Неприкаянная

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

Предисловие.
1981 г. Шестнадцатое февраля. Двадцать три часа сорок две минуты.

Он держал окровавленную девочку на руках, и умоляюще шептал:
- Помогите... Верните мою дочь. Ради всего хорошего. Всем отдам. Заработаю, залезу в долги. Только помогите…
- Сестра, готовьте операционную… Папаша не волнуйтесь.  Сделаем всё, что в наших силах. Срочно электрошок: у девочки пропал   пульс. Не мешайте!
- Прошу вас, - прохрипел взволновано мужчина среднего роста, -  спасите её. Умоляю…
- Выйдите вон из операционного блока, - бесцеремонно заявил доктор, и закрыл перед носом плачущего человека дверь…
         Александр Трофимович стоял на крыльце больницы и рыдал, словно ребёнок: “ Мне нет оправдания... Как я мог поступить так, с собственным ребёнком… Господи, прости меня. Спасите мою дочь, ей всего лишь семь лет……



                Глава первая.

Прошло восемь лет…

- Сегодня девятое мая. Вставай. У нас куча дел.
Крепкая рука потрепала плечо Софьи.
- Сколько времени?
- Без четверти восемь! Ты проспишь всё на свете.
- Ну, хоть ещё часок поспать бы.
- Довольно сдавать на пожарника. Через пять минут, чтобы была на кухне.
Сонно хлопая глазами, Софья неохотно сползла с кровати на деревянный полированный пол. Она не хотела просыпаться. Но если не поспешит, получит нагоняй. Соня быстро умылась и расчесала волосы. Потом переоделась. На кухне её ждал отец.
- Мы опаздываем на митинг. Поторопить, - он смачно рыгнул за столом.
Соня наполнила кружку ароматным чаем.Они наспех завтракали.
- А мама где?- спросила девочка, сдерживая зевоту.
- В клубе. Да проснись ты уже. Ходишь словно варенная курица, - отец с раздражением смотрел на старшую дочь. Соня старалась его не злить.
         Александр Трофимович слыл тяжелым человеком. Жизнь для него редко бывала скучной и пустой. Он не выносил будничной рутины, и как мог, вносил непредсказуемое разнообразие. Однажды, спозаранку, ушёл на рыбалку и пропал на трое суток. Его жена, Варвара Никитична, ужасно беспокоилась, надумала пойти к местному участковому. Не успела она открыть дверь, как в проёме показалась зубастая рыба невероятных размеров. Отец убил щуку и еле донес до дома.
         Александр Трофимович не выносил постоянного давления и придирок жены. Он мог уйти за хлебом в соседнюю булочную, а вернуться через два дня. Любил погулять и пофлиртовать с чужими женщинами. В нём было этакое щегольство столичного жителя. Отец часто смеялся над жизненными трудностями. Эгоист во всём, что касалось собственного достоинства и благополучия. С первого взгляда он казался спокойным, уравновешенным. Но это лишь лживая видимость скрывала постоянное возбуждение. Скандалист! Не гнушается злословием и потому у него больше знакомых, чем постоянных друзей. Александр Трофимович никогда никому не доверял. Ни в чём не хотел себя ограничивать, и всё уничтожал ради собственного удовольствия.
         Несмотря на двойственную натуру отца, Софья старалась во всём походит на него. Она боязливо воспринимала его цинизм и раздражительность, но всё же, старалась угодить незадачливому родителю:
- Папа, а что такое демонстрация?
- Понимаешь, Сонька, это большое столпотворение людей. Они обсуждают народные дела. В школе изучаешь историю, должна уже понимать. По случаю Дня Победы, председатель наш выступит через несколько минут с Обращением к народу. Мы обязательно должны сидеть в первом ряду.
Под возмущенные выкрики, они пробирались сквозь разношерстную толпу к первому ряду. Отец бесцеремонно согнал двоих детей. На трибуну вышел заместитель председателя совета. В руках он держал какие-то бумаги.
         День выдался на редкость хороший. Было тихо, светло и в меру холодно. Влажный ветерок изредка набегал легкой волной. Яркое ласковое солнце принялось согревать озябшую землю. Под теплыми солнечными лучами снег превращался в ручейки, которые обильно увлажняли землю. Во все стороны разбегались и расползались обеспокоенные жучки, паучки и букашки. Золотисто-коричневая бабочка порхала в воздухе, стараясь обнаружить первые цветы и смолистые почки.
         Софья залюбовалась через окно на первую зелень весны и припоминала холодные вьюги, жесткие ветра и крепчайший мороз, которые преследуют запоздалого путника зимой.
        Заместитель председателя громко откашлялся. Потом призвал народ к тишине.
- С докладом, посвященным девятому маю, выступает товарищ председатель посёлка Лапри, Соколов. Аплодисменты товарищи.
Народ бурно приветствовал седобородого шестидесятилетнего мужчину, инженера-технолога по профессии. Неизменно дружелюбный тон неустанная общественно полезная деятельность снискали ему всеобщее уважение. Он особенно придирчиво следил за тем, чтобы жители посёлка аккуратно обращались с пожароопасными электроприборами. Председатель неторопливо начал:
- Достигнуты огромные успехи в развитии промышленности сельского хозяйства. За период с 1967 по 1989 год объём промышленной продукции Амурской области увеличился в несколько раз.  Объединение всех ресурсов области позволило использовать их наиболее полно для улучшения жизни народа. В советском обществе были ликвидированы безработица, неграмотность. Успешно решалась задача повышения благосостояния русского народа. Были увеличены минимальные размеры заработной платы, ставки и оклады среднеоплачиваемых категорий рабочих и служащих. Осуществляются меры по улучшению условий труда, медицинского обслуживания трудящихся, охраны окружающей среды…
- Красиво говорит, - крикнул Александр Трофимович, и захлопал в ладоши. Люди поддержали его, кое-где раздался свист.
         Софья смотрела на трибуну, где выступали поочередно чиновники местной власти. Они отмечали историческое значение создания СССР, воздействие Советского Союза на ход мирового развития. Девочка с трудом понимала происходящее. Ей не терпелось убежать по своим ребячьим делам. Грубый подзатыльник заставил её слушать заключительную речь главы посёлка:
- Новая Конституция законодательно закрепила факт построения в Советском Союзе развитого социализма, являющегося закономерным этапом на пути к коммунизму. Это общество, в котором созданы мощные производительные силы, передовая наука и культура…
- Можно я сбегаю в садик за Полькой, - жалобно проскулила Софья, увёртываясь от очередного подзатыльника. Отец раздраженно кивнул головой. Девочка радостно вскочила и стала пробираться к выходу.
         Оказавшись на улице, она пошла вдоль дороги, по которой согласно расписанию ходит рейсовый автобус. Многие жители уезжают каждый день из посёлка в полвосьмого утра в город Тында и приезжают обратно в пол-одиннадцатого вечера. Так проходят ежедневные будни.
         А в выходные дни субботу и воскресенье местные жители проводят по-разному, в зависимости от вкусов и привычек. Кто-то предпочитает, удобно устроившись на веранде в кресле-качалке, перечитывать любимые романы, кто-то проводит много времени на рыбалке или в лесу. Кто-то просто напивается до чертиков.
Приближалась весна.
         В воздухе уже чувствуется сырость, которая так заметна в первую весеннюю пору, когда реки в разливе. Из ближних рощ и пастбищ – отовсюду доносится радостная птичья разноголосица.
         Быстро преображается всё вокруг. В природе творится великая тайна весеннего обновления. Это величайшее торжество той великой силы, которая льётся с голубого неба и притворяется в зелень, цветы и звуки птичьих песен.
         Со всех сторон посёлок обступали неприступные, иссиня - чёрные скалы, обросшие всюду мхом.
         Берёзы, покрытые прозрачной росой, наполняли воздух нежным ароматом.
         Софья без труда добралась до детского сада. Она приветливо помахала рукой младшей сестре. Полина не сразу заметила её, и продолжала принимать спокойно чинную позу. Характеры сестёр были чрезвычайно не сходны.
         Натура Софьи была не многосложна, но глубоко сильна: “ Ты мой храбрый человечек”, - не раз повторяла матушка,  когда Софья что-нибудь вытворяла из ряда вон выходящее. Ангельски кроткое лицо, детски наивные высказывания, делали старшую сестру привлекательной. Её шутки и болтовня были так доверчиво наивны, так простительно неосторожны, что бывало, Софья неоднократно попадала впросак. Ведь внутренний мир девочки заключался в жажде любви, познания окружающего мира…
         Полина являлась противоположной стороной неугомонного характера старшей сестры: чаще замкнута, рассудительна на удивление для шестилетнего возраста. Она росла послушным ребёнком, ещё с малых лет. Никогда родители не испытывали огорчения за поступки младшего чада.
Полина любила старшую сестру за её отчаянную решительность, за шумное озорство, за сильный характер. Любила за то, что в ней дано было Богом.
         В свободное время от школы Софья не привыкала сидеть, сложа руки. Она смело пришивала пуговицы к рубашке, или гладила воротничок, или любимое ситцевое платьице. Когда Софья была занята рукоделием, кареглазая сестрёнка следила, как заворожённая за ловкими руками старшей сестры, которые так проворно справлялись с любой работой: штопали, вязали, шили и даже умели перелицовывать старую одежду, чтобы взрослые вещи перешить в детские. Больше всего Полина любила смотреть, как сверкают вязальные спицы и как быстро тает шерстяной клубочек, прямо на глазах превращаются в шарф или шапочку. А неделю назад Полина нечаянно испортила свою любимую игрушку, но даже не успела заплакать, потому что Софья моментально пришила оторвавшийся заячий хвост на место.
         Наконец, Полина увидела старшую сестру, и на её детском личике отразилась смущенно счастливое выражение.
- Поль, пойдём, я тебе покажу мою крепость, - сказала Софья, направляясь в сторону дома.
- А где она стоит?
- За нашим домом.
_ А как же дикие звери?
- Дикие звери?
Софья расхохоталась и потащила сестрёнку сквозь густые заросли кустов. Неожиданно Полина вскрикнула, показывая на старый угловатый пень. Соня улыбнулась и терпеливо стала объяснять:
- Это симпатичный полосатый зверёк – бурундук. Люди любят бурундуков, в голодную пору подкармливают кедровыми орешками. Иногда зверёк доверчиво спускается по стволу лиственницы к человеку. Бурундук от угощенья никогда не откажется.
- Почему?  По стволу лисеницы?
- Не лисеницы, а лиственницы. Это я сказала к примеру. Вообще-то бурундуки вольный народ, гуляет, где ему вдумается.
- А ещё, каких зверей можно здесь увидеть?
- Здесь можно увидеть барсука и лисицу, черного хорька и норку, ежа и зайца. Один сторожила рассказывал что, раньше в этих местах дичи было больше чем сейчас. Мир живой природы необычайно разнообразен и красив. Его надо понимать. Его надо любить.Ну вот – пришли.
Едва войдя в шалаш, Полина воскликнула:
- Какая прелесть!
Софья гордо подняла голову и важно сообщила:
- Я его два дня назад обнаружила. Как видишь -  внутри всё прибрала.
Полина уселась на толстый обрубок полена, и слушала старшую сестру, приоткрыв по-детски рот. Кругленькая и румяная, она была похожа лицом на мать. Софья принялась с восторгом рассказывать сестрице виденные ей лесные чудеса. Этот весёлый, чистый “домик “ оказался настоящим раем для детворы. Они не заметили, как подкрались первые сумерки.
- Ой, Сонька, а медведи сюда не придут?  Мама говорит, будто они едят маленьких детишек.
- Она тебя просто пугает. Медведи близко не подходят туда, где живут люди. К тому же они ещё спят.
- А кто такая Большая Медведица?
- Большая Медведица – семь звёзд в виде ковша к югу от Полярной звезды. Она живёт на небе. Пойдем, посмотрим.
Девочки, крепко взявшись за руки, стали выбираться из леса.
- Недалеко ли мы зашли? – боязливо озираясь по сторонам, промямлила Полина. Она ужасно устала, и ей хотелось чего-нибудь перекусить. Потом забраться на колени матери и свернуться клубочком. Её больше не интересовала Большая Медведица. Полина стала настойчиво хныкать. Соня схватила на руки уставшую девочку, и бегом отправилась к дому.
Подходя уже к порогу квартиры, Софья увидела, как из дома выбежал отец. Александр Трофимович был пьян. Его лицо передёргивало… Желваки, злобно будоражили скулы. Не замечая детей, он громко сквернословил:
- Ты ещё попляшешь у меня гадкая сука! Крутить жопой вздумала!Подлая  тварь…
         Софья осторожно вошла в дом. Варвара Никитична сидела в гостиной на протёртом диване, и тихо плакала. На её щеке виднелся след ещё не остывшего удара кулаком. Вздрогнув, она подняла заплаканное лицо, и, слегка смутилась, увидев перед собой дочерей:
- Где вы были? Так поздно… Я… Отец.… Поругались.
Соня обвела удивлёнными глазами комнату, ничего не понимая. Потом похолодела от страха.  Что могло произойти, пока их не было дома?  Почему у матери на лице след оплеухи? Что же всё-таки случилось?
- Мамочка! Неужели папа тебя ударил?
- Мы просто немного повздорили…
- И он тебя ударил?!
- Ну, ты же знаешь, какой у нас вспыльчивый отец.
- Не знаю, и знать не хочу! Я с ним немедленно поговорю.
- Я сама во всём виновата… Я…
- Чепуха!  Не верю. Как он мог? – воскликнула Софья от негодования, -  Какое право он имел тебя бить? Я хочу с ним поговорить…
- Вернись, дурочка. Ведь тебе же перепадёт.
- Пускай!
- Нет, не пускай. Он проспится, и всё будет как прежде…
Софья выбежала из гостиной и закрылась в своей спальне. Она упала на кровать и горько зарыдала. Никогда ещё её так глубоко не оскорбляли, как теперь…



                Глава вторая.



