Куртизанка-заря нерестует у моря,
Бесконечностью тронув утес одинокий,
Накануне шептавший слова обладанья
Смуглолицей гадалке – цыганистой ночи.
За сияющим лотосом нового мира,
На измятом песке – беспокойство вакханки,
Впопыхах позабывшей агатовый перстень
В ветряном опахале воздушной подушки...
Голубой доломан, окантованный чайкой,
Отгоняет попытку проникнуть в безбрежность
Колыханием легким рассветного бриза,
Растворившись бездонно мерцанием красок
В позолоте огня на краю Ойкумены.
1992