Вот и вырос мой человечек.
Вместо вопросов "когда", "почему",
стало вдруг непонятно ему:
зачем?
А что я отвечу?
Сказал мой ребёнок: встаю по ночам,
дышу, в окошко смотрю,
и я, и слова, что я говорю,
и всё на земле -
зачем?
Да что ж я отвечу?!
Давно ли и сам я сквозь забытьё
слушал в ночи дыханье своё
с тёмной тревогой: не спится,
бывало, в тумане кричит пароход,
и чудится мне, что кого-то зовёт
большая, зловещая птица,
отыщет, придёт, и от грохота крыл
двери сорвутся с петель,
и я, и слова, что я говорил,-
зачем? - не успеешь ответить!
Зачем, для чего?
Повернётся ль язык
о славе, о счастье и прочем?
Вся правда лишь в том, что я к жизни
привык,
устал от вопросов и просто привык,
как дерево к небу и к почве.
1980