Снова продрогшие сумерки
На наши легли острова.
В сером и облачном сумраке
Видны очертанья едва.
В мартовском вечере спутались
Сумбурные ночи и дни.
В тумане как в пледе закутались
Чужие ночные огни.
Финский с холодными льдинами
Волной не играет, молчит.
Тропинка вдоль берега длинного
От глаз ускользая, бежит.
Я посмотрю на Васильевский -
Там в мягкой сырой синеве
В сером пальто, по-мальчишески
Летит от Кадетской к Неве
Шагами большими, поспешными,
От ветра подняв воротник,
По жизни со скоростью бешенной,
Стройный, как тонкий тростник
Васильевский Островитянин мой,
Я знаю, Вы рядом всегда.
Вы рыжий, как бес, узнаваемый,
Но в мыслях о Вас теплота
Греет меня этим вечером,
Спасает от ветра и льдин.
Живу я давно с Вами встречами,
Вы мне нужны, Вы один.