Отвалы слов и дебри предложений,
и буквы, буквы… – этих тьмы и тьмы:
тупые копья скучных выражений;
оскомина от строк, как от хурмы;
упорный, истоптавшийся на месте,
охрипший подражатель голосам;
булыжник – пролетарское возмездье;
живой изобретатель колеса;
нытьё, занудство, самобичеванье,
рыдания и буйство от любви,
пророчество, признание, гаданье,
cherchez la femme, to be or not to be;
пищали, трёхлинейные винтовки,
и порох отсыревший – задарма;
банальные избитые рифмовки,
и реже – подзабытые весьма,
но всё одно звучавшие и ране;
сюжеты, окунувшиеся в быт…
Читатель был не то, что не убит,
он был совсем нисколечко не ранен.
И, остужая возмущённый разум,
он только на удачу уповал
в надежде отыскать хотя бы фразу,
которая сражает наповал.