"Штурмана отродье хамское,
но дело своё знают,а потому
в салон пускать дозволено"
Пётр Первый.
Открыл глаза
Всё в тумане.
Голова болит
На душе дрянь.
Вчера пили
С братвой в ресторане.
Лёг за полночь
Разбудили в рань.
Кричит боцман
Пьяный в панике,-
-Сальник пробило,
В машине вода.
В кокпите по пояс,
Кэп, тонем!
Кричит,надрываясь,
Просто беда
Голова - пломба,
Разбудили,сволочи.
Крою матом,-
-Брось кричать!
Заделать сальник,
Вёдра,помпу!
Сотню вёдер
Пришлось откачать.
Зарылся в койку
Сон продолжая.
Матросы в трюме
Скребут до бела.
Снится, официантка
Нина с подругой,
Кружится в танце
В чём мать родила.
Эх,штурмана
Отродье хамское,
Сказал когда-то
Великий царь.
Скажу и сейчас,
Хотя слова те
Сказал царь
Когда-то в старь.
Ещё он добавил,-
-Но дело знают,
А по сему
В салон пускать.
И вот штурмана,
Уткнувшись в берег,
Идут ресторан
И баб искать.
Заходят в зал,
По земле соскучившись.
Нашивок золото
В бокалах светится
И за столом,
Тесно скучившись,
Глазами разными
В официанток метятся.
Хороша Нина.
Волосы русые.
Телу, чуть полному
В переднике тесно.
На шее белой
Росинок бусики.
Гляжу,приворожен.
Не сдвинуть с места.
В звонких бокалах
Искрится и пенится,
Плещет на скатерть
Вино.
То,чего трезвый
Никак не осмелится,
Пьяному свыше
Дано.
Забыли руки
Грудей упругость.
К губам алым
Губы просятся.
Хмелея,чувство
Переходит в грубость.
Официанткам вслух
Хвала возносится.
И дом любимой
Расстаял в дымке.
К нему ведь долог
Чертовски путь.
А тут,рядом
Пышные бёдра
И над подносом
Тугая грудь.
И лишь под утро
Хмель развеяна.
Силишься вспомнить
Что ж это было.
Что же ты сделал,
Что сердцу не велено.
Что ж это было,
Что сердцу не мило.
Попил,погудел
И носом свесился.
Дров нарубила
Душа распахнувшись.
Может быть
И Есенин повесился
Тоже вот так,
После хмеля проснувшись.
р.Ока 1962