Лето выдалось жарким. Первый луч солнца через неплотно притворённые ставни золотил изразцовую печь, свежевыкрашенные полы, недавно покрашенные стены, увешанные картинами на темы из детских сказок, какие только, переливающиеся на солнце краски, здесь не играли!
         В распахнутое настежь старенькое оконце врывается росистая свежесть ранних сортов цветов. Низенький домик, сгорбившись, уходит в землю, а над ним буйно цветёт красавица – черёмуха, как бы торопясь белой роскошью прикрыть его убожество.
         По деревянным ступенькам, также прогнившим от времени и качающимся под ногами, Софья спускалась каждое утро купаться к расположенной близ дома речке. Река неглубокая, но холодная. В прозрачной зеленоватой воде неторопливо проходят стайки серебряной рыбёшки, а на старом, полуразвалившемся бочонке, у которого не хватает несколько досок, сидит огромная зелёная лягушка, следя за солнечными зайчиками, играющими на пепельно-серых дощатых стенках купальни – излюбленного места лягушечьей пары.
         Была необъяснимая радость, непонятная разве заядлому городскому жителю, просыпаться ребенком в своей уютной спальне на утренней заре и, тайком от родителей, пробираться через сад к речке.
         Задевая ветку густого орешника, садится на верхушку сине-зелёной молоденькой ёлочки, болтливая сорока. “Ну, до чего же трещит! “– подумала юная девушка и помахала птице рукой. Навстречу ей раздалось звонкое щебетание, и, нарастая, постепенно разноголосый птичий гомон, наполнил сад. Какой-то жук с размаху больно ударил в лицо. Она пригрозила ему кулаком и расхохоталась. Как легко дышится чудесным утром в преддверия лета. Что только не обдумаешь за эти незабываемые минуты…
         Софья прищурила взгляд и, неторопливо, посмотрела в разные стороны. Стеклянная дверь, ведущая с террасы, открыта. На круглом деревянном столе в простом глиняном горшочке искусно подобран букет только что сорванных, почти ещё не распустившихся цветов, а рядом, на белоснежной скатерти лежит в тарелке мёд, над которым вьются с ровным гудением мохнатые ярко- золотистые пчёлы.
- Ты, опять, без разрешения ходила на речку?! – неожиданно раздался звучный отцовский голос над ухом Софьи. Она подпрыгнула на месте, застигнутая врасплох.
- Нет! Я просто гуляла в саду.
- О чём я тебя предупреждал, помнишь?!
- Да.
- Повтори!
- Сбежали два зека. Возможно, находятся в наших краях. Так?
- Так. Кстати, завтра солнечное затмение.
- Когда?
- Часиком к двенадцати. Не пропусти.
- Обязательно!
- А, сейчас, матери помоги на кухне.
- Слушаюсь Александр Трофимович!
         Варвара Никитична добросовестно хлопотала возле плиты. Удушающий смог облаком стоял в комнате, не собираясь выветриваться. Соня схватила мохнатое полотенце и принялась махать им в разные стороны. Элегантная, робкая, женственная матушка с любовью посмотрела на возбуждённую дочь.
- Опять тайком купалась от отца?
- Мам, ты же знаешь, что мне нравится плавать. Меры предосторожности соблюдаю.
- Ничего ты не соблюдаешь, отчаянная твоя голова!
- Ты лучше скажи, что за необыкновенный шум и говор стоит в посёлке?
- Наша власть обворовала бюджет посёлка.
- А русским языком можно объяснить?
- У председателя Соколова большая недостача. Слышала, он сбежал. Так вот наш посёлок могут расформировать.
- Почему?
- Мы разорены.
- И что, сделать ничего нельзя?
- Наполнить пустой бюджет не так просто. У нашего посёлка нет будущего. Мне очень жаль.
- И куда же мы отправимся?
- Возможно в Тынду. Я сама, если честно, ещё ничего не знаю.
- Вот это новости, - присвистнула Соня, ошарашено глядя в родное лицо матери. Она еле сдерживала слёзы.
- Дочка, не надо так беспокоиться. Я знаю, что ты очень любишь посёлок. Возможно, мы никуда ещё не поедем,- глаза матери, то спокойно-ласковые, то задумчиво-нежные были устремлены в распахнутое окно.
- Ни за что я не поеду в чужой город. Я просто не вынесу этого переезда, - решительно пискнула Соня, вытирая предательские слёзы на щеках.
- Ни о каком отъезде ещё нет речи. И хватит об этом. Сходи лучше за Полиной в сад. Сегодня вечером придут гости…
         Софья вышла из дома окончательно расстроенная. Она негодовала. Ненавидела местные власти за самоуправство. Хотя, понимала, что неправильно делать выводы без должного основания. Она игнорировала разговор людей, пророчащий печальное будущее посёлка и попытка совладать с собственными нервами ей удалась…
         Вечерело.
Софья и Полина давно находились в тёплых кроватках и шепотом разговаривали между собой. Старшая дочь слышала, как в гостиной вовремя ужина вспыхнула ссора между отцом и соседом. При большом усилии Софья держала себя в руках, стараясь не показывать Полине внутреннего своего волнения.
- А почему мама с папой всё время ругаются?
В потёмках Соня не видела испуганного лица младшей сестрицы.
- Не обращай внимания. Они просто веселятся. На кухне послышался шум и крики. Отец бешено начал метаться по квартире, хватая в забытье предметы, попавшиеся под руки. Страх и мгновенный испуг сделали своё дело: Соня, перебравшись в кроватку к Полине, прижала хныкающего ребёнка к груди. Они спрятались под толстым покрывалом и лежали как мыши. Страшно было даже дышать. Звонкий металлический голос ещё долго гремел в комнатах. Софья нутром чувствовала угрожающе опасное семейное положение, но ничего не могла сделать. Её, буквально, душила безвыходность. Отец гневно сбрасывал посуду со стола только потому, что мать не успела вовремя убрать её. На пороге квартиры появился участковый. Александр Трофимович несколько успокоился и даже присел на краешек стула. Он досадливо хмурился, недовольный тем, что милиционер говорит так долго. Вскоре наступила тишина…
        Тревожный беспокойный сон разбудил Софью на рассвете. Она не могла избавиться от неприятных ощущений и решила искупаться. “Нет ничего приятнее в жаркий июльский полдень, - подумала взъерошенная особа, -  как погрузить разгорячённое тело в прохладную струю бурлящей реки или напиться студеной воды прямо из ключа, бьющего в неглубоком ущелье.
         Отвратительный сон преследовал её всю ночь: Софья стояла обнаженная среди безумной толпы: жадные взоры каменных лиц угнетали своим черным блеском; она бежала по каким-то лабиринтам, пытаясь защитить себя от демонического оскала; не смогла убежать и споткнулась…
         Тряхнув головой, Соня попыталась отогнать зловещие видения.
На улице всё дышало раскалённым зноем.
         Утреннее солнце, готовое, кажется, поразить вас каждым своим лучом, безжалостно пекло темя. На небе не облачко. Ясное и спокойное, оно равнодушно отражает нестерпимо знойные солнечные лучи.
        Нигде ни одного звука, ни единого живого существа. Не слышно кузнечиков. Не слышно щебета птиц, словно, мир застыл на мгновенье.
         Софья нетерпеливо шагала по лесной тропинке с единственным желанием: поскорее добраться до спасительной реки.
         Вот она блещет вдали серебряной полосой и манит своей прохладой.
Какое блаженство искупаться! – подумала девушка, расстёгивая верхние пуговицы ситцевого платьица, - полжизни можно отдать за речную свежесть…
         С легким шорохом платье скользнуло в траву. Соня с разбегу бросилась в прозрачную глубь. Как бич, хлестнула жгучая струя по телу.  Через мгновение она плыла размашистыми сажёнками к песчаной обмели, где любо будет поваляться на горячем песочке. Зной был нестерпим по-прежнему. Девушка задремала…
         Спустя некоторое время, Софья почувствовала неладное. Ей вдруг показалось, что она не одна. Приоткрыв глаза, девушка увидела перед собой мужчину лет тридцати пяти с бычьей шеей, с необыкновенно лоснящимися щеками и маленькими поросячьими глазками. Он был не мыт, не брит, с глазами красными от бессонницы. Очень возбуждён. Несмотря на жару, Соне вдруг стало нестерпимо холодно. Резким движением, она попыталась вскочить, но попытка оказалось тщетна. От силы удара юная девушка чуть не свалилась навзничь: удар был сильный, наотмашь. Соня совсем позабыла, что на ней ничего кроме крошечных трусиков нет. Она пыталась защитить себя от ярости озлобленного незнакомца. Оплеухи сыпались со всех сторон. Разъярённый мужик бесцеремонно стащил последнюю защиту и навалился всем телом на сопротивляющуюся девушку. Её крик прозвучал раздирающе пронзительно. В полуобморочном состоянии, девушка еле шептала бескровными губами: Не надо.… Не нужно...  Отпустите…  Папочка помоги…..
        В мгновении ока в жизни наступила ночь. Соня поняла, что её отпустили. Она не видела ничего вокруг. Кромешная чернота поглотила всё живое. Софья с трудом припоминала, что сегодня солнечное затмение. Спустя минуту мир ослеп. Девушка сидела, никуда не глядя, ничего не чувствуя.  Её разум отказывал давать объяснение происходящему. Её израненное тело не понимало жестокого насилия. Душа застыла в слезах.
        Неожиданно на горизонте появилась огромная туча. Она быстро неслась по небу, разрастаясь вглубь и вширь. Сверкнула молния, и вслед за тем послышался резкий удар грома.
         Впервые в жизни Софья обратилась к Богу: Скажи, почему это случилось со мной? Зачем сейчас? Почему?  Я ведь ничего плохого не сделала… Господи, как мне жить дальше?  Смогу ли я вообще жить теперь?”



Глава третья.



         Настали тёмные, тяжёлые дни. Семья Софьи готовилась к переезду в новый город.
Куча вещей были уже давно собраны и ожидали своего часа. В квартире стало необычайно пусто и одиноко.
         Соня скрыла от родителей факты изнасилования.  Мама ещё могла понять, а вот отец?! Ей даже было страшно представить реакцию главы семейства.
         Измученная страшными думами, девушка по нескольку раз в день ходила на берег злосчастной реки и стояла у крутого обрыва некоторое время неподвижно, как зачарованная, с сильно бьющимся сердцем, с прерывающимся дыханием. Голова шла кругом.
         Безумные страсти нашли свой предел. Однажды ночью, Софья тихо выбралась из дома, и бегом отправилась к реке с единственным желанием утопиться. В тёмной пучине колеблющимся светом отражались яркие звёзды.
Мягкий синеватый отблеск озарял водную гладь. Над бурлящим потоком хладнокровно повисла безмолвная тишина.
         Софья безнадёжно стояла на краю бездны. Она попыталась сделать шаг вперёд. Вдруг разъяренным зверем набежал ветер, разорвал тишину торжествующим воем. Послышалось шипение, шорох, треск, словно надвигалось лесное чудище.
Тучи поспешно сбегали с небесного свода, не решаясь вступить в схватку с яростным ветром.
        Раздавшиеся на мгновение раскаты грома сковали обессиленную девушку жуткими тисками и держали в состоянии оцепенения несколько продолжительных минут. Наконец, Соня поёжилась от леденящего душу холода, и тихо поплелась восвояси.

Прошло три дня…

-Софья и Полина!
- Да, пап мы почти готовы…
- Я не к тому, что вы готовы. У вас есть полчаса попрощаться с посёлком. Время пошло…
        Соня выбежала из дома, еле сдерживая слёзы. Глухой стук сердца отчётливо отдавался в ушах. Обняв черемуху, Соня ревела, точно ребёнок.
         В зелёной глубине леса отражались и замирали звуки лесной утвари: щебет певчих птиц, шорох ползучих тварей, рык затаившегося зверя. Все звуки – плеск воды, вскрики животных, птичье пение сливались в неразличимый убаюкивающий гул. Везде: над головой, под ногами и рядом с Софьей жила и существовала живая природа, которую она любила и боготворила.
         Расставание с излюбленными местами сделалось невыносимым. Через некоторое время семья Софьи бросила последний взгляд на старый дом, с одной террасой который она, увы, навсегда покидала, и, не оглядываясь, тронулась в путь. Соня испытывала необъяснимую грусть, когда смотрела на уходящие вдаль любимые очертания посёлка Лапри.  Не выдержав, она снова заплакала…
         Поток легковых машин, грузовиков и автобусов, катился по широкой трассе. Жара стояла несусветная. Накалившийся воздух, непрозрачный от дыма становился тяжёлым.
         Софья измученно смотрела в одну точку. Она сидела, ни жива, ни мертва. Куча вопросов не давали ей покоя: почему посёлок расформировывают; почему у Бога нет жалости и сострадания; почему люди порою так жестоки. Она путалась в лабиринтах собственного рассудка. Изнурительный долгий путь выбил её из колеи. Софья не видела красот молодой столицы БАМА: высоченных домов, красивых больших универмагов, центрального парка с чертовым колесом, спроектированного по особому стилю из чёрного мрамора железнодорожного вокзала. Удивительно яркие краски больно ранили воспаленные глаза. “Как это всё утомительно”,- рассеянно подумала девушка. Множество людей было на площадках, на бульварах, на улицах. Всё: шум, говор разношерстной толпы неугомонных людей – всё, это было чуждо семье Софьи. Варвара Никитична и Александр Трофимович озабоченно осматривали весь багаж, не обращая внимания на окружающую их суету.
         Новый дом находился почти на окраине города. Рядом журчала небольшая речонка, спрятанная плотно стеной густых кустарников. Сразу за коттеджем располагался лес. Берёзы и рябины стояли сонные, в окружавшей их знойной истоме. Выжженная земля, поникшие цветы, засыхающие деревья – всё кругом умоляло о дожде. Под самым окном, наклоняясь над забором, росла развесистая черёмуха. Софья почему-то успокоилась, и смело ступила в новое жильё.
Радостное, праздничное, настроение появилось в уголках измученной души.  Это была радость открытия нового этапа жизни.
 “Здравствуйте, дни голубые летние”, - прошептала юная девушка и сладко потянулась в новой кровати. Ей хотелось знать про всё на свете и про солнце, и про звёзды, и про море, и про океаны, и про хороших людей, и про великие народные достижения – одним словом «хочу всё знать». Горячее участие во всём рвалось наружу из широкого сердца возбуждённой девушки. Она быстро вскочила с кровати. Софья, вдруг, поняла, что очень хочет жить. Жить для родных душе людей. Творить великие дела. Приносить пользу обществу.
         На следующий год она решительно поступит в медицинское училище. Так надумала и точка. Родители пока ещё не знают о её намерениях. Всему своё время.
         Первую половину дня девочки помогали Варваре Никитичне раскладывать вещи. В новой квартире сделалось опрятно: стены украшали небольшие картины; на окнах висели голубые с белой оборкой шторы; на подоконниках стояли коричневые горшки с цветами; деревянный пол покрывал гладкий линолеум. В просторных комнатах располагалась недорогая, но удобная мебель. В кухне обеденный стол был накрыт домотканой скатертью. На обед семья кушала отменный борщ со сметаной. В качестве гарнира был подан жаренный на топлёном масле картофель. Вместе с чаем, матушка подала бутерброды и яйца всмятку. Наступило время отдыха. Соне не хотелось спать, и она решила выйти во двор. Насладиться ароматным летним воздухом. Девушка удобно устроилась на старой скрипучей скамейке. Вокруг неугомонно стрекотали хлопотливо кузнечики. Перед лицом вверх и вниз летала бабочка – капустница с лимонными прожилками на кремовых крылышках. Весёлое чириканье птиц приятно ласкало слух. “Ни с чем не сравнить красоту природы”, - подумала, было, Софья, как вдруг её взор обратился к соседнему дому. На крыльце стоял полуобнажённым смуглый брюнет. Он курил импортные сигареты и следил за новой соседкой. Соня неожиданно смутилась. Незнакомец был недурён, высок ростом. Угловатые плечи совсем не портили спортивную фигуру. Его молодое тело излучало мужественно суровый вид. В уголках чуть полноватых губ затаилась насмешливо надменная улыбка. Софья озорно, по-девичьи, взглянула на него. В ответ молодой человек помахал рукой. Ей очень хотелось к нему подойти, но боялась попасть впросак. Ведь она не городская девица с длинными ножками и припудренным носиком. Незнакомец проявил товарищески чуткое внимание, этого достаточно для первого знакомства. Ей вдруг стало досадно на саму себя – зачем она так модничает перед этим незнакомым человеком. Что в нём такого особенного?!  В смятении девушка побежала в дом и, как назло, споткнулась и упала, распоров себе сучком ногу и вывернув мизинец левой руки. Боль была нестерпимая. Хуже того, ей вслед слышался задорный смех. Софья чуть не заплакала от обиды. Громко хлопнув дверью, она пулей промчалась в ванную комнату. “Что это с тобой?”, - услышала старшая сестра и отмахнулась от назойливых вопросов младшей сестрицы. Наполняя ванну горячей водой, Соня чувствовала в голове какой-то хаос: она не знала с чего начать думать, куда обратиться за сердечным советом, как жить с новыми ощущениями. Через некоторое время разболелась голова. Периодически возникавшие на длительное время головные боли уже мучили девушку на протяжении четырёх лет. В десять лет, Софья по неосторожности, попала под колёса легковой машины. Её, чудом, удалось спасти. В конечном итоге пострадала память: она совершенно не помнила некоторые эпизоды своего раннего детства; не помнила лица случайных прохожих; легко забывала простые вещи. Иногда падала в обморок. Лечащий врач прописал на долгие годы профилактическое лечение. Он убедительно сказал, что Софья когда-нибудь всё вспомнит. И девочка верила его словам. Шестое чувство подсказывало, что авария таит нечто ужасное, то, что предшествовало страшной трагедии. Её сны таили нечто гнусное, пошлое. Не давали покоя ни днем, ни ночью. Частые мигрени преследовали каждый месяц и приносили невероятную боль. Иногда Соня теряла способность думать и соображать, тогда на помощь прибегала матушка.
         Перед сном Софья выпила положенную дозу таблеток и устроилась в тёплой кровати с любовным романом. Книга не читалась. Мысли Сони возвращались к незнакомцу. Девушка больше чувствовала, чем размышляла. В её душе было что-то по- детски непосредственное, что сразу бросалось в глаза. Она плохо разбиралась в людях. Отсюда частое разочарование в общение с людьми. Существо глубоко чувствовавшее, но замкнутое. Софья поняла, что полюбила “окруженного тайною” молодого человека.  Поняла, как может беспокоить сердечная боль от неразделённой любви. Открывшийся мир остался ей чуждым и всё же прикосновение к нему, приготовили к перерождению из наивного подростка в юную мечтательную особу. Всё в ней волновалось от рождения необычайного нового чувства. Софья страдала, терзалась и даже заболела…



Глава четвертая.


