У одиночества чугунные шаги,
Их эхо разрывает перепонки.
Луна из ваты, звезды из фольги,
И бабочка на кимоно японки.
Пусть вечереет жизнь не по годам,
А по бесплодным бабочки порывам,
Слететь с плеча к нездешним городам,
Парить не в теплой ткани, - над обрывом.
Украсть звезду из млечного пути,
И в вечность просиять, растаять светом,
Но счастья как иголку не найти,
В порывах невозможных, как и в этом.
Стучалось время пульсом у виска,
Мгновением рассеянным и ломким,
А в рамке снимок, словно был в тисках,
Смеялся мне улыбочкой японки.