Грэйв Стрит, Вайтчэпл, не являлся привлекательным районом. Можно было пройти из конца в конец его убого пространства и не услышать ни одного слова на английском. В основном там говорили на идиш, иногда слышались польский, русский или немецкий языки. Прямо отвесно с мостовой торчали здания барачного типа, жители которых варьировались от полных домовладельцев до жильцов, снимающих половину комнаты да ещё с оплатой вперёд.
В некоторых домах в комнате в десять квадратных метров могло проживать несколько человек, считающих, что им ещё повезло.
Этот район кишел мелкими воришками, негодяями разных видов и мастей, готовых на всё за несколько шиллингов; иногда попадались с вечно закопчёнными лицами фабричные рабочие, шныряли анархисты с лицами чахоточных больных, шумно порицающие существующий порядок вещей и стреляющие взглядами по сторонам.
У дверей некоторых домов бранились растрёпанные женщины с измождёнными лицами и худыми жилистыми руками, а из приоткрытых окон шёл душный запах варёной конины.
Изысканно одетый Фэрфилд, вышедший из такси в конце улицы, сильно выделялся среди одетых во рваньё, небритых зевак.
Сэр Ральф направился к газетному киоску, погружённый в размышления о послании, которое стало причиной его приезда в это захолустье.
В письме, доставленном почтальоном, было всего несколько напечатанных слов:
" Если хотите знать правду об убийстве на Гросвенор Гарденс, немедленно приезжайте Грэйв Стрит, № ..."
Хотя подпись или какие-либо иные указания на отправителя отсутствовали, Фэрфилд уцепился мгновенно за эту возможность. Даже если это был дурацкий розыгрыш, всё равно это хоть как-то могло отвлечь от зловещих мыслей, одолевающих его.
На закоптелой вывеске магазинчика газет он разглядел номер дома, указанный в письме.
Баронет не обратил внимания на торгующими спичками сутулого рабочего и мистера Элбани, который шёл за ним следом.
Баронет уже собирался войти в магазинчик, когда бог весть откуда взявшийся смуглый мужчина с чёрной бородой впихнул ему в руку конверт.
Фойл заметил это и ускорил шаг, и едва Фэрфилд успел прочесть надпись на конверте, Фойл уже стоял перед ним. Молниеносным движением руки он выхватил конверт и в следующее мгновение уже мчался к главной улице.
Конечно, это являлось очевидным грабежом, но Фойл не страдал щепетильностью, когда на кону стояла судьба столь важного расследования и чести Скотланд-ярда.
Он не сомневался, что эта записка имела отношение к делу об убийстве.
В более законопослушном районе Фойл предпочёл бы обойтись без маскарада и потребовать отдать записку официально, как представляющую интерес для следствия; но в этих разбойничьих джунглях объявлять себя полицейским было опасно: очень многие здесь точили зуб на служителей закона и не только зуб.
Сэр Ральф застыл словно поражённый молнией, но бородатый мужчина, вручивший записку, бросился за Фойлом с энергией тигра. Раздались два глухих хлопка, и две пули просвистели над головой Фойла.
" За это я ещё поквитаюсь," - пробормотал он, нисколько не снижая скорости.
Сзади до него доносились звуки гулких и быстрых шагов преследователей. Фэрфилд, придя в себя, закричал "держи вора!" Он бросился в погоню и, когда поравнялся с мужчиной, который наблюдал за книжным магазинчиком, тот неожиданно бросился Фэрфилду в ноги. Баронет споткнулся о его распростёртое тело и пролетел в воздухе, судорожно махая руками, метра два и шлёпнулся на землю рядом с незнакомцем.
Фойл, краем глаза заметивший этот манёвр своего подчинённого, мысленно поблагодарил его.
Добравшись до проспекта, Фойл, чтобы не привлекать внимания, сменил бег на быструю ходьбу и нырнул в подземную станцию.
Спускаясь по ступенькам к платформе, он наконец вздохнул с облегчением.
Только теперь он полностью прочувствовал, какой опасности он только что подвергался: пуля просвистела у него над головой, и по звуку выстрела он определил, что произвело его автоматическое оружие. "Судя по всему, - думал Фойл, - эти ребята, кто бы они ни были, настроены серьёзно, раз они осмелились стрелять среди бела дня, хотя бы и в таком криминальном захолустье как Грэйв Стрит.
Фойл решил ещё раз наведаться на Грэйв Стрит, обещав самому себе, что не позволит в следующий раз стрелять в себя, словно в вальдшнепа. Выстрел преследователя не на шутку разозлил его.
Сев на поезд, Фойл раскрыл записку, зажатую в его пальцах. Он нахмурился, читая её, а прочитав, хлопнул себя по лбу. В записке сообщалось: " Я жив. Мне нужно тебя увидеть. Следуй за человеком, который вручит тебе записку. Р. Г."
"Проклятье! - пробормотал Фойл. - Вот что значит действовать под влиянием импульса. Стоило мне только не торопиться, и я вышел бы на Роберта Грелля."
Изучая бумаги Роберта Грелля в его доме на Гросвенор Гарденс, Фойл хорошенько запомнил его почерк, и он нисколько не сомневался, что записка была написана самим мистером Греллем.
Дополнительным печальным обстоятельством являлось то что как Фэрфилду, так и Греллю, стало ясно, что за баронетом постоянно следили.
Это была одна из тех грубейших ошибок, которые Фойл не прощал ни себе, ни другим.
Даже горячая ванна и чистое бельё не улучшили его настроения. Прибыв в офис, он застал Гринна, который находился в состоянии крайнего возбуждения и нервозности.