         Наступила осень…
Софья вместе с Полиной утепляла в квартире окна.  Девочки старательно запихивали клочки ваты в щель между рамами. Потом клеили узкую полоску бумаги, помазанную клейстером. Беспородная собачонка по кличке Байкал, любимец всей семьи, удобно устроился на коврике в прихожей и внимательно смотрел на невысокий порожек перед входной дверью: ждал прихода хозяина.
         Приближался вечер. Все окна заклеены, все домашние дела сделаны. Матушка хлопочет на кухне. Сестры устроились перед телевизором и начали смотреть вечернее развлекательное шоу.
         Через час на обеденном столе появились необыкновенно вкусные, обжигающе горячие пирожки. Варвара Никитична отнесла часть пирожков в комнату девочкам и терпеливо стала дожидаться прихода мужа. Последнее время он часто возвращался в пьяном виде и, как обычно, устраивал сцены ревности. Муж строго настрого запретил переписываться с кем-либо из старых знакомых. Запрещал приводить в дом чужих людей, даже соседей. Варвара Никитична совсем перестала пользоваться косметикой и плохо следила за собственным внешним видом. Она демонстрировала мужу рабски покорную готовность, отчего тот ещё больше злился.
         Неожиданно по квартире раздался раскатисто громкий голос: “Жена, иди сюда. Помоги раздеться…  Быстро, я сказал…” Александр Трофимович еле держался на ногах. Выпитое количество спиртного не принесло должного облегчения. Он был зол на весь окружающий мир. Варвара Никитична метнула в сторону мужа осторожный взгляд: её шокировало небрежное его отношение к родной семье.
- Сашенька. Зачем ты так напился. Ведь, я, ужин приготовила…
- Молчать!  Из-за неудачного стечения обстоятельств, все мои планы пошли насмарку.  У меня опять ничего не получилось с работой.
- Это не оправдание пьянству, -  осмелилась заметить необдуманно жена.
Секунду глава семьи молчал, Варвара Никитична съёжилась от презрительного взгляда наполненного нескрываемой ненавистью. Лицо мужа несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно.
- Повтори слово в слово, сначала до конца!
Сашенька… Я ничего плохого тебе не сделала. Вон пироги для тебя напекла…
- Сама жри свои вонючие пироги. Ты только что обвинила меня в алкоголизме! Я, по-твоему, похож на алкаша?!
- Нет родной, просто…
Взбешённый муж, с размаху, ударил супругу. Под градом злобных упрёков и ударов матушка упала на пол, закрываясь дрожащими руками. Шум, брань, рёв, блеяние – всё слилось в один непонятный говор.
         Поражённая страхом, Соня выбежала из комнаты и встала на защиту матери.
- Ты ещё чего удумала? Марш в комнату!
- Не пойду, -  твёрдо заявила старшая дочь, чувствуя предательскую дрожь в ногах. Её сердце готово было выпрыгнуть вон.
- Что-о-о?! Я не ослышался?!
Алкоголь подливал масло в огонь. Попасть под горячую руку отца – дело гиблое.    Поминай, как звали. Матушка ещё больше побледнела от страху.
- Сашенька, родной, не надо, милый…
Александр Трофимович не слышал мольбы. Его глаза налились кровью. Некогда правильные и приятные черты лица его со временем огрубели, щеки обвисли. Казалось, теперь, он был несколько сутулым, осунувшимся. Отец с ненавистью посмотрел на, дочь помолчал, напыжился, и начал не произносить, а цедить сквозь зубы. Соня подумала: “Вепрь! Самый настоящий! “
- Последний раз повторяю: вон отсюда!  - жестко сказал отец и стал вытаскивать кожаный ремень из помятых брюк.
- Никуда я не пойду. Успокойся, пожалуйста, - упрямо прошептала старшая дочь.
Это “не пойду” ещё больше разозлило Александра Трофимовича. Он ударил наотмашь непокорную дочь, но Соня удержалась на ногах. Она почувствовала нарастающий взрыв эмоций, который прятала долгое время.
- Вон отсюда, я сказал!
- Не пойду!
- Ещё захотелось оплеухи?!
- А почему бы и нет?! Ведь ты только этим и занимаешься. Трус!
- Что-о-о, ты сказала?!
- А то, что ты на протяжении многих лет унижаешь семью, как можешь! Втаптываешь в грязь наше достоинство!  Бьёшь, мучаешь, ругаешь, почти каждый день. Для чего, вообще, мы живём рядом с тобой?  Что плохого сделала тебе мать? Посмотри, в кого ты её превратил?  Она же старухой стала. А ей всего тридцать восемь лет!  Почему я должна молчать и терпеть?!  Для чего тебе дети нужны, а?! Мучить и издеваться?!  Я тебя просто ненавижу!
         Отец был так поражён словами Софьи, что всплеснул руками и остолбенел. Вдруг он стал смеяться так, как не смеялся давным-давно. Потом его лицо перекосилось от ярости. На лице матери отразился дикий ужас. Она закрыла глаза и стала молиться…
         В этот вечер Александр Трофимович избил Софью не на шутку. Он грубо держал её в железных тисках и колотил армейским ремнём, приговаривая: “Чтобы не было повадно отцу поперёк горла вставать, заруби себе на носу это правило. Сколько раз говорил – не нужно баловать детей. Я вас сучек воспитаю… “
         Уже теряя сознание, Соня краем глаза заметила посторонних людей в доме. Среди них находился знакомый незнакомец.
         Долгое время старшая дочь не приходила в сознание. Варвара Никитична вызвала скорую помощь и милицию. Разъярённого отца увезли, после освидетельствования, в милицейской будке в ближайшее отделение. Вскоре появились люди в белых халатах. Они с ужасом оглядели огромное количество кровоподтеков на теле девушке. Врач быстро профессионально обработал нанесённые отцом увечья. Медсестра поставила подкожно укол. Девочка зашевелилась. Протяжной стон застыл в окровавленных губах, когда Соня попыталась встать.
- Серёж, помоги перенести Соню на кровать, - отчаянно прошептала Варвара Никитична, плача навзрыд. Сосед, осторожно поднял израненную девушку на руки и понёс в комнату.
- Серёжа?
- Да. Тише. Тебе нельзя разговаривать. Завтра я приду с гостинцами, поговорим.
- Приходи. Я буду ждать, - еле слышно прошептала Соня, и провалилась в глубокий беспокойный сон…
         На следующий день выдалось серенькое, тусклое утро. Низкие облака затянули небо. Природа притихла. Здесь и там срывались с веток листья, беспомощно крутясь в воздухе и падая на землю. Высокие рябины склонили свои ветви под грузом тяжелых оранжевых гроздьев. Многих птиц привлекают эти прекрасные ягоды золотистой поры. Самые голодные, увидев корм, опускаются на рябины, лакомятся по ягодке и в спешке летят дальше. Перелётные птицы чуют скоро приход холодов и торопятся в теплые края.
         Дождь утратил постоянство, пошёл порывами, переходя то в ливень, то в изморось.
Ветер, промозглый, холодный, с бешеным рвением стучал в окна домов.
         Несмотря на дурную погоду, Софья проснулась в хорошем расположение духа: во-первых, сегодня встреча с любимым человеком; во-вторых, отца посадили в тюрьму на шесть месяцев за жестокое обращение с ребёнком; и в-третьих, Соня доказала всем, что на зло всегда найдётся управа.
         Она, с трудом встала с кровати. Тело ужасно болело, ноги отказывались идти.
- Тебе что-нибудь принести? – озабоченно спросила Варвара Никитична, заглядывая в комнату к дочери. Глаза матери были заплаканные.
- Мамочка! Перестань винить во всём себя. Это когда-нибудь должно было случиться.
         Варвара Никитична хотела, было что-то спросить, но промолчала. Крупные слёзы катились по бледным щекам. Она устало опустилась в кресло и бессмысленно уставилась в точку.
- Поля спит?
- Да.
- Как она?
- Успокоилась. Я сказала, что отец уехал на долгое время в командировку.
“Пусть потрудится! “– подумала старшая дочь и вслух спросила: “К нам никто не приходил? “
- Нет, -  рассеянно ответила мать и добавила, - тебе через неделю в школу. Документы я подала.
- В школу?!
Соня тупо уставилась на мать. Красные, воспаленные веки удивленно поползли вверх.
- Мам, как я покажусь в таком виде сверстникам, а?!
- Заживёт. Тебе ещё три года учиться. Надо постараться.
- Я не буду учиться три года!
- Как это понимать?!
- Только этот год. И точка.
         На большей части лица матери выражалось, если не боязнь, беспокойство. Она скрестила руки на груди и ласково посмотрела на взъерошенную дочь.
- Девочка моя, ведь тебе ещё только пятнадцать лет. Что же будет дальше?!
- Мама, я уже не ребёнок. Я взрослый самостоятельный человек. Честно признаюсь, школу никогда не любила, отсюда и тройки.
- Ты думаешь, этим хвалиться можно?
- Не обязательно. Просто я нашла в жизни другой путь.
- Интересно какой?
- Я решила поступать в медицинское училище. Весной закончу школу. Получу аттестат и поеду на вступительные экзамены.
- У тебя по биологии круглая тройка. То же самое и по – русскому языку.
- Ну и что?
- Можешь провалить экзамен.
- Перед экзаменами, я хорошенько вызубрю книги.
- Где ты решила поступать?
- В Якутской области.
- Почему именно туда?
- Потому что ближе.
- В Нерюнгри?
- Нет. Я поеду в город Алдан.
- Ты думаешь, всё так просто? Там же своих аборигенов полно.
- Мама! У нас наступила демократия.
- Надо же такое слово выучила, - удивилась матушка. Она хотела ещё что-то сказать, как в дверь неожиданно постучали. Варвара Никитична вздрогнула.  Она сразу как-то вдруг съёжилась, точно загнанный зверёк. Соне стало, невыносимо жаль её.
- Сиди, я открою.
- Нет, нет, я пойду. Ты лучше ляг, отдохни. Тебе сил надо набраться.
         Матушка вышла из комнаты. Соня терпеливо ждала её возвращения. За окном монотонно стучал дождь. Пожелтевшие листья словно искали приют, собираясь жалобно   в бесформенные кучки, на сырой влажной земле. Унылая пора враждебно сеяла тоску в душе.               
         Софья не сразу заметила Сергея. Он смущенно кашлянул и протянул озадаченной девушке букет жёлтых цветов.
- Живые цветы?! В такое время года?! – радостно воскликнула девица, заливаясь ярким румянцем.
Сердце глухо стучало в груди готовое, выпрыгнуть.
- Вам принести чаю с лимоном? – поинтересовалась матушка и не дожидаясь ответа, стала хлопотать на кухне.  Вскоре огромный самовар деликатно запыхтел, намекая присесть к столу. Соня неторопливо прошествовала мимо возлюбленного, пытаясь сохранить остатки девичьего самолюбия. Впервые в жизни ей захотелось броситься в объятия к малознакомому мужчине. Её страстная натура требовала искренней любви. Она готова была сию же минуту рассказать ему всё о своей жизни.
- Пойдём, чай попьём горячий, с лимоном. У мамочки очень вкусные пирожки с картошкой и капустой, а ещё с рисом и яйцом.  Пошли на кухню.
- Ну, если только на полчаса…
         За обеденным столом не спеша, потягивали ароматный чай. Дольки лимона и тягучее варенье малины, были кстати. Сергей с огромным удовольствием пробовал пироги с разной начинкой, не забывая хвалить добросовестную хозяйку. Матушка скромно улыбалась. Давно уже никто не хвалил её стряпню. Из дружной неторопливой беседы Соня узнала, что его мама – художница. С грустью услышала, что Сергей в ближайшее время собирается служить. Предстоящая разлука, не укладывалась в голове. Софья украдкой наблюдала за молодым человеком. Ей нравилось в нём всё (О БОЖЕ!).  Его очаровательная улыбка покоряла окружающих. Жгучие глаза задорно блестели словно огонь. Соня не видела в нём недостатков. Ей ужасно захотелось к нему прикоснуться.
- Ну, вот и поговорили, - прервал тайные мысли Софьи Сергей и поспешно встал.
- Приходи к нам в гости, если хочешь, конечно,- быстро произнесла Соня и вновь смутилась от пронзительного взгляда.
- Конечно, приходи. Здесь тебе только рады будут, - поддержала Варвара Никитична старшую дочь, лукаво пряча улыбку. Она, без особого труда, догадалась о чувствах дочери.
- Может быть,- вежливо отчеканил сосед и посмотрел на часы, - извините, мне пора.
         Хозяйка дома проводила гостя до порога квартиры. Байкал дружелюбно помахал на прощание хвостиком, и отправился к обеденному столу полакомиться чем-нибудь вкусненьким. Софья сунула обаятельной мордашке половинку пирожка и стала убирать кружки со стола. Настроение испортилось. Девушка чувствовала отчуждение Сергея.  Немудрено. Разве посмотрит кто-нибудь в её сторону, когда она “разрисована” синяками и ссадинами. “Нужно немедленно заняться собственным видом”, – тоскливо размышляла Соня, доставая из нижней полки шкафа пыльные учебники и тетради…



Глава пятая.



         Незаметно подкралась зима. Яркая своеобразная панорама природы вносила некое разнообразие в холодную пору года. Сомкнутые кроны деревьев, одетые в пушистые белоснежные одежды, образовывали арки под протоптанными среди сугробов дорожками. В чистом воздухе искрился аромат хвойного леса. Местами вечная мерзлота вызывает деформацию верхнего слоя почвы, в котором расположены корни деревьев, словно “пьяный лес “и тогда деревья причудливо наклоняются в разные стороны, точно готовые к исполнению вычурного танца.
         Путь к вершине сопке, расположенной в нескольких метрах от дома Софьи, словно музей природы. Здесь можно наблюдать, как дремучая тайга чередуется с великолепными полями и сменяется чащобами кедрового стланика, правда шишки на пихте не столь шикарны и богаты, но зрелище невообразимое. Всё это великолепие заканчивается сурово-каменной, моховой почвой, покрытой снежными вершинами.
         Жуткий холод и кусачий мороз не позволяет долго бродить по улицам. Снежные сугробы подернулись тонкой ледяной коркой, образуя угрожающий скользящий наст.
         Леденящий ветер пронизывал насквозь, бесцеремонно подкрадываясь со всех сторон. С дикой яростью он впивается в кожу, заставляя бегом мчаться домой.
          На следующей неделе ожидались крещенские морозы. Каждый день Соня без особого энтузиазма, посещала школу. Одноклассники скорее раздражали её, нежели нравились. Она считала, что их интересы она давно пережила. Ей не нравилось назойливое внимание со стороны учеников и учителей. Ядовитые колкости принимала в штыки и ещё больше отдалялась от школьной компании.
         У Полины всё складывалось иначе. Она впервые села на школьную скамью, и круг новоиспечённых друзей-малышей вырос вдвое. Не проходило и дня, чтобы маленькую ученицу не приводили домой. Варвара Никитична с удовольствием встречала детей из школы, не забывая угостить сладкой карамелью.
         В доме царило благополучное спокойствие и порядок. Дети чувствовали домашний уют и любовь матери. Каждый вечер они помогали ей убирать посуду после ужина со стола. Потом дружно смотрели по телевизору вечерние программы. Иногда хохотали до упаду. Софья знала, что скоро должен был вернуться домой отец. Ей даже думать об этом было неприятно. Однажды она не выдержала и спросила у матери: “ Ты сможешь оставить отца и уехать? “Лицо Варвары Никитичной было бледно, слегка раскрытые губы побледнели.
- Куда?
- К бабушке, например.
_ Как мы в Калининградскую область будем добираться?
- Поездом.
- У нас нет таких денег!
- А сколько надо?
- Сонюшка, я зарабатываю очень мало. Киномеханики скоро не будут востребованы. Нам еле-еле хватает на еду, да за жильё заплатить.
- А почему твоя профессия не будет востребована?
- Потому что техника шагает вперёд.
- Хорошо. Я устроюсь на работу!
- А школа? А поступление?
- Плевать!
- Нет, не плевать. За месяц мы ничего не сделаем.
- Ты его ещё любишь?
- Не знаю, - горько вздохнула матушка и заплакала.
Софья ждала что угодно только не этой покорно склоненной головы. Увы. Она стояла перед матерью и гладила её теплые, мягкие, мокрые руки.  Ей ужасно хотелось её защитить. Должен ведь быть какой-то выход. К досаде, Соня не знала, как его найти. Оставалось ждать.
         Дни быстро пролетали. На дворе уже стоял месяц-март.
По синему небу плыли и таяли изорванные ветром белые облака. Природа постепенно просыпалась от длительного сна. На улице радостно щебетали птицы.
         Софья как обычно собиралась в школу рано утром. Полина ещё сладко сопела в детской кроватке. “Везёт во вторую смену” -  подумала сестра и заглянула на кухню.  Матушка в платочке и в тапочках на босу ногу стояла на подоконнике и мыла окно.
- Мам, я пошла.
- Веди хорошо, пожалуйста.
- А когда это я плохо себя вела?
- Сама знаешь, только вчера ходила к классному руководителю.
- Пустяки, ладно, пока, пока.
         “Утром если подморозит, дорога прямо-таки отличная, - подумала Соня, потирая ушибленное колено, - хоть шипы вставляй в подошву обуви”. Она отряхнулась от мокрого снега и побежала на автобусную остановку. Навстречу шёл Сергей. Сердце Софьи быстро забилось.
- Привет, соседка. Выздоровела?
- Ещё четыре месяца назад,- обиженно сказала девушка, пытаясь справиться с нарастающим волнением.
- А ты не обижайся, я просто был очень занят. Скажем так -  ездил в командировку.
- Удачно?
- Не вполне. Что делаешь вечером?
Соня чуть было не упала в обморок.
- С тобой всё в порядке?
- Да, да. Я только. Вообще, ничего…
- Понятно!
- Что понятно?
- Уроки делать будешь.
- Я похожа на ребёнка?!
- Нет.
- Тогда причём тут школа?
- Просто спрашиваю. Ты чего такая злая, а?
- Скорее своенравная.
Сергей рассмеялся и великодушно сказал: “Да ты смешная соседка, ей-богу“.
- Может быть. Ну что, зайдёшь вечерком?!
- Посмотрим, -  крикнул через плечо молодой парень и быстро зашагал к своему дому.
Софья лишь вздохнула, ей ничего не оставалось делать, как сеть в подоспевший автобус…
         Вечером ждал неприятный сюрприз. Из тюрьмы вернулся отец. Встретил Соню он не вежливо, а грубо. В углу дивана съёжилась Варвара Никитична и Полина. “Ну и денёк выдался “,-  невесело подумала девушка, отправляясь к себе в комнату. В этот вечер ужинали, не спеша, и почти молча. Соня буквально чувствовала себя
“не в своей тарелке “. Наконец отец не выдержал: “Ну что, благодетельница, довольна? “. По-видимому, своим словам отец придавал немало значения. Софья чувствовала дикий страх, но отчаянная смелость победила.
- Чему я должна быть довольна?
- Не притворяйся!
- Я, правда, не понимаю, о чём идёт речь.
- Ах ты, сучка, - злобно заверещал отец и со всей силы стукнул кулаком по столу.
Посуда звонко подпрыгнула вверх, чуть не разбилась. “Постелила белую скатерть, - подумала старшая дочь, -  ещё бы хлебом да солью встретила, мама”.
Отец искоса взглянул на жену.
- Если ещё раз вызовешь ментов – убью!
- А ты нас не пугай, -  смело вставила старшая дочь, поднимаясь из-за стола. К своему ужасу Соня увидела, как отец посинел и трясётся. Только не понятно отчего: от злобы или здоровье утратил.
- Во – он из дома, - прохрипел Александр Трофимович. Изо рта вывалилась жеваная папироса “Беломорканал “. Розовая слюна текла по подбородку. Не дожидаясь дальнейших указаний, испуганная Софья выскочила из дома и побежала к соседям звонить 03.  Вскоре приехали врач и медицинская сестра. На ручных носилках унесли отца в оборудованную машину.  Пронзительный вой ещё долго звенел в ушах старшей дочери…
         Почти два месяца Александр Трофимович находился на стационарном лечении. Ему врачи поставили диагноз, начальная стадия бронхиальной астмы. Иммунитет ослаблен в связи с плохим питанием. Также сыграли роль неподходящие условия в местах отдалённых заключения.
         Варвара Никитична добросовестно навещала больного каждый день. Витамины, супчики, котлеты и многое другое, восстанавливали постепенно ослабленный организм супруга. С терпеливой заботой, она ухаживала за главой семейства как могла. В ответ получала нескрываемое раздражение.
         Софья между делом, совершенно не чувствовала себя виноватой. Наоборот, она радовалась неблагополучному исходу встречи с отцом. Нет, не злорадствовала. Просто наслаждалась временным отсутствием семейного тирана.  Единственное, что омрачало жизнь – отсутствие Сергея.  Шестое чувство подсказывало, что у него есть другая девушка. И красивая!  Не то, что она провинциалка.  И часто плакала по ночам, испытывая горести безответной любви. Её ранила сама мысль, что она отвергнута. Любовь мучила ежеминутно; горела огнём в каждой клетке одинокой души. Софья пыталась его разыскать. Готова была объясниться в любви. Она пыталась справиться с необузданными чувствами, но ей это плохо удавалось. Чтобы отвлечься, Соня набрала учебников в школьной библиотеке и стала готовиться к скорому поступлению в медицинское училище…



                Глава шестая.



