масторкирди – правитель страны.
** Покштяи – стпрейшины.



Вот он сёла обошёл, на сход собрал,
Трижды старцам поклонился и сказал:
«Я прошу – меня послушайте-ка все!
Одну думу со мной думайте-ка все!
Либо здесь мы среди мёртвых гор умрём,
Либо землю Кудадейскую вернём.
Дайте, старцы, мне в напутствие совет,
Если выбора у нас другого нет».
В один голос сход ему ответил так:
«Да погибнет от руки твоей злой враг!
Эту долю – быть спасителем людей –
Завещал тебе твой прадед Кудадей».

Тёкшонь начал собираться в дальний путь,
              Мазай бросилась рыдать ему на грудь:
«Вай-я-ох, муж, муженёк, хранитель мой,
Надоела, видно, я тебе, родной.
Оставляешь ты зачем меня одну,
Беззащитную красавицу-жену?
Как мне быть теперь, что делать – вразуми,
Горе горькое с души моей сними». –
«Вот что, Мазай, на прощанье накажу.
Не надолго в путь-дорогу ухожу.
Ни о чём в душе тревогу не держи.
Как и прежде будь весёлой, пой, пляши.
Только помни про железную стрелу,
Что оставил я в избе в красном углу.
Если кровь с неё закапает, ты знай:
Больше нет уже в живых меня, Мазай.
Вот тогда ты боль слезами заглуши
И скорее в путь-дорогу поспеши.
Много встретится в дороге птичьих стай –
Все они твои помощницы, Мазай.
Спросишь их – они расскажут обо мне.
Ты узнаешь, на какой я стороне».

Своё счастье знает каждый человек.
С ним ему не разминуться во весь век.
Вслед за солнцем Тёкшонь путь направил свой.
Шёл под звёздами и светлою луной.
За три дня он все три горы пересёк,
Что закрыли путь на север, юг, восток.
Скачет конь – что лёгких семь летит ветров.
Вот они уж у Миняшинских лесов.
Здесь мгновенно у коня пропала прыть,
Встал и начал он копытом землю рыть.
«Подожди, - сказал Тёкшонь, - узнаю я,
Что вспугнуло неожиданно тебя».
Смотрит он - поляна рядом, а на ней
Всполошилось стадо белое гусей.
«Вот и Тёкшонь, добрый эрзя к нам пришёл,
Чтобы голову свою отдать на кол».
Шеи вытянули гуси и шипят,
К парню тянут их, ужалить норовят.
«Уж мы кровь твою всю высосем, эрзя!
Иль не знал ты, что ходить сюда нельзя».

(Ох, такой на свете эрзя человек –
Он запомнит слово доброе навек.
В слове-речи эрзя любит красоту,
В человеке эрзя любит доброту.
Никогда словами эрзе не груби,
Глупой речью ему душу не губи.
Он взъярится словно смерч от грубых слов
И враждой ответит на вражду врагов…)

Меч схватив, понёсся Тёкшонь на гусей,
Чтоб покончить с гнусной нечистью скорей.
Размахнулся, но услышал крик: «Постой!
Погляди-ка, кто стоит перед тобой».
Девять девушек на роковой черте
Перед ним возникли в полной наготе.
«Сделай с нами, если хочешь, Тёкшонь, грех!» -
«Не ищу, девицы, я в лесу утех.
У эрзян, девицы, даже петухи
Кур подряд не топчут, хоть на «грех» легки.
У эрзян, девицы, парень тот в чести,
На котором можно хлеба воз везти,
Но, голодный, этот хлеб не тронет он.
Быть соблазна выше – вот его закон.
Но, однако, слишком затянул я речь».
И схватился снова Тёкшонь за свой меч.
Тут девицы в чёрных обратились змей
И в траве исчезли, средь прогнивших пней.

Как обломок неба, на поляне той
Озеро сияло синею водой.
Захотелось Тёкшоню попить, но вдруг
Крик раздался грозный: «Кто мой топчет луг?
Кто посмел явиться из-за мёртвых гор,
Чтоб вступить со мною в неразумный спор?»
На краю поляны чёрный дуб стоял.
Великан, он кроной небо подпирал.
Под тем чёрным дубом Идемевся* злей
Заревел Миняша, семиглавый змей:
«Как ты, Тёкшонь, смеешь воду пить мою?
Иль забыл ты дома голову свою?» -
«У меня, Миняша, нет семи голов,
Чтобы забывать их». – «Ах, ты вон каков!
Не пойму: во сне я или наяву?
Уж сто лет на этом месте я живу
И все эти годы твёрдо знал эрзя:
Слабому обидеть сильного нельзя.
Мудрость в том живущий видит искони:
Если ты сильнее, слабого вини;
Если ты слабее, ловко уступи,
Спрячь язык подальше и терпи, терпи!
Так и жил от века эрзя и терпел.
А теперь он, что же, биться захотел?
А теперь он, что же, сильным очень стал
И с самим Миняшей лезет на скандал?

* Идемевсь – чёрт.



Иль забыл он, может быть, что гнусный змей
Тем живёт, что смерти предаёт людей?»
И чтоб дело кончить враз, без лишних слов,
Выпустил он пламя из огромных ртов.

«Тёкшоня погубит, Вармава*, огонь, -
Обратился к ветру, видя это, конь. –
Пригони ты тучи с ливнем и грозой,
На Миняшу с неба изойди водой».

Вармава любила у сестёр гостить
Да беседы с ними долгие водить.
Слухами утроба у неё полна,
Обо всём на свете ведает она.
Собралась Вармава рано поутру
Навестить от скуки старшую сестру.
К Мастораве с Мокши лугом она шла,
Где ночь ночевала, на лугу спала.
Только с Масторавой речи завела,
Только рассказала, где вчера была,
С кем вела беседы, ела что, пила,
От какого бога ветры зачала,
Услыхала голос из лесу она:
«Масторава, помощь Тёкшоню нужна!» -
«Так лети скорее, воя и свистя,
Нагони на змея с молнией дождя».

Над поляной ветер засвистел, завыл,
Молния сверкнула, с неба дождь полил.
«Ну, теперь не страшен Тёкшоню огонь.
Мёртвым быть Миняше!» - радуется конь.
Тёкшонь на Миняшу, меч подняв, глядит:
«Семь голов у змея. Все их мне рубить.
Но какую первой? Дай начну я с той,
Что посередине», - и вступил он в бой.

* Вармава – богиня ветра.



Только что за диво: головы назад
Прилипают к шеям, падать не хотят.
«Сколько ни старайся – все напрасно, зря.
Повинись-ка лучше предо мной, эрзя». –
«Перед Масторавой только повинюсь,
Что с тобой так долго, змей поганый, бьюсь».
И с такою силой он ударил вдруг –
Шесть голов слетело  на зелёный луг.
Заспешил седьмую голову рубить.
«Подожди! – Миняша стал его просить. –
Дай воды из озера попью, потом
Голову последнюю сруби мечом». –
«Перед смертью жажду утоли, попей». -
«О, всегда так Тёкшонь, слабого жалей!»

Как попил Миняша в озере воды,
Спасся он, казалось, от лихой беды:
Раны исцелились, головы срослись.
Вышел он на берег, зашипел: «Дивись,
Тёкшонь, чудотворству доброты своей:
Трижды стал Миняша прежнего сильней.
Никогда ты, эрзя, не щади врага.
Он тебя обманет, словно дурака.
Озеро, что видишь ты перед собой,
До краёв наполнено живой водой.
Даже если мёртвый из него попьёт,
То воскреснет, трижды в силе возрастёт.
Ты не знал об этом, потому умрёшь.
Погибай, обидчик! Уж не льётся дождь».

Сколько было злости Тёкшонь в меч вложил -
И Миняшу на две части разрубил.
«Мудрость не в обмане, ну а сила в том,
Что тебя на части я рассёк мечом». –
«Нынче твоя сила, Тёкшонь, верх взяла,
Потому и прав ты. Смерть моя пришла.
Но чтоб вековечный я нашёл покой,
Ты меня под дубом, где убил, зарой».
Тёкшонь сам Миняшу закопать был рад,
Силы не жалея, хоть пять раз подряд.
Но как только в землю он воткнул свой меч,
Налетел с востока на поляну смерч.
Вырвал дуб с корнями и с собой унёс,
Словно никогда здесь прежде он не рос.
«Видно, то Миняши мёртвого душа
Тешится со злобой, на тот свет спеша». –
Про себя подумал Тёкшонь и опять
Стал могилу змею лютому копать.
«Из-за змея землю не казни, не рой! –
Вдруг услышал голос он над головой.
Облаком крылатым Лебедь* сел на луг.
Тёкшонь меч могучий выронил из рук. -
Для войны и битвы создан острый меч.
Должен вражьи головы сносить он с плеч.
Если ты Миняшу похоронишь здесь,
Всё вокруг погибнет: луг цветущий, лес,
Пересохнут реки, перестанут течь.
Чтоб от бед змеиных землю уберечь,
Ты огонь великий, Тёкшонь, разожги
И дотла Миняшу в том огне сожги,
А потом по ветру прах его развей.
Вот тогда не будет страшен людям змей».

Облаком крылатым в синеву небес
Лебедь взмыл и в выси солнечной исчез.

Посреди поляны запылал огонь.
Сжёг дотла Миняшу в том огне Тёкшонь.
А потом, довольный, заспешил к воде.
Мучился от жажды он весь долгий день.
Досыта напился, смыл кровавый пот
И продолжил смело трудный свой поход.
Исходил, объездил вдоль и поперёк

* Лебедь – посыльная птица Инешкипаза.



Край он Кудадейский, не жалея ног.
Ох, земля красива Кудадейская!
Ох, земля пригожа Кудадейская!
Будет где эрзянам добрый хлеб растить!
Будет что в амбарах круглый год хранить!
На земле родимой жизнь лишь хороша.
Пусть здесь ноют руки, но поёт душа.
На земле родимой мил лишь Белый Свет.
Только здесь он «белый», в другом месте – нет.

В путь обратный Тёкшонь повернул коня.
Скачет так, что ветру-вихрю не догнать.
Вот конец уж скоро долгому пути.
По горе последней хочет вниз сойти.
В это время гуси вылезли на луг,
На костре потухшем встали в тесный круг
И друг другу разом все сказали так:
 «Тёкшонь нам отныне самый первый враг.
Вниз сейчас он сходит по крутой горе.
Надо яд, что собран нами на заре,
До последней капли в тело его влить.
Надо нам герою смертью отплатить».

Полетели гуси и свершили месть.
Ох, не молодецкая такая смерть.
Хоть травой зелёной тело зарастёт,
А душа покоя вечно не найдёт.

Средь трёх гор высоких, словно в западне,
Тяжело ждать мужа молодой жене.
Лучше в битве смертной быть бы ей самой.
Враг не страшен, если он перед тобой.
Часто-часто смотрит Мазай на стрелу,
Что висит, заклятая, в красном углу.
И чем больше горестных проходит дней,
Тем она пронзает сердце ей больней.
Взглянет и боится - будет тайный знак:
Где-то Тёкшонь гибнет у смерти в руках.

Огнекрылой птицей над землёй паря,
В небе заалела красная заря.
Второй раз пропели петухи. Мазай,
Поскорей с постели на ноги вставай.
Вся в крови, увидишь, у тебя стрела.
Весть, что прочь гнала ты, в дом к тебе пришла.

Выплакав все слёзы, высушив глаза,
Собралась в дорогу дальнюю Мазай.
Но куда идти ей, бедной сироте?
Как узнать несчастной, умирает где
Муж её? За солнцем зашагала вслед,
Может быть, дорога даст сама ответ.
Вот летит навстречу стая журавлей,
Чуть поодаль – стая белая гусей.
«Дайте своим крыльям отдых, журавли.
Гуси, опуститесь на лицо земли.
Я спрошу вас, птицы: не видали ль вы,
 Где лежит мой Тёкшонь, средь какой травы?» -
«Ох, велик, бескраен, Мазай, белый свет.
Где лежит твой Тёкшонь, не видали. Нет.
Ты спроси – за нами вороны летят.
Уж они-то знают, где герои спят».

Вот подобно туче страшной, грозовой
Вороны затмили небо над собой.
«Вороны, спуститесь на зелёный луг.
Отдохните, если даже недосуг.
Не видали ль где вы мужа моего?
Ой, скажите, птицы, где искать его?»
Опустились дружно вороны на луг,
Окружили Мазай, взяли в тесный круг:
«Для людей мы, Мазай, вестники беды.
Там всегда летаем, где её следы.
Там едим и пьём мы, где гуляла смерть.
Потому нерадостная наша весть.
Видели мы, знаем, где твой муж лежит.
Он погиб, твой Тёкшонь, змеями убит.
Поверни ты ноги, Мазай, на восток.
Под крутой горою там он занемог.
Рядом с ним струится из горы ручей.
Зачерпни воды в нём, в рот ему налей.
Вымой его раны, смой кровавый пот,
А потом увидишь, что произойдёт».

Повернула Мазай ноги на восток,
К той горе, что Тёкшонь одолеть не смог.
По оврагам-балкам, по лугам-полям
Шла она, бежала, волю дав ногам.
На песок ступала, камни и цветы,
Обходила ямы, скалы и кусты.
Реки и озера проходила вплавь,
Страх в себе любовью к Тёкшоню уняв.
Вот гора. Под нею Тёкшонь у ручья,
Что течёт с ним рядом, весело журча.
У ручья пасётся его верный конь.
От зверей, птиц друга охраняет он.
Высоко в зените солнца шар висит.
Полдень. Тихо. Ветер отдыхает, спит.
В этот час творятся в мире чудеса,
Благоволят людям Бог и небеса.
Трижды обрыдала Тёкшоня Мазай,
Напоила мужа, крикнула: «Вставай!»
Пробудился Тёкшонь. Снова полон сил.
Как увидел Мазай, на ноги вскочил.
«Ты ли это, Мазай, милая жена,
Та, что вечно слову своему верна?
Хоть пути не знала, а меня нашла,
Отняла у смерти, ей не отдала.
Никого на Свете нет тебя милей.
Ну-ка, и сама ты из ручья попей,
Коль вода целебна, искупайся в ней,
Смой с лица печали долгих трудных дней».

Уж не плачет больше по мужу жена,
И в воде, как лебедь, плещется она.
Заново как будто родилась на Свет,
Вновь себе вернула девятнадцать лет.
Тёкшонь, полный счастья, смотрит на Мазай:
Не земная дева, а Анге-Патяй.
Вот Мазай и Тёкшонь сели на коня
И домой вернулись на исходе дня.

Словно лебедь быстрокрылый, белый весь,
Облетела кудадеевский род весть:
«Возвратился Тёкшонь, цел и невредим,
Что с луны свалилась, Мазай вместе с ним.
Он Миняшу змея на огне спалил,
Прах его поганый по ветру пустил».

Возвратился Тёкшонь, сельский сход собрал,
Старцам поклонился трижды и сказал:
«Я Миняшу-змея, старики, убил,
Сжёг его и пепел по ветру пустил.
На родную землю путь открыт, Эрзя.
Жить на этом месте больше нам нельзя».
В один голос старцы молвили: «Тёкшонь!»
Вслед за ними сход весь повторил: «Тёкшонь!
Будь ты нам правитель, наш спаситель, князь!
Будь отныне мудрый тюштя* ты для нас. 

