Всё ровно так, как я хотел.
и вряд ли что-то поменять.
да будут счастливы все те, кто вдруг остался без меня.
кто вдруг лишился моих глаз,
по ним зарёкшись не скучать.
я не держу,
родные,
зла.
и пью за вас свою печаль.
за то, чтоб всякий раз утру,
глядя в ненужное плечо,
вы не желали моих рук
и не жалели ни о чём.
чтоб сны полны были любви,
а не тревоги от того,
что я с другими счастлив и
слёз не стираю рукавом.
да будут счастливы все те, кто вдруг остался без меня.
кто разомкнул сцепленье тел,
лишившись функции
'обнять'.
кто вдруг решил, что я не тот.
и, в сущности,
остался
прав:
я не готов дарить вам ток...
а вам ведь вряд ли нужен прах?
я не готов вам стать родным.
и не впущу вас никогда
в своё нутро,
где чёрный дым
сломал межличностный радар.
в своё нутро,
где некто Он
всех выгонял, чтобы кричать...
оставшись навсегда вдвоём,
мы пьём за вас свою печаль.
за то, чтоб вы смогли забыть
моё холодное лицо.
и в джунглях жизненной борьбы
не шли в капканы подлецов.
чтоб не наваливалась мгла,
нутро жующая, как тля,
когда в торнадо пьяных глаз
вы натыкались на мой взгляд.
чтоб не болело и не жгло,
когда в страничной суете,
средь тонны равнодушных слов,
вы вдруг встречали этот текст...
да будут счастливы все те, кто вдруг остался без меня.
всё ровно так, как я хотел.
и ничего
не поменять.