 Ты всё собрала необходимое? - взволнованно спросила Варвара Никитична. Она всё не могла поверить, что старшая дочь уезжает. Полина, искренно, плакала, не пряча детских слёз. ’’Как мы без тебя будем?” - жалобно лепетала сестрёнка, оглядываясь в сторону гостиной. Александр Трофимович намеренно игнорировал старшую дочь. Её громкое решение «хочу быть самостоятельной» оставил без внимания. Ну и пусть!
- Вместо меня матери будешь помогать ты, Полина. И ещё,- шепотом сказала Софья, волнуясь не меньше её, - будь начеку и ночью и днём. Поняла о чём я?!
- Поняла. Храню маму, как зеницу ока.
- Вот и отлично. Мамочка, дай, пожалуйста, попить морса перед дорогой.
- Я тебе там пирожков с картошкой положила и курочку с огурцами.
- Малосолёными?
- Как ты любишь. Будем прощаться?! Давай присядем на дорожку, -  матушка заплакала и обняла непокорную старшую дочь, - билет не потеряла?
- Нет, конечно! Да не волнуйтесь вы так. Я уезжаю всего на год. А если не судьба поступить, вернусь через две недели.
- Поступишь! Обязательно. Ты у нас сильная!
- Так уже лучше. Мама, Христом Богом прошу, если что, напиши сразу письмо. Адрес чуть позже вышлю.
          Объявляется посадка на скорый поезд «Тында- Нерюнгри», - отчеканила строго диктор в микрофон и для убедительности повторила дважды.
         Взволнованная девушка   отдала билет тучной проводнице и без труда отыскала своё место в купе. Было жарко. Поезд не спеша, тронулся. Прошёл час, другой, третий…
         Спутник Сони что-то рассказывал, что-то бестолковое и бессвязное, его совсем не хотелось слушать. Девушка закрыла глаза. На душе постепенно росло умиротворение. Кажется, что всю жизнь, вот так, согласилась бы ехать, куда глаза глядят. Просто смотреть на бесконечные, манящие лесные просторы.
         Дорога – это постоянная новизна впечатлений. Дорога как жизнь: она всегда ведёт в будущее. Радостно ожидать, что тебя что-то впереди ожидает. Созерцание новизны – самое сильно и прекрасное ощущение, неотделимое от жизни.
         Увлекательные рассказы о путешествиях на редкость на книжных полках в библиотеках и многие из них написаны мудрыми людьми. Но книжки не заменить реальной жизнью. Чем интереснее чужой рассказ, тем больше хочется самому отправиться в путь.
         Красота природы -  это лекарство от душевных травм, от тяжёлых недугов и от семейных трений.
Путешествовать в одиночку или с близким человеком по родным просторам – хорошая возможность не спеша осмыслить прожитую жизнь. В дороге легко и спокойно можно поразмыслить. Отдохнуть душой и телом. Понять для чего ты живёшь в сегодняшнем мире…
         Вдруг, неожиданно, Софья проснулась от резкого толчка. В замешательстве, долго не могла понять, где она? Пассажир тактично напомнил растерянной девушке, что поезд прибыл на станцию Нерюнгри. Девушка схватила свои вещи и помчалась к выходу на перрон…
         Уже давно позади, остался клокочущий содроганиями поездов вокзал. Ещё слышно было шум тепловоза, свистки рожка стрелочника.
         Рейсовый маршрут «Нерюнгри – Алдан » грозил девятичасовой мукой. Автобус ехал по пыльной, длинной дороге, среди многочисленной полосы гор. На пути встречались, лишенные всякой растительности отвалы, напоминающие бархатные: это следы работ драг. В 1922-1923 годах в Алданском районе были открыты богатые месторождение золота. В 1926 году на Алдане уже начала работать первая драга, которая впоследствии печальным образом отразилась в природных условиях. Вокруг города Алдана расположились несколько посёлков, различных подсобных предприятий, совхозов. Совхозы, не смотря на трудные условия, снабжали и продолжали снабжать посёлки и города своими овощами, картофелем и молоком. Покинутые посёлки это характерная черта всех золотых приисков, где на отдельных участках быстро исчерпывается сырьевая база. Организационно – техническим центром всего золотопромышленного хозяйства стал город Алдан, а ведь когда-то он был приисковым посёлком, старейшим из многих подобных посёлков, возникших ещё в двадцатых годах…
        Соня невольно вспомнила свой заброшенный посёлок Лапри. Действительно, кому не дороги воспоминания детства?! А ведь там, как и здесь начинаются сейчас приисковые разработки. Уже созданы серии старательных артелей. “Что они там всё ищут, как кроты, - зло подумала Соня, с неприязнью оглядывая «чёрное дело рук»,- неужели ценностей мало в жизни бывает?!”
         Сгущались первые сумерки. Вдалеке показались яркие огни. Разноцветный калейдоскоп красок слепил усталые глаза. Пассажиры облегченно вздохнули. Приехали, наконец. Руки, ноги затекли. Голова наполнилась свинцовой тяжестью. Софья, устало поднялась с кресла. И направилась к водителю автобуса.
- Вы не подскажите, где находится медицинское общежитие?
- Вон за тем поворотом. Пройдёшь вверх немного и свернёшь направо, - шофёр лукаво осмотрел девушку и подмигнул. Девушка отмахнулась от него, как от назойливой мухи. Больше всего на свете ей хотелось принять душ и выспаться.
         Автобус уехал. Софья с грустью посмотрела ему вслед: ей неожиданно захотелось броситься вслед; вернуться домой к любимой матери и Полине. Самостоятельный образ жизни слегка пугал. Она постаралась отбросить дурные мысли. В голове лишь звучало: сделаю шаг к новой жизни. И лишь вперёд!
         На следующее утро Софья стояла возле приёмной директора. Она отдала секретарше пакет документов.
- Из Амурской области? - удивленно протянула женщина, разглядывая девушку поверх очков.
- Да, а что тут такого удивительного?
- Редкие гости.
- Надеюсь, что буду постоянным гостем!
- Надейтесь. Экзамен по биологии завтра в десять часов утра. Не опаздывать.
- Как скажите. До свидания.
- До свидания. Следующий…
         Соня неторопливо гуляла по городу. С трудом, преодолев крутые ступени, ведущие в гору, она оказалась на площади. Чуть выше располагалась центральная библиотека. Девушка не стала обременять её своим посещением, решив сделать вылазку потом. От площади проходили направо и налево небольшие тропы. Отсюда очень хорошо было видно часть города: универмаг, солидный кинотеатр, горный техникум, здание администрации и многое другое. Центр города Алдана удобно вмещал всё необходимое для потребности городского жителя. Между улицами находились скромные парковые рощицы, где в тишине вечера застывали деревья, словно восковые фигурки на шахматной доске. Причудливыми узорами вырисовывались их ветви на фоне неба.
         Девушка пошла по Октябрьской улице прямо к автостанции. Автовокзал пугал своей серостью и не ухоженностью. “Мрачноватое здание, - подумала гостья, огибая угол, - портит первое впечатление о городе. А говорят ещё « Золотой  Алдан »”.
         Ночь тянулась бесконечно долго. Неясные шорохи беспокоили возбуждённую Софью. Она не могла привыкнуть к чужому краю: её пугало всё. Предстоящий экзамен не давал покоя, хотя Соня предварительно подготовилась по предметам со всей ответственностью. Она бестолково ворочалась с боку на бок, пытаясь уснуть. Ей это плохо удавалось. Измученная собственными мыслями, она встала с кровати и посмотрела на часы: было шесть тридцать. “Ничего не поделаешь, - вслух проронила взъерошенная особа, - стало быть, надо повторить биологию “.
Два часа мучительно тянулись вперёд. Наконец не выдержав ожидания, Соня схватила чёрную сумку и побрела на улицу.
С утра был туман, но к завтраку погода разгулялась: солнце светило яркое, небо было безоблачное, ветер тихо затаился среди листвы. Откуда-то тянулось затхлой сыростью.
         Желающих поступить оказалось больше, чем ожидали. Народу было не протолкнуться. Не ожидая приглашения, Софья первая зашла в экзаменационный кабинет. За столом, покрытым алой бархатной скатертью, сидело три педагога: директор, учитель английского языка и преподаватель анатомии.
         Дрожащей рукой, Соня вытянула билет. Мельком глянув на задание, девушка облегченно вздохнула. Она знала всё и без предварительной подготовки, присела на краешек стула возле экзаменаторов.
- Подготовки не требуется? - деликатно спросила преподаватель анатомии.
Почему-то, она сразу понравилась Софье. Она покачала головой и начала: “Основной орган дыхательной системы – это легкие. Они расположены в грудной полости, почти полностью занимая её. Каждое лёгкое покрыто тонкой оболочкой -  плеврой, которая состоит из листков. Один листок покрывает легкое, а другой выстилает грудную полость, образую замкнутое вместилище, для этого легкого. Между этими листками находится щелевидная полость, в которой содержится немного жидкости, уменьшающей трение при движениях лёгких. Масса легких 1, 200 гр., отсюда и название. Ткань лёгких состоит из тончайших разветвлений бронхов и тонкостенных лёгочных пузырьков, то есть альвеол. В лёгких подсчитывают до 700 млн. Альвеол и их общая поверхность составляет -  120 кв. метров, что в 40-70 раз больше общей поверхности тела человека. Такая огромная поверхность лёгких обеспечивает полный контакт кислорода с кровью...”
- Достаточно. Приступайте ко второму вопросу, - коротко сказал директор и приготовился слушать.
         Соня вытерла платком предательский пот со лба и быстро продолжила: “Пищеварительная система состоит из пищеварительной трубки и ряда крупных желез. Длина трубки у взрослого человека может достигать до 7-8 метров, образует расширение и множество изгибов, и петель. Пищеварительная система начинается ротовой полостью, в ней пища измельчается и смачивается слюной, скользкий комочек пищи поступает в глотку, а затем в пищевод. По пищеводу пища проталкивается благодаря перистальтике, волнообразным сокращением её стенок. При этом мышцы, расположенные в стенке пищевода сжимаются, проталкивая комок пищи в желудок. Этот процесс занимает в большей сложности 6-8 секунд…”
- Можно, я приступлю к следующему заданию, - вздохнула Соня и получила одобрительный кивок. “В жизни мы переживаем много радостей и тревог. Во снах отражаются наши чувства, мысли, действия. Нам часто снится то, чтобы мы хотели увидеть или, наоборот, то, что мы опасаемся. Сновидения могут казаться серьезным подспорьем для решений трудных вопросов. Когда мы попадаем в объятия Морфея, наш разум освобождается от ограничений скучной реальности, вырываясь из рамок привычных понятий представлений. В мире снов всё возможно. В настоящее время науке известно, что каждый человек во время сна видит около 3-4 сновидений, но запоминание их происходит только в том случае, если пробуждение происходит в фазе быстрого сна. Если же мы пробуждаемся в фазе медленного сна, то сновидения забываются и кажется, что их вообще не было. В течении ночи бывают минуты, когда усиливается мозговой кровоток, активизируется деятельность мозга и у спящего хорошо видно быстрые движения глаз. Именно в этот момент и возникают сновидения. И, кстати, любопытно то, что впечатления предшествующего дня мало влияют на содержания сновидений. У меня всё! “
Умница,- не выдержала учитель анатомии.
Директор молча показал в сторону выхода.
         На следующий день Софья в поте лица сдавала экзамен по-русскому языку. После того как поступающие закончили проверку диктанта, преподаватель взял у них тетради. Оставалось только ждать…
Результаты объявили спустя неделю. Соня блистательно выдержала экзамены. Восторг, буквально поглотил юную девушку. Она стояла среди якутов, армян, грузин, татар и плакала. Ей не стыдно было показывать ребятам слёзы радости. Соня чувствовала себя на пике славы: она доказала в - первую очередь себе, что она самостоятельная. И даже похвалила себя за подобные мысли…



Глава седьмая.

Спустя два месяца.

         Софья готовилась к продолжительной учёбе. Она узнала расписание на сентябрь. И оформила у коменданта общежития студенческий пропуск. Её поместили в двухместный номер. Рядом располагалась трёхместная комната, душ и туалет. “Очень удобно “,-  подумала и отправилась через длинный коридор на кухню. Она решила отварить картошку в мундире. Слабосоленая селёдка давно дожидалась на блюдце на подоконнике. Никогда девушка не привередничала в питании: ей нравилось всё, начиная от манной каши и заканчивая деликатесом. Правда, денег не всегда хватало.
         Вскоре подоспела картошка. Соня слила горячий отвар в белоснежную раковину. Скромный обед выдался на славу.
         От дела нечего, девушка стала прибирать в комнате всё, что не видела: фантик от карамельки, незаметно перышко, обрывок бумажки, -  добросовестно отправляла в мусорное ведро.
         Мудреное занятие поглотило мысли Софьи. Она не сразу заметила появления гостя в номере. Скорее почувствовала. Вздрогнув, она повернулась. Перед ней стояла очаровательная, молодая девушка, лет семнадцати. Нежданный гость оценивающе смотрела на Соню, склонив голову немного набок. На ней хорошо сидела красная блузка, подчёркивая грудь. Чёрные брюки демонстрировали стройные длинные ноги.
- Ну что, так и будешь пялиться на меня, как баран на новые ворота?
- Ты кто? – удивилась Софья.
- Кристина, твоя соседка по комнате. Тебя как величать?
- Соня.
Кристина на мгновение опустила ресницы своих длинных, как миндалины глаз.
- Ты откуда приехала?
- С Тынды.
- Правда, не врешь!?
- А врать-то зачем?
- Вот так встреча! Сам Господь Бог нас свел. Я твоя землячка.
- Офигеть! - ахнула Соня.
- Надо отметить!
- Денег нет - стыдливо пробурчала Соня.
- Не переживай, здесь стипендия хорошая.
- А ты откуда знаешь?
- Я все знаю. Будем дружить? - улыбнулась Кристина.
- Будем, - поддержала Соня новоиспечённую подругу.
         В течение недели, Соня не скучала. Ей просто не давали этого делать. Кристина таскала ее везде за собой. Она быстро освоилась в общежитии: у нее появилось много поклонников, и даже друг. Семнадцатилетняя красавица любила флиртовать, очаровывала всех, легко одерживала победы. Софья чувствовала себя в ее присутствии лишней. Ей не раз хотелось убежать и спрятаться, но Кристина ее не отпускала. Однажды Соня разозлилась на эгоизм новоиспеченной подруги и прямо заявила: “Ты, конечно, обаятельна и красива. И никто не может соперничать с тобой по изобретательности в любви. Но я терпеть не могу, когда меня отодвигают на второй план”.
- Прости. Я не специально.
- Кристина, я с тобой больше никуда не пойду. Найди себе по сговорчивей подругу.
- Никого я не собираюсь искать. Ты мне очень нравишься.
- Очень приятно.
- Не обольщайся. Понимаешь, я не умею владеть своими эмоциями…
- Я тоже к сожалению…
- Не перебивай! Я действительно живу чувствами и подвергаюсь частой смене настроения. Меня это злит, но ничего сама поделать не могу. Именно в любви проявляется моя девичья сущность. Когда я вижу интересного парня, то теряю голову, точно в омут головой. Не знаю, что на меня находит, но я меняюсь прямо на глазах.
- Очень заметно!
- Ты умеешь слушать!?
- С большим трудом… Ладно, не забивай себе голову. Завтра первый урок…
- Ну и что?
- Ты учиться собираешься вообще?
- Какая учеба, ты, что такое несешь?
-Ты очень легкомысленная.
- Брось, притворяться праведницей, будем гулять,- Кристина встряхнула русыми кудрями. Она вызывающе посмотрела на Соню…
         Начались бестолковые ежедневные вечеринки. Как-то раз, Софья встретилась с другом Кристины. На вид, он казался мужественным и широкоплеч, одет был не броско, но вполне прилично.
- Сонька, это мой личный телохранитель,- гордо указала, веселая подруга, указательным пальцем на сурового молодого человека. Он искоса взглянул на Соню. Слов не последовало. Софья сидела у окна вполуоборот к нему и дивилась его отчужденности: «злой, наверное, как ротвейлер»,- подумала девушка, и, чуть было, не рассмеялась. В этот вечер знакомство не состоялось.
- Сама не понимаю, почему Вовка так себя повёл? Обычно он мягкий, добрый и ласковый человек.
-У-гу.
- Что угу? В Шмыге есть душа.
- Мне он не понравился.
- Почему?
- Не знаю. Просто не понравился и всё.
- Жаль. Кстати, парень просто бульдозер.
- Это как?
- Его трудно вывести из равновесия. Но если это сделали, берегись.
- Руки, его говорят сами за себя.
- Кулачище.
- Как давно вы с ним встречаетесь?
- Неделю.
- Долго, - съязвила Соня.
- Между прочим, мы с ним переспали.
- Уже?!
- А что ждать-то?
- С ума сойти.
- Нет, я буду сидеть и ждать, когда Вовочка под венец меня поведёт. Дудки.
- Он сегодня придёт?
- Вряд ли, - лукаво усмехнулась Кристина и убежала по своим любовным делам.
Соня осталась одна. Через два часа раздался стук в дверь: пришёл Владимир.
- Где Кристина?
- А я откуда, могу знать?
- Вы же подруги.
- Ну и что из этого следует? Она вольная птица. А я не надзиратель.
Владимир неожиданно побледнел. Соня забеспокоилась. Ей, вдруг, стало жалко сердечного друга Кристины. В его взгляде было какое-то беспокойство, изобличавшее внутреннюю борьбу.
- Водку будешь пить? - сходу начал Шмыга, доставая из пакета бутылку «Столичной». Дешевая колбаса и граненый стакан последовали за спиртным.
- Вот так сразу? - не зная, что и подумать, спросила растеряно Софья. Она ни разу в жизни не пробовала алкоголь, но ей не хотелось почему-то отказывать в помощи этому человеку. Володя присел около стола. Раздалось звонкое бульканье, наливаемой жидкости.
- Ну, будем, - по-мужски заявил «собутыльник» и залпом выпил содержимое.
Соня повторила его немудреные движения. Неудачный глоток «пламенной» водки сделал своё дело: девушка поперхнулась и стала кашлять. Владимир вдруг расслабился и заулыбался.
- Да ты смешная девчонка, я смотрю…
- А ты самый видный студент в общежитие,- попыталась сделать комплимент Соня. Вытирая подступившие слёзы, она высморкалась в белоснежный платок. После второй порции «Столичной», они дружно беседовали наперебой.
- Вы с Кристиной поссорились?
- Тебе можно верить? Трепать не будешь?
 - Я сплетни не собираю.
- Правильно. Всё просто и ясно. Я безумно влюблён в твою соседку. По-настоящему, как это бывает в кино.
- Звучит замечательно.
- Вся трагедия в том, что она меня не любит.
- Почему?
- Потому что она бегает по другим мужикам.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю!
- Так брось её и дело с концом.
- Не могу, люблю эту суку.
- Ты можешь рассердиться на мои слова и послать куда положено, но я всё равно скажу.
- Ну?
- Ты будешь тряпкой, если в руки себя не возьмёшь. Это моё мнение. Будь мужиком!
- Знаю, - печально вздохнул Володя и сразу как-то сник. Через пару минут они выпили ещё водки.
- Твоя любовь, конечно, глубоко трогательна, но неужели нет других привлекательных девушке в общаге, - еле ворочая языком, спросила Соня.
- К сожалению, я не могу забыть Кристину. Не могу отступить и всё тут. Она меня с ума сводит…
- Ну и дела…
- Хуже быть и не может.
- Вот, что я тебе скажу...
- Что?
- Не будь трусом. Заставь её ревновать. Флиртуй с другими девчонками и всё пойдёт как по маслу.
- Ты думаешь?!
- Уверенна, - стала прогнозировать Софья, качаясь в разные стороны на стуле. Первый раз в жизни она была пьяна…
         Успешно завершившиеся «переговоры» с Владимиром, разрядили напряженность обстановки. Они расстались добрыми друзьями. Соня с трудом припоминала появление Кристины в комнате. Та недовольно топала, пытаясь разбудить «уснувшую» подругу. В сердцах плюнула и легла спать.
         Утром невыносимо болела голова, мучила изжога. Еле пошевелив пересохшими губами, Софья сползла с кровати. За окном лил монотонно дождь. Последнюю неделю пасмурное небо редко прояснялось. Дул холодный ветер. Месяц сентябрь выдался не редкость мрачным.
         С «тяжелой головой» Соня отправилась в училище. Кристина давно уже упорхнула на какое-то свидание, не считая, нужным посетит первый урок. Её дело!  По дороге Соня купила освежающие леденцы и бутылку минералки. Удивительно, ей понравилось «расслабляться» в кругу замечательных друзей. Независимость будоражила. И потом: она взрослая шестнадцатилетняя девушка: имеет право на личную жизнь, самостоятельное слово. Кстати о личной жизни -  на горизонте появился белокурый красавец. Между прочим, он уже обращал внимание на неё. И даже пригласил на свидание. Про Сергея она старалась не думать. Терзания приносили массу печали, а ей хотелось праздника. После жестокого изнасилования, Софья решила, что не один не посягнёт на её раненное тело, но любопытство победило. Отчаянная смелость взяла вверх. Пусть так. Если тот парень из общежития позволит при встрече лишнего – она согласится…
         Через неделю её пригласил тот самый блондин к себе комнату, предварительно выгнав друзей. Услышав новость, Кристина только развела руками.
- А ты, Сонька, не стесняйся, - приободрила её подруга и с женской проницательностью спросила: он тебе понравился, правда?
- Правда,- вопрос Кристины несколько смутил Соню. Она даже покраснела.
- Ах ты, рыбка моя ненаглядная! Ну, бегом на свидание. И не забудь ноги шире раздвинуть…
Прямая откровенность поразила Софью. Схватив сумочку, она выбежала из комнаты, пытаясь справиться с нарастающим страхом. Может не поздно повернуть обратно. Нет, Кристина не пустит и на порог. Надо же с чего-то начинать.
Дешевая бутылка портвейна немного успокоила странную пару. Волнуюсь, молодой человек всё время поправлял углы пристежного воротника: Соня постоянно теребила подол облегчающего синего платья, струйки пота предательски атаковали всё тело дрожащей девушки. Приготовленный на быструю руку бифштекс оказался до того пересушенным, что девушка так и не смогла прожевать его.
- Сразу видно, что ты только начала вкушать плоды лукавого, - как можно равнодушно заметил Герасим. Спиртное безотказно действовало: он с откровенным желанием смотрел на красивые форму груди Сони.
- Почему?
- Не умеешь пить, как положено.
- А как надо?
- Для начала старайся не кашлять. Выпила стакан и закусила.
- Лучше запить, слишком жжёт горло.
-Или запей. Первый год?
- Да. А ты?
- Второй. Учусь на стоматолога.
- Впечатляет.
После непродолжительной паузы, Герасим неторопливо встал из-за стола. Прямолинейное совращение без какого-либо предварительного флирта, скорее удивило Соню, чем вызвало недовольство. Накаченный блондин без слов перешёл к делу. Бесцеремонно стянув одежду, он с гордостью обнажил свое прекрасно сформированное загорелое тело. Грубоватая нетерпеливость оправдывала своё назначение: Герасим схватил девушку за лодыжки и с силой приподнял их вверх, обрекая её на дискомфорт. Стало нестерпимо больно. Соня держалась за его могучие руки и чувствовала, как перекатываются накаченные мускулы. Его дыхание становилось свистящим, и он продолжал вонзаться в неё как сумасшедший. Она старалась из-за всех сил, лишь для того, чтобы кошмар быстрее закончился. Герасим был сильно возбужден, дабы заметить яростное разочарование партнёрши. В какой-то миг, застыв от наивысшего наслаждения, он медленным движением продолжал выжимать из могучего тела последние капли сладострастия. Наконец, откинувшись на спинку, он блаженно захрапел. В диком ужасе Соня похватала свои разбросанные вещи и выскочила из комнаты. Набежавшие слёзы слепили глаза. Слава Богу, в коридоре никого не оказалось. Обескураженная девушка заперлась в душе. Она рыдала точно ребёнок. По глупой наивности, Соня пыталась найти в новых отношениях росточек сказочного будущего, а получила в ответ реальную форму животного секса. Мужчины видели в женщинах объект временных утех. Они наслаждались удовлетворением своих грубых фантазий. “А как же душа? “, - подумала измученная девушка и снова заплакала. Грубо говоря, временная дешевая подстилка. Стыд и срам! Иногда невозможно сделать отношение серьёзными, как бы человек ни старался. И результат всегда плачевный. От несправедливости, Соня становилась агрессивной. Спиртное лишь усиливало душевное настроение. Она искала непонятное облегчение на дне стакана в сомнительных вечеринках. Но невозможно заглушить боль души. Впоследствии совершала безумные выходки. Бывало, и расплачивалась за них. Ей трудно было привыкнуть к тому, что, таких как она, называли «дешёвкой». Она яростно протестовала. И начала ненавидеть мужчин.
         Наступила лютая зима. Якутский край холодами не жаловал. За окном снежные вихри торжествовали, словно в диком танце на балу коварных ведьм. Под звёздным небом будто заколдованный, оцепеневший и снегом безжалостно запорошенный находился во власти холодной королевы сказочный город. Недостатки архитектуры притаились под снежным, пушистым покровом. Разодетые в белоснежные шубки деревья причудливо изображали различные фигурки, созданные неизвестным скульптором. Прохожие долго не задерживались на жутком морозе и похрустывая валенками, торопились к домашнему очагу. В воздухе даже было слышно человеческое дыхание и в этом было что-то даже мистическое, в особенности, когда сгущались сумерки.
         Через три дня студенты общежития ожидали наступления нового 1991 года. Среди ребят возникла невероятная суматоха, которой сопутствовала радостное веселье. Многие упаковывали свои чемоданы и разъезжались по домам на долгожданные каникулы.
Софья не могла себе позволить лишних трат денег. Она решила остаться здесь и праздновать в компании близких друзей. Родителей она заранее поздравила новогодней открыткой. Оставалось лишь молить Бога о благополучие матери и Полины.