* Тюштя – правитель-мироустроитель.   1974
















        ЭРЗЯНСКОЕ  ЦАРСТВО

                Там, где время бесконечно,               
                Длится день как год, а годы
                Как века идут, конца им
                Нет под солнцем и луною,
   Там на острове великом
   Посреди морей безбрежных,
   Средь полей, покрытых хлебом,
   Среди рек, как небо синих,
   Средь лесов непроходимых,
   Средь лугов с травой шелковой, -
   На  земле, что Инешкипаз
   Сотворил для человека,
   Чтобы жил он и плодился,
   Размножался и народом
   Им любимым становился,
   Там живёт Тюштян инязор,
   Небом избранный правитель,
   Государь земли эрзянской.
   Корабли плывут по морю,
   Друг за другом проплывают,
   Но не видят этот остров,
   Что он есть, не замечают.
   Виден он лишь только с неба
   В то окно, что Инешкипаз
   Сделал, чтоб смотреть на землю,
   На деревни с городами,
   Где живёт Тюштян с народом,
   С ним по морю перешедшим
   С рек Ока, Сура, Ра, Мокша,
   Цна, Москов, Алатырь, Клязьма…

   Хорошо живёт инязор.
   Горе, беды и несчастья,
   Как напуганные птицы,
   Облетают его земли.
   Если Вармава из бочек
   Выпустит на волю ветры,
   Чтоб они под небесами,
   Над полями и лугами,
   Сёлами и городами
   С воем, свистом и рыданьем
   Ночью или днём летали,
   Эти ветры Эрзянь Мастор
   Не пугают, в отдаленье
   Стаей воронов кружатся.

    Анге-Патяй, мать-богиня,
    Масторава, Норовава,
    Полногрудая Ведява,
    Златокрылая Мекшава,
    Синеглазая Комлява,
    Длиннокосая Вирява*,
    Веленьпаз** и Веленьава***
    Любят, стерегут, лелеют
    И эрзян, и Эрзянь Мастор.
    Если Идемевсь болезни
    Вдруг напустит, Пурьгинепаз****
    Грозно в небе загрохочет
    И огнём свирепых молний
    Их сожжёт за миг единый.
    И обратно в подземелье
    Спрячется враг человечий.
    На земле, Тюштян где правит,
    Нет татар, чувашей, русских.
    Нет бояр и мурз свирепых.
    Нет церквей, попов и тюрем.

    *Вирява – богиня леса.
** Веленьпаз – бог городов и сёл.
*** Велень ава – богиня городов и сёл.
**** Пурьгинепаз – бог грома и дождя.




    Нет там войн, вражды, раздоров.
    Далеки они отсюда.
    Там давно они остались,
    Где враги палят из пушек,
    Жгут деревни, угоняют
    В плен людей и убивают.
    Здесь на острове Тюштяна
    Говорят все по-эрзянски.
    Эрзянин живёт с эрзянкой,
    От эрзян родятся дети.
    Множится здесь род эрзянский,
    Как весной трава, растёт он
    И становится сильнее.

    Лишь одно его печалит.
    Там на родине далекой,
     На Суре, на Ра, на Мокше,
     На Оке, на Цне, на Клязьме
     Маются в неволе люди,
     Что отстали от Тюштяна,
     Не пошли за ним за море.
     И Тюштян за них в печали.
     И Тюштян за них в тревоге.
     Молится он Инешкаю,
     Инешкипазу родному:
     «Ты пошли им, Паз эрзянский,
     Волю, доброе здоровье,
     Урожаи на поля их,
     А в дома им – хлеба-соли,
     Пуре сладкого и мёда.
     А ещё пошли им разум
     Ясный, словно день весенний.
     Пусть враги от них отстанут.
     Пусть они, напившись крови,
     На свои вернутся степи.
     Пусть на древней Мастораве
     Вместо плачей и рыданий
     Песни запоют эрзянки.
     Сгинут пусть попы с крестами.
     Пусть к эрзянам возвратятся
     Норовава и Мекшава,
     Комолява и Ведява,
     Веленьпаз и Веленьава,
     Вместе с ними ты, Инешкай.
     Будешь с ними ты – эрзянам
     Будет воля, хлеб, здоровье…»

     Знал Тюштян и понимал он:
     Никогда на Белом Свете
     День вчерашний не вернётся.
     Солнце и луну местами
     Даже Паз не поменяет.
     Так навеки сам он сделал.
     Как не быть сосной берёзе,
     Так не стать душману другом.
     Волку волком быть, а зайцу –
     Зайцем, слабым и пугливым.
     Эрзянину быть велел он
     Эрзянином, а ногайцу
     Его ворогом нещадным.
     Русскому велел быть русским.
     У него князья, бояре
     И цари, что человека
     Губят в кабале и в войнах.
     Но он любит песни, пляски,
     Праздники, он веселится,
     Даже если день ненастный,
     На столе нет хлеба-соли,
     На дворе – коня и воза.
     Бодрый дух – его спасенье,
     Добрый нрав – ему опора.
     Русский никогда не плачет,
     На судьбу свою не ропщет.
     Потому непобедим он.
     Но когда на смену ночи
     Новый день придёт и небо
     Светом полнится, надежда
     Появляется в народе:
     Если солнце не погасло,
     Значит, жить на Свете можно.
     Значит, рано или поздно
     Праздник радостный начнётся.

     Всё в достатке у Тюштяна.
     Хлеба, соли, мёда, пуре.
     Как наступит день весенний,
     Все эрзяне выйдут сеять.
     Все поля они засеют
     Просом, рожью и  пшеницей,
     Чечевицей и горохом,
     Льном и коноплёй, чтоб было
      У народа всего вдоволь.
     Сеют врозь они и вместе.
     Вместе – для всего народа,
     Врозь – для каждого хозяйства.
     Если у кого нет мужа,
     Нету пахаря на поле,
     Для того всем миром сеют.
     Все в лесах имеют борти,
     Держат ульи в огородах.
     В реках рыбаки рыбачат.
     В них белуга и севрюга
     И осётр – нет рыбе  счёта.
     Молятся эрзяне Пазу,
     Говорят ему «пазчангот!»
     За леса, поля и реки,
     Что из года в год их кормят,
     И за мудрого Тюштяна.
     Выйдет царь Тюштян к народу,
     Затрубит в трубу призывно
     И такое слово скажет:
     «Там за морем-океаном,
     Между Ра, Сурой и Мокшей,
     Цной, Окой, Московом, Клязьмой
     Древний край наш Масторава.
     За него Инешкипазу
     Три поклона мы отвесим.
     Пусть живёт он нам на радость.
     Срок придёт, наступит время -
     Мы в Эрзянию вернёмся,
     К нашим прадедам и дедам.
     Эта жизнь на этом месте
     Мало радости приносит.
                Мы живём здесь в отчужденье.
     Что мы есть, никто не знает».
     Говорит народ Тюштяну:
     «Нет земли милее этой.
     Кормит нас она и поит,
     Защищает от душманов.
     Мы не знаем войн жестоких,
     Нам неведомы несчастья.
     Даже буря-непогода
     Остров наш обходит мимо.
     Но пойдём мы за тобою,
     Если ты, внук Инешкая,
     Сын Пурьгине-громовержца,
     Затрубишь в трубу призывно
     И своё нам скажешь слово.
     Там на родине далёкой
     Ждут нас прадеды и деды;
     Ждут Сура, Ока и Мокша,
     Ра великая, что имя
     Нам дала: «Ра ломань, эрзя»*».

      У Тюштяна перед домом,
      Пред дворцом его высоким
      Белая стоит берёза.
      На березе Иненармунь,
      От Инешкипаза птица.
       Говорит она Тюштяну:
       «Кто пришёл на этот остров,

* Человек реки Ра, эрзя.

       Тот обратно не вернётся.
       Нет назад ему дороги.
       Если там, на Ра, на Мокше,
       На Оке, на Цне, на Клязме,
       Сели русы и чуваши,
       Вашей же породы люди,
       Пусть они эрзянам будут
       Не врагами, а друзьями.
       Вместе им пахать и сеять,
       На одно глядеть им солнце, 
       По одним ходить дорогам
       И одну и ту же землю
       Звать любимой Масторавой».
       Крыльями взмахнула птица,
       Взмыла в небо, улетела.
       И сказал Тюштян эрзянам:
       «Будем мы молиться Пазу*.
       Будем жить, пахать и сеять
       И растить детей красивых».

       Затрубил в трубу инязор,
       «Эрядо!» - «Живите!» крикнул
       И ушёл в свои палаты.   
       «Пазчагот!» сказали люди,
       Ниц отвесили поклоны
       И пошли в свои деревни
       Жить, заветы исполняя
       Сына Пурьгине Тюштяна.

       Белый Лебедь быстрокрылый
       Над землёй Тюштяна кружит,-
       Над полями и лугами,
       Сёлами и городами
       И бескрайними лесами.

      * Паз – бог.


       Всё он видит и всё слышит.
       Прилетит к Инешкипазу
       И о том ему расскажет,
       Как живёт Тюштян с народом:
       «Хорошо живут эрзяне.
       По обычаю, закону.
       С именем твоим, с молитвой.
       В праздники гуляют, пляшут,
       Звонко песни распевают.
       А когда нужна работа,
       То работают всем миром.
       Нет у них людей голодных,
       Неодетых, необутых».-
       «Пусть как есть, всегда так будет.
       Зло в дома к ним не заходит,
       А добро стучится в двери
       Мудрым стариком столетним,
       У которого есть мера
       Для всего – богатства, силы,
       Славы, красоты, желаний.
       Пусть Тюштян свои все мысли
       На весы кладёт и учит
       Всех своих эрзян тому же».

       Белый Лебедь быстрокрылый
       Полетит с небес к Тюштяну,
       Сядет на его берёзу
       И о том ему расскажет,
       Что Инешкипаз поведал.
       Станет радостно Тюштяну.
       Он трубу возьмёт и зычно
       Затрубит, народ сзывая
       На моление, на праздник.

       Так из года в год спокойно
       Жизнь идёт в Эрзянском царстве.
       Масторава, Норовава,
       Комолява и Ведява
       Ходят по его дорогам,
       Веси, города обходят,
       Радуется Масторава:
       На её земле прекрасной
       Всё цветёт и плодоносит.
       А народ, как лес сосновый,
       Множится, сил набирает;
       Норовава, у которой,
       В волосах растут колосья,
       Радуется урожаю
       На полях, покрытых рожью,
       Полбой, ячменем, пшеницей;
       Комолява, у которой
       Гроздья хмеля вьются в кудрях,
       Радуется, что эрзяне
       Любят песни и веселье;
       Белокудрая Ведява,
       Полногрудая красотка,
       Радуется, что невесты
       От весны к весне красивей,
       Что от года к году больше
       В деревнях детей родится;
       Радуется Веленява,
       Что покой и мир в деревнях,
       Что у всех в достатке хлеба,
       Мёда, пуре, сладкой браги;
       Стакапаз, могучий в силе,
       Тем доволен, что эрзянам
       Всякий труд легко даётся,
       Что не надо их неволить
       Засевать весною поле,
       Строить дом из толстых сосен,
       Ткать холсты и шить одежду…

       Радуется Инешкипаз,
       Землю сверху озирая:
       Нет вражды в Эрзянском царстве;
       Человек на человека
       Меч не точит, слово-коршун
       С уст свирепых не слетает,
       Души, как стрела, не ранит,
       Гневом их не наполняет;
       Царь Тюштян, как солнце светом,
       Всё умом своим объемлет,
       О добре и зле всё знает;
       Ходит он среди народа,
       А народ к нему приходит.
       Скажет он народу слово –
                И народ его услышит.
       С этим словом ночью ясно,
       А зимой тепло, как солнце
       Оно светит, согревает.
       Здесь, на острове великом,
       Во все стороны дороги –
       Все от моря и до моря.
       И на них, дорогах этих,
       Путь никто свой не закончит.
       За одной верстой другая
       Тянется длинней и дальше;
       Человек, по ним идущий,
       Больше видит, разумеет;
       Хоть устанет он, но ноги
       Не хотят остановиться.
       Словно жаворонок сердце
       У него поёт и в дали
       Улететь быстрей стремится,
       Где за синим горизонтом
       Мир неведомый и чудный.
       Там, за морем, Масторава.
       К ней душа его стремится.
       Как весной из стран далёких
       Журавли летят обратно,
       Жалобно крича, курлыча,
       Так летят на Мастораву
       У эрзян тюштянских души
       С плачем, криком, ликованьем.  2009



               

  ИВАН И ЖАР-ПТИЦА

 У Ивана дом – темница,
 Склеп без окон и дверей,
 На который даже птица
 Не садится – страшно ей.
 «Что мне жизнь губить в темнице?» -
 И пошёл на край земли
 Дивную ловить жар-птицу,
 О которой слухи шли. –
 Я пройду по дальним странам
 За последний горизонт.
 Назван я не зря Иваном,
 Всем в охоте нам везёт».

 Ходит он по краю Света
 Как по лезвию ножа,
 Гул подземный слыша где-то
 И от ужаса дрожа.
 И не видит он вершины
 Вознесённых в небо гор.
 Тяжела его кручина
 И уныл потухший взор.
 В том краю, куда пришёл он,
 Не бродил и дикий зверь.
 И охотник смуты полон:
 «Что же делать мне теперь?»
 
 Ураган поднялся лютый,
 Завихрился снежный смерч,
 В шубу белую закутал
 Он Ивана и, как смерч,
 Над землёй с ним стал носиться
 День и ночь на крыльях зла,
 А наутро очутился
 У эрзянского села.
 Из его пустого чрева
 Вывалился снежный ком.
 То Иван вернулся с неба
 И на землю лёг ничком.
 Ни живой лежит, ни мёртвый,
 Не в аду  и не в раю.
 После смертного полёта
 Душу потерял свою.
 Сон ему чудесный снится:
 Там, в неведомом краю,
 Он поймал за хвост жар-птицу
 Богом данную, ничью.
 Но чудны слова у птицы:
 «Просыпайся, друг лихой!» -
 Отворил глаза, девицу
 Он увидел над собой.
 «Стой, не улетай, жар-птица!
 Я к тебе так долго шёл!» -
 «Не жар-птица, а девица
 Я. Ты что, с ума сошёл?
 Спутал, знать, зиму и лето,
 Дни и ночи торопя». –
 «Видно, я ослеп от света,
 Что исходит от тебя.
 Жил один я, как в темнице,
 И пошёл на край земли
 Дивную ловить жар-птицу,
 О которой слухи шли.
 Но жар-птицей оказалась,
 Светоносицею – ты». –
 «Ты чудной, - она сказала, -
 А слова твои пусты.
 Может, в самом деле, были
 Эти птицы в годы те,
 Когда люди в сказках жили,
 В беспросветной темноте.
 И меня не путай с птицей.
 Крыльев за спиною нет.
 Я студентка из столицы,
 Там училась я пять лет». –
 «Пусть ты всё на свете знаешь.
 Но, однако, мне поверь:
 Если от любви страдаешь,
 Есть жар-птицы и теперь». –
 «В наши дни уж нет Иванов.
 И все ловят «лебедей»
 За дверями ресторанов
 И на берегах морей». –
 «А меня зовут Иваном.
 И к тебе на этот луг
 Принесён я ураганом
 Голубых сердечных мук.
 Для Ивана не отрада
 Птицу с рук чужих ловить.
 Птица та тому награда,
 Кто в темнице хочет жить.
 А я жить хочу в светлице.
 И поэтому в свой дом
 Нужно мне впустить девицу
 Непорочную во всём». –
 «Может, ты и в самом деле
 Иванушка дурачок
 Или друг его Емеля,
 Тот, давно чей минул срок?
 Если так, бери жар-птицу!
 Муж такой – мечта моя.
 Светом озарить темницу
 Молодцу готова я».
 
 От нежданных слов приветных
 У Ивана за спиной
 Крылья выросли. И ветром
 Он понёсся над землёй.
 «Что ты вздумал, друг мой милый? –
 Вслед красавица кричит. –
 Где добыл ты эти крылья?
 Что тебя по небу мчит?» -
 «Не пугайся! – отвечает
 Красной девице Иван. –
 Всякий молодец летает,
 Если молодец Иван.
 Если молодцу Ивану
 Скажет милая в ответ:
 «Я женой твоею стану,
 Другом на всю жизнь, мой свет». –
 «Но куда же от невесты
 Прочь несёшься? Подожди!..» -
 «Жди меня на этом месте,
 Никуда не уходи.
 Я слетаю в город Горький
 И куплю тебе платок,
 А ещё куплю сапожки
 Для твоих красивых ног».
 
