Пришло письмо с Блокады Ленинграда
В две тысячи шестнадцатом году:
«Семье погибшего под бомбами солдата,
Павшего в Великую Войну.»
Раскрыв конверт годами весь измятый,
Откупорив заветную печать,
Холодными дрожащими руками
Пришлось чужие строки прочитать.
Запрыгали слова перед глазами,
Слеза скатилась с женских нежных оч,
Когда они посмертные читали
Строки, потревожившие в ночь:
«Родной боец ваш пал на поле боя,
Когда уж занималася заря.
Фашист бежал к ним, с юга и до моря
Разверлася кровавая борьба.
Он пал, но мыслью вместе с вами
Он оставался, словно на часах,
И самыми пренежными словами
Родную сторону он вспоминал.
Просил вдову от горя тише плакать,
Чтоб не будили слезы их детей,
А дождь все продолжал уныло капать,
Омывая мерзлый прах простых людей.
Нас перебили, но он пал героем,
Смело защищал свою страну,
С винтовкой черной и кровавой бомбой,
Вспоминая лишь свою семью.
Мы просим у семьи его прощенья,
Просим вас от горя не рыдать,
Знайте, что склонилась его шея,
Чтоб новым поколеньям жизни дать…»
На этом оборвались раной строки,
Так и не окончив мысль письма.
В глазах вдовы виднелось столько боли,
Будто погибала там сама.
Она в сердцах сто раз переживала
Его предсмертный кающийся хрип.
Я видела, как бабушка страдала,
Как ей не удавался даже всхлип.
Я прошептала тихое спасибо
В чернеющее небо над Невой
И бабушкины слезы сохранила
В сердце, покалеченном войной.