Семья есть вотчина тирана.
Пускай страдал в семье не ты,
но помнить я не перестану
из-под родительской пяты,
что не один в побоях стражду.
Не всякий барин, как Толстой,
чтоб крепостной был строй оправдан.
И Джефферсона добротой
не оправдать рабовладенья.
Так и везение твоё
свободы детям не заменит,
от издевательств не спасёт.
Не знать ребёнку, что управа
на старших тоже есть, пока
ты институт семейный славишь
и слушаться даёшь наказ.
Удел рабов лишь послушанье!
Живи с родителями сам,
плати им лизоблюдства дани,
но за пощаду не продам
души я мрази деспотичной.
Ребёнок тоже человек,
хотя права его и птичьи,
хоть розгой ты его иссек,
но мразью быть не перестанешь,
побои лаской умягчив
и совести своей страданья.
А я, покуда буду жив,
мочить родителей в сортирах
не перестану никогда.
Лишь только в сиротливом мире
дитю тирания чужда.