Глава восьмая.



-Что-то я не вижу в упор майонез и горошек. Ау-у, они где?
- Кристина тебе пора покупать очки, - предложила Соня, засучив рукава. Она добросовестно укладывала бутерброды на тарелку.
- Девчата, уже через час новый год, а стол ещё не готов, полный непорядок.
- А ты лучше помоги, - перебила взбалмошная Кристина Владимира и запустила в него огурец. Проявив сноровку, Владимир поймал летучую закуску и с большим удовольствием захрустел, не забывая чмокать полными губами.
- Фу, как противно чавкаешь, - Кристина состроила гримасу.
- А ты не подслушивай. Сонька, ты сегодня одна будешь встречать новый год или с кем?
- Как это одна?! С вами, конечно…
- Я имел в виду твоего друга.
-Его больше нет.
- То есть, как нет? Вы что поругались?
- Нет, не поругались, а расстались. Пусть языком трепет меньше.
- Что-о?, - Шмыга резко вскочил с кровати. Его взгляд стал суровым, желваки злобно забегали по мясистым щекам. Соня и Кристина остановились как вкопанные – они не ожидали столь бурной реакции. В миг Володи и след простыл. Соня ошарашено уставилась на подругу.
- Что это с ним?
-Я подозреваю, что сейчас кому-то не поздоровится. Бежим!
- Куда?
- К другу твоему бывшему.
- К кому?
- К Герасиму…
         На четвёртом этаже случилось столпотворение. Владимир бесцеремонно, на глазах у всех студентов, колотил Герасима от души, приговаривая : ”будешь знать, как мою сестрёнку обижать, козёл!”
- Смотри, Сонька, как фыркают друг на друга… Ура-а!, - взвизгнула Кристина, проталкивая землячку вперёд. Володя тряс незадачливого Герасима, точно тряпочную куклу. Его огромный рост позволял ему эту небольшую шалость. У незадачливого Герасима в глазах застыли слёзы. Его самолюбие было растоптано в считанные секунды. Кристина чувствовала гордость, глядя на своего возлюбленного.
- Мой Шмыга – человек ума бойкого и справедливого. Ты просто посмотри, какое зрелище! Смотри, смотри. Я, считаю, Гера получил по заслугам.
- Чужды тебе страдания, Кристина, - пролепетала Соня, еле живая от страха - пусть болтает себе на здоровье, кому от этого хуже?
- Ошибаешься, дорогая. Я, тебя, насквозь вижу. И слышу, как по ночам рыдаешь в подушку. Смотри на моего любимого, он неотразим!
- Ты неисправима. Любовь для тебя, по всей видимости, игра.
- А разве в жизни бывает иначе?!
- Не знаю, - сокрушенно протянула Соня.
В конце коридора появилась фигура дежурного вахтёра. Необыкновенно дружелюбно приветствовала его толпа студентов. Драки словно и не было.
- О нет, я не согласна с подобным финалом, - обиженно заявила Кристина, требуя продолжения банкета.
- Ах, ты какая! Кровожадная!
А ты, паршивая овца. Не обижайся. Ему поделом. Не жалей подобных уродов, запомни это раз и навсегда.
- Ну что, мы сядем сегодня праздновать Новый год? - весело спросил подоспевший Шмыга, - помни Сонька ты моя сестра и в обиду тебя никому не дам… Тихо.… Да тихо, я сказал… Куранты, что ли бьют?! Бежим скорее….
         В течение двух лет, Софья просто плыла по течению жутко бурной жизни, не успевая следить за временем. Новый этап её студенческой жизни погряз в беспредельной пошлости: несчетные вечеринки, разврат и постель -  всё это прыгало, вертелось точно чертово колесо. Софью будто подменили. Где-то внутри её сознания висело тяжелое злое чувство. Она понимала: маленькая наивная девочка умерла ещё там, в далеком прошлом. Там на берегу Лапринки, где жестоко осквернили её незрелое тело. Она больше не думала о прошлом. Но оно и не уходило. Страшные воспоминания мирно дремали где-то внутри души. Соне, казалось, она справилась с былой трагедией. Хотя, понимала, что её спрятанный «монстр» иногда выбирается наружу. Случайные связи не приносили облегчения. Наоборот, девушка попадала в безумные ситуации. Бывало, еле ноги уносила. Книжки, ручки, тетради отодвигались на задний план. Учёба её не интересовала. На носу были экзамены «годовалой волынки». Возмущения и выговоры классного руководителя волновали меньше всего. «Свобода» будоражила молодой организм. “Пропаду, так пропаду, всё равно “, - проносилось в пьяном бреду в голове Сони.
         Однажды она попала на квартиру, где её радостно приветствовали.
         Трое мужчин и одна взлохмаченная девушка в одном нижнем белье пили, спорили и хохотали, словом, ужин был чрезвычайно весел.
         Спутник Сони указал в сторону подозрительной компании указательным пальцем: “Хочу познакомить тебя кое с кем “. Мужчины лукаво переглянулись между собой, оценив по достоинству спутницу своего товарища. Один из них, с козлиной бородой и редкими зубами «очаровательно подмигнул». Соня невольно поёжилась. Ей захотелось убежать, но любопытство остановило. К тому хотелось чего-нибудь выпить и поесть.
- Девушка, слышала ли ты, что у нас сегодня торжественная церемония? - произнёс плотного телосложения парень, похожий на старый облупленный комод.
- Интересно, какая?!
- Ха, ха, ха, - скривилась девушка с опухшим лицом в одном нижнем белье.
- Не порти интригу Леночка! – ухмыльнулся «комод».
- Вот ещё! – равнодушно дернула плечом Леночка и потянулась за сигаретой.
- Так что за торжество у вас сегодня намечается? – как можно непринуждённо спросила Соня. Она чувствовала, что зашла уже слишком далеко в этой «новой жизни».
- У нас намечается оргия молодых энергичных людей.
- Я за вас рада. Можно, наконец, присесть к столу? - спросила Соня, не поняв значения слов, и радостно подняла первый бокал…
         Проснувшись, Софья долго не могла сообразить, где она: закинув несколько голову вперёд, девушка могла видеть небольшую комнату. Вправо, от неё, лежал знакомый брюнет, раскинув широко ноги. Он был абсолютно голый. Слава богу, он мирно спал. И, что она в нём нашла?! К собственному ужасу, девушка обнаружила на себе лишь одну грязную простынь. А собиралась, лишь, слегка потусить. Неожиданно она вздрогнула: голоса мужчин гремели и раскатывались по комнате. Вскоре на пороге появился долгожданный гонец с бутылкой водки. Пьяные мужчины шумно приветствовала его. В подобной ситуации, Соня оказалась впервые. Парни нагло поедали взглядом аппетитные формы девушки. Каждый из них считал, что подошла его очередь. Соня поискала взглядом Леночку, но той не оказалось в комнате.
- Вряд ли, я когда-нибудь увижу деву девственную и таинственную, - заплетая языком, сказал «старый облупленный комод».
- Она просто очередная шлюха, - жестко сказала козлиная бородка, пуская противные слюни.
- Но она мне нравится, - упрямо стоял на своём «комод», - её губки, как роза алая….
- Смазливая сучка, которую хочется трахнуть. Ха-ха-ха, - заржал, точно лошадь борода.
         Соня слышала стук собственного сердца. Оно замирало, падало куда-то вниз и вновь бешено колотилось. В комнате было темно, накурено и грязно, но это лишь «цветочки». «Ягодки» ожидались впереди: её просто здесь изнасилуют -  как и кому вздумается. Она срочно должна что-то придумать…
- Мальчики, что-то пересохло в горле. Не найдётся ли у вас что-нибудь попить? Натощак, видите ли, секс не хочется получить, - развязано сказала Соня, чувствуя предательскую дрожь в голосе. Напрасно. Трое пьяных парней радостно стали ухаживать за капризами особы, желая получить первый приз сладострастия. Соня, не морщась, выпила рюмку водки на брудершафт с «козлиной бородкой». Через пять минут девушка тактично удалилась в туалет.
         Она бежала со всех ног. Казалось, за ней гонятся черти. Было всё равно куда бежать, лишь бы подальше от страшного притона, похотливых нездоровых мужчин. От срама. От стыда. Она бежала, спотыкалась и падала. Вновь поднималась и бежала. В голове проносился былой зловещий сон: демонические глаза преследуют её по адскому лабиринту. Она не понимала уже, где сон, где явь, где бред.
         Солнце едва начало золотить верхушки здешних лесов. Приближался рассвет. Безнадёжно поглощённая собственными грехами, Соня сидела в пустынном недостроенном здании и тихо плакала…
         Вдруг она почувствовала, что кто-то берёт её за плечо и толкает…
- Да что же ты так кричишь, бестолковая дурочка, - спросил мужчина высокого роста. На вид ему было лет сорок. Софья беззвучно открывала и закрывала рот, не слыша своего крика. У неё случился шок. Увесистая оплеуха привела немного в чувства. Девушка испуганно забилась в угол.
- Да не бойся ты, не трону… Чего делаешь здесь одна?
- Убегала.
- От друзей что ли или от недругов?
- От всех.
- Ясно, что ничего не ясно. Вообщем, так девушка, пойдем, я тебя чаем напою.
Спутник Сони работал сторожем на охраняемом объекте. Недостроенное здание выкупили бизнесмены, планирую создать в ближайшее время торговый центр. Соня доверчиво шла за незнакомцем в маленькую будку. Она понимала, что нельзя доверять вот так просто, но иногда так хотелось верить людям. Ей просто необходимо сейчас получить дружеское тепло и добрый совет.  Они оказались на пороге тесной комнатушки. Соню приятно тронула чистота в сторожке. Огромный чайник чинно пыхтела на аккуратно сложенной буржуйке. Скромная мебель располагала к беседе.
- Тебе, чай с лимоном? - спросил мужчина, надевая шерстяные рукавицы.
- Вы куда-то собрались? - девушка непроизвольно насторожилась.
- Успокойся. Я лишь сниму с печи чайник. Кстати, как тебя зовут?
- Татьяна, - Соня была очень осторожна, она не хотела называть своё подлинное. Да и зачем?
- Приезжая? - перебил мысли Сони «новоиспеченный друг».
- Откуда вы знаете?
- Догадался. Ну, что Татьяна с лимоном или без?
- Если можно, два кусочка.
- Можно, -  вдруг рассмеялся он и добавил, - не бойся ты меня, не изнасилую и не убью. У меня вон дочка твоего возраста и внук есть.
- Счастливая?
- Да вроде хорошо живут. Душа в душу. Особенно внучонок радует.
- Здорово. А как вас зовут?
- Иван Сергеевич. Можно просто Иван.
- Очень приятно.
- И мне очень приятно. Ну, Танюшка, садись к столу. Чай будем пить.
         Иван Сергеевич, оказался на редкость джентльменом. Он тактично ухаживал за напуганной девушкой, стараясь ничем не обидеть. О своей жизни говорил охотно. Соня слушала с интересом и невольно завидовала простому людскому счастью. Ведь всё зависит, в первую очередь, от самого человека. В его руках дорога к счастью, в зависимости хочет он этого или нет. Через некоторое время ей захотелось рассказать ему всё о своей нелегкой судьбе. «Тяжелый груз» давил месяцами, не давая покоя. Два года Софья хранила молчание, не рассказывая никому о случившейся трагедии на берегу реки. И вдруг её прорвало…
         Чайник давно остыл. Семь кружек горячего чая пошли на пользу. Софья, наконец, перевела дыхание. Сердце бешено колотилось в груди, выбрасывая адреналин. Смятение изобразилось на её лице; румянец заливал всё её лицо, глаза скромно потупились вниз, слёзы бежали по щекам.
- Вы мне правду скажите, неужели я похоже на путную девушку?!
Иван Сергеевич долго сидел неподвижно в одной позе. Ему было, необыкновенно жаль эту несчастную девушку… Кровожадная война в Афганистане забылась на мгновение. Несомненно, она испортила его жизнь, и сделала на всю жизнь калекой. Он часто жалел себя, как ребёнок. Но сейчас, вдруг, ему стало стыдно за собственные слабости. В Соне, он, видел сильного человека. Он видел, как она пытается всеми силами выжить в жестокой реальности. Что она не глупа и к тому же очень добра к людям. Доверчива. Несомненно, на данный момент, она выбрала не тот путь. Наверно, не без участия подружки, как всегда. Иван Сергеевич понимал, что девушка имеет сильный характер, не подозревая об этом. До безобразия ищет справедливость в сегодняшнем мире. Наивная прямолинейность сразила его наповал…
- Простите, Иван Сергеевич, я вам вопрос задала,- сказала Соня, прерывая его нелёгкие раздумья.
- Нет, не похожа.
- В самом деле? – обрадовалась Софья, чувствуя, как гора с плеч долой.
- Своим рассказом ты меня поразила, словно обухом по голове.
- От стыда, я готова провалиться как сквозь землю.
- Ты выбираешь сейчас путь острый как бритва. Подумай, хорошенько, стоит ли это делать. Неужели нет тяги к знаниям? Разве тебе не нужна достойная профессия?
- Я понимаю…
- Плохо понимаешь, раз продолжаешь шляться по неизвестным притонам. Понимаешь…
В жизни очень легко погрязнуть в топи… жалеть себя как паршивого пса. Искать избавления в бутылке, в сексе, или в чём-то другом. У каждого человека есть право выбора на земле. Господь всегда располагал, а человек предполагал. Но, всё же, есть шанс выбрать честный путь.
- Я всё поняла. Огромное спасибо, Иван Сергеевич. За всё!
- Благослови тебя Господь, - тихо сказал собеседник, и попрощался с Софьей.
         Девушка вышла из сторожки в сопровождении уже, как ей казалось, близкого родного человека. Они прошли к калитке по мокрой траве, испытывая от случайной встречи необыкновенное облегчение. Каждый думал о своём. Они знали, что никогда больше не встретятся, и были благодарны Богу за этот миг…
            По дороге к общежитию Соня, наконец, увидела в “новом этапе” своей жизни одну только пошлость – глупую, мерзкую, невыносимую. Её охватила злость на саму себя. Конечно, многое в жизни было непонятно, закрыто никем не ощутимой, никому не видимой завесой. Но здесь другое. Понимать и разбираться в своём распутном образе жизни много ума не надо. “Ещё один прыжок – и, я, утонула бы в проклятой бездне” – подумала девушка, оглядываясь по сторонам. По улицам торопливо шли пешеходы и мчались легковые машины. День бежал стремительно вперёд. Который теперь час? И сколько осталось, наверстать упущенное время?!