 И слетал он в город Горький,
 И купил он ей платок,
 И купил он ей сапожки
 Для её красивых ног.
 А ещё купил он «Волгу»,
 Чтоб красавица была
 Весела в дороге долгой
 До родимого села.
 
 У Ивана дом – светлица.
 Целый день в нём у окна
 Излучает свет жар-птица,
 Красная его жена.
 Говорит она Ивану:
 «Хоть, что майский сад наш дом,
 Через год иль два увяну,
 Если мы запрёмся в нём.
 И твои глаза ослепнут,
 Глядя только на меня.
 Буду я, как солнце, блекнуть
 В тучах на закате дня.
 Из жар-птицы светоносной
 Превращусь в кукушку я.
 Стану бабою несносной
 Я тогда, любовь моя.
 Отопри скорей ворота,
 Окна настежь распахни.
 На глазах всего народа
 Проводить хочу я дни».
 
 Был Иван – ума палата.
 Вмиг жену уразумел.
 «Будет мне за то расплата,
 Что Алёна не у дел.
 Можно ли жену-отраду
 В четырех стенах держать!
 Как купцу товар, ей надо
 Красоту свою казать…»
 И сказал: «Начнём всё снова.
 Чтоб сложилась жизнь моя,
 Ты на всё была готова,
 Так на всё готов и я.
 Хочешь, в Ялту мы поедем.
 Хочешь - в Сочи, на Кавказ.
 Как в берлоге жить медведем
 Уж не принято сейчас». –
 «Не по Ялте, не по Сочи
 Хлопочу. Меня пойми.
 Взаперти жить нету мочи.
 Тянет быть всегда с людьми.
 Просится душа на волю.
 Одиночества боюсь.
 С сентября работать в школу
 Поступлю. Столичный вуз
 Я закончила с отличьем.
 Я комсоргом там была.
 Быть женой твоею личной
 Не могу, раз есть дела.
 На Алёнах и Иванах
 Мир стоит, как на китах,
 И не тонет в океанах,
 В их тайфунах и штормах.
 Мы за всё с тобой в ответе…» -
 «Подожди!» - Иван вскричал.
 Побежал на Мокшу, сети
 В воду кинул и поймал
 Чудо-щуку. Возвратился,
 Крикнул: «На-ка вот, держи!
 Рыба эта пригодится
 Для желудка и души…» -
 «Ты емелиное счастье
 Мне в насмешку не сули.
 На печи, Иван, кататься
 Только дураки могли.
 Будь-ка ласков, в реку щуку
 Отпусти. Брось волшебство.
 Пошутил не в ту ты шутку
 В час смятенья моего.
 Нету щук-волшебниц больше.
 Золотой их минул век.
 Будь, Иван, в желаньях проще,
 Будь как всякий человек.
 Сотвори простое чудо,
 Праздник для души устрой –
 Век добра не позабуду –
 Под луной со мной постой…»
 
 В рот воды набрав, молчала
 Щука. Но когда Иван
 Отпустил её, сказала:
 «Поплыву я в океан.
 Там в бездонной его глуби,
 Безнадёжно затужив,
 Рыбка золотая губит
 Понапрасну свою жизнь.
 Разуверилась царица
 В том, что человек опять
 В путь-дорогу снарядится,
 Чтобы в сеть её поймать.
 Человек забыл про небо
 И не верит в чудеса.
 И душой и сердцем слеп он,
 Не на то глядят глаза.
 Не придёт он, чтобы невод
 Кинуть в море. Стал не тот.
 Полюбил он красных девок,
 Занят ими круглый год.
 Мается там рыбка жутко.
 И хвостом не шевельнёт,
 Чтоб покинуть дно. Как будто
 Светопреставленья ждёт.
 Я развею страсть такую.
 О тебе ей донесу
 И от смерти золотую
 Рыбку я, Иван, спасу».
 И,  хвостом махнув, уплыла
 Щука, скрылась в глубине.
 И не знал Иван: то было
 Наяву или во сне.
 
 Даль Иван окинул взглядом
 И сказал, вздохнув, жене:
 «О как многолика правда
 Нужная тебе и мне!
 Где тот путь найдётся верный,
 Чтоб без дивной щуки я
 Сделать мог тебя царевной,
 Кем желаешь, жизнь моя?» -
 «Уж никем меня не делай.
 Попусту не трать слова.
 У меня, Иван, есть тело,
 На плечах есть голова.
 Руки-ноги есть, взгляни-ка
 Добрым глазом на меня…» -
 «Ты прекрасна, солнцелика,
 Вся из света и огня.
 Создана ты в миг прозренья
 Мирозданья, на заре,
 Чтобы солнцем вдохновенья
 У меня в душе гореть». –
 «Если говорить короче,
 Я жена твоя, мой свет,
 Человек, который хочет,
 Чтоб любил ты, как поэт;
 Чтоб любил ты так, как будто
 Любишь только в первый раз;
 Чтоб напоминало утро
 У тебя сиянье глаз;
 Чтоб ты грому был подобен
 Перед злом, неистребим
 В ревности, но всё ж не злобен,
 Мог судить умом своим;
 Чтоб когда тебе наскучу
 И другая позовёт,
 Бранью зря меня не мучил;
 Будь таким, кто вмиг уйдёт,
 Но, прозрев, назад вернётся,
 Ничего не говоря,
 Словно из-за тучи солнце,
 Словно из ночи заря…» -
 «Был Иван всегда Иваном.
 Им остался и теперь.
 Для жены хоть кем он станет
 Без обид и без потерь.
 Не нарушит он закона,
 Слово верное своё.
 Для него жена – икона,
 Все другие – тень её.
 Но Иван икону эту
 Не запрёт в пустом дому.
 Пусть сияет всему свету,
 А не одному ему.
 Каждый на тебя глядит пусть
 Как на солнце и луну,
 На живую Афродиту,
 Милую мою жену.
 Красота что свет небесный,
 Всем принадлежать должна,
 Для любого дивной песней
 Пусть всегда звучит она.
 Красота нам – дар от Бога.
 Выходя на свет из тьмы,
 Матери-природы логос
 Стали видеть в ней все мы.
 В дни вселенского хаоса
 Ею зачала она
 При решении вопроса:
                «Чем я стать в себе должна?»
 Миллиарды лет ярилась,
 Чтобы верный дать  ответ.
 Разрушала и творила,
 Переделывала Свет,
 Чем беременна, не знала.
 Но уж если есть в ней плод,
 Он созреет, как пристало,
 В своё время, в нужный год.
 Срок настал. И Мать-природа
 Разрешилась, наконец,
 Мыслью, что ценнейшим плодом:
 «Красота – всему венец». –
 «Только вот беда. Планета,
 Что взрастила красоту,
 Породила и ракеты,
 Бомбу атомную, ту,
 Что способна снова логос
 Превратить, Иван, в хаос.
 И тогда покинет Космос
 Красота. Вот в чём вопрос.
 На земле есть злые силы,
 Люди, что куют ножи.
 Для того ли их вскормила
 Мать-природа, чтобы жизнь
 Уничтожили?» - «Алёна,
 Я, Иван, хоть не пророк,
 Но уверен: тем драконам
 Не удастся поперёк
 Встать истории. С дороги
 Выметает тех она,
 Кто бросает ей под ноги
 Мины, словно семена,
 Из которых вырастают
 Злоба, ненависть, война.
 Дни иные наступают.
 Сеятель тот сам сполна
 Вкус плодов своих познает,
 Ниву сам свою сожнёт.
 Той собаке, что злей лает,
 Камней больше достаёт.
 До единого Ивана
 Встанем в цепи перед злом
 И спасём народы, страны,
 Всех врагов в Тартар сметём.
 «Першинги» и «Томогавки»,
 «СС-20» - грянет час –
 Выбросят, как хлам, на свалку,
 Чтоб не раздражали нас.
 Стало всем сегодня ясно:
 Шар земной не полигон
 Для игры в войну, взорваться
 Вместе с бомбой может он.
 Подошли к такой мы грани,
 На такой стоим черте:
 Либо жить разумно станем,
 И тогда не быть беде;
 Либо отдадимся чувству
 Безрассудства. И тогда
 Мало надобно искусства,
 Чтоб сразила нас беда.
 Выбора другого нету.
 Понимает шар земной:
 Нужно взять и бомбу эту
 Переправить в мир иной.
 
 Миллиарды лет природа
 К человеку в муках шла,
 Словно мать любимым плодом
 Им беременна была.
 Миллионы лет творила
 Образ, тело, мозг его,
 Высшей сутью наделила
 Душу-разум. Для чего?
 Чтоб самой в нём солнцем мысли,
 Воссияв, прозреть, потом
 В новые подняться выси,
 Совершенной стать во всём.
 В постоянном восхожденье
 К логосу и красоте
 Человека назначенье
 И служенье доброте.
 Будет час, воскликнет «Хватит!»
 Человек, в конце концов,
 Скажет «Нет!» позорной власти
 Подлецов, убийц, глупцов.
 Слабостям своим наступит
 Он на горло. И тогда
 Эра разума наступит
 Во всём мире навсегда». –
 «Ты, Иван, как был поэтом,
 Так остался им. Слова
 Говоришь такие мне ты –
 Ходит кругом голова.
 О такой красивой эре
 Начал человек мечтать
 С той поры, по крайней мере,
 Как сумел разумным стать.
 Возвещали и хотели
 Царства разума Платон,
 Томас Мор и Кампанелла,
 Оуэн и Сен-Симон,
 Чернышевский, Добролюбов,
 Огарев и Герцен…Но!
 Правил миром Кривдолюбов,
 Был сильней он всё равно». –
 «Правил он без всяких правил
 До тех пор, пока Иван –
 - царелюбец кривду славил,
 Веря: царь от Бога дан.
 Но, прозрев, свершил он кару.
 И сказал: «Теперь, Земля,
 Прометею и Икару
 Быть у твоего руля».
 
 Как решил Иван, так сделал.
 И над Русью с Октября
 Воспылала, заалела
 Эры разума заря». –
 «Воспылала, заалела,
 Стала явью, спора нет,
 Мать моя, Иван, видала
 Краснокрылый тот рассвет.
 Мой отец, бунтарь, фанатик,
 В печь зари дрова кидал.
 Верил он, как в Богоматерь,
 В премудрейший «Капитал». –
 «Мы живём по новым датам.
 Стал иным у нас удел.
 Правда, есть такие факты…
 Говорить я б не хотел…» -
 «И не говори. Все знают.
 Что об этом толковать?» -
 «С грязью кое-кто мешает
 Коммунизм, врагу под стать.
 Попадёт порою неуч
 В горсовет или горком –
 Вот и коммунизму «неуд»,
 Вот на нём и грязи ком.
 Год прошёл, глядишь уж орден
 Получил «вождь»  всем на смех.
 Хоть он ни на что не годен,
 А в стране «почётней» всех.
 Иль другой пример. Балбеса
 Направляют в институт
 И директорское кресло
 Ни за что ему дают.
 Год прошёл – и нет науки.
 Человек без головы
 Может лишь творцом разрухи
 Быть. Однако же, увы!
 Ему дарят Знак Почёта,
 В каждый новый юбилей
 На высокой самой ноте
 Произносят сонм речей:
 «Как ты, Михаил Атяшев,
 В этот институт пришёл,
 Под Иваныча ты пляшешь,
 Что, конечно, хорошо…» -
 «Больно зло, Иван, однако
 Ты о правде говоришь». –
 «Да. Но эта правда-матка
 Больше в том, что наша жизнь
 Входит в силу, входит в разум.
 С каждым днём страна светлей…» -
 «А медальная зараза
 Стала эпидемией…» -
 «Умным орденов не надо,
 А у нас их большинство.
 Умный видит в том награду,
 Что полезен труд его.
 Постепенно отболеем
 Все болезни, ибо мы
 Расковали Прометея,
 Вырвались из царства тьмы.
 Встанет мир под наше знамя.
 Компасом в грядущий день
 Будет ленинское знанье,
 Солнце ленинских идей.
 Ну а солнце, по зениту
 Коль его проляжет путь,
 Ни ракеты, ни зенитки
 Не достанут, не собьют.
 Постоянное стремленье
 К логосу и красоте
 Основной закон Вселенной.
 При всей нашей суете
 Человек восторжествует
 В человеке. Ведь позор:
 Зло с добром сосуществует
 В нём на равных с давних пор.
 Он поймёт: вне человека
 Нету зла. А если так,
 Вон его из человека!
 Человек себе не враг». –
 «Он поймёт, Иван. Но вспомни,
 Что марксисты говорят:
 Объективные законы
 И добро и зло творят.
 Быть добро без зла не может
 Как без ночи дня. Они
 Во вражде друг друга множат
 Изначально, искони.
 Диалектика. А с нею
 Бесполезно спор вести». –
 «Брось, Алёна, ахинею
 Допотопную вести.
 Диалектика – движенье
 От хаоса к красоте,
 В людях зла преодоленье,
 Восхожденье к доброте.
 Суть всего она, основа
 И начало всех начал.
 Толкования иного
 Я у Маркса не встречал
 Диалектики». – «Ты что же,
 «Капитал» его читал?
 Энгельса читал, быть может?» -
 «Как и ты, я вуз кончал.
 Правда, не в Москве, в Саранске,
 Наш Саранский МГУ.
 Лучший вуз страны. Признаться
 Откровенно в том могу». –
 «Коль твои послушать речи,
 Так оно, видать, и есть». –
 «Во всём мире он замечен,
 Знает он хвалу и честь». –
 «Александр Иваныч, значит,
 В нём витийствует не зря.
 В самом деле, не иначе,
 Он у нас мудрец, покш пря?» -
 «Мало ль на земле эрзянской –
 Будь то город иль село –
 От Алёны Арзамасской
 Сыновей таких пошло!
 Ей вовек мы не изменим.
              Изменить никак нельзя.
 Сам Ильич, великий Ленин
 Поволжанин и эрзя.
 Ну а если так, то край наш
 Остальным краям всем – край!
 То в нём впрямь необычайно,
 Что все гении, считай,
 Родом с Волги необъятной,
 С вольной Мокши да с Оки.
 Потому, вполне понятно,
 Пошехонцы-чудаки
 Не встречаются в Рязани
 И в Саранске. Бродят где?
 Не увидишь их глазами,
 Словно сгинули в воде.
 Горький, Куйбышев, Ульяновск,
 Пенза, Муром, Арзамас
 С солнцем разума Иванов
 И Алён светлей в сто раз
 Мировых столиц, Парижей». –
 «Ну, Иван, не завирай!
 Сделай к истине шаг ближе.
 Хвастайся, да меру знай.
 Мы века их были ниже.
 Мы плелись у них в хвосте». -
 «Но душой парили выше
 Всё равно и в годы те.
 Потому сумели, взмыли
 На такую высоту,
 Где мы превратили в были
 Сказки, древнюю мечту.
 Наша сила в коммунизме.
 В том она, что в красоте
 Познаём мы смысл жизни
 На дороге к доброте».-
 «Сила в том ещё, быть может,
 Что Иван мой каждый раз
 Рыбку золотую может
 Заманить в сеть в добрый час». –
 «А моя Алёна может
 Стать жар-птицею, когда
 У Ивана сердце гложет
 Грусть-печаль, зовёт мечта…»
 
 А о чём Иван мечтает,
 В сердце что за грусть-печаль,
 Каждый ведает и знает,
 Кто его хоть раз встречал.
 Правда, кое-кто заметит:
 Почему ж Иван грустит,
 Если он на всём на свете
 И в почёте и в чести?
 Почему печаль порою
 Затуманит взор его?
 Что же, тайну я открою:
 Грусть полезна для него.
 И другого нет ответа.
 Не найдёшь. Хоть век ищи.
 В том все тайны и секреты
 У его большой души…
 
 И живёт Иван с Аленой,
 Веря в сказки, в чудеса,
 Не по праву, по закону –
 Как желают небеса.          1993





               
                ШАПКА-НЕВИДИМКА И ПОЭТ

Я надену шапку-невидимку
И уйду бродяжить в сказку-Русь.
Повстречаю дурака Емелю
И с Иваном Дураком сойдусь.
Побратаюсь с ними и втроём мы
На Москву престольную пойдём,
Как поляки с Дмитрием когда-то,
К Президенту прямо в Кремль войдём.
Будет его спрашивать Емеля:
  «Ты почто, как гнусный супостат,
Не даёшь стране расти и крепнуть,
Тянешь её в прошлое, назад?
Ты почто все доллары и евро
Даришь НАТО, собственным врагам?
Держишь в чёрной нищете народ свой,
Молишься в Кремле чужим богам?
Многое не так в Москве сегодня.
Русский человек здесь не в чести.
Надо правду горестную эту
До тебя от смердов донести.
Заберу-ка я тебя отсюда
И заброшу в прорубь с головой,
Станешь водяным в подводном царстве,
Если примет грозный Царь Морской».
«Ты почто, - Иван Дурак премудрый
Будет задавать другой вопрос, -
Разорил все города и веси?
Стал похож на негра гордый росс.
Поросли поля чертополохом,
Взор куда не кину – лебеда…
Всюду по земле великой нашей
Разгулялась пьяная беда.
Если нет ума, проси у Бога
Или у Ивана Дурака.
Дам тебе его задаром столько –
Хватит на сто лет наверняка.
Деньги, что отвёз врагам в подарок,
В Русь верни, назад в свою страну.
Нищете российской и разору
Объяви великую войну.
Будет процветать Россия, будет
Благоденствовать весь мир, нигде
Не бывать тогда безумным войнам,
Не стучаться к людям в дом беде». -
«Срок тебе даём, -  Емеля скажет, -
Год один, иначе, видит Бог,
Жалости не будет и пощады,
Выкинем отсюда за порог».
Выйдем из Кремля. Пожарский, Минин
Скажут: «Долго здесь мы ждали вас.
С добрым делом в Кремль вы приходили,
Жаль вот только – не позвали нас». -
«Позовём, когда наступят сроки.
Ждать не долго самых светлых дней.
Над Москвою лебеди летают,
Кружат клином стаи журавлей».

