Затылку уютно
в корзинке, сплетённой из пальцев,
спине благодатно
к прохладной земле прижиматься
Ну, что ты кричишь,
где я, где?
Возлежу под забором,
прикинувшись лихо
тем самым божественным сором.
По слову, что было
(и ныне и присно)
красиво,
растут сквозь меня
лопухи, одуванчик… крапива…
Ожгла в наказанье –
не то чтобы больно, но, всё же,
напомнила боль,
но врачует ожог подорожник…
Кружится оса,
заползает в бумажный стаканчик
промокший, помятый,
как я – закатившийся дачник –
пустой, бесполезный,
зане беззаконно счастливый,
в целебной траве
под российской плакучей оливой…