Не Лувр, не Эрмитаж, не Третьяковка,
в моём музее антиквариат:
вот, ходики, вот, папина спецовка,
вот, мамин зонт – китайский вариант.
Он драгоценной вещью был для мамы,
а нынче – самый ценный раритет,
и пахнет он теперь её дождями,
но на земле дождей для мамы нет.
Музей хранит предметы бывших истин:
стремительные детские коньки,
гербарий, собранный из медных листьев,
убойный лук и туфли-мотыльки.
На фото вдоль стены мои амуры
стреляют в парках, не жалея стрел,
где я влюблялся в жизнь до полной дури,
и, крылья распустив, летел…летел…
Вот молодость моя в плюсквамперфекте:
тут комсомол, путёвка на Донбасс.
Не думалось, что в новой круговерти
«совками» обзовут когда-то нас.
Но я сегодня – гид в своём музее.
Последний зал. Тихонько гаснет свет,
а внуки рвутся в дверь – пускай глазеют,
хоть ничего особенного нет.