Глава девятая.



В понедельник, к завтраку, Соня встала с твёрдой мыслью – стать хорошим человеком. “Нужно срочно найти  работу. Наверстать допущенные ошибки в учёбе. И никакого разврата в личной жизни” – думала она, игнорируя навязчивое присутствие в комнате Кристины и Владимира. Соня сгребла в руки все учебники, и отправилась в душевую комнату. Заперев на крючок дверь, она устроилась на холодном кафельном полу, и принялась изучать книги….
         Спустя десять дней, Софья плакала, стоя на крыльце медицинского училища от счастья. Ей, непосильным трудом, за столь короткий промежуток времени, удалось сдать экзамены на три с плюсом. Оставалось, лишь, собирать чемоданы. Прощание с друзьями не заняло много времени. Соня испытывала радость оттого, что оставляет злополучное неправильное истраченное время пребывания  студенчества позади. Ведь могло всё сложиться гораздо хуже. Она будто бежала вперед, пытаясь не оглядываться в прошлое, хотя понимала, что подобные уловки не сойдут с рук….
         Без особого труда, Софья добралась в родной город. В Тынде всё оставалось нетронутым со дня её отъезда.
Приближался вечер, самое удобное для молодежи время, но Соню ночные вылазки не трогали. Ей безумно хотелось домой. К матери к Полине….
         Как назло, автобус не торопился. Наконец, Соня увидела знакомую улицу. Схватив тяжёлый чемодан, она выскочила из распахнутых дверей, и, бегом, направилась к дому. На пороге квартиры она немного отдышалась и осторожно постучала в дверь. Вдруг отец пьяный спит. Тревожные опасения не оправдались. Софью встретили как самого желанного гостя на земле. Почти два года не виделись. Родные окружали старшую дочь, осыпая её вопросами.
- Почему не отправила телеграмму, что едешь домой? – счастливо улыбаясь, лепетала Варвара Никитична.
Восьмилетняя Полина буквально не давала прохода старшей сестре, осыпая детскими поцелуями её мокрое лицо. Отец смотрел на дочь, испытывая неподдельную гордость за её “студенческие успехи”.
- Мать. Ну, надо бы выпить по случаю приезда дочки.
- Я, сейчас, что-нибудь приготовлю. Сонюшка, кушать хочешь? – заботливо носилась по кухне матушка, создавая суету.
- Ты ещё спрашиваешь, - рассмеялась “студентка”, - я, голодная как стая кровожадных волков.
- Слушай. У меня борщ в холодильнике. Правда, холодный, но я разогрею мигом…. Отец, ты куда?
- Куда, куда. В ларёк, конечно, за бутылкой….
         Поздним вечером семья дружно сидела кухне, празднуя возвращение Софьи. На удивление никто не ругался. Александр Трофимович осыпал старшую дочь вопросами о Якутской области, об учёбе в медицинском училище, о правах якутского народа, и о многом прочим. Соне на миг показалось: иной раз думаешь о человеке хуже, чем он есть на самом деле; и с каким счастьем убеждаешься в собственной неправоте. Подобные мысли рассеялись точно туман, лишь стоило взглянуть на Варвару Никитичну. С кем поведешься, от того и наберешься: матушка старела не по годам – он сделал её такой. “Ничего, - подумала Соня – каждому должно воздаться по его заслугам”. Чтобы отвлечься от ненавистных мыслей она стала внимательно слушать, о чём идёт разговор за столом….
         Тяжкая дремотная лень, такая неодолимая перед рассветом, всё больше впивалась в тело. Соня с трудом разлепила слипающиеся веки. Они легли спать лишь в третьем часу ночи.
         Часы показывали пять тридцать. Пора вставать. Необходимо, сегодня же, найти работу. Как обычно не хватало денег. Иногда, они просто бывали, нужны до чёртиков. Каждая копейка была на счету. Софья встала с постели и направилась в ванную комнату. Контрастный душ несколько взбодрил. Сразу поднялось настроение.
         На улице, в столь ранний час, кипела бурная жизнь. Солнце грело, трава, оживая, росла и зеленела везде, где только можно. Берёза и черёмуха распускали свои красивые и пахучие листочки.
         Галки, воробьи и прочие лесные жители заботливо устраивались  в своих гнёздах. Букашки лениво жужжали у стен, пригретые солнцем. Не спеша, заспанный город просыпался.
         Соня томилась в ожидании автобуса на остановке. Вдруг позади неё раздался до боли знакомый мужской голос.
- Привет соседка. Тебя и не узнать. Как дела?
Софья медленно повернулась. Кого угодно могла встретить девушка этим утром, но только не Сергея. Она просто не готова была его увидеть именно сегодня. Он оценивающе смотрел на повзрослевшую соседку. Она ему нравилась. Даже появилось желание пригласить её в ресторан.
- Вечером, не хочешь ли заглянуть в “Ольхой”?
- Куда?
- Наш самый лучший ресторан.
- В котором часу?
- Примерно к семи
- Идёт. А где он находится?
- Вообщем, рынок знаешь, где находится?
- Знаю.
- Чуть левее от него стоит девятиэтажное здание, то есть гостиница, а там и ресторан. До встречи, - махнул рукой Сергей и запрыгнул в автобус. Соня стояла в замешательстве некоторое время. Она не знала: петь от радости или плакать от счастья. В любом случае ей сегодня везёт….
         Соня без особого труда устроилась санитаркой в терапевтическое отделение. Ей даже сегодня предложили выйти на рабочие место. Девушка вежливо отказалась: сегодня она идёт в самый лучший ресторан с самым лучшим парнем. Она мысленно благодарила Бога за самые лучшие подарки в её жизни. Душа пела, хотелось прыгать от восторга. Она самостоятельна. Она целомудренна. Малые шаги, но они сделаны. Осталось приготовиться к свиданию…
- Ты очень  привлекательна,- сказал жгучий брюнет, встретив Соню у входа здания. Они зашли внутрь. Бархатные шторы темно-вишнево цвета ниспадали тяжёлым веером на зеркально-мраморные полы, играя тесьмой от включенных кондиционеров. Освежающая прохлада приятно веяла в разгоряченное лицо Сони. Она нервничала. Проходя по залу, девушка посмотрела в зеркало. Слава Богу, это был один из тех дней, когда она сногсшибательно выглядела. Элегантное платье черного цвета идеально облегало фигуру Сони. Стройные ноги с матовым оттенком загара украшали ярко-алые туфельки на высокой шпильке. Небольшая черная сумочка дополняла образ взволнованной девушки. Софья любила черный и белый цвета, поскольку считала их уникальными и сочетающими со всем. Она видела, как мужчины реагируют на подобный наряд. Красота должна выглядеть естественной. Любая вычурность в одежде, в манерах, речи обычно приводят к результату, противоположному тому, ради которого используется, то есть ради стремления произвести впечатление. Софья любила простоту во всём. Она огляделась по сторонам. В зале присутствовала, разнообразна публика: блестящие, беспечные, надменные кавалеры, которые, вальяжно поглощая пищу, делали вид, что внимательно слушают своих собеседниц, а сами, тем времен украдкой рыскали глазами по залу.
         Метрдотель сопровождал Соню и Сергея до самого столика, как вдруг внезапно остановился, будто не решаясь нарушить строго отведенную ему границу. Спутник Сони сунул «чаевых» метрдотелю и прошёл к столику справа от внушительной стены с различным инструментом. Сергей галантно усадил спутницу  за круглый столик. Роскошное дизайнерское оформление зала смущало своим великолепием бедную девушку. Она буквально чувствовала себя золушкой. Они сделали заказ. Через некоторое время для гостей начали концертную программу… Привлекательная пара беззаботно пили хорошее вино, кушали изысканные лакомства, вели непринуждённую беседу. На них многие обращали внимания. Соня покоряла скромностью. Для неё этот вечер сулил многое. Может признание в любви? Или предложение?
         Головокружительный танец уносил к звёздам. Легкий поцелуй Сергея возбуждал тайные желания. К стыду, Соня была готова отдаться здесь, прямо на столе, где ещё « не остыл» заказ …
         «Добрый сосед» зря времени не терял. Слегка пьяную и возбужденную Соню он провел в ранее забронированный гостиничный номер. Ему хотелось её заполучить. Очередная мужская победа. Он видел, что девушка влюблена в него. Почему бы не воспользоваться? Чувствовал предательскую слабость девушки в постели. Он увидел и победил. Больше ему ничего не надо… Возможно когда-нибудь. Если будет скучно…
         Прошёл месяц. Первое число августа ничего не предвещал. На улице стояла невыносимая жара. Знойная засуха впивалась во всё живое, не давая пощады. Мир словно поник в ожидание дождя.
         Соня ждала Сергея. Напрасно. Она выдумывала различные предлоги, объяснения про его отсутствия и прочее, прочее. Девушка чувствовала себя использованным дешёвым товаром. Ну, почему?! Что она сделала не так?! Неужели мужчины все такие?!
Соня каждый божий день работала, пытаясь забыть тот вечер. Ночами тихо рыдала в подушку. Она прекрасно понимала, что будущего у неё с Сергеем не будет. Но зачем он её так жестоко использовал?! Мог бы, например, не создавать иллюзионной романтической обстановки, а трахнуть прямо в кустах за домом. Не столь обидно было бы.
         Соне не терпелось уехать в город Алдан, к друзьям. Переключиться на общежитие, веселую жизнь среди студентов. Больше посвящать времени учебе. Так тому и быть…



Глава десятая.



- Прежде чем начнешь жарить блины, накали хорошо сковородку…
- Мам, - захныкала Полина, нечаянно уронив блин комом на пол: я взрослая девочка – всё понимаю, не надо лезть под руку.
- Видишь, Соня, какие мы умные стали. Без году неделя научилась готовить, возомнила себя поваром. Сказать-то ничего нельзя.
- Месяц!
- Подумаешь месяц. Полина, если ты будешь жарить три часа блины, я останусь голодной и опоздаю на поезд, - не вытерпела старшая сестра.
- Может, завтра поедешь?
- Нет, сегодня. И точка.
- Почему ты такая бессердечная? - заревела младшая сестрица.
Сковорода перекочевала в руки Варвары Никитичной. Через двадцать минут аппетитные блинчики с картошкой и творогом лежали на столе. Холодное молоко дополняло завтрак.
- Сколько ты заработала за два месяца?
- Триста сорок пять рублей.
- Возьми ещё сто рублей на комоде под книжкой. Только тише не разбуди отца.
- Не возьму. Купите себе что-нибудь с Полинкой. Я как приеду в Алдан, сразу устроюсь на работу.
- А как же занятия?
- Работать буду в ночное время.
- Ведь тяжело будет!
- Чепуха. Ты, мама, лучше Полинке помогай. Отец будет работать, да или нет?
- Не знаю, сказал, что ему калыма хватает.
- Чего именно?
- Ну, он же ходит в лес за грибами, ягодой. Насобирает и продаёт ведрами.
- Но ведь это же сезонная работа! А за квартиру кто из вас платит?
- Я, - вздохнула матушка, опустив руки.
- Козёл, - не сдержалась Соня, - нужно ему не давать спуску.
- Спору нет, но как это сделать?
- Давай его убьём,- искренно, предложила старшая дочь.
- Мне сейчас не до смеху…
- А я и не шучу. Правда, давай сейчас пойдём в спальню и задушим его пьяную физиономию подушкой. Знаешь, не жалко нисколечко.
- Что ты говоришь такое? У меня после твоих слов страху полные штаны.
- А когда он тебя бьёт и душит, штаны сухие?!
Варвара Никитична отвернулась в сторону окна. Дочь была совершенно права. Ей просто нечего было сказать в ответ. Последние годы она жила в постоянном страхе перед мужем. Шагу без него сделать не могла. Молча сносила его издевательства по любому поводу. Понимала, что не в силах изменить свою жизнь в лучшую сторону. Понимала, что не может защитить детей.
- Прости за грубость мама, но у тебя на лбу написано паршивая овца, - неожиданно разозлилась Соня.
- Почему ты терпишь этого подонка ? Неужели не противно ложиться с ним в кровать?
- Противно. А что я могу сделать? - тихо заплакала Варвара Никитична.
- Да всё. Вся жизнь в твоих руках.
- Ничего, - не слыша слов дочери, твердила себе под нос Варвара Никитична, - ничего я не могу поделать. У меня заработная плата маленькая… Я даже квартиру съёмную не потяну…
         Софья очень расстроилась. В спешке она кидала вещи в дорожную сумку. Ровно в десять она уже должна быть на перроне. Безумно хотелось искупить свою вину перед родными, помочь им: она всунула напоследок сто рублей опешившей матери, поцеловала сестрёнку в носик и вышла на улицу….
После длительного переезда, Соне ужасно хотелось упасть и заснуть прямо на пороге общежития. Головная боль и тошнота неприятно осаждали уставший организм. Её вырвало. Немного отдышавшись на свежем воздухе, девушка вошла в здание. Знакомый вахтёр встретил приветливо как старого друга. Соня получила ключи и отправилась в комнату распаковывать чемоданы.
   С друзьями Софья встретилась лишь в середине сентября. Кристина долго болела, а Владимир лежал со сломанной ногой почти все каникулы.
- И как это тебя угораздило, Володь? - недоуменно сокрушалась Соня, разглядывая ещё свежие раны на волосатой огромной ноге.
- С дерева прыгнул неудачно, - засмеялся Владимир, обнимая Кристину рукой.
- А что же ты там делал, на дереве? - не отставала Соня, пытая «брата».
- От медведя прятался.
- Правда, правда?
- Так точно.
- Шутишь? - настала очередь удивиться Кристине.
- Я, увы, шутить не люблю!
- Вот это да, как же он тебя не съел?!
- Я был не один. Наши громкие вопли спугнули косолапого мишку. Хватит об этом. Наша компания будет сегодня устраивать праздник?
- Конечно. Даже в магазин не надо бежать. Я привезла всё с собой, - заявила Кристина, расстегивая молнию небольшой сумки.
На столе появилось красное вино « Изабелла», рыбные и мясные консервы, свежие помидоры и огурцы. Соня и Владимир чуть не подавились подступившей слюной.
- Неужели ты везла всё это из Тынды, - спросила Соня, чувствуя острый приступ голода.
- А что здесь такого?! Кстати, нельзя ли было оставить адресок?!
- Прости Кристина, я торопилась….
- Оно и было видно. За тобой, что ли черти гнались?
- Жизнь прошлая, грехи падшие, - рассмеялась Соня, раскладывая продовольствие по тумбочкам.
- Эй, девчонки, все не прячьте, а то я с голоду помру, - напомнил о себе Володя.
- Тебя легче убить, чем прокормить, - съязвила Кристина, приглашая всех к столу.
         Спустя неделю, у Сони пропал аппетит. Она похудела и стала бледной точно поганка в лесу. Её тошнило от всего. Кристина моментально поставила диагноз: беременность. Соне не хотела верить. Она решила обратиться к врачу.
- Одиннадцать недель.
- Не поняла?! - переспросила Софья, чувствуя внутренний нарастающий страх.
- Что же тут непонятного, - вынесла приговор пожилая женщина в больших черепашьих очках, - вы беременны.
- И что же делать? - опешила девушка, жутко покраснев.
- Это вы у меня спрашиваете?
- Ну, да…. Что же мне делать? - повторила Соня и заплакала.
- Трогательно, - устало вздохнула гинеколог и добавила, - рожать будем?
- Я не могу. Не сейчас. Как я одна?
- Понятно. Вы знаете, что могут быть последствия после аборта?
- Какие последствия? - вздрогнула Соня.
- Воспалительные процессы в лучшем случае!
- А в худшем?
- Вы не сможете иметь детей.
- Почему?
- Первый аборт всегда чреват последствиями. Подумайте….
- Я уже решила, что рожать не буду. Я просто не готова. Просто меня ни кто не поддержит….
- Хватит, - резко прервала всхлипывания Сони врач и вынесла «приговор», - оформляйте на аборт….
         Софья лежала на кресле операционной в ожидании врача – анестезиолога. Все были готовы. Ей уже объяснили, что операция займёт не больше пяти минут. Было ужасно страшно. До последнего мига она терзалась в сомнениях: может передумать!?
         Виновником был Сергей. В тот вечер она банально не использовала средства защиты. О чём только думала?! Как так получилось?! Он оказался жестоким. Перед отъездом, Соня видела его в компании очаровательной блондинки: они были счастливы….
- Ну, что, начинаем? - спросил подоспевший мужчина в белом накрахмаленном халате, доставая из чемодана чёрный тонометр, - давление 120/80. Пульс в норме….
- Это больно? - тихо шепнула Соня, вытирая по щекам горькие слёзы.
- Только лишь укольчик, - безоружно улыбнулся добрый дядя, и, действительно, чуть-чуть уколол.
         Недаром говорят: наркоз – великое творение мудрых учёных. К сожалению пяти минутное удовольствие. Здесь в необычном неопознанном мире не было боли, страдания, разочарования и прочего негатива. Здесь присутствовала радужная атмосфера веселья. Соне не хотелось возвращаться в реальный кровожадный мир. Она сопротивлялась пощёчинам, жмурила до последнего глаза, показывала отчаянно фиги. Резкая боль неожиданно скрутила низ живота. Гримаса боли отразилась на лице бледной студентки.
- Несите, Светочка, шприц, инструменты из сухо жарового шкафа, и новокаин.
- Что происходит? – еле выговорила Соня, корчась на неудобном кресле в бешеных приступах.
- У вас открылось внутреннее маточное кровотечение.
- И что?!
- А то, что будем повторно осторожно выскабливать. И для этого нам требуется ваше терпение….
Соне казалось, что кровь воспротивилась организму, и свой жуткий ритм начала в обратном направлении. Тело разрывалось на тысячи маленьких осколков. Отчаянный крик наполнил комнату.
- Вы, нам, мешаете! Если не перестанете скакать на кресле – поедете на операционный стол! – гинеколог злобно швырнула испачканный кровью инструмент в грязный лоток.
- Нет, вы только посмотрите на неё!
- Мне больно… очень. Я не обманываю….
- Разве ты не понимаешь, что лишним движением можешь испортить жизнь мне и себе.
- Я буду терпеть!
- Осталось всего три минуты….
Каждая секунда превращалась в вечность. Соня понимала, что не выдержит. Хлопчатобумажная рубашка была мокрая от слёз и крови. Страшная боль от неумелых рук равнодушного доктора сводила с ума. Чудилось, будто внутренности вываливаются кровавыми кусками из организма. Железный инструмент беспощадно скрежетал внутри тела бедной девушки. В голове творился хаос. Вопросы, наполнение ядовитым сарказмом, лихорадочно проносились в воспаленном мозге. Софья находилась на грани жизни и смерти; демон играл злые шутки с ней; Бог не слышал мольбы и покаяния; первый обдуманный грех поломал наивную сущность. Не хотелось жить….
         Два месяца Софья провела на больничной койке: результат неграмотности врача. Злосчастный аборт принёс кучу разнообразных воспалительных заболеваний. На ультразвуковом обследовании обнаружили остатка плацентарной ткани. Соню отправили к другому врачу на третье выскабливание.
Тяжелые последствия будут давать о себе знать, предупредила лечащий врач, в течение всей жизни. Она выразила соболезнование по поводу врачебной ошибке. Соня горестно вздохнула. Сама виновата. Надо было предохраняться. Сухие руки доктора – непрофессионала впустили проклятые болезни, которые поддавались  лечению с крайним трудом. Лазерная терапия немного привела в чувство усталый организм Сони. Она решила выписаться из больницы.