Встретил я Емелю и Ивана,
Путь куда держу, им объяснил.
«Мы с тобой, поэт. На это дело
Нас сам Бог давно благословил». -
«В Муром надо нам зайти вначале.
Надо там с Ильёй поговорить.
Будет с нами он или не будет
Супостатов антирусских бить?».


Хороша до Мурома дорога.
Справа лес, а слева – ширь полей.
Впереди Ока, а над Окою
Небеса, которых нет синей.
Мы идём по Мурому, народ весь
Узнаёт Ивана Дурака,
Узнаёт Емелю, говорит им:
«Знать, к нам забрели издалека?
Знать, большое делаете дело,
Если вместе вышли в долгий путь?..
Видно Русь, что двадцать лет в разоре,
Вы спасти решили как-нибудь?» -
«Нас поэт к тому призвал, он видит
Лучше нас и дальше нас ту даль,
Где всегда кончается дорога,
Принося иль радость, иль печаль».

Вот пришли мы к Муромцу. Дремал он,
Как когда-то, сидя на печи.
«Слазь, Илья! Не время сну глухому,
Лук готовь, меч боевой точи.
Русь в беде. Вновь воры и бандиты
Гнусные творят на ней дела». -
«Ой, Емеля, не гожусь для битвы,
Силушка моя на нет сошла.
Не могу, Иван, я с супостатом,
Что из Руси вышел, бой вести.
Не пойду я с вами, хоть корите.
Ныне я в народе не в чести». -
«Ах, Илья Иваныч! Ты ли это?
Я, Емеля, лодырь и дурак
И не богатырь, оставил дом свой,
Если угрожать Руси стал враг». -
«К Соловью идите, он, как прежде,
Молод и силён, вам будет рад.
Зря когда-то Муром я покинул
И служить понёсся в Киев-град.
Зря потратил годы на Днепре я.
Киев канул в Лету и я с ним.
Русь на Волхове стоит и Волге,
Там же стал я для неё чужим». -
 «Да, Илья, не тот ты стал сегодня,
И за Русь не можешь постоять». -
«Не могу. Коль можете, простите». -
«Никого не будем мы прощать». -
«Слишком ты суров к нему, Емеля». -
«Не суров я, брат ты мой Иван.
На Москве богатырей нет ныне,
Смерд же либо болен, либо пьян». -
«К Соловью пойдём, посмотрим, как он
На Москве-реке в лесах живёт.
Так же ли, как встарь, могучим свистом
Супротивников нещадно бьёт?»

Вот стоит дубовый дом до неба.
Из него спешит навстречу нам
Соловей, блондин шелковолосый,
Говорит: «Я рад таким гостям.
Жду давно вас я, тебя, Емеля,
И тебя, Иван, уж столько лет
Вас, родных, не видела Россия,
В ней без вас погожей жизни нет.
Третий с вами кто? Откуда родом?
Старче, может, скажешь сам, кто ты?» -
«Я поэт, учёный и философ,
Жизнь веду без лишней суеты». -
«Кто твой бог?» - «Инешкипазу-Шкаю
Я молюсь». - «Я тоже им молюсь.
Было время, от Днепра до Волги
Поклонялись им Эрзянь и Русь…
Что вас привело ко мне, Емеля?
Что за страх в душе твоей, Иван?
На Москве не ладно, сам я знаю.
Много у народа в сердце ран». -
«Может, посвистишь у стен Кремлёвских,
Чтоб там знали, у народа есть
Славный богатырь, который может
Имя защитить его и честь?» -
«Соберусь сейчас же я в дорогу.
Не дадим, друзья, Руси пропасть.
Выведу я из Москвы навеки
Эту басурманскую напасть».
Крикнул он Олёшу и Добрыню,
Двух зятьёв своих, и вшестером
Зашагали на Москву, в дороге
Песни распевая соловьём.
Вот стоят два молодца удалых
На пути, отвесив нам поклон,
«Разин мы и Пугачёв, - сказали, -
Люди к вам идут со всех сторон.
Бунт вот-вот начнётся, каждый хочет
Постоять за родину в бою». -
«Думаю, Кремль за меч не возьмётся,
Струсит он, услышав песнь мою.
Хоть там ветер в головах гуляет
И от денег сходят все с ума,
Что такое гнев народный, знают
И Борис, и Дмитрий, И Фома.
Потеряют доллары до цента,
Если в Кремль войдёт сам Пугачёв,
Если Разин жён их побросает,
Словно в Волгу, за Кремлёвский ров».

Вот три важных господина встали
На дороге, смотрят нам в глаза:
«Я Угонов, он  Уронов, этот
Ойниновский, - дальше вам нельзя.
Не пропустим, хоть нас задавите!
Если вы побьёте эту власть,
Кто кормить нас и лелеять будет?
Кто поить нас будет мёдом всласть?
Не нужны России потрясенья.
Кремль наш не глупей, чем Белый Дом.
И не хуже наши президенты
Тех, что избирают за бугром.
Мы вполне довольны нашей властью.
Любит и лелеет нас она.
Не Офтовин, не Кандалов, он вот,
Ойниновский, главный Сатана». -
«Сам ты Сатана, флаг носишь красный,
А в душе твоей белым-бело.
На буржуях и попах брюхатых
Уж давно твои мозги свело.
Вы меня послушайте, Емеля,
Ты, Иван Дурак, ты, Соловей,
Власть в Кремле приличная сегодня,
Главное, вас, дураков, умней». -
«Вы разбойники, - сказал Уронов, -
Разин, Пугачёв и Соловей.
Будет нам хана без этой власти,
Что нас любит, как своих детей.
Не пропустим на Москву, обратно
Возвращайтесь и живите так,
Как века жил увалень Емеля
И его двойник Иван Дурак». -
«Вы почто послушались поэта?
Он стихи умеет сочинять,
Но хлеба в печи печь не умеет,
Шить штаны и сапоги тачать…
Бунтовать не дело в наше время.
Это я, Угонов, говорю.
Надо в Думе мудрым тихим словом
Биться, там я новый век творю». -
«Хватит ренегатствовать, Угонов, -
Пугачёв сказал. – Уйди с пути.
Людям, что достойней всех в России,
К новой светлой жизни дай пройти».
Ойниновский, как медведь в берлоге,
Средь зимы разбуженный, взревел:
«Танками вас, комуняк, раздавим,
Кто в 93-ем уцелел».
Говорит Уронову Добрыня:
«Ты не за себя, за Русь постой.
Посмотри: из доброго народа
Никого нет за твоей спиной.
Никого нет за тобою тоже,
Ойниновский, плут и самохвал.
Слушать твою болтовню пустую
Соловьёв лишь, может, не устал.
Сносите вы яйца золотые
В Думе для себя, не для страны.
Как живут Добрыня и Олёша
Знать вы, думачадцы, не должны.
Всё равно вам, сыты ли поэты
Или в нищете пьют самогон,
Слыша, как становится всё ближе
Горем полный колокольный звон». -
Куклами вы стали, депутаты,
Как посадят, так сидите вы.
Что велят вам, то вы говорите.
Собственной у вас нет головы». -
«Прочь с дороги! – закричал Олёша. -
Если не уйдёте, вот мой меч.
Если разозлить меня, любому
Руки-ноги может он отсечь». -
«Не спеши, не торопись, Олёша.
КПР всему народу друг.
Не рубите, что под нами всеми,
Богом данный для России сук.
В страхе мы от войн и революций,
Бунта, когда суд вершит топор.
Зайцы, а не волки коммунисты
С Горбачёвских ренегатских пор.
Любят они мир, покой и слово,
Что умеет за собой вести
Не на битву, не на бой кровавый,
А к согласью, чтоб страну спасти». -
«Соловей, а ну в полсилы свистни,
Сдуй с дороги голубых господ,
Чтоб они отступными речами
Не смущали боевой народ».
Соловей был в добром настроенье.
Свистнул он, смерч поднял и на нём
До Москвы отнёс трёх краснобаев,
Опустил на землю под Кремлём.
«Ну, Емеля и Иван, преграды
Из трёх партий перед нами нет.
Что решили Пугачёв и Разин?
Что решил профессор и поэт? -
Соловей спросил, - Я так подумал:
До Москвы дойдём мы, а потом
Посвищу я, сил не пожалею,
Сколько надо, столько под Кремлём». -
«Не пристало воевать поэту.
Если посвистишь ты, Соловей,
Кремль от страха сразу поумнеет,
Станут президенты в нём добрей.
Думаю, сносить не надо стены,
Башни разбивать, крушить дворцы.
А иначе смута вновь вернётся,
И у правды не найдёшь концы». -
«Я, как настоящий царь, желаю
На престол сесть, править за народ.
С давних пор в России люди знают,
Стенька Разин их не подведёт». -
«Стенька, у тебя, знать, перейму я
Царственный жезл, я же, Пугачёв,
Тоже царь, слуга всего народа,
Удалой и храбрый, как Хрущёв.
Как, Иванушка, на это смотришь?
Как, Емелюшка, глядишь и ты?» -
«Думаю, ума у вас не хватит.
Слишком вы для этого просты.
Школ и институтов не кончали.
Нет у вас учёных степеней.
Будь семи пядей во лбу, сегодня,
Без науки ты никто! Ей-ей!» -
«Понимаем. Вот ведь незадача!
Хоть ума у нас – пруды пруди.
А он бесполезен, ибо тёмен,
Нет тебе с ним доброго пути». -
«Не жалейте. Вас всему научит
Наш поэт, в ученье этом он
Ленин, Сталин, Брежнев и Андропов
И ещё умнейших сто имён.
Всё он знает. Всё он разумеет.
Если нас в поход с собой стал звать,
Значит, надо так в России, значит
Надо что-то срочно поменять». -
«Что менять, у Соловья спросите.
Я отвечу: так нам надо жить,
Как Иван с Емелей пожелают.
Надо перестать ножи точить
На народ свой добрый и весёлый,
Песенный, влюблённый в красоту.
Надо ему волю дать работать,
В явь преобразовывать мечту.
Должен быть поэтом наш правитель.
Если же он Плюшкин – всем беда.
Русь, которая всех стран богаче,
Процветать не станет никогда».
Лагерем у стен Кремлёвских встали.
Валом валит к нам любой народ.
Академики с профессорами,
Депутаты, прочий всякий сброд.
От Емели всем – любовь и ласка,
От Ивана – горестный укор:
Почему в России неоглядной
Миллионы нищих до сих пор?
Соловей про рощи и дубравы
Распевает песни – хоть пляши.
В его взорах, голосе и жестах
Доброе есть что-то для души.
Разин веселит девиц прекрасных.
Пугачёв на Кремль мечет взор.
Так и хочется ему с булавой
За Кремлёвский перелезть забор.
Шарит глазом по толпе Добрыня.
Что он ищет, всем нам  невдомёк?
Может, знает друг его Олёша,
Что сразить любого змея мог?
Нет в Москве Тугарина, он видит.
Значит, не с кем воевать ему.
Пред толпой по-молодецки ходит,
Словно знает он, что есть к чему.
Говорит Иван Дурак Емеле:
«Буду я с тобой держать совет…» -
«Я, конечно, голова, но лучше
Выяснить, что думает поэт». -
«Я надену шапку-невидимку
И, невидимые, в Кремль войдём.
Президенту обо всё расскажем
И к согласью, может быть, придём.
Скажем мы ему, на Красной площади
Разин, Пугачёв и Соловей.
Не дай Бог, одной лишь искре вспыхнуть –
Запылать тогда России всей».
Мы прошли втроём через ворота
К Президенту прямо в кабинет.
Видит он Ивана и Емелю,
А философа, поэта – нет.
Помолчал немного. «Рад вас видеть!
Как-никак вы образ всей Руси.
Русь без вас, как свадьба без невесты,
Жить без вас ей – боже упаси!
Потому любое ваше слово
Для меня закон, всё, что смогу
Сделаю родной стране во благо
И во зло коварному врагу». -
«С нами есть учёный и философ.
Шапку с головы сними, поэт.
Изложи понятно президенту,
Что ждёт от Кремля весь Белый Свет». -
«Хорошо, Иван Дурак, скажу я
Отчего страдает вся земля.
Счастья, благоденствия России
Ждёт весь мир сегодня от Кремля.
Нищета России и отсталость
Тянут вниз все страны, потому
Надо начинать заводы строить,
Выходить на свет, покинув тьму.
Вознесётся Русь – за ней все страны
Вверх пойдут, к богатству и добру.
Правду говорю тебе, правитель,
Велесом клянусь, ничуть не вру.
Возврати назад из НАТО деньги
И на них Россию обустрой.
Для оттока капитала бреши,
Как стеной Берлинскою, закрой.
Дай стране великую работу.
Сёла и деревни возроди.
Пусть опять играют в них гармони,
Свет весенний видят впереди.
Дверь открой в страну социализму,
Чтобы каждый человек сумел
Быть творцом своей судьбы высокой
И его достойных добрых дел.
Не к лицу нам, сильным и красивым,
Быть вассалами другой страны.
Как при СССР, мы, демиурги,
За собой весь мир вести должны.
Если так не будет, посмотри-ка,
Кто стоит под стенами Кремля:
Соловей Разбойник, Стенька Разин,
Пугачёв…- вся русская земля.
Жить не хочет дальше Русь в холопстве,
Спину гнуть на своего врага.
Мы тот слон, которому не сможет
Никакой Батый сломать рога». -
«Я, как вы люблю, друзья, Россию.
Знаю, очень велика она.
Но она, вы знаете и сами,
Демороссами разорена.
НАТО непомерно нас сильнее.
Вынуждены с ним считаться мы.
Дайте время, скинем его бремя,
Освободимся словно от чумы». -
«Ты пойди скажи народу это.
Но не лги. Лишь правду говори.
Пугачёв и Разин ложь не любят,
Соловей тем более. Смотри!»

