Глава 7.
Закон господствует над нами,
пока не умерли мы сами.
Законом связаны супруги,
пака живой каждый из них.
Но коль жена теряет друга,
«Как быть?» -у вас вопрос возник.
Нету теперь закона мужа,
найдёт она того, кто нужен.
Будет с другим в союзе жить,
притом, ничуть не согрешит.
С другим сойдясь при живом муже,
купалась бы в греховной луже.
Так и вы, братья, для Закона мертвы
через нетленное тело Христа,
чтобы другому принадлежали вы
и совесть ваша была чиста.
Когда мы жили по плоти,
в глазищах кипели греховные страсти,
никто не боялся греха, напротив,
к нему тянулись, как дети на сласти.
Умерев для того, что нас держало,
мы от Закона освободились,
чтобы быть рабами не от грешной державы,
а Духа, для которого и родились.
Так что же Закон- грех? Ни в коем случае!
Но если бы не закон, не знал бы от греха ожога,
Совесть бы меня не мучила,
не знал бы, что значит «не брать чужого».
8
Грех, через заповедь получая побуждения,
влияя на мои рассуждения,
вызвал во мне разные желания
запретного рода познания.
Грех был мёртв без закона,
как мертва без живого святого икона.
Я был живым когда–то без Закона,
но когда мне заповедь стала знакома
то грех ожил, а я умер,
такой со мной случился нумер.
Грех, мной не ожидаемый,
но заповедью побуждаемый,
через неё меня увлёк
и погасил, как уголёк.
И потому поверь мне ты:
Закон и Заповедь – святы.
Заповедь сеет добро, как порошею,
неужели для меня стало смертью хорошее?
Ни в коем случае! Но смертью стал грех,
чтобы знали иудей и грек,
как грех через хорошее несёт нам смерть,
чтобы через заповедь он стал ещё греховней.
Так надо всем нам помышлять и сметь
и жить, всё исполняя в ней.
Мы знаем, что Закон – духовен,
а я из плоти, грешен и виновен.
Что делаю – не знаю, чего хочу, не делаю,
а делаю всё то, что ненавижу,
на то иду походкой смелою
и ничего опасного не вижу.
Если делаю то, чего не хочу,
то соглашаюсь, что Закон хорош,
но делает то грех, а я молчу,
зная, что в плоти обитает ложь.
Что в ней не обитает, оставаясь доброю,
желать желаю, оставаясь коброю.
Доброго, которого хочу, не делаю,
а злое, которого не хочу, делаю
всё снова и снова.
Если же делаю, чего не хочу,
это уже греха моего дело и слово
и я равнодушно молчу.
Когда хочу делать добро,
нахожу в себе много злого
и слово моё – не серебро,
доволен Законом Бога.
Но в членах моих – другой закон,
противоборствует уму он,
делающий меня греха узником,
а не праведности союзником.
Кто избавит меня от тела,
которое претерпевает смерть?
Какая сила мною вертела,
ослабляя былую твердь.
Умом – я раб закона Бога,
а плотью – Закона греха.
Пусть мне укажет дорогу
Господа моего рука.