Глава одиннадцатая.



- Здравствуйте. Вам сотрудники требуются? – спросила Софья, отряхивая старенькую шубку от липкого снега.
- Добрый день, - улыбнулась миловидная девушка, лет двадцати пяти, вас, какая должность устроит?
- Любая, начиная с поста главного врача, - рассмеялась Софья и смущенно добавила, - вообще-то, я хочу поработать санитаркой в ночное время. Если старшая медсестра позволит.
- На постоянную работу?
- Нет. Временно, месяцев шесть… Дело в том, что я приезжая. Учусь в медучилище, последний год. Понимаете. Просто не хватает денег…
- Понимаю, - ещё раз улыбнулась девушка с отдела кадров, - подождите немного…
         Через некоторое время Соня радостно покинула здание центральной районной больницы. Её взяли на работу в травматологическое отделение. Завтра первая смена…
- Ты с ума сошла, то ли?
- А что тут такого?
- С мужиков деньги трясти надобно, а не пропадать ночами Бог знает, где! – удивилась Кристина, услышав новость.
Соня равнодушно покачала головой.
- У меня нет таланта «раскручивать мужиков». Да это и не к чему. Кстати, я очень рада, что получила эту работу. Надоели бестолковые вечеринки. Заразы, вон сколько ходит…
- Есть меры предосторожности!
- Вот и пользуйся ими. А я хочу встретить нормального парня и выйти за него замуж.
- Опыт нужен, - не унималась Кристина.
- У меня опыта предостаточно, - грустно вздохнула Соня.
- Пустяки.… Первый аборт – начало половой жизни. Детей успеешь ещё родить.
- А может, не успею,… Может их у меня вообще не будет…
- Да брось ты, ерунду молотить... Надо жить радостными чувствами.
- А у тебя, я вижу, хорошо получается!
- Я живу позитивом. Значит, ты у нас решила стать образцовым примером?!
- Что в этом плохого?
- Живи, как хочешь. Только скучно будет очень…
         Всю неделю шёл снег. Декабрьские морозы « кусались» не на шутку. В травматологию всё чаще поступали люди с обморожениями. Работы было валом. Соня еле успевала справляться со своими нехитрыми обязанностями. Больные любили её за доброе сердце, за чуткий нрав, за решительно начатое дело до конца. С виду спокойная девушка принималась  в разнообразных ситуациях решение. Ей стали гордиться. В обеденный перерыв она читала книги от корки до корки. Стоило наверстать упущенное.
         В медицинском училище заметили ей «яростное рвение» и одобрили. Преподаватели видели в ней будущее и помогали осваивать медицинскую программу. Соне всё нравилось. Ей даже захотелось поступать в институт на хирургический факультет. Ближайшее подобное заведение располагалось в городе Благовещенске.
“Необходимы знания «на пять с плюсом» и куча денег”, - сокрушалась Соня, понимая смысл затеи. Ей хотелось безумно видеть себя в роли хирурга. Она чувствовала, что надо дальше учиться, это её путь, поприще. Но как? В мире стало вдруг всё покупаться и продаваться. Богатенькие мамочки и папочки толкали бездарей в «лучшие места». На сегодня это был медицинский институт. Экзаменаторы брали взятки в белых конвертах, не стесняясь любопытных взглядов публики. Заваливали золотых медалистов. Как же туда поступить с собственными скудными знаниями? “И как оставить на целых восемь лет маму и Полину?” – неустанно думала девушка, бегая по коридору со шваброй и ведром.
         1993 год встретили тихо. Почти все студенты разъехались по домам. Соня, Кристина и Владимир сидели за праздничным столом, испытывая грустное настроение.
- Последний год встречаем вместе, - вздохнул шумно Шмыга, исподтишка наблюдая за Кристиной.
Соня видела его тайный блеск в больших серых глазах. Она решила его поддержать.
- Давайте, выпьем этот бокал красного вина за новую жизнь. Кстати, «Кагор» - божий напиток.
- Ты ещё скажи, что нам в церковь пора, - рассмеялась Кристина.
- Повод найдём. С Володей, например, повенчаться…
А, почему бы и нет? – скромно промолвила Кристина. Но Соня не воспринимала её слова всерьёз и продолжала твердить своё.
- А никто и не шутит. Разве ты не видишь в нём настоящего человека и обворожительно парня?!
- Вижу, - улыбнулась Кристина, и быстро добавила, - и, я, не хочу его терять.
- Кристина, ты, это серьёзно? – тихо спросил ошеломлённый Владимир.
- Не упусти момент! - Соня многозначительно посмотрела на него.
- Серьёзней некуда.
- Обещай мне, что  не причинишь ему зла. Обещаешь? – не унималась Соня.
- С часу на час не легче! Ты, что издеваешься? - возмутилась Кристина, - что за вздор, какое зло? Я просто хочу выйти за него замуж.
Владимир чуть было со стула не упал. У него, даже, дар речи пропал.
- Не забудьте пригласить меня на свадьбу свидетельницей!- улыбнулась радостно Софья.
         Время двигалось вперёд неумолимо. Софья не заметила, прихода весенней поры: радостного щебета птиц, звонкой капели веселых ручейков, которые заполонили все ходы и выходы.
         Предстоящие экзамены держали в напряжении день и ночь. Соня до измождения учила конспекты, сделанные наспех. Порою смотрела в книгу, не думая ни о чём, не понимая ничего.
         Работа отнимала последние силы. Зарплата была мизерная. Денег по-прежнему не хватало. Соне хотелось очень хорошо одеваться. Иметь хорошую косметику. Пользоваться французскими духами. Хотелось чувствовать себя модницей, присущей для юного возраста. Очень хотелось. Ещё подростком она пользовалась неумело косметическими средствами: излишний слой пудры на щеках, толстая подводка на веках, яркая губная помада, дешёвая бижутерия не к месту дополняли размалеванное лицо. Очень легко было спутать с определённым типом женщин. И когда Соня поняла это, в ней, действительно, не осталось тени выдуманного кокетства. Она выбросила лишние наряды, ненужную косметику и слишком вульгарные журналы. Зато явилось белыми нитками кокетство простоты. К сожалению, это свойство в хорошем человеке, понимали не многие. Махнув на личную жизнь рукой, Соня старалась не давать себе спуску. Пусть она еле сводила концы с концами, пусть выглядела слишком просто в худой одежде, пусть не имела хорошего парня, всему своё время, как говорят, старые люди. Несмотря, на подобные качества, Соня умела заставлять окружающий мир уважать себя. Не допускала лишних вопросов в личной судьбе. Не болтала языком на лавочке поздним вечером на скамейки возле общежития с соседками-старушками. Ей это было ни к чему. Она чувствовала новый этап в своей жизни. И её это безумно радовало…
         Петр Николаевич, директор медицинского училища, спокойно обежал глазами присутствующих в аудитории. Рядом с ним находилась классная руководитель выпускной группы Софьи. Волнуясь, преподаватель всё время поправляла углы пристёгнутого воротника. Директор неторопливо начал: “ С сегодняшнего дня, вы, в праве числитесь медицинскими работниками. У каждого из вас определённый специфический профиль. Каждый из вас с достойным  трудом выбрал милосердный путь  в собственной жизни. Теперь главная цель в вашем нелегком труде – организованность и порядок. Порядок в будущей  профессии ценится превыше всего. Вы сами это поймёте в процессе работы. Медицинский работник на посту, как говорят, боец на фронте. Вам предстоит  не раз убедиться в этом, в будущем. Вы сегодня выдержали блистательно экзамены. Очень хочется верить, что в первом трудовом стаже, вы, проявите упорство и труд. Я горжусь вами и вашими способностями…”
         Затаив дыхание, Соня внимательно слушала напутствие педагогов. Она плакала от счастья, не скрывая слёзы. Да и зачем? В действительности, сегодня она выпускница медучилища по-настоящему была счастлива точно ребенок. Ей хотелось кричать, визжать, стонать и петь во всё горло. Она считала себя победительницей. Вполне заслуженно.
         В городе яростно звучали церковные колокола.
         Соня брела, куда глаза глядели. Неожиданно для себя, она решила посетить впервые в жизни церковь. Здание было не внушительных размеров, это не огорчало, наоборот, располагало. Маленькие окна с разноцветными круглыми стёклами сверкали на солнце. Вокруг окон и дверей были украшения из дерева. Запах ладана приятно щекотал ноздри. Софья надела платок на голову и тихо, виновато, подошла к образу Иисуса Христа. Взволнованная девушка шептала молитву из души, не кривя сердцем: “ Господи, благодарю тебя за твоё милосердие. Благодарю тебя за твое терпение. Благодарю за мудрость. Спасибо, что помог мне выдержать нелегкое время.… Спасибо за то, что всегда был рядом со мной, с матерью и с Полиной.… Помоги мне, пожалуйста, избрать правильный истинный путь. На всё твоя святая воля. Храни моих родных, пожалуйста. Я очень прошу тебя, Иисус Христос, не бросай меня. Я просто хочу быть счастливой”.
  На следующий день Софья получила диплом. Собрала необходимые справки. Уволилась с занимаемой должности, и, наконец, облегченно вздохнула. Можно потихоньку готовиться к отъезду. Она решила устроить прощальный вечер в кругу своих друзей: Кристины и Владимира. Тихим вечером они прощались, зная, что судьба их больше не сведёт. Они плакали как дети, не стыдясь горячих слёз. Расставание с друзьями тронуло Соню. Ей стала вспоминаться вся студенческая пора, проведённая в городе Алдане. Запутанные мысли, и личные упрёки периодически возникали в голове. Перед сном, Соня тряхнула головой, пытаясь избавиться от неприятных наваждений.
         Ранним утром веселая троица бежала с тяжёлым чемоданом в сторону автостанции. Через полчаса к остановке подошёл рейсовый автобус «Алдан-Нерюнгри». Ребята шумно устроились в салоне, привлекая внимания. Вычурное радостное возбуждение скрывало настоящую неподдельную грусть. Молодые люди, последний раз окинув тоскливо убегающие вдаль черты города, тронулись в путь. Легкая пыль желтым столбом поднялась вслед за автобусом…



Глава двенадцатая.



Софья бежала по перрону и кричала: “ Мамочка, я здесь!”
         Варвара Никитична плакала от радостного события: вернулась дочь целая и невредимая. “ Она такая уже взрослая стала… Красавица… “, - подумала матушка, крепко обняв дочь. Полина пищала от восторга, рассматривая «взрослый документ». Ей не верилось, что Соня - медицинская сестра.
- А где ты будешь работать? – спросила младшая сестра, помогая нести чемоданы.
- Пусть отдохнёт чуть-чуть, - с упрёком сказала матушка, посмотрев в сторону Полины.
- Полинка права, дома сидеть не стоит. Да и не хочется. Я завтра же пойду в ближайшую больницу устраиваться на работу.
- Соня, ты с ума сошла? Отдохни хотя бы пару деньков, - не унималась Варвара Никитична. Неестественная бледность дочери взволновало её не на шутку.
- Мамочка, у нас и так денег не хватает. Я могу о себе позаботиться. К тому же бестолково проводить время впустую не в моих правилах. Я же не на трёх ставках буду работать - рассмеялась старшая дочь.
- Решать тебе.
- Мам, слушай, а где же отец, почему он не пришёл меня встречать?
- Как всегда, спит пьяный.
- Как же вы жили всё это время?
- Ничего, живём потихонечку, - ответила Варвара Никитична, пряча глаза. Спохватившись, добавила: “ Три дня назад пропил все заработанные деньги. Ума не приложу, как нам дальше жить. За квартиру платить надо, а нечем. Полю в школу надо собирать, но денег нет. Моей зарплаты не хватает, чтобы обеспечить семью“.
- Это ненадолго, - грустно обронила Соня, направляясь вместе с родными к автобусу.
         На следующий день Софья встала спозаранку. Не терпелось устроиться на работу. Она ещё не понимала, что ждёт её впереди. Что предстоит выдержать не один «бой». Что в руках её не одна судьба…
         Теплое летнее утро принесло радостное возбуждение. Июль обещал быть в меру знойным. Безоблачное небо раскрывало свои «объятья», проникало в душу и пело звонкой трелью. Соня улыбнулась солнышку и помахала рукой.
Автобус без труда доставил возбужденную девушку к воротам железнодорожной больницы. Над металлической скрипучей дверью возвышалась вывеска, изображающая «скорый поезд» и железную дорогу, с надписью: территория -  ЖДБ.
         Внушительное ослепительное здание кремового цвета, располагалось в глубине ухоженного сада. Рядом находились: взрослая поликлиника, административная часть здания, пищеблок, детское инфекционное отделение располагалось в двухэтажном здании  в густых зарослях чуть поодаль. В целом -  не плохой продуманный комплекс. Очень впечатляющий.
         Так случилось, что была свободна одна единственная ставка в отделение хирургии. Выбирать было не из чего. Софья решительно подала кадровику заявление о трудоустройстве. И всё завертелось круговоротом: строгое собеседование у заведующего хирургическим отделением; инструктаж у старшей медицинской сестры и инженера по технике безопасности; нескончаемые очереди у дверей комиссионных врачей; масса «изобретательных» анализов на чистоплотность. Соня чувствовала себя «гончим псом» в забеге, и, наконец, финиш  безумной гонки.
         Шестнадцатого июля у Софьи первый рабочий день. Она готовилась к работе, словно к выходу на сцену. Её будоражило новая жизнь. На прошлое она старалась не оглядываться. Первые шаги ещё предстояло сделать. Соня всё предпринимала для того, чтобы улучшить свой образ жизни; материально помогала матери и Полине; планировала поступление в медицинский институт. Старалась не вступать в конфликт с отцом. Оставалось лишь молиться Богу…
         Свой первый рабочий день Софья начала в перевязочном кабинете на гнойной половине. Девушка сразу влюбилась в «свой» кабинет, начиная от пинцета и заканчивая сухо жаровым шкафом. Поначалу было трудно: одно дело теория, а другое дело практика. Многочисленные мази и лекарственные препараты стоило выучить как молитву. Ждали санитарную эпидемиологическую службу. Соня жутко волновалась, но постепенно вливалась в работу коллектива, не затрагивая личных интересов. Сначала всё шло хорошо. Потом стали появляться конфликты: опытные медицинские сёстры банально учили Соню, с виду наивную и простую девушку, как надо правильно работать. Из вежливости Соня терпела некоторое время. Назидательных замечаний и упрёков становилось с каждым разом всё больше. Терпение лопнуло.
- Ты здесь работаешь без году неделю, а права уже качаешь, - заявила высокомерно ухоженная девица с поста.
- Чему я обязана таким бдительным  вниманием к моей работе? – невозмутимо поинтересовалась Соня, испытывая приступ злости.
- Ненужно скалить зубы, девочка. Я хочу внести разъяснение допущенных ошибок!
- Начнём с того, что непосредственный мой начальник – старшая сестра.
- Ты решила мне дерзить?!
- Вношу ясность, где у кого рабочее место! Старшая медицинская сестра разъяснит мне мои ошибки, но ни как постовая. У тебя, что работы нет на посту? Короче, не надо мне мешать выполнять мои прямые функциональные обязанности в собственном кабинете.
- Это я, мешаю?! -  задохнулась от злости привлекательная сестрица, - да ты у меня ещё попляшешь, поганка низкосортная…
- Хватит, - резко оборвала Соня, - ты сейчас, сама на мухомор похожа. Причём, ядовитый. Постовая сестра выскочила, как ошпаренная, вон из кабинета.… Через десять минут прибежала старшая медсестра.… И начались уроки «хорошего тона»…
         Соня добросовестно отработала три с половиной месяца. Как ни странно врагов нажила много. Она старалась ни с кем не ссориться, но женский коллектив обозлился на неё за излишнюю откровенность и упрямство. Злые языки плели интриги днём и ночью. Старались донимать по любому поводу «незадачливое создание». Они буквально возненавидели её. Соня раздражала всех, кроме врачей. Заведующий отделением и хирурги-ординаторы любили «отвергнутую» за её добросовестное отношение к больным. В перевязочном кабинете Софья царствовала будто волшебница. Она раскрывалась полностью в работе. Радовалась небольшому прогрессу в ходе лечения. Огорчалась, как ребёнок, если, что-то не получалось. Соня видела чуткое понимание со стороны врачей, и это её несколько успокаивало. На других она старалась не обращать внимания. С трудом, но получалось.
         Наступил холодный ноябрь. Первые заморозки предвещали суровые морозы. Небо затянуло серыми тучами. Ожидали первый снег.
         Соня осторожно шла по скользкому асфальту. “ Сегодня пятница, Слава Богу, последний рабочий день “, - подумала девушка, съёжившись от холода. Старенькое пальто не приносило должного тепла. Довольно изношенное, оно досталось в «наследство» от матушки. На новое - она ещё не заработала. Уже приближаясь к воротам больницы, Соня не удержалась и шлёпнулась прямо на землю, испытывая неловкость. Вдруг, ей на помощь пришла чья-то рука. Она посмотрела вверх. «Помощник» оказался симпатичным молодым человеком. Он вытащил из кармана аккуратно выглаженный носовой платочек и протянул Соне.
- Помочь? – бархатистый голос приятно поразил девушку. Она даже покраснела.
- Не надо… Я сама, - отвернулась Софья, пытаясь скрыть смущение.
- Вы идёте в больницу?
- Да.
- Зачем?
- Откуда такое любопытство? – почему-то разозлилась Софья и добавила, - по своим делам.
В слабом озарении рассвета, лицо Сони казалось бледным и загадочным. Молодой человек так и не смог «помочь» девушке. Она быстро зашагала вперёд, и вскоре он упустил её из виду…
         Рабочее утро, как всегда, началось с пятиминутки. Софья последняя ступила в ординаторскую. К своему удивлению, они увидела, что за врачебным столом сидел тот самый случайный «помощник». При виде Сони он сделал огромные глаза. Вот уж не ожидал  подобной встречи. Их глаза встретились. Соня опять покраснела до самых кончиков ушей. Ей захотелось убежать и спрятаться от наглых озорных глазищ. Девушка уставилась на плакат-таблицу: план успеваемости за октябрь-месяц. Она не слышала отчёта за проведённое накануне дежурство. Не слышала очередные упреки в её сторону от старшей сестры, только чувствовала на себе пронзительный взгляд. Пятиминутка закончилась. Соня выскочила из кабинета и помчалась в свой кабинет. Работы оказалось не мало, но это её не беспокоило, потому что она была уверенна в своих силах.
- Осторожно, девушка, так можно и навредить, - процедил сквозь зубы больной, испытывая приступ боли.
- Поверьте, если, я, буду вас жалеть – всё может закончиться печально, - задумчиво произнесла Соня, отклеивая лишь лейкопластырь.
- Почему печально? – не понял парень, лет двадцати пяти.
- Потому, что инфекция не дремлет.
Его лицо было спокойно, красиво и мертвенно-бледно. Он смотрел на Соню с холодным любопытством, она -  с лёгким смущением. Ножевая колотая рана в брюшную полость серьёзно гноилась. В свои обязанности девушка включила тяжелую артиллерию: сжав зубы, она быстро и ловко откромсала омертвевшие кусочки ткани хирургическими ножницами.
- Эй! – заорал больной, - нельзя ли аккуратнее?!
- Я не «эй», а перевязочная медсестра. Я понимаю, что вам очень больно, но делаю это не от черствого сердца, а от души. Если я буду нежно обрабатывать бессмысленный некроз, думаю, смыла в перевязки, не будет. Ваше право отказаться. Я сочувствую вам от всего сердца. Надо просто чуть-чуть потерпеть!
- Продолжайте, - прохрипел больной. Затаив дыхание, он судорожно следил за действиями перевязочной сестры. Пожал равнодушно плечами и крепко сжал зубы. Софья обработал полость раны 3% перекисью водорода. «На экстренный случай» спрятанное драгоценное лекарство, легким белоснежным порошком посыпалось на уже порозовевшие ткани. Перевязка завершилась.
         Софья умела успокаивать тяжелых больных: говорила «чепуха» - бывает в жизни и хуже. Печалилась, когда какому-нибудь пациенту становилось плохо. Прилагала все усилия для выздоровления людей. Выкладывала всю душу. Несмотря, на многочисленные 
похвалы и комплименты, медицинская сестра Соня оставалась той же тихой и скромной девушкой, что и была в жизни…
- Сонюшка, познакомься, Алексей врач-интерн. У него практика, -  сказал дежурный хирург Владимир Константинович, гениальный замечательный человек в своей профессии, поймав девушку в коридоре.
- Какая практика, - не поняла Соня, уставившись на мужчин в белых халатах.
Рядом с Владимиром Константиновичем стоял и улыбался «утренний помощник». Ему уже начинала нравиться это сестричка.
- Какая, какая, -  передразнил врач медсестру,- практика по хирургии в твоем кабинете. Ты перевязки сделала?
- Да, конечно.
- Ну вот, как всегда, не успел. У тебя осы в одном месте, что ли?
- Кстати, вы, сами, разрешили сделать перевязки без вашего присутствия.
- Виноват, склероз. Но торопиться всё-таки не стоит, - оставался на своей волне добродушный «дядька», - да, Алексей, представляю тебе нашу гордость хирургического отделения. Софья!
- Тоже, скажите, - смутилась девушка.
- Не скажете, а так оно и есть. Как эта девушка к нам устроилась на работу, сразу повысился процент выздоровления на гнойной половине. У неё руки от Бога. Тебе бы, Сонюшка, на операционную выучиться. Как ты на это смотришь?
- Мне уже предлагали.
- Кто?
- Старшая из оперблока.
- Ну и что?
- А то, что это дорого для меня и моего оклада. Ехать в Хабаровск, жить и учиться - это всё  за свой счёт. Очень даже кругленькая сумма получается. Мне не потянуть.
- Жаль, - вздохнул дежурный врач, - Алексей, может ты, что-нибудь посоветуешь?
- Конечно, искать богатенького спонсора, - усмехнулся врач-интерн и подмигнул Соне.



