Едем...Ракитник, боярка с пичугами,
Тоненький лед на переднем стекле.
Снежная трасса, деревня Чечулино,
Крепкие руки на старом руле.
Здешние трассы не давлены Джипами,
Джипам до трактора - нос не дорос.
Может, в такой же избенке задрипанной,
То есть, в хлеву - народился Христос.
Бедность - она по-библейски приманчива,
Только вот - издали, как монастырь.
Вон Магдалина с красивым пацанчиком
Ведра несет и хайлает: "Упырь,
Сволочь ты, Ёська! Как шлепну сандалией!
Братьев не слушашься, вечно война!"
Мальчик Иосиф, гляди, не продали бы...
Было уж...кровь по отцу не одна.
В это Чечулино - в августе, летом бы...
В сено... так бабочек тянет на свет.
Как же я рада - тебе фиолетово,
Что в Интернете я типа поэт.
Хочешь, отдам, что тревожит и дергает:
Письма солдат и Цветаевский гвоздь,
Песни бурлацкие, волглые, долгие,
Воланда - видеть его довелось,
Смертную Каму, решеточки черные,
Бабкины вопли - слыхать за версту?
Нет. Не отдам. Есть фиговины чертовы -
Лишь одному по плечу. По хребту.
Да и ваще - если руки мужицкие
Крепко и верно лежат на руле,
Дети, дрова и боярка с синицами
Лучше стихов на жестокой Земле...