Велосипед после садика.
Папа же не в настроении.
Вот он - походкой ревматика
сопровождает вождение.
В горку. Педали не крутятся.
В детских глазах сожаление.
Рядышком селезень с утицей
в речке играют с течением.
Папа, с улыбкою висельной,
тихо так, громко так, глядя на
землю: "Педали дави сильней!
Будь же мужчиной, телятина!"
Да, к лошадям отношение,
в общем, в народе хорошее,
и, умиляясь вождением,
мимо проходят прохожие.
Справился. Катится, трудится.
Смотрит вокруг с вдохновением.
Рядышком селезень с утицей
в речке играют с течением.
Видно истратил все силы и
еле плетется на велике.
Папа шагами двухмильными
приободряет бездельника.
Солнце с улыбкой ехидною.
Небо закатное с просинью.
Кривятся губы обидою:
бросили, бросили, бросили!
И, осознав себя лишним, но
видя похожих хорошими,
словно молитву Всевышнему
шепчет губами иссохшими.
Это услышать нельзя.
Это страшнее набата.
"Папочка, мы же друзья...
Мы же друзья с тобой, папа!"