Президент команду дал в телегу
Задом наперёд коня запрячь.
Конь брыкается, идти не хочет,
Стали всей гурьбой его толкать.
Говорит Добрыня Президенту:
«Всяких видел много я чудес,
Но такое, чтоб ходили задом,
Никогда не видел, видно, бес
Эту шутку странную придумал?» -
«Нет, я сам так двигаться решил». -
«Почему же?» - «Чтоб вперёд не ехать…» -
«И чтоб весь честной народ смешил?» -
«Для чего ты мучаешь кобылу?-
 Закричал со свистом Соловей.-
70 лет при социализме
Двигалась Россия всех быстрей.
70 лет жили мы всех лучше,
Каждый человек был господин
Над собою сам в Руси  великой…
А теперь?» - «Я властвую один!» -
«И творишь всё это безобразье,
Гонишь задом наперёд страну?» -
«Я за 10 лет, как сделать лучше,
Думу передумал не одну…» -
«И решил: для русского народа
Сотворишь разор и нищету,
Превратишь его мечту о благе
В глупую напраслину, в тщету?» -
«Возродил холопов я и смердов
И господ, что вышли из воров». -
«Ненавидя Русь свою святую,
Роют под неё бандиты ров». -
«Смерды, господа, рабы, холопы
Персонажи стародавних лет.
Для таких людишек в наше время
Права на существованье нет.
Вот что я скажу тебе, правитель.
Повернись к истории лицом.
А не то я свистом соловьиным
Подниму смерч мщенья над Кремлём». -
«Поумерь пыл, Соловей Разбойник.
Призову на помощь я Илью.
Он Москве, как Киеву послужит
И сшибёт стрелою спесь твою». -
«Не послужит. Твой Илья калека.
Вновь сидит, недвижим, на печи.
Сгнили у него и лук, и стрелы,
Заржавели бранные мечи.
Ни на что сегодня он не годен.
Я же, как и прежде, молодой.
Силы у меня в семь ураганов,
Свистом всё снесу перед собой.
В общем так. Служить России будешь –
Будешь жить, а если нет – беги.
Под командой Стеньки и Емели
Напущу на Кремль я полки». -
«Силы у тебя, конечно, хватит
Справиться с Кремлём, но на Руси
Лишь Иван Дурак хозяин главный
И Емеля, ты у них спроси,
Как они на это дело смотрят». -
«Смотрим мы на это дело так.
Не нужны России потрясенья,
Революция – наш злейший враг.
Но обязан ты коня в телегу,
Как у всех положено, запрячь.
К будущему стать лицом и ехать
По горам и по равнинам вскачь.
Двадцать лет назад ты гнал Россию –
К нищете, проказе и чуме.
На смех всему миру мы валялись,
Окунувшись с головой, в дерьме.
Деньги все верни из-за границы.
У народа отняты они.
И на них поставь страну на ноги,
Дней советских славу ей верни». -
«Двадцать лет ты воровал и грабил,
Все богатства отвозил врагам.
Помолись Перуну и обратно
Возврати награбленное к нам». -
«Что упало с возу – то пропало.
Разве ты не знаешь, Соловей?» -
«Кузькину Мать покажи и деньги
Возвратятся через десять дней». -
«Где найти красавицу мне эту? –
Возмутился Президент. – Она
Вместе с кукурузником Хрущёвым
В землю-мать сырую предана».
«Не тужи! Жива я и здорова!» –
Вышла разом дева из толпы.
Как её, красавицу, увидел,
Встали мои кудри на дыбы.
Ландышей была она прекрасней,
Светозарней, чем весной рассвет.
Деве справедливости и мщенья
Было тысяча, быть может, лет.
От её красы неизъяснимой
Исходил неодолимый страх.
Президент свалился на колени
С криком «Пощадите!» на устах.
«Пощажу, когда перед страною
Повинишься за свои грехи». -
«Повинюсь, хотя дела сегодня
Уж не так, красавица, плохи». -
«Если поднялись, как на Мамая,
Соловей Разбойник, Пугачёв,
Разин и Иван Дурак с Емелей
И вот-вот поднимется Хрущёв,
Значит, на Руси идёт жизнь криво,
Что-то в ней пошло, увы, не так.
Так считают многие, давно уж
Балом правит в ней заклятый враг.
Если ты меня ему покажешь,
Прочь он от России побежит.
Словно лист осиновый без ветра,
Как перед Хрущёвым, задрожит.
Все богатства, что ему отдал ты,
Он вернёт и будет рад тому,
Что в живых остался, что скандалить
С Русью и со мною ни к чему».
Соловей, Иван Дурак, Емеля,
Разин с Пугачёвым, я, поэт,
Затаив дыхание, стояли,
Видя в ней вопросам всем ответ.
Вот она к нам подошла, спросила:
«Показать кому хотите вы
Кузькину Мать, деву, пред которой
Не сносить повинной головы?» -
«Недругам, гонителям России,
Тем, кто роет яму под страну, -
Соловей сказал, - кто её тянет
С силой сатанинскою ко дну». -
«Кто же эти люди, назовите?» -
«Много их, - сказал Иван Дурак. –
Главное же – Президент страною
Управляет кое-как, не так.». -
«Он меня увидел и всё понял.
И в нём пробудился патриот.
Будет Русь вести по той дороге,
Что к добру и счастью приведёт». -
«Кузькина Мать, что же ты так долго
Не являлась людям на глаза?
Может быть, тогда бы миновала
Нас всех горбачёвская гроза?» -
«Сами вы меня не призывали.
На «авось» надеялись свою.
Крикните – и покажусь я тут же.
Я себя не прячу, не таю».
Говорит Добрыня Президенту:
«Слово дай, что будешь править так,
Что тобой доволен каждый будет,
А превыше всех – Иван Дурак». -
«Я и так за Русь борюсь, Емеля.
Ну, а с этих пор, когда со мной
Кузькина Мать рядом, верь мне, буду
За неё стоять, как ты, горой.
И Ивану Дураку я слово
Крепкое на весь свой век даю:
За Рязань, Москву, Тамбов, Владимир
Лучше, чем Кутузов, постою.
Соловью я тоже обещаю
Все дороги пред страной открыть.
А поэту так скажу: не зря ты
Начал яму под мою власть рыть.
Много было у меня ошибок.
Много дров впустую наломал.
Потому что,  как в России править,
И не знал я и не понимал.
А теперь уразумел: тогда лишь
Власть разумна и права, когда,
Как кузнец, куёт народу благо
Дни и ночи напролёт, всегда». -
«Так, как это было при Советах?» –
Я спросил. – «Увы, не так, поэт.
Хорошо жилось при них, а всё же
Я другой придумаю ответ.
На дворе, как парень с красной девой,
Разгулялся 21-й век.
У него совсем другой обычай
И другой живёт в нём человек.
А какой другой он, кто мне скажет?»  -
«Он один и тот же все века.
Все века похож он на Емелю,
А ещё – Ивана Дурака». -
«Лучше нет, конечно, человека,
Чем Емеля иль Иван Дурак.
Но поверь мне, Соловей, сегодня
Многие уж думают не так». -
«Что же, Президент, тебе свобода,
А нам вместе всем – обратный путь.
Только своё слово золотое,
Хоть в огне гори, а не забудь». -
«Не забуду, Соловей Разбойник.
Встану я к истории лицом,
Перезапрягу коня и в завтра
Буду ехать правильным путём.
Этот путь ведёт туда, где люди
Без холопов и бояр живут,
Где в полях обильных и раздольных,
Как пшеницу, люди счастье жнут». -
«Для всех нас твои приятны речи.
Но чтоб ты о нас не забывал,
Свистну я в полсвиста…». И он свистнул,
Соловей, и гром загрохотал.
Заблистали молнии, хоть в небе
Не было ни туч, ни облаков.
Страх объял всех, испугались даже
Разин и Емеля Пугачёв.
Смирные Добрыня и Олёша
Встали за спиной у Соловья.
За Иваном Дураком укрылся,
Восхищённый грозным свистом, я.
Президент лежал у ног Емели
Ни живой, ни мёртвый и вопил:
«Велес, ниспошли с небес спасенье
И прости, что с Кривдой в дружбе жил.
Буду снова я тебе молиться
И Перуну-громовержцу, пусть
Человечеству всему во благо
Вознесётся к высшим смыслам Русь». -
«Соловей, уйми грозу и бурю.
Разин и Емеля Пугачёв,
Проводите в Кремль президента.
Будет он отныне, как Хрущёв,
Жить в заботах о родном народе,
Кузькину Мать представлять врагам.
Будет плыть Россия, как «Аврора»
К обетованным берегам.
А теперь в обратную дорогу.
Стало на душе моей светло.
С миром разошлись, а это значит
Всей России нашей повезло», -
Радостно сказал Иван Емеле,
Соловью и всем бунтовщикам.
Шли мы по Москве, но этот город,
Мне казалось, был враждебен нам.
Он давно живёт умом не русским.
Русь увяла в нём, сошла на нет.
Солнце, как везде, над ним сияет,
Но не греет душу его свет.
Из Москвы легка назад дорога.
Песни распевает Соловей.
Улыбается полям Емеля
С каждою верстой всё веселей.
Отчего у них на сердце радость?
Почему поёт у всех душа?
Оттого, что на Руси великой
Будет жизнь, как в сказке, хороша.
Я гляжу на вольные просторы.
Что-то в них от дивной песни есть.
И идёт от них ко мне навстречу
Добрая о светлом завтра весть.
Ах, вы, горы, долы и равнины,
Вдоль дорог то здесь, то там леса,
У больших и малых рек деревни,
Где ещё творятся чудеса.
За Владимиром, за среброструйной Клязьмой
В дом свой возвратился Соловей,
На прощание сказав: «Отныне
Лучше вас нет у меня друзей».
Вместе с ним Добрыня и Олёша
Нас оставили, сказав: «Друзья!
С этих дней, для нас неповторимых,
Жить, не вспоминая вас, нельзя».
На Оке, где поворот на Волгу,
Попрощался с нами Пугачёв,
Вместе с ним воспетый в песнях Разин,
Некогда вождь вольных казаков.
Он сказал: «Я рад был нашей встрече.
Вы, Емеля и Иван Дурак,
Продолжая жить, народ храните,
Потому ему не страшен враг.
Вековечный в вас живёт обычай
В человеке русский дух беречь.
Если провинится он, со злобы
Голову повинную не сечь.
И тебе, поэт, мы оба рады.
Ты не Разин и не Пугачёв,
Не Емеля, не Иван, но словом
Можешь напугать любых врагов».
С грустью попрощались мы и дальше
Зашагали, за Окой рекой
Я с Иваном Дураком расстался
И с Емелей, а они - со мной.
Я сказал им: «В двадцать первом веке
Русь погибнет без таких, как вы.
Потому не уходите в Лету,
Не сносить без вас ей головы». -   
«Нам, поэт, завещано бессмертье».
И пошли просёлками они
В странствиях, лишь только им понятных,
Проводить таинственные дни.
Я с  тоской глядел им вслед и думал:
 «Почему без них нам жизни нет?
Почему на них сошёлся клином
На Руси великой Белый Свет?»      1998























           С А Д К О

Садко по Новгороду ходит.
Великий город чем богат?
Того, что было, не находит,
Тому, что есть, порою рад.

Купцы и бороды пропали,
Тулупы, шубы, зипуны
И кабаки, где пропадали
В пропойстве низшие чины.

На гуслях ладно он играет,
Красивый, статный, молодой.
Девиц прекрасных зазывает,
И те идут к нему гурьбой.

Но что любовь ему? Забава
Иль солнца утреннего свет?
Иль только горькая отрава,
В которой высших смыслов нет?

Не то она и не другое.
Что Новгород? – вот в чём вопрос.
Прошло то время золотое,
Когда для всей Руси он рос.

А ныне в чём его высоты?
Чем красен он и чем велик?
Все те же старые заботы –
Хранить Руси священный лик.

Чтоб были в ней и Чудь, и Меря,
И Весь, все те, в ком князь Олег
Увидел русской жизни меру
В девятый первый русский век.

Тогда в Ки-аву (Киев) он спустился
И объявил: «Здесь, на (Д)Непре,
Союз семи родов родился,
На месте том, где на горе

Воздвигнул крест Андрей апостол,
Придя с Афона, и изрёк:
«Расти Русь будет ванна косто (отсюда),
И ей поможет в этом Бог».

И стало так. Чудь, Весь, Мещёра,
Корела, Мурома, Эрзя
Образовали Русь, неся
Свет разума в её пределы.

Славян и половцев в те дни
Держать в тугой узде умели,
И почитали их они,
Ходить с войной на них не смели.

И греки в славной Византии
Их знали и, признав их мощь,
Им дань за дружество платили,
Войну не в силах превозмочь.

Платили дань Руси славяне
С Балкан, Карпат, реки Дунай.
«Рабы» - такое было званье
У них за их подвластный край

Сарматам, готам, грекам, Риму.
Славяне слабый был народ.
Они тужили в лето, в зиму,
Не зная, что их завтра ждёт.

Пришёл Садко на мост чрез Волхов.
На нём кричащих нет людей,
Что друг на друга смотрят волком
И каждый всех других умней.

Забыто в Новгороде вече.
Теперь за всех решает тот,
Кто в Думе произносит речи,
Смущая ими весь народ.

Иной стал на Руси обычай,
Другой неписаный закон.
Мэр города, чей норов бычий,
Всем правит, как Наполеон.

Он «демократ». К нему за словом
Без короба не приходи.
Советов столько даст толковых –
Хоть в депутаты сам иди.

Пришёл Садко в конец Словенский.
Словен там, слушает он, нет.
Исчез здесь древний род ильменский
Уже как сто иль триста лет.

Исчезла Чудь, не видно Веси
И Мерю сразу не узнать.
Но живы до сих пор их песни,
Их дух и разум, мыслей рать.

Здесь всё их ликами объято,
Глядят они со всех сторон.
Что с ними связано, то свято,
И город к славе вознесён.

Отсюда вышла Русь в дорогу,
И до сих пор она идёт,
Молясь князьям, царям и Богу,
Чтоб благоденствовал народ.

Дорога эта не прямая.
Порой налево так свернёт,
Изгибами себя ломая,
Что в дол с трясиной заведёт

И затеряется надолго.
И людям кажется – она
Не та совсем, узка, убога,
Погибнуть в нём обречена.

Но Минин, час придёт, найдётся
И выведет на свет народ
И за собой навстречу солнцу
Широким полем поведёт.

Москву отнимет он у «ляхов»
И у «французов», тех господ,
Что повели холопским шляхом
Страну, спустив её с высот,

Где под советским красным флагом
Она была и за собой
Вела весь мир державным шагом,
Врагам давая смертный бой.

У русских нрав новогородский.
Новогородец в мыслях чист.
Псов-рыцарей он бьёт геройски,
С друзьями – весел и речист.

Живёт Микула в нём, оратай,
Буслаев и Садко-певец,
И Невский Александр, чьи рати
Разбили шведов на Неве.

Направился Садко к Ильменю.
Ильмень как будто в тихом сне.
- Ильмень, к тебе я честь имею,
Прошу, поведай правду мне.

Скажи, куда, какой дорогой
Идёт сегодня Русь, страна,
Которая всегда под Богом
Жила,  всесильна и вольна.

Туман поднялся над Ильменем.
Наверно, даже Царь Морской
Об этом не имеет мненья,
И он знаток здесь никакой.

- На твой вопрос, Садко, ответят
Карл Маркс и Ленин, к ним иди.
А я скажу: на Белом Свете
Не то творится. Сам гляди!

Неведомо, что происходит.
А на Руси – на тати тать
Сидит и Кривдой верховодит
Злосчастию во всём под стать.

