Перевод с украинского из Лины Костенко:
Была гроза. Дворов застыли гроты.
Неслись потоки рыже-бурых вод.
Как туши тяжеленных бегемотов,
Машины шли – по фары, прямо вброд.
И тополей чернел вороний гроссбух...
Вода ломала очереди бег.
Ловили хоть какой-нибудь автобус,
Такси, пикап…хоть Ноев, а ковчег!
Вечерние наряды зря пошиты…
И каждый шаг похожим был на трюк.
И зонтик так смешно и беззащитно
Выстукивал, ощупывая, брук*.
И мы прошли, проехали, промчали,
Мы пролетели, не задев земли.
И, на колёсах тех к фойе причалив,
Мы на пуантах в тишину вошли…
Концертный зал был круглым, словно остров,
И – люстры золочёная пчела.
Ещё живой…уже далёкий Ойстрах
Поднял смычок – и скрипка ожила!
Летящий мельк цыганского лошати**
Был магией тех гениальных рук! –
Всегда спешить обречены когда-то...
И смерть, и вечность – неподвижный круг…
Величие, возможно, быстротечность.
Но ведь не скрипка!.. и не жизнь моя.
Мы как-то все привыкли: Ойстрах вечен.
Привыкли, что он есть, как свет...маяк.
А вот и нет…и струны отзвенели.
И против смерти слава не рецепт.
А мы тогда… мы всё-таки…успели…
Мы думали, что шёл ещё концерт.
* - мостовая(с укр.)
** - жеребёнка(с укр.)
Оригинал:
Була гроза. Двори були, як гроти.
Ревли потоки бурі і руді.
І, як важкі повільні бегемоти,
Машини йшли по фари у воді.
Чорнів тополь воронячий літопис.
Вода змивала непохитність черг.
А ми ловили хоч який автобус,
таксі, пікап, хоч Ноїв, а ковчег!
Вечірні сукні вже були, як рядна,
і кожний крок вже схожий був на трюк.
І парасолька, смішно безпорадна,
шукала шлях, вистукувала брук.
І ми пройшли, проїхали, промчали,
ми пролетіли, власне, пропливли.
Ми на колесах до фойє причалили.
Ми на пуантах в тишу увійшли.
Концертний зал був круглий, наче острів.
Погасла люстри золота бджола.
І ще живий, а вже далекий Ойстрах
підняв смичок… і скрипка ожила!
Летюча тінь циганського лошати –
магічна влада геніальних рук! –
Мабуть, це добре – завжди поспішати,
Бо смерть і вічність – то уже не рух…
То, може, велич, може, час і простір.
Але ж не скрипка!.. Не життя моє...
Ми якось дуже звикли, що він – Ойстрах.
Ми якось дуже звикли, що він є.
А от нема. І струни його стихли.
І проти смерті слава не рецепт.
А ми тоді... ми все-таки... ми встигли...
Ми думали, що то іще концерт!*
* - на самом деле, Давид Ойстрах умер
через несколько часов после концерта
в Амстердаме -
от сердечного приступа в возрасте 66 лет...