"Что произошло?" - спросил, поприветствовав его, Фойл.
Главный инспектор нервно теребил свои усы.
" Пока ещё не знаю толком, сэр, - сказал он. - Вы как раз вовремя. Дело в том, что Уэверли в беде."
" В какой ещё беде? Что за ерунда! Он должен был сменить Нормана, который следил за Иваном Абрамовичем."
"Его похитили, - упрямо повторил Гринн. - Иван зашёл в магазин с двумя входами на разные улицы. Напарник Уэверли пробежался к другому входу и прождал там целый час, а затем вернулся ко входу, который пас Уэверли, но его там не было."
Фойл рассмеялся.
"Гринн, вы, кажется, немного заработались. Вам нужно отдохнуть пару недель. Неужели вам не пришла в голову простая мысль, что Иван вышел там же, где и вошёл, то есть со стороны Уэверли, а тот пошёл за ним и не дал знать напарнику лишь потому что боялся потерять объект наблюдения. Что и говорить, для качественной слежки за такими изощрёнными типами, как Иван, требуется три человека."
Лицо у Гринна посерело и вытянулось. Фойл, находившийся ещё под раздражающим впечатлением собственного промаха, не заметил даже насколько грубо прозвучала его фраза. Ведь Гринн, на самом деле, вовсе не был паникёром и всегда точно взвешивал риски и вероятности. Он протянул Фойлу сложенный вдвое лист бумаги и сказал холодным тоном:"Это принёс посыльный пять минут назад и сказал, что адресовано вам. Поскольку я оставался за старшего в отделе, я ознакомился с содержанием."
Фойл раскрыл бумагу и прочитал напечатанный текст: " Дорогой мистер Фойл, очень вам советую отозвать своих людей. Мы взяли в заложники одного из тех что следили за нами, и если ваши люди будут продолжать досаждать нам своим непомерным любопытством, граничащим с наглостью, то вашему сотруднику придётся очень не сладко. Вы уже поняли на Грейв Стрит, что мы ни перед чем не остановимся."
Подпись отсутствовала. На скулах у Фойла заиграли желваки. Открытая угроза начальнику отдела расследований Скотланд-ярда выглядела не просто дерзостью, а заключала в себе вызов.
Фойл ценил Уэверли, но идти на поводу у преступников у него не было ни малейшего желания.
Те кто пришёл в полицию осознанно, знал, что ловить преступников опаснее, чем торговать воздушными шарами или булочками с марципаном.
"Они думают, что взяли нас за глотку? - воскликнул раздражённо Фойл. - Если Уэверли, опытный полицейский, позволил себя похитить, то если нам не удастся его вытащить, пусть выкручивается сам."
Фойл достал из ящика стола баночку и посыпал из неё чёрный порошок на письмо тонким ровным слоем, осторожно покрыв всю поверхность.
Через несколько секунд четыре отпечатка пальцев проступили на бумаге. Они располагались в уголках с правой стороны от текста и под ним.
Лицо Фойла оживилось улыбкой.
" Они дали нам хоть что-то за что можно зацепиться, - повеселевшим тоном произнёс он. - Вот эти два отпечатка в середине очень похожи на оставленные на рукоятке ножа. Необходимо срочно более тщательно сравнить их, но я почему то чувствую, что результат будет положительный. Теперь посмотрим, что мы можем извлечь из этого текста."
Полчаса спустя трое полицейских в тёмной комнате рассматривали яркий белый экран.
Фойл и Гринн смотрели неотрывно на экран, а третий сотрудник вставил слайд в мощный проектор. Многократно увеличенный напечатанный текст отчётливо отобразился на экране.
Все трое минуту изучали изображение, затем Фойл спросил: " Что скажете, Гринн?"
"Печатная машинка Ремингтон последней модели, - ответил Гринн. - Буква "б" слегка сбита, и "о" чуть чуть не вровень. Автор не слишком опытен в печатании
на машинке,потому что делает различной длины пропуски между строк, а также, взгляните, перепечатал большую букву на маленькую. У профессиональных машинисток такое почти не встречается."
" Верно, - произнёс Фойл в задумчивости. - Надо пройтись по всем торговцам Ремингтонами и выяснить, кто покупал такие машинки за последние полтора месяца. Конечно, это будет выстрел наугад, но иногда это работает. Кстати, Гринн, когда закончим, зайдите ко мне в кабинет, и я выдам вам оружие. На этот раз мы связались не с лощёными интеллектуальными аферистами, а с настоящими отпетыми бандитами. Сегодня в меня уже стреляли, и насколько я разбираюсь в оружии, не из рогатки."
"Спасибо, сэр, но думаю, я обойдусь без этого, - с едва заметной улыбкой ответил Гринн. - Я с успехом защищал честь нашего училища на чемпионате юниоров по боксу."
"Ну тогда другое дело," - тоже незаметно улыбнулся Фойл.
Через двадцать минут в кабинет, где уже сидел Фойл, вошёл Гринн и положил ему на стол лист бумаги.
Фойл склонился над ним и прочитал: "14 октября, г-н Джон Смит, 404А Грэйв-стрит, Вайтчэпл. "
Фойл поднял суровый взгляд на старшего инспектора и сказал: " Сегодня вечером, Гринн, нам предстоит не слишком приятная прогулка. И я приказываю вам иметь при себе оружие, потому что те ребята, с которыми нам, возможно, придётся иметь дело, не будут с вами боксировать, они будут стрелять."