Иван Дурак – и тот сегодня
Уже не тот дурак, и он
В уме теряет ежегодно,
На Русь глядит, как фанфарон.

Не ездит на печи Емеля.
В бордели начал заходить.
Свою любовь семь раз в неделю
С другой красоткой стал делить.

Как волк овечье стадо, доллар
Рубль душит, не щадя, грызёт
Россию, Русь твою, за горло,
Встать на ноги ей не даёт.

Твоя страна, Садко, не в славе.
Француз, японец, негр, грек
Над ней смеяться ныне вправе
За то, что русский человек

Сам встал пред всеми на колени,
По воле Ельцина и тех,
Кто вместе с ним в его измене
И в ярлыке «Вы хуже всех!».

Вот короб для тебя чудесный.
Иди в Москву, играй и пой
И олигархов там известных
На спор зови, на бизнес-бой.

На золото, что этот короб
Тебе даст, ты их всех купи,
Москву купи всю, глупый город,
Сук, что под нею, заруби.

Чтоб антирусская крамола
В ней не гнездилась, не жила.
Пусть будет им такая школа,
Что в Новогороде была.

Царю Морскому три поклона
Садко отвесил и в Москву
Отправился, сказав: «Купоны
Я с олигархов все сорву».

На поезде Садко не едет,
На самолёте не летит.
Идёт пешком, хотя не беден,
Богаче всех и знаменит.

Зашёл на Волгу, где рыбачил,
Спустился на Суру реку,
Где песни петь под гусли начал
Впервые на своём веку.

И в Муром заглянул дорогой.
В нём всё понравилось ему.
Живёт он жизнью доброй, строгой,
Легко, красиво, по уму.

Не скачет время здесь галопом,
В чужие дали не спешит,
Без язв, болезней и пороков
Людей злом чёрным не страшит.

В Москву вошёл Садко и замер.
Где Русь здесь? Где родной народ?
Неужто служит он Обаме
И дёготь, чтоб быть чёрным, пьёт?

А Царь Морской кричит с Ильменя:
- Садко, мигрантов видишь ты.
В Кремле такое ныне мненье:
Без них вам мало красоты,

Без них великой и могучей
Не быть России, русский ум
Закрыт от солнца чёрной тучей,
Он, как Обломов, стал угрюм.

Гудит Москва, шумит, грохочет,
Спешит, бежит. Садко смущён.
Чего, спеша, добиться хочет?
Понять не может сразу он.

Спешить не любит росс. Он дело
 Семь раз обдумает, потом
Начнёт и завершит умело,
Нет нужды гнать его кнутом.

Спешит Москва, а это значит
В её пространной голове
Гуляет ветер, буря плачет,
А с языка не соловей,

А ворон с карканьем слетает.
В ней всё, подумал он, не так.
Куда идёт, сама не знает,
Цена уму её – пятак.

Буслаева сюда бы с жердью…
Вот Крем(е)ль перед ним предстал
Своей высокостенной твердью.
Склонившись, честь ему отдал.

Поклоны Минину отвесил,
Пожарскому, соборам всем,
Под гусли спел пять старых песен
Он, нерассерженный ничем.

Как встарь, стоит Кремль нерушимо.
Хотя бывают в нём цари
Жестокие невыносимо,
Без зрячих глаз поводыри.

Бывают в нём кроты слепые,
Кто правят так Россией – жуть!
Стране такие рулевые
Кощеев выбирают путь.

От правды и свободы в рабство
Они ведут её туда,
Где верховодит всем богатство
Бандита, жулика, плута.

Отвесил Ленину поклоны.
Садко сказал ему: «Ильич!
Твои порядки и законы
Не умерли, им бросят клич

«Восстаньте!» - и они воспрянут.
Уж сколько лет страна без них
Плывёт, как в шторм по океану,
Без умных лоцманов своих.

От Ленина Садко на биржу
Направился, где рубль на цент
Меняют новые буржуи,
Где доллар прочен, как цемент.

- Даю за доллар пять копеек.
Купцы, мой рубль золотой.
В нём сила Святогора зреет,
Поднимет он весь шар земной.

Инфляция, дефолт и кризис –
Пустые звуки для него.
Крылат он словно голубь сизый,
Прекрасен, как яйцо его.

- А ну-ка, покажи свой рубль!
Действительно ли он такой?
Из золота ли он нарублен?
- Садко все знают,  кто такой!

Весь Новгород купил когда-то.
А нынче вот куплю Москву.
Не за бумажки, а за злато,
Чтоб отвести свою тоску

По родине моей любимой.
Хочу, чтобы цвела она.
Никем была бы не гонима,
Вольна, богата и сильна.

- Тебе мы верим, но, однако,
На гуслях поиграй и спой
Для верного, товарищ, знака, -
И мы сторгуемся с тобой.

Играть Садку – не труд, забава.
Петь песню – что пить сладкий мёд.
Ногами топнул влево, вправо –
И в пляс пустился весь народ.

Садко играет, биржа пляшет.
Забыла биржа о торгах.
Визжат купцы, руками машут…
Но время вспомнить о деньгах.

- Купцы, всю вашу инвалюту
Я покупаю, что страну
Закабалила властью лютой
И тянет Русь мою ко дну –

К разору, нищете, к позору.
Не в том её судьба, она
Должна идти всё время в гору,
Ничем не закабалена.

Отдайте доллары и евро,
Возьмите золото взамен.
Довольно людям жить на нервах,
Чужим деньгам сдаваться в плен.

- Бери, Садко, макулатуру!
Её, сказать не будет грех,
Мы в нашу Русь возили сдуру,
Смеяться заставляя всех,

Уж двадцать лет безумных, жалких,
Которых Ельцина друзья
Везли в страну на катафалках,
Чтоб были прожитыми зря.

Купив все доллары и евро,
Садко сказал:
- Рубль золотой
Валютой станет в мире первой
И неизбывно дорогой.

Дороги, фабрики, заводы
Он будет строить и страну
Оставят прежние невзгоды,
Тянувшие её ко дну.

И с биржи, где как над холопом,
Купцы глумились над рублём,
Садко ушёл, а вслед галопом
Неслось:
- Мы с ним всё переймём!

Пришёл он в Центробанк, где яму
Под рубль роют глубоко,
Сказал:
- Любили вы Обаму,
Теперь полюбите Садко.

Куплю я доллары и евро,
Чем душат в этом доме Русь,
На русских смотрят, как на негров,
За них я с вами поборюсь.

Даю за евро шесть копеек.
Мой рубль из золота отлит.
Он Ильи Муромца сильнее,
Он все валюты победит.

- На золото макулатуру,
Конечно, променяем мы,
Которую купили сдуру
Для продырявленной сумы.

Семь триллионов инвалюты
Садко купил и так решил:
От нищеты нещадной, лютой
Он Русь свою освободил.

На эти доллары и евро
Купить полмира можно, пусть
Они не значатся в «резервах»,
А поработают на Русь.

С такими мыслями в Госдуму
Садко пришёл, чтоб рассказать,
Что сделать на Руси надумал,
Чтоб процветающей ей стать.

- Семь триллионов инвалюты
Тебе, Госдума, я даю.
На них что нужно, то купи ты,
Обогати страну свою.

Построй заводы и дороги,
Для россиян дома поставь,
Дай пищу нищим и убогим,
Работать весь народ  заставь.

Садко приветствует Госдума
И говорит:
- Валюту всю
Растратим быстро и разумно
На Русь великую твою.

Что нужно, то построим, купим,
На помощь Маркса позовём,
Его теорию углубим,
Социализм назад вернём.

Садко послушал эти речи
И без угроз предупредил,
Что доллар нашу Русь калечил,
Её тиранил и губил;

Безжалостно терзало евро.
Поэтому они должны
Ей возместить потери с меру
Безмерной их величины.

Они должны уйти обратно
Туда, откуда к нам пришли,
И возвратить назад богатство,
Что из России увезли

Бандиты, воры, олигархи
И президенты всех мастей.
Не может Русь жить дальше в страхе,
Что завтра будет тяжелей.

Что будет президент, как прежде,
Страну родную разорять.
Откроем в завтра дверь надежде,
Что счастье не дадим отнять

Ни Ельциным, ни Горбачёвым,
Ни их наследникам лихим,
В своих решеньях бестолковым,
К страданиям людей глухим,

- Ну а теперь пляши, Госдума!
Под гусли я тебе спою
О том, о чём народ твой думал,
Губя в разоре жизнь свою.

Народ твой хочет хлеба-соли
В достатке, мёда и вина,
В словах и мыслях полной воли
И дела, чтоб цвела страна.

Садко поёт, а Дума пляшет,
Что делать ей не привыкать.
Вон Президент рукою машет,
Кулак желает показать.

Но, зная, кто Садко, боится.
И вот и он пустился в пляс.
Сам пляшет во всю мочь и злится,
Что получил не в бровь, а в глаз.

Откуда эти перемены?
Кто попросил Садко, чтоб он
Пришёл, увидел все измены
И выгнал из России вон?

Садко ходатай новгородский,
Мудрец из той земли, где Русь
Стояла за себя геройски,
Когда являлся вражий гнус.

От Велеса и от Перуна
Посланец он, они его
Рукой водить по звонким струнам
Учили, гусли для него

Нашли, на песнь благословили,
На добрый для народа труд,
Дверь к мудрости ему открыли
Туда, где ум серпами жнут.

- Теперь, когда от пляски этой
Светлее стало в головах,
Как дальше жить на Белом Свете
Я расскажу вам в двух словах.

Я, Президент и олигархи
Поедем в НАТО, надо нам
Вернуть триллионные подарки,
Что отданы «друзьям»-врагам.

- Не отдадут! – вскричала дума. –
Прогонят палкой прочь, как псов!
И Президент сказал угрюмо:
- Нам наших не вернуть долгов.

- Вам не вернуть, я это знаю.
Со мною вместе всё вернём.
На гуслях ладно им сыграю,
Попляшем вместе и споём

И триллионы с добрым сердцем
Они пошлют обратно в Русь.
Им ни за что не отвертеться,
Коль их суму трясти возьмусь.

На президентском самолёте
Слетал в Америку Садко.
Сначала не был он в почёте,
Оценен был невысоко.

Шумел конгресс, мол, что за диво
Обратно деньги возвращать?
Ведёт Россия некрасиво
Себя, - Америке под стать.

Гудел сенат, ногами топал,
Слюною брызгал, мол, теперь
Взбунтуется и вся Европа,
Накинется на Русь, как зверь.

А мы пошлём авианосцы
К российским берегам и пусть
Война горячая начнётся,
Коль с нами в спор вступила Русь.

В поту дрожали олигархи,
Как пёс, поджал хвост Президент,
Скулил:
- На что мне эти страхи?
Иль нищий я интеллигент,

Чтоб о деньгах пропавших плакать?
Пропали? – значит, Бог судил
Пропасть им… Не совсем, однако.
Им место Буш определил…

Садко с печалью брань взирает.
Как грустно, если конгрессмен
О том, кто есть он, забывает
И зло творит добру взамен!

Взял гусли, крикнул:
- А ну, струны,
Сыграйте песнь мою о том,
Как в битвах бились мы с Перуном,
Как злились молния и гром,

Как ворогов огнём сжигали…
Зал замер в ужасе за миг.
Чубы у янков дыбом встали,
У многих отнялся язык.

Послышались глухие стоны
И крики «Господи спаси!
Пускай все эти триллионы
Найдут приют свой на Руси».

- Ну а теперь повеселитесь!
Ну а теперь пуститесь в пляс!
А после с нами помиритесь,
Своё назад берём у вас.

И весело вскричали гусли,
И в такт им заплясал конгресс.
Пришла, как светлый праздник, Русь к ним,
Страна поэтов и чудес.

Со всех сторон на эту пляску
Сошлась Америка смотреть,
Глядит на Садко без опаски,
С ним вместе хочет песни петь.

За пазухой его нет камня,
Орды монгольской за спиной.
Вознёс он над Нью-Йорком знамя
Согласья с русскою землёй.

Вот гусли замолчали, песни
Умолкли, Садко в полный рост
Поклон Америке отвесил
Как благородный добрый гость.

Семь триллионов он увозит
С собой в российскую казну.
Они лет за пять или восемь
Поставят на ноги страну.

В Москве, прощаясь с Президентом
И с олигархами, сказал:
- Крепите рубль, чтоб он цементом
Народного хозяйства стал.

И не воруйте, не смешите
Извозом в НАТО Белый Свет.
Вон доллар из страны гоните
И евро, им в ней места нет.

Любите Русь. И ей, мерянской,
Мещёрской, весьской и чудьской,
В печалях-радостях прекрасной
Служите сердцем и душой.

А если нет, Перуна бойтесь.
Град каменный пойдёт с небес,
И от него вы не спасётесь,
Не защитит вас сам Велес.

«Москва… Душа кричит от боли,
Где разум твой? Уж двадцать лет
Ты гонишь Русь мою в неволю
К врагам её, как на Тот Свет».

Так вопиёт народ повсюду,
От Балтии до Колымы,
Не веря, что случится чудо,
И выйдет к солнцу он из тьмы.

Перуна бойтесь и Велеса.
Коль вновь они меня пошлют
Вас вразумлять, уже не песни
Вам гусли звонкие споют…

А золото, что украдёте,
Навозом станет за бугром.
Навек останетесь в дефолте
С огромным, но пустым мешком.

Дрожали молча олигархи,
Был зол и мрачен Президент.
Служить Руси родимой в страхе -
На что такой им прецедент.

Что благоденствие народа?
Вот нищета – так это да!
Она должна быть год от к году
Всё неизбывней, как вода.

А если будет с хлебом-солью
Народ – добра вовек не жди.
С горба он скинет рабью долю,
А нас – со своего пути.

Так думали они, «крутые»,
Живущие в греху, во зле,
Руси, родившей их, чужие,
Ненужные родной земле.

Что для Садко Москва? Хотел он
Пинка Кремлю дать, но сапог
Свой пожалел, хоть грешным делом,
Его он повалить бы смог.

Ушёл он вон от олигархов
И Президента, им сказав:
- Спасётесь вы от катафалков,
Лишь доллары рублём поправ.

Начав служить родной России
И править так, чтобы за ней
Пошёл весь мир – за самой сильной
И самой доброй для людей.

Такой наказ он дал Госдуме:
- Вас много здесь. Друг другу вы
Мешаете, вас, очень умных
Раз в десять меньше должно быть.

В узде держите Президента,
Премьер-министра – в кулаке.
Их, кто продастся за пять центов,
Не зрите в каждом дураке.

Идёт Садко по всей России,
Через Рязань, Саранск, Тамбов,
Через Владимир с небом синим,
Через безоблачный Ростов.

Проходит Ярославль, на Волхов
Идёт, на стародавний мост.
Там говорит степенно, с толком,
Что в странствиях добиться смог:

«Вернул России я достаток,
Осыпал золотом Москву,
Вон выгнал доллар без остатка,
По евро смыл водой тоску.

Теперь никто не скажет: «Русский
Сам роет яму под себя».
Наш бренд не хуже, чем французский,
Живём мы, родину любя.

Пришёл Садко к Царю Морскому,
Гусляр, ходатай, пилигрим.
Ильмень хоть гостю рад такому,
Не всколыхнулся перед ним.

- Ильмень, мой добрый друг старинный,
Садко стоит перед тобой,
Новогородский и былинный,
С несметной золотой казной.

Сказал Ильмень:
- Садко богатый,
Играй на гуслях, песни пой,
Перуновых громов раскаты
Красивым пеньем успокой.

Велес твои рад слушать песни.
В свой час ты вновь вернулся в Русь.
В твоей игре благие вести,
Амброзии целебной грусть.

Вернулся ты – и Русь вернётся.
Её вовеки не избыть.
Она от Мери вновь начнётся,
Чтоб истинной, как Велес, быть.

Стоит Садко перед Ильменем.
Ильмень волнами побежал,
Что было для Садко знаменье,
Что час прощания настал.

