Кромку моря с краями берега
Сшивают чайки острыми клювами.
Нитками воплей, полных истерики.
Сушу и воду – стежками грубыми.
Одна охрипнув, еле дышучи,
Вертела бешено головой-
Игла без сути, бесславно выпавшей,
Впустую тыкалась в злой прибой.
Вода рвала свежесшитую строчку,
Рвала работу других портных.
Нервной чайке приспичило срочно
Чужих децибелов набрать под дых.
До горизонта слышны мои думы,
рождаться в Дублине или нет?
Мысль доступна - громка и угрюма-
В клюве хищном простыл ее след.
В недрах зоба колючей грамматикой
Дума о Дублине балкой накренилась,
И против разумных законов статики,
Воду глагольной рифмой вспенила.
Стежки разметало на километры,
Связав зарянок с огненной меткой,
Перепевающих дожди и ветры,
С красноперыми стаями рыб цепко.
Берег с морем скрепив с запасом,
Волглый край парафраза про Дублин,
Чайка выплюнула с опаской,
Не подумав разжиться дублем.
Отшатнувшись от собственной блажи-
Старой жвачки с повторным рождением,
Я уеду отсюда однажды,
Дабы здесь избежать разложения.