Горизонт, как ромашка, привет вам, парижские грозы,
Вновь проплакался дождик над крышами серых домов.
И на нотных окраинах всплыли вечерние звезды,
Здравствуй, площадь Пигаль, мой огнями пропитанный кров.
Здесь веселье и ясность, и в каждом истерзанном миге -
Крик навылет, как пуля, а пуля - интимный пароль.
И открыт всем ветрам мой пропитанный музыкой флигель.
И свой утренний путь начинаю опять с ноты соль.
А над площадью тени, как лошади, скачут игриво,
В Елисейских полях вновь грохочет, не выспавшись, гром,
Кто-то пьет из бокала парижское желтое пиво,
Вновь пришпорив прозрачное время тягучим кнутом.
Одиночества сон превращается в явь.
И в предместье
Мой покой окружен неотвратной знакомой толпой.
Поднимаю мой флаг, и из горла летящая песня
Предвещает восторг, рассекая и лед, и покой.
Я лечу в небеса, я готова к любому полету
В бездну иль в облака - разве в этом отличие есть?
И до рая всего мне одной не хватает лишь ноты,
А до ада - одна недопетая поздняя песнь.
Я грассирую ночь, я живу в этом маленьком доме,
Выходящем на улицы тысячей черных ходов.
И своим естеством привлекаю я сотни подобных,
Стаи воронов черных, с глазами горящими сов.
Я - сама и оракул, и черная вольная бездна,
Где сокрыты любимых напевов и лиц образа,
Погибая под шквальным огнем,я однажды воскресну,
Чтоб в глаза нелюбимых взглянуть и любимых глаза.
Там - такой бурелом, там души оголтелая птица,
Рассекая страницы судьбы и витая средь букв,
Воскресая во мне, оживляя мелодий страницы,
И мою расплескала по белому свету судьбу.
Снова полночь мой сон искромсала, как лезвием бритвы.
И серебряным бисером день мой по краю расшит.
Я пою вам не песню - пою вам любовь и молитву,
Греховодница вечная, вечно святая Эдит.
Что еще вам не спела, о чем вам еще не сказала,
Что еще не допели за мною вослед соловьи?
Я оставила все, посмотрите: вам прямо из зала
Светит сердце мое, словно вечное пламя любви.
И когда греховодно заря над землею алеет,
Проливает мой голос земля, словно градусник ртуть.
Ни о чем, ни о чем я не сожалею,
Ничего не прошу ни понять, ни судить, ни вернуть...
(Из книги "Рояль в кустах")