Садко на гуслях тронул струны,
И всё вокруг утихло вдруг.
Умолк гром грозного Перуна,
Уплыли облака на юг.

Из вод Ильменя появился,
Игрой довольный, Царь Морской.
- Садко, ты вовремя явился,
А то я б заболел тоской

По музыке твоей волшебной.
Но ты пришёл – и я здоров.
И рад я новости победной,
Что выдоил ты, как коров,

Купцов своих и чужестранных
Без всяких споров и обид.
Бумажный ворог окаянный
Тобой низвергнут и побит.

Садко отвесил три поклона
Царю Морскому:
- Короб твой
Не по плечу купцу любому,
Он неизбывно золотой.

- Когда нужда, Садко, как камень,
Русь вновь на Волхове согнёт,
Приди и струны тронь руками,
Пусть кантеле твоё поёт.

Я дам тебе обратно короб.
И ты опять под гуслей звон
Нужду, что самый страшный ворог,
Прогонишь от Ильменя вон.

Нужду за золото не купишь.
Засунешь в лыковый мешок,
Ногой на горло ей наступишь,
Не пожалевши свой сапог.

И навсегда её задушишь,
И закопаешь глубоко,
И успокоишь людям души,
Которым станет жить легко.

Иди, Садко, гуляй на Волге
И на Суре, - там песни пой.
Тебе ещё жить долго-долго,
Век заново начнётся твой.

Игра твоя и твои песни
По всей России разнесут
Про Новгород благие вести,
Где люди русские живут.

Идёт Садко путём-дорогой
Между полей, лесов, лугов,
Между Сурой, Окой и Волгой,
По рытвинам былых веков.

Красивый, молодой, удалый
И беспечальный. Но, увы!
Люд видя хмурый и усталый,
Воскликнет вдруг: «Иду на вы!».

Рукой искусной тронет гусли,
И песня, крыльями взмахнув,
Над Русью полетит, как гуси
Весной, на юге отдохнув.

Иль закурлычит длинным клином
Летящих в осень журавлей.
И нет её в краю былинном
Для сердца музыки милей.

С ней человек не знает боли,
И страх уходит от него,
И хочет для себя он воли,
Что лучше много раз всего. 

Пустые веси он проходит,
Полузаброшенную Русь.
«Неужто всё Батый здесь бродит
И эта ширь – его улус?

От Новгорода до Тамбова,
От Мурома до Костромы
Какой-то враг гуляет снова,
И в плен ему сдаёмся мы»?

Увы! Увы! Повсюду лица
Родной земли, своих племён.
Не может здесь беда случиться,
И снова песнь заводит он.

Играет он, и Вьяйнемейнен,
Корел и финн, маг и певец,
В том видит доброе знаменье:
Благая весть придёт с небес.

Тюштян-кудесник, царь эрзянский,
Садко внимает, знает он:
Вернётся в Новгород из странствий
Гусляр, мелодий новых полн.

Поёт Садко. Садко не тужит.
Садко всё видит впереди.
Народ российский, Русь всё сдюжит,
Оставит беды позади.

Тоскует по полю оратай,
Микула – по сохе, Илья
Готов идти с великой ратью
На приступ смутного Кремля.

Уж слышно – где-то грозно свищет,
Илью сзывая, Соловей.
Он в Муроме врагов не ищет,
Русь для него – страна друзей.

Поёт Садко. Садко не тужит.
Он видит – русская земля,
Как встарь, с богатырями дружит,
Которых победить нельзя.
21.01.2014 -- 24.02.2014

















