Город сузился до района, до переулка, затем до дома. До комнатушки в четыре низких. До сигареты, стакана виски. До желтой лампы, до табуретки. До мятой простыни и розетки. До растворимого кофе сузился. Ты весь ссутулился и сконфузился. Встал. Шагами квартирку меряешь. Здесь окошко и даже двери есть. Хочешь - выйдешь. А хочешь выпрыгнешь. Лотерейный билетик выигрышный. Пишешь - "вымостил жизнь по плиточке" - а рассыпался сам на ниточки. Весь измучился и растратился. Не рисуешь теперь на скатерти. Краски высохли и потрескались, не хватило воды и нежности. Снова пишешь - "бывает, выживем. Это доля такая. Жизненно."
Замолчишь. Вспоминаешь может-быть, как любил ее так, что Боже мой! Что до дрожи. Что сердце плавило. А она, навсегда оставила...
До тошноты потом память мучила. Тебя ломало всего и крючило. И вырывалось наружу клочьями. И карандаш на полу не точенный.
И разревелся ребенок внутренний. И закачался троллейбус утренний. И город плечи расправил, выдохнул. И ты из комнаты тесной выпорхнул.
2016