Несколько подробностей из событий пяти месяцев в период с мая по сентябрь 1994 года:
15 мая Вовик Веремейко вернулся из армейки. Живой и невредимый как ни странно, но немного изменившийся, скорее в разные стороны. «Осмотрелись, потом оклемались» – как говаривал Владимир Семёнович Высоцкий. …Всё лето в кутежах и бездельи. Женя Фрышкин «ушёл» далеко и надолго, а быть может – навсегда. Комментариев, я думаю, не нужно. То, что мы творили всё лето на словах не передать, тем более – на бумаге. Вспоминали прошлое, навёрстывали упущенное, затем последовала резкая перемена к действительности. Насчёт меня можно и не задумываться, как всегда, плыву по течению сильному, но безрассудному. Всё окружающее – пыль в глаза. Прозреть надо, но когда прозревать-то? Стою на месте, тогда как остальные стремительно несутся в незнакомую высь. Вовчик недавно устроился в РОВД Железнодорожного района, короче говоря – ушёл, товарищ в «органы», кстати, маленькое отступление в качестве комментария:
Как-то в августе 1994 года, уж и не помню какого числа, впрочем, это и не столь важно. Так вот, как-то, августовским днём стояла великолепная погодка. Вовка позвонил мне (или я ему?) и предложил проехаться по улицам города нашего родного, по центральной, так сказать, его части, дабы проветриться с недавнего похмелья и получить некоторую информацию о суете городской. А так же осведомиться о ценах тутошних и как-то отвлечься от проблем насущных и каждодневных. Я возразил, было, ссылаясь на то, что в финансовом отношении мы не ахти как выглядим, а точнее сказать – вообще на «нуле» кукуем. Но потом согласился, не найдя занятия полезнее, и убить время, может, просто захотелось. На остановке автобусной мы увидели одноклассников своих давних, которых сто лет уже не видели, а именно: Серёгу Бабкина и Жеку Адеева. Но это, конечно, к слову сказать, и рассказ как-то скрасить. Так вот, доехали мы до центра нашего родимого Красного Яра, прошлись пешочком, прогулялись, если так можно выразиться, потому что Вовчик заставил меня и себя идти почти с самого начала улицы Мира и аж до самой Профсоюзов через весь центр, ну и дальше… Оказались мы близ здания Железнодорожного РОВД, что стоит своею архитектурою интересуя по улице Маерчака и угол Республики. Тут Вовчик направил наши «лыжи» прямиком к этому строению, отвечая на вопросы мои и ублажая любопытство моё неистощимое. А я то и припомнил, что по телефону он заикнулся мне насчёт информации устройства его на работу. Зашли мы осторожно в вышеупомянутое заведение, потоптались с разинутыми ртами и считая ворон, привыкая к обстановке незнакомой. Дальнейших действий там не решились предпринять и Вовик, сетуя на то, что люди в конторе тоже, оказывается, кушать «хочут», предложил опять таки пойти поразмять заиндевевшие мышцы наших ходовых частей. А прежде, с телефона-автомата, близ висевшего, дозвонились до дежурного конспиративным путём и осведомились о кабинете, может быть нужном. Немного помаявшись, возле автоматов этих телефонных и добившись ответов более менее вразумительных, отправились мы с Вовиком куда глаза глядят, а именно – по кругу, в разведку, так сказать, и по ларькам глазея. Решили мы зайти в магазин оружейный под названием непонятным «Сивил», что на нашем пути оказался, да поглядеть какими оружиями у нас в Яре Красном защищаются люди от разбойников и насильников разных. Тут Вовчик меня предупредил, увидя, как я нетерпеливо рванулся к двери магазина сего, чтобы я не делал движений резких, а то чего доброго и пальнуть могут – магазин, дескать, оружейный всё ж таки. Это я, конечно, во внимание принял и к прилавку подошёл незаметно. От ассортимента мы разочаровались и долго задерживаться не стали в магазине вышеупомянутом. Вышли на улицу, глядь – ан уж и дождичек накрапывать стал вроде как. Да и время прошло прилично, пока мы прохлаждались так. Снова направились к РОВД Железнодорожному, так как Вовчику всё ж таки не терпелось делом дельным заняться и как-то уж по серьезному жизнь начать, а то столько времени уж прошло, а ещё и не жил то в удовольствие. Вот и стали мы по коридору Дел Внутренних искать кабинет нужный. Нашли таки его, но Вовчик недовольный стал, что в кабинете за столами сотрудники женского полу сидят и бумажки перебирают. Замялся Вовчик тут, и в коридоре стал личность с погонами и званием солидным поджидать. А я, подумавши недолго, обратился к сотруднице за столом сидящей и осведомился о том как бы побеседовать о работе, и вообще, как бы обстановочку прояснить. Тут она и приглашает на стульчик присесть. Я сразу Вовчика пихаю в двери, а он сопротивляться ещё вздумал, но зашёл и на стульчик присел. Разговаривают, значит, беседуют мирно так, и тут вдруг – бац! Вовчик к другому столику присаживается и достаёт из кармана паспорт, значит, и билет военный да ещё что-то, я вот не разглядел, потому как у меня в глазах помутилось и не по себе как-то стало. Переутомился я, наверное, и пошёл в фойе на первый этаж на стульчик присесть, а то стоять как-то тяжко стало. Да и надолго, думаю, Вовчик там с бумажками своими засел, так что подождать с полчасика придётся. Сел на стульчик я, значит, а в голове бардак, никак мысли дельные в мозгу не укладываются и волосы почти дыбом становятся. А то, как же…Вдруг, ни с того ни с сего и Вовчик ментом, значит стал. Как-то и поташнивать стало меня, но ничего, отошёл я вроде бы. Глядь, и Вовчик уже по лесенке спускается, счастливый такой, радостный, и улыбается к тому же. Вот так то. Ну, что – спрашиваю как дела? А он говорит: Да, вот, комиссию пройти и документы подсобрать. Вроде как и устроился уже. Я конечно «ну и ну» говорю. Так то. Только после этого Вовчик недели две, наверное, комиссию проходил да тесты всякие разные, а потом уже и на стажировку пошёл. Однако долго ещё я его в форме не видел…
23 сентября 1994 года.