Вырезая из себя заразу,
Что в подкорку, что ли, пробралась,
Он боролся, хоть со всеми сразу,
Лишь бы быть, не сгинуть, не пропасть.
Голоса, советы, ложь, намёки —
Паутина, что лишила сил,
Истекали у него все сроки,
Некуда бежать, он всё забыл.
И часы ехидно тикать стали,
И из рук выскальзывал металл,
Голоса ругались и рыдали,
И последний нерв его дрожал.
И его швырнуло и скрутило,
Разум будто облит кислотой.
Есть ли большая на свете сила,
Что на путь способна вот такой:
Погибать, себя рубить, разрушить,
Выжать, будто тюбик, сам себя,
Всё, чтобы не сдаться тем, кто душит,
Чтобы пусть и гибель — но твоя.