Рок его невидим и неведом,
Путь его не всякий разберет -
Дурочки за ним шагали следом,
Инда ожидали свой черед.
Троицу, от серенькия дали
Вынесло в загаданную светь -
Дурочки хотеть не перестали,
Звали их Овация и Смерть.
Он имел в виду и ту и эту,
Он владел причиною в аршин,
Ходят небылицы, меж поэтов,
Будто бы с обеими грешил.