С О Д Е Р Ж А Н И Е


«Поле широкое, поле раздольное…»..…………….....................3         
«Облака словно лебеди…»……………  ……………………….3
«Выйду к девкам, заметаюсь…»..……….…………………   …4
«Берёзы, вётлы, в липах листьев шум…»...………………..  ... 4
Облака……………………………...………………………...... ...5
«Дом мой – небо, лес и поле…»….………………………....…  5         
«Я монахом не был, в одиночество…»……..………………...   5
« О сколько раз, воспряв душой отчаянно…»......………….. ...6
«Покуда солнце надо мной…»…………….……………………6
Теньгушетия………………………………………………      ...  7
«Рожь без края. Без края равнина…»…….……………. ……...9
«Я сегодня увидел…»..………………………………………….9
«Я верю, что в звёздные далии..»……………………………...11
«О пусть родятся в голове моей…»………...…………………12
«Мне сон заколдованный снится…»…….……………………12
«Ах, что мне делать? Я свалился в омут…»..…...……………13
«Засыпают избы в тёмной тишине…»………………...………14
«Мне снятся сны, что я лечу, лечу…»………………………...14
«Ах, дали, волнуете грудь мне…»…….………………………14
«Цвела, румянилась сирень…»……………………..…………15
«Меня упрекают за то…»…….………………………………..15
«Из города Мурома ехал купец…»……………………………16
«Зажглась заря румяная…»……………………………………17
«Высокое небо, вселенские дали…»….………………………18
«С путаницей чувств первоначальных…»……………………18
«Мир – океан в непогоду…»……..……………………………19
Берёза……………………………………………………………20
«Шумит оно и днём и ночью…»………………………………20
«Взял за косу ветлу ветер…»….………………………………20
«Ты говоришь – есть карие глаза…»….………………………21
«Ночью и днём в ожидании встреч…»………….…………….21
«Мечта в моём сердце…»…………………...…………………22
«Надо мной опять грохочут грозы…»….……………………22
«Где ты, счастье моё, заблудилось?...»…..……………………23
«Безмолвная симфония весны…»..……………………………23
«Я сегодня увидел…Во сне ли?...»….…...……………………24
«Даль окутала синяя мгла…»………………………………….24
«…Во всём есть смысл, но что ни говори…»...………………25
« Я слышу музыку, что небо сочинило...»....…………………25
«Рассыпался звон колокольный…»……….………………… .26
«Бегу назад, вновь в детство возвращаюсь…»….……………26
«Любить и жизнью наслаждаться…»…………………………27
«Не правда ли, живём мы комедийно…» ……………………27
«Я не знаю города Рязани…»……….…………………………28
«Из зари родился день…»……………….….………………  ...28
«Люблю тебя, Русь моя, очень…»….…………………………29
«Когда гляжу я в зеркало, себя…»…………..………………...30
«Известно всем от мала до велика…».………………………..30
«Судьбы своей нам знать не суждено…»…………………….31
«…И вспомнил я в Кирове радость мою…»…………………32
«Край северный… Не мил, не дорог…»..…………………….32
«Нечаянно придут воспоминанья…»…………………………33
«Задумчивы, стремительно высоки…»….……………………34
«Мне бы тоже в небо устремиться…»…..……………………34
«Как Рафаэль, серебряным узором….» ..……………………..35
«Ах, Родина! Тебя ль мне не любить!...»….………………….35
«На небо солнце ярко-ярко светит…»………………………...36
«С тою среди поля, как красный рябиновый куст….».………37
«Застыл, как дуб, в берёзовой дубраве…»……...…………….37
«Деревья, как матери в горе…»..…….………………………..38
«За селом, за далёкой околицей…»………..………………….38
«Хочешь – песню спой…»……………….…………………….39
«Шла осень от полей пустых…»…...………………………… 39
«Хотел я стать…Ах, кем хотел я стать!...»….…..……………40
«Человек, идущий с тяжкой ношей…»...…..…………………41
«Тебе прислал я не письмо, а сердце…»………...……………41
«Они ещё не девушки – девчонки»……………………………42
Три  лебедя……………………………...………………………42
«Я к тебе словно в церковь…»…………..…………………….43
«Который раз уж начинаю жить…»…………..………………43
Первое мая……………………….……………………………...44
«Ах, что со мной стряслось? Усталость глаз…»……………..44
«Всё замерло. Лишь в вётлах шум течёт…»………………….45
«Печалиться, что ты убог, не надо…»…………..…………….45
«Ах, узнал я в себе невзначай…»…..………………………….46
«Цыганка тайну лет моих не разгадала…»…….……………..46
Предощущение………………………………………………….47
Горизонт……………………………………………...…………47
Отчаянье…………………………..…………………………….48Колесо смеха…………………………...……………………….49
«Презревши дом, оскомину набивший…»……………………50
Возвращение……………………………………………………50
«О, я люблю Эрзянию мою…»…………...………...………….51
«Вот солнца-мысли близится пришествие…»…....…………..52
«Земля везде одна и та же, друг…»…………….……………..52
Преодоление…………………………………………………….53
Диалектика………………………….…………………………..53Мечта ………………………………………………….………..54
Берёзы…………………………………..……………………….54Озеро ……………………………………………………………55
«Свет ты мой предвечерний…»… ……………………………56
Мираж  ………………………………………………………….56
«Над Казахстаном мчатся облака…»…… …………………... 56
«День в октябре, как слёзы льёт, дождит…»…………………57
«Я времени не замечаю бег… »…    ………………………… 58
«Расцвёл цветок на пустыре…»...……………………………..59
Ева………………………….……………………………………59Любовь поэта……………………………………...……………60
«Я пришёл навек к тебе, отныне…»….……………………….62
«Быть может, ты и чудо…»……..……………………………..62
«Скажи, кто ты, перед которой я…»………….………………62
«Твои глаза смеются надо мной…»……..…………………….63
«В рассветы верую, молюсь рассветам…»……...……………63
«Средь мира, погружённого в унынье…»………..…………..64
Античеловек………………………………..…………………..64
Страх………………………………………….…………………65
«Завтра будет такая же синь...»………………………………..66
Озеру…………………………….………………………………67
«Куда-то постоянно уходящий…»……….……………………67
«Он талантливейший поэт Мордовии…»…...………………..68
«А у меня, а у меня нет бабушки…».…………………………68
Пятьдесят………………………………………………………..69
«Человеку захотелось чуда…»………...………………………70
«Бывает - страх врасплох застанет….»……………………….70
«Как охапку сена, мои мысли…»...……………………………71
«Пшеничный август, звёздные дожди…»…………………….71
«Мой путь туда, где горизонты…»...………………………….72
«К нам старость подступает незаметно…»………...…………72
«На улице снега метёт метель…». ……………………………73
«Все дни творится воскресенье…»……………………………73
«Когда-то с неба падали лишь звёзды…»…………………….73
Замужество……………………...………………………………74
«Ты ушла. Ты ушла. Ты ушла…»……………….…………….75
Прощай………………….………………………………………75
«Облака летят надо мной синие...»……………………………76
«В Закарпатье запоздалая весна….»…………………………..77
«Что же делать, друг мой, что же делать?...»…………………77
«Чем ночь длинней, тем больше снов. Кошмары…»………...78
Метель………...…………………………………………………78
Фольклористы…………………………………………………..79
«Зовёт, всегда таинственно прекрасен…»……………………80
Сон………………………………………………………………80
«Гляжу вослед я дивному виденью…»……………………….81
Удел……………………………………………………………..82
«Тебя в поздний вечер я встретил…»…………………………83
«Ты ушла, ты ушла, ты ушла…»………………………………83
«Я из радуг корону сотку…»…………………………………..84
«Рассвет. Звёзды синие, дальние…»…………………………..85
«Пойми меня завтра хоть, если…»……………………………85
Вечер…………………………………………………………….87
«Я в полночь иду по Саранску…»…………………………….87
«В небе месяц от мороза зябнет…»…………………………...87
Смятенье ………………………………………………………..88
«Стою среди чистого поля…»…………………………………88
Кадом……………………………………………………………89
Зимний вечер……………………………………………………89
«То не утренний снится мне сон…»…………………………..90
«Это чудо я ждал 20 лет…»……………………………………90
Утешение ……………………………………………………….91
В Инсаре………………………………………………………...92
«Как ветер, что срывает крыши…»…………………………...93
В дороге…………………………………………………………94
Свобода………………………………………………………….95
Три диалога……………………………………………………..95
На родине ………………………………………………………99
Холм……………………………………………………………100
«Если хочет Господь…»……………………………………...102
Поездка в Москву……………………………………………..103
Перестройка…………………………………………………...105
Голос Тюшти…………………………………………………..107
«Пришла и свет с собою принесла…»……………………….108
«Я никому не говорил «люблю»……………………………..108
«Уходишь ты из пут моих. Прощай…»……………………...108
«Кто сможет разгадать красавицу мою…»………………….109
«На южных небесах луна сияет…»…………………………..109
«И встретил я тебя, Мария…»………..………………………110
«У нас в России холодней…»………………………………...110
«На душе не день, не вечер…»……………………………….111
Предощущение Аттилы………………………………………111
«Всё красней разгораются зори…»…………………………..113
«Меря, Мурома, Эрзя. Голубая Россия…»………………….114
Финно-Угрия…………………………………………………..114
Зов предков…………………………………………………….116
Тревога…...…………………………………………………….117
«Земля рассветная Чам-Пасу молится…»…………………...118
Бунт ……………………………………………………………118
«Наступит май – и будет вновь весна…»……………………119
«Моя любовь к тебе не знает меры…»………………………120
Трава-мурава…………………………………………………..120
Марина…...…………………………………………………….121
«Я тебя разлюбил…»………………………………………….121
«Сегодня ночью тихая луна…» ……………………………...122
«Прозри, на землю опустись, Мария…»…………………….122
Эрзяния ………………………………………………………..123
«Всё суета сует. Богатство. Нищета…»……………………..125
«Ты летний дождь в январские морозы…»………………….125
«Как странник ухожу бродить по дальним странам…»……126
Канул век золотой …………………………………………….127
Лариса …………………………………………………………127
Поэту …………………………………………………………..128
«Не любит. И если случайно…» …………………………….128
Юлия …………………………………………………………..129
Диляра …………………………………………………………130
«Я к тебе сквозь все дебри пройду…»……………………….130
Он ……………………………………………………………...131
Никон ………………………………………………………….132
«Блуждаю я по городам и весям…»…………………………133
«Откуда ты и кто ты, Русь моя…»…………………………...134
«Тревожная весна опять по миру бродит…»……………….136
Света …………………………………………………………..136
Трын-трава ……………………………………………………137
Голубая метель ………………………………………………..138
Жалоба смерда ………………………………………………..139
«У России две беды…»……………………………………….140
«Не Чингис, не Батый, не Наполеон…»……………………..141
«Заколдобило дорогу, замуравило…» ………………………142
«Я гири привяжу к ногам…» ……………………………….. 143
«Зелёная симфония весны…» ……………………………….144
«Мокша – тихая река…» ……………………………………..144
Саранск ………………………………………………………..145
«Ты букет из белых роз…»…………………………………...146
«На земле есть страна с непонятной  судьбой…»………......147
«Через Финский залив…»…………………………………….148
«Советский страх как слон индийский был…»……………..149
Конец Света …………………………………………………...150       
«Всё суета сует и суетою будет…»   …………...……………151
«О, Эрзяния-Русь, ты как Ноев ковчег…»……………   …...151
«Бегут, как на праздник, куда-то…»  ………………………  152
«Я обычай предков не нарушу…»……………………...... ....152
«Во мне от всей Европы что-то есть…»…………………......153         
«Я иду от рассвета к рассвету…»………………………........154
Поздравление Сане в 8 лет…………………………………...154
«Тумлейка, Линейка, Липлейка…»………………………….155
«Едет по Ерзяни Соловей Разбойник…»……………………156
«Двадцать лет не поют на Руси Соловьи…»…………. ……158
«Прямоезжая дорога…»………………………………………158
«Все мы любим Россию, как Пушкин любил и Есенин…».. 160
«Мой дед Шарон народоволец был…»……………………...161
«Из Космоса, из беспредельной дали…»……………………162
«От Москвы до Саранска вёрсты да вёрсты…»…………….163
«Будет время – и я возвращусь…»…………………………..163
«И журавля не поймал…»……………………………………164
«Россия моя, что с тобой?.…»………………………………165
«По дороге, по которой ходит зверь и человек…»…………165
«На полянах моих и лугах…»………………………………..166
«Россия ждала перемен…»…………………………………...167
«Эрзяния, где ты?» - кричу я…»……………………………..168
«О, кто мы? Откуда? Зачем?…»……………………………..169
«Не ночью, когда, может, лишь луна…»……………………169
«Бежит от деревни дорога…»………………………………..170
«Шёл Чам-Пас по Эрзянской земле…»……………………...170
«У каждого в жизни дорога своя…»…………………………171
«Живу, не ведая о том…»…………………………………….172
«В моей душе рассветы и закаты…»………………………...172   
«Гуляет над Мокшей вдали тихий дождь…»……………….173
«Когда-нибудь, когда с небес сойдут…»……………………173
«Что будет, если нападёт…»…………………………………174
«Я жил, живу и буду жить…»………..………………………175
«Не может ворон песни петь…»………………..……………177
«Один и тот же вечный путь…»……………………………..178
«С неба льётся на Русь синий свет…».………………………178
«Бесконечные синие дали…»………………………………...179
«Когда-то, 20 лет назад…»…………………………………...180
«Я вижу, как в небо уходят дороги…»………………………181
«Летят мои мысли, как птицы весной…»…………………...182
«Вновь весна с половодьем, как Новая Эра…»……………..183
«Уж 40 лет в Саранске я живу…»……………………………184
«В ясном небе молнии не блещут…»………………………..185
«Не поменяются вовек местами…»………………………….185
«От слова «Ерзя» слово «Русь»…»…………………………..186
«Петухи кукарекнут, будят утро: «Проснись!»…»…………187
«Синеет май от Шокши до Саранска…»…………………….187
«Я слышу конский топ на Волге и Оке…»………………….188
«Я никуда не ухожу с тех мест…»…………………………...189
«Придёт, скажет «Здравствуй!» и снова…»……………........189
«Миллионы ног дорога помнит…»…………………………..190
«По времени иду, как босиком по полю…»…………………191
«Жил Соловей Разбойник под Москвой…»…………………191
«Всем сущим правит разум мировой…»…………………….192
«Летит Белый Лебедь, посланец Чам-Паса…»…...…………192
«Как заяц плутает мой путь…»………………………………194
«Грущу. А в лесу птичий гомон…»………………………… 195
«Пришёл Иван Дурак в Госдуму…»…………………………195
«Скажи мне, кто ты, человек?…»……………………………196
«В нищете и разоре живёт, о счастье мечтая, Россия…»…..198
«Закат закатится, рассвет взойдёт…»…………..……………198
«Над Русью восходят мерянские утра…»…………………...199
«Уходит день за горизонт, туда…»………………………….200
«Нет века мудрецов сегодня на Руси…»…………………….200
«О, Господи! Инешкипаз, Чам-Пас!…»……………………..201
«Опять пришел я на распутье…»……………………………202
«Снятся ржи августовские жницы…»……………………….203
«Все веруют во что-то и в кого-то…»……………………….204
«Я иду, а за мной над дорогой…»……………………………204
«Стою на распутье трёх старых дорог…»…………………...204
«Не позорно в России быть нищим…»……………………...205
«Поэт, профессор, многих книг…»………………………….205
«Не говори мне, человек…»…………………………………206
«Минует сто иль двести лет…»……………………………..207
«Мой бог Ульянов-Ленин, мне не быть…»…………….......207
«Ушли с земли на небо боги…»……………………………..208
«Я не пишу мифических стихов…»…………………………209
«У осени весенние печали…»………………………………..209
«По Мурому иду, как Соловей Разбойник…»……………....210
«У Мурома глаза эрзяно-русские…»……………………..….211
«Мой предок Рарик (Рюрик) князь мерянский…»……….…212
«Что не от Бога, то от Чёрта…»……..……………………….212
«Сошли на землю инопланетяне…»…………………………213
«Порой душа парит, как сокол…»…………………………...214
«Опять ко мне приходит осень…»……………………..…….215
«Стремлюсь я на вершины, а они…»………….…………….216
«В России горе от ума…».……………………………………216
«О, сколько голосов звучит во мне…»………………...…….217
Я голос твой слышу  далёкий    ……………………………...217
«Всю жизнь мечтаю стать Икаром…»………………………228    
«Знать, не настал пока твой час…»………………………….219
«Не уходи! – Тебе кричу…»………………………………….219
«Не счесть врагов, что шли войной на Русь…»…………….220
«Ко мне зима порой приходит…»……………………………221
«Невесело живётся мне…»…………………………………...221
«На родине милой хоть горе вопит…»………………………222
«Было время – я в небе глазами тонул…»…………………..223
«В Мордовии черёмуха цветёт…»…………………………...223
«Всё на земле имеет меру…»………………………………...224
«Куда идёт моя страна...?»……………………………………225
«Ничего от рассветов не жду…»……………………………..226
«Не зная смысла бытия…»…………………………………...226
«Над моей головой журавли не курлычут…»………………227
«Когда нет мыслей в голове…»……………………………...227
«Туда, откуда мы пришли…»………………………………..228
«Страной живых» был Эрзянь Мастор…»………………….228
«Всё суета сует. И мир пустыня…»………………………….229
«Иду по широкому полю…»…………………………………230
«Мы все рабы в своей стране…»…………………………….231
«Я смотрю на все стороны Света…»………………………...231
«Кто Русь спасёт? Рязань и Муром?»………………………..232
«Разумен Космос или нет?..»…………………………………233
«На милой родине моей…»…………………………………..234
«Мы все – росс, эрзя, финн, удмурт…»……………………...234
«…Иду я. Мне 32 года…»…………………………………….235
«Мне 32 года. В котомке моей…»…………………………...236
«Что родина моя, Эрзянь, Мещёра, Весь…»………………..236
«У весны печалей нет…»……………………………………..237
«Во мне живёт 120 весен….»………………………………...237
«Мы вновь на поле Куликовом…»…………………………..238
«Недолго жил народ в покое…»……………………………..239
«Много дней я даром потерял…»……………………………240
«Как стадо царственных коров…»…………………………..240
«Почему с тоской невыразимой…»………………………….241
«Поймал Емеля Рыбку Золотую…» …………………………241
«О, Русь, берёзы белоствольные…»…………………………242
«Я вижу каждый вечер НЛО…»……………………………..244
«Через рассветы и закаты…»………………………………...244
«Когда-то в юности была…»…………………………………245
«Идёт по улице весна…»……………………………………..246
«Дороги, куда вы ведёте?...»………………………………….246
«Поставил на судно я парус….»……………………………...247
«Не торопись, по жизни не беги…»………………………….247
Кузькина Мать ………………………………………………..248
«Ко мне однажды старость подошла…»…………………….248
«Сидит на облаке Перун…»………………………………….249
«Увы! Увы! Я говорю…»…………………………………….250
«Чужие дни идут ко мне навстречу…»……………………...251
«Как греки, мудрствуя в младенчестве….»…………………251
«Я признаю: я не мудрец….»………………………………...252
«Дальняя дорога, кочки да ухабы…»………………………..253
«Вернулся Велес в Русь…»…………………………………..254
«Я пою не те песни…»………………………………………..256
«Дни бегут бестолково…»……………………………………256
«Вот уже сорок лет я ловлю в поле ветер…»……………...  257
«Была Москва как мать для всей Руси…»…………………..268
«Былые истины отвергнув…»………………………………..258
«Уж 20 лет дни окаянные…»………………………………...259
«Над Русью солнце закатилось…»…………………………..259
«Вселенная поёт на русском языке…»………………………259
«В краю, где каждый, как Сизиф…»………………………...260
«Бежал за тобой 20 лет…»……………………………………260
«Тщета, как камень, на спине…»…………………………….261
«От нас скрывает горизонт…»……………………………….262
«Потомок Ильи Муромца, Добрыни…»……………………..263
«Иду, не ведая, куда…»………………………………………263
«Ухожу из вчерашнего плена…»…………………………….263
«Я «вещь в себе», загадка, тайна…»…………………………264
«Как за оленем волк, за мной…»…………………………….265
«На перекличке прежних дней…»…………………………...266
«Уж 20 лет зовёт Кремль Пугачёва…»………………………267
«Года идут. Но синий вечер…»……………………………...267
«Со всех сторон на Русь идут враги…»……………………..268
«Прервав тысячелетний сон…»……………………………...268
«На Красной площади поэт…»………………………………269
«Замутила сердце непогода…»………………………………270
«День, как старик, сгорбатился и сник…»………………….271
«Белуга, Осётр и Севрюга…»………………………………..271
«Не уйду никуда с этих мест…»……………………………..272
«Синева, незакатная даль…»…………………………………273
«Гляжу в неведомые дали…»………………………………...273
«Поёт и пляшет майский день…»……………………………274
«Дорога домой с каждым днём всё длинней…»…………….274
«Я родился под грохот снарядов и бомб…»………………...275
«Века идут, а Русь всё та же…»……………………………...276
«Иду как по минному полю…»………………………………277
«Уходит весёлое время…»…………………………………...278
«Над горизонтом новых дней…»…………………………….279
«Когда-то был на Свете СССР…»…………………………...279
«Прошло четыре века и опять…»……………………………280
«Пора  вперёд, в социализм…»…………….………………...280
«Нет смыслов выше суеты сует…»………………………….281
«Блуждаю я, как в снежном поле странник…»……………..282
«Нет формы совершеннее, чем шар…»……………………...283
«Я в родословной затерялся…»……………………………...284
«Стоит сосна в лесу дремучем…»…………………………...286
«Бодягино – ничья деревня…»………………………………286
«Июль. Солнцеворот на зиму…»…………………………….287
«Над Шокшей тишина. Поля кругом в покое…»…………..288
«Идёт по Шокше Бог. Навстречу человек…»………………289
«Быть может, я когда-нибудь пойму…»…………………….290
«Рязань, Владимир, Муром, Кострома…»…………………..291
«Есть в России земля по названью Эрзянь…»……………...291
«Завтра август. Лето на исходе…»…………………………..292
«Красавицы, которые цвели…»……………………………...293
«Весна. От Пензы до Тамбова…»……………………………294
«У мудреца печалей нет…»…………………………………..295
«Мне руку подаёт Гомер…»………………………………….296
«О чём тоскую я наедине….»………………………………...297
«Дней красных на веку – и тьмы, и тьмы, и тьмы…»………297
«По прадеду Шарон я…»……………………………………..298
«Бывало, баррикады…»………………………………………299
«Звучит набатом из Кремля…»………………………………300
«По полю до самого неба…»…………………………………301
«Впереди непроглядная тьма…»…………………………….302
130 лет …………………………………………………………303
«С небес не сыплются цветы…»……………………………..303
«Уходит весёлое время…»…………………………………...304
«Ушли славяне в НАТО…»…………………………………..307
«Я молод был и счастлив…»…………………………………307
Капитализм…………………………………………………….308
«Я жил и годы не считал…»………………………………….309
«Покинул Бог Россию…»…………………………………….310
«Вступаю в 21-й век…»………………………………………311
«Набрёл на Бабу-Ягу я…»……………………………………311
«Глядит из Космоса на землю Бог…»……………………….313
«Иду я не по той дороге…»…………………………………..314
«Что вижу я за синей далью?..»………………………………315
«Всем то дано, что должно быть…»…………………………316
«К закату клонит синий день…»……………………………..316
«На Руси, где как в сказке чудесной живу…»………………317
«Никто не говорил: «Постой…»……………………………..318
Агриков меч…………………………………………………...319
«Ты ушла. Ты ушла. Ты ушла…»……………………………319
«Плутая по земным дорогам…»……………………………..320
«Тьмутаракань, где ты? Ответь мне...»……………………...321
«Со всей страны, из городов и весей…»…………………….322
«Живу как на войне. Со всех сторон…»…………………….323
«Не повторяется любовь…»………………………………….324
«Ухожу в весенние рассветы…»……………………………..325
«Посреди всей России, как мира всего посреди…»………...325
«Не разгадав загадки бытия…»………………………………326
«Уж 20 лет в России смута…»……………………………….327
«Смотрю за даль минувших лет…»………………………….328
«Иду по Муромской дороге…»………………………………329
«Двадцать лет потеряла страна…»…………………………..330
«Как в зеркало смотрю за даль минувших лет…»………….330
«Есть земля, нет которой на Свете милей…»……………….331
«Иду по Шокшинской дороге…»…………………………….332
«Мой край Теньгушево и Кадом…»…………………………333
«Я вышел в широкое поле…»………………………………..334
«Вернули мы себе Победу…»………………………………..335
«Иду в незакатные дали…»…………………………………..335
«Живёт Россия без Емели…»………………………………...336
«Иду по Красной площади…»……………………………….337
«Стою за дверью дней грядущих…»………………………...338
«Иду 7 лет, 100 лет иду …»…………………………………..339
«Пешком иду за горизонт…»………………………………...340
«Мила любая мне дорога…»…………………………………341
«Пройди хоть тысячу дорог…»………………………………342
«Живу как в штрафном батальоне…»……………………….343
«От усталости, злобы, бессилья…»………………………….344
«По дороге не пройдёшь – грязь на ней да лужи…»……….344
«Когда-то в дальние года…» ………………………………...345
«Один вдаль смотрит из Кремля…»…………………………346
«Не хватит людям никогда…»……………………………….346
«У человека меры нет…»…………………………………….346
«Как не крутись – года идут…»……………………………..346
«С теченьем лет любовь всё та же…»……………………….347
«Жизнь – золото и в нищете…» ……………………………..347
«Года идут, а мы всё те же…»………………………………..347
«Есть Некто, кто живёт во мне…»…………………………...347
«Ушла «элита» из Москвы…»………………………………..347
«Поплачет на душе моей кукушка…»……………………….348
«Опять на дороге стою…»……………………………………349
«У дороги тополя…»………………………………………….349
«Летит, порхает, скачет мимо…»……………………………350
«Бегу вслед за тобой – не догоняю…»………………………351
Станкина ………………………………………………………352
«Найду ли я к себе дорогу…»………………………………..352
«Ты Афродита в красоте своей…»…………………………..353
«Упаду на колени и буду…» ………………………………...354
«Хотел бы я понять, кто мы…» ……………………………...355
«Не хочу ни Москвы, ни Нью-Йорка…»……………………355
«Земли эрзянской нет красивей…»………………………….356
«Была когда-то Ра, сегодня – Волга…» …………………….357
«Из года в год, из века в век…» ……………………………..358
«Никуда не уеду из дедовских мест…»……………………...359
«Глядят с небес на землю боги…» …………………………..360
«Разверзлись небеса, открылась взору бездна…»…………..361
«Идёт Инешкипаз от Костромы до Шокши…»……………..361
«Жестоки греческие боги…» ………………………………...362
«Никто мне в душу не залезет…»……………………………363
«Когда-то к рассветам навстречу…» ………………………..364
«Залетает жар-птица на поле моё…»………………………...365
«Жил-был на Руси богатырь Святогор…»…………………..366
«О, Русь, Рассея, свет Россия…»…………………………….367
«На дворе не война, но не лучше войны…»………………...368
«Живёт мужик на Белом Свете…» ………………………….369
«Куда идти? Какой дорогой..»……………………………….370
«От Сакаева до Шокши…»…………………………………...371
«Иду по Муромской дороге…»………………………………372
«Сын 20-го века я в век 21-й…»……………………………...373
«Над стародавней Русью …»…………………………………374
«Все рубят под собою сук…»………………………………...375
«Когда у завтрашнего дня…»………………………………...376
«Не пыли в глаза, дорога...»………………………………….377
«Родом я из Чуди, Мери…»………………………………….378


Поэмы………………………………………………………….379
Сватовство Инешкипаза………………………………………379
Канёва и Менелява……………………………………………387
Кудадей ………………………………………………………..399
Тёкшонь ……………………………………………………….414
Эрзянское царство…………………………………………….426
Иван и Жар-птица …………………………………………….436
Шапка-невидимка и поэт …………………………………….452
Садко …………………………………………………………..471
Содержание……………………………………………………495