Глава тринадцатая.



На следующий день, Соня, в присутствии врача-интерна делала больным перевязки. Как ей показалось, Алексей оказался на редкость прилипчивым парнем. Он без тени смущения заигрывал с краснеющей девушкой, откровенно, обсуждая интимную сторону жизни. Чистосердечно признался, что тяготится домашними делами и испытывает потребность общения вне дома. Проблемы в личной жизни выводят его из равновесия. Находит удовлетворение в лёгких непринуждённых отношениях с девушками. Любит принимать гостей у себя в общежитие. Алексей значительно посмотрел на фигуру Софьи. “ Почему-то я его нахожу очаровательным“, - подумала девушка, не сводя глаз с его чувственных губ. Вьющиеся темно-русые волосы кудрями спадали на лоб, делая Алексея ещё более привлекательным.
- Знаешь, я не люблю ответственность.
- В смысле? -  не поняла Соня, просматривая список перевязок. Оставался последний больной с ножевой колотой раной.
- Нести ответственность в отношениях, - заявил молодой человек, подавая зелёнку и йод.
- Хорошая позиция в жизни, - усмехнулась девушка, - а ведь бывает так, что девушки могут оказаться строптивыми.
- Здесь я мастер укрощать, - выразительно ответил Алексей, пытаясь обнять девушку.
Соня чуть было не опрокинула рабочий лоток.
Толкнув ногой Алексея, она погрозила ему кулаком и выскочила из перевязочного кабинета. В палате Соня подала знак родственникам, что больному нужен покой и все вышли потихоньку, кроме санитарки, которая снова схватилась за швабру. Лицо «раненного» приняло страдальчески болезненное выражение и казалось землисто-серым. Страдания и бессонные ночи почти обессилили больного. Лечащий врач подробно рассказывал Соне о ходе болезни Собакина, и всё же  у неё складывалось впечатление, что он что-то не договаривает. “ Еще не ясно, как дальше будет протекать болезнь больного, - с грустью подумала Соня, осматривая гнойную рану,- а парень с виду сильный, пытается стойко переносить трудности…
- Девушка. Вы имеете необыкновенный дар,- неожиданно прервал её мысли Собакин.
- Какой дар?
- Лечить голосом людей.
- Если бы мой голос вам помогал  в лечении, я бы сделала запись и оставила её всем на всё профилактическое лечение, - искренни, улыбнулась Софья.
Собакин улыбнулся в ответ. Невыносимая боль грызла его изнутри.
- Я его перевязываю, а он знай себе, посмеивается. Неужели не больно?
- При виде вас мою боль как рукой сняло.
- Угу, - протянула Соня, прикладывая  к ране 3% перекись водорода: из раны всё ещё шла кровь, - вы больной не теряете ни бодрость, ни надежду. Так держать!
- Это хорошо?
- Очень даже хорошо.
- Вы знаете, мой точный диагноз?
- Точный диагноз может поставить только ваш лечащий доктор и никто иной.
- Даже вы?
- Я всего лишь медицинская медсестра.
- Кстати, меня зовут Дмитрий.
- Приятно познакомиться, Дмитрий… Вам надо соблюдать полный покой и ничего больше, понятно?
- Что ж тут не понять, - сказал Собакин. Ему стало вдруг грустно, что эта приятная девушка его покидает. Ему хотелось оставить её у себя, хоть на несколько минут, в палате возле больничной койки. Она его успокаивала, утешала, искренне жалела. С нею забыл, что он болен и прикован к постели. Крепок, ширококостный, с развитыми челюстями, широкими бровями и холодными глазами – Собакин ненавидел себя в эту минуты. Плохое состояние здоровья и ничего иное объясняло его раздражительность. В жизни терпелив и вынослив, но не сейчас, Собакин готов был рвать и метать. Вскочить и бежать. Не было сил лежать без движения. Оставалось ждать и бороться. Прирождённая мудрость и галантность позволили ему это сделать. Его здоровье в его руках. Он может, как разрушить себя горестными думами злободневной жизни, так и исцелить, собрав воедино сильную волю в кулак. Глубоко вздохнув, Собакин уставился на деда неопределенного возраста, который лежал на соседней койке. У него были ампутированные две ноги.
         В кабинете дожидался  «прилипчивый студент».
- У тебя до которого часа рабочий день?
- До четырёх, - ответила Соня, испытывая внутреннюю неуверенность и дрожь.
Неожиданно Алексей её поцеловал, чувственно и страстно. В дверь постучали. Соня оттолкнула назойливого парня, не успевая оправиться от страстного поцелуя. На пороге стоял мужчина с больничным листом. Он понял незатейливую сцену и деликатно поинтересовался: “скажите, пожалуйста, где я могу поставить печать?“
- У старшей медсестры. Прямо и направо по коридору.
- Спасибо.
- Не за что, - пролепетала девушка, заливаясь румянцем .Алексей, напротив, чувствовал себя превосходно.
- Что за мелкие интрижки, - возмутилась Соня, когда за мужчиной закрылась дверь.
- Брось, он всего лишь больной...
- У больных есть глаза и уши. А так же есть и рот, для того чтобы говорить. Зачем лишние проблемы в отделение?
 - Перестань. Ни кому он ничего не скажет. Тебе понравилось?
- Нисколечко, - Соня была готова сквозь землю провалиться от стыда. Не хотелось признаться, что поцелуй её взволновал.
- Давай, поужинаем сегодня вечером, - Алексей был готов разбиться в лепешку, так хотелось ему заполучить «своенравную кобылку». Он знал, как завоевывать женщин: шармом, лаской, лестью, спонтанным гостеприимством. Выработанная годами тактика срабатывала безупречно. Он легко покорял женщин. Легко лгал им. Легко расставался.
- Может быть, - неожиданно для себя согласилась Соня. Почему бы и нет. У неё уже давно никого не было. Хотелось мужского внимания, как любой девушке.
- Тебя встретить?
- Пожалуй.
- Домой не пойдёшь?
- Нет.
- Тогда в четыре у ворот больницы, договорились, - радостно защебетал «искуситель» и, не дожидаясь ответа, выбежал в коридор…
         Часы показывали шестнадцать ноль-ноль. Соня стояла перед зеркалом в сестринском кабинете. Она поправила ещё раз причёску и подвела чёрным карандашом глаза. Перламутровая розовая губная помада ей шла. Закутавшись теплее в длинный шарф, Соня надела пальто…
         Алексей нетерпеливо ждал её у металлических ворот. Ярко-красная роза приятно тронуло Соню. Она взяла его под руку, и они направились по Красной Пресне вдоль аллей с поникшей рябиной.
         Романтический вечер был на славу. Зажжённые свечи создавали в комнате интимность. Бокал красного вина снимал внутреннее напряжение и волнение пары. Они пили, не спеша, вино и беседовали. Алексей пригласил девушку на танец. Мелодичный ритм музыки арабских стран головокружительно уносил ввысь к звёздам. Соне очень нравилась восточная музыка. Жаркая удушливая волна страсти охватила молодое сердце. Кровь бешено стучала в висках. Алексей властно прижал к себе Соню. Она чувствовала его желание.
- Я хочу тебя, - тихо прошептал он, расстёгивая пуговицу на блузке. Она не слышала, как полетели на пол хлеб, колбаса, помидоры и прочая еда под натиском горячих тел, соединившихся в причудливом танце. Лёгким движением он заставил Софью почувствовать наслаждение в глубинных недрах таинств любви…
         Новый год, Соня решила провести вместе с Алексеем. Родителей, она, уже, поставила в известность. Варвара Никитична только радовалась увлечению дочери. Чего нельзя было сказать об отце. Он, как всегда, ехидно относился к личной жизни дочери. «Невыносимый собственник», - подумала девушка, отправляясь, раним утром на работу. Сегодня как некстати болела голова. Очередные ночные кошмары начинали опять мучить девушку. На протяжении вот уже десяти лет ей снился почти один и тот же сон: посередине огромной чёрной комнаты стояла железная кровать. Соня лежала на ней лицом вниз – обнаженная. Острые шипы торчали из постели, больно раня тело девушки. Рядом с ней сидел мужчина. Лицо его не было видно. Она чувствовала лишь отвратительное прикосновение рук. Жадный голодный взор впивался в плод страсти. Соне было страшно. Шестое чувство подсказывало «оглянись!». С невероятным трудом, она поворачивала голову и просыпалась….
         Как обычно, Соня начинала с влажной уборки кабинета.
         Яркое зимнее солнце заглядывало в окно.
         Времени оставалось мало, а, следовательно, нужно торопиться. Ей, сегодня, ещё предстояло сделать массу закупок.
- Здравствуйте, - раздался в перевязочном кабинете приятный женский голос.
Соня повернулась с тряпкой в руках к нежданному посетителю. Перед ней стояла женщина лет тридцати. Пышущее здоровьем приятное лицо располагало. Её нельзя было назвать красивой, но что- то заставляло задерживать на её лице взгляд. Некая изюминка существовала в этой женщине.
- Меня зовут Аня. Я ваша новая сестра-хозяйка.
- А старая куда делась? – растерялась Софья.
- Уволилась, - рассмеялась Аня, оглядывая кабинет - давай на «ты»?
- Давай.
- А ты давно здесь работаешь?
- Шестой месяц, - ответила Соня, чувствуя живой характер сестры-хозяйки. Приветливая, энергичная, весёлая женщина располагала сразу. В ней чувствовалась простота. Соне она понравилась. Аня испытывала взаимное чувство. Они легко нашли общие темы для разговора, не замечая времени. Их интересную беседу прервал стук в дверь. На пороге стоял Собакин.
- Всё ухожу. Не буду мешать, - деликатно удалилась сестра-хозяйка из кабинета.
- Ты уже ходишь? – удивлённо поинтересовалась перевязочная сестра. Соня не заметила, как они перешли на “ты”.
- Третий день. Ты просто не заметила.
- Прости мою невежливость. Как дела?
- Дела у прокурора, а у нас делишки, Сонюшка.
- Не знаю, что там, у прокурора, а у меня жизнь проходит в делах.
- Смешная ты….
- Уж, какая есть. Что пришёл так рано? Я перевязки ещё не делаю.
- Вот об этом я и хотел поговорить, - ласково сообщил Дмитрий, без разрешения устраиваясь на ещё влажной от дезинфекционного раствора кушетке. « Притягивает своей наглостью, как магнит, - задумчиво посмотрела на больного Софья, - неистовый, молчаливый, как скала: словно бандит из плохих фильмов….» Почему-то он не раз смущал её своим пронзительным взглядом: словно проникая в душу, и читал содержимое. Вокруг него создавалась тайна непроницаемости, недоступности, и странной мрачности. На людях он груб, невнимателен и даже жесток. Подозрителен и вспыльчив. Интуиция подсказывала, что у парня есть душевная боль….
- О чём думаешь? – Спросил Собакин, исподлобья разглядывая лицо Софьи.
- О тебе, - кокетливо улыбалась та, раскладывая стерильные инструменты на простерилизованную простынь.
- Ты, когда улыбаешься, просто очаровательна. А я тебе нравлюсь? – своим вопросом  Собакин заставил Соню покраснеть.
- У меня есть парень.
- Мне это не о чём не говорит.
- А мне говорит. Давай не будем об этом. Зачем тебе перевязка так рано?
- Я сегодня иду на выписку.
- Так быстро? Ты же, Дима, ещё не выздоровел. Куда торопишься?
- Есть проблемы.
- Проблемы?! Здоровье на первом месте должно быть! Делай, как считаешь нужным, но лечение и перевязки надо продолжать.
- Да не переживай ты так сильно за меня красавица. Уход будет за мной домашний.
- Хочется верить.
-  А знаешь, Соня, ты здесь самая лучшая в отделении.
- Не правда.
- Нет, правда. Меня не обманешь. Ты достойна похвалы. И не стоит быть скромной.
- Надо взятки начинать уже брать?
- Почему бы и нет?
- Неужели нельзя работать от души? Без всякой корысти помогать людям. И, вообще, мне зарплату платят.
- Большая?
- Не важно.
Соня вспотела, пока перевязывала Собакина . Или от разговора, или от сложности перевязки. С таким, как он, она ещё не сталкивалась. Он её даже пугал.
- Спасибо, дорогая, за всё добро, - заявил Собакин, вставая с кушетки.
- Не болей, а остальное всё на верстается.
- Ты права.… Знаешь. Я тебя найду. Чуть позже…
- Что, что?- не поняла Софья.
- Я тебя найду! - улыбнулся Дмитрий и исчез за порогом перевязочной…



Глава четырнадцатая.



31 декабря отмечали на работе всем коллективом. Впереди ожидались «январские каникулы». Неподдельная радость и смех раздавались в хирургическом отделении. Шампанское лилось ручьём. Стол ломился от аппетитного разнообразия всяческих лакомств. Медсестры и врачи кружились в танце по столовой среди покрытых белой скатертью столов. На время были позабыты склоки и интриги. Забылись прошлые недоразумения и ссоры. Медперсонал умел гулять от души. Соня, после очередного танца с детским хирургом, отправилась к Ане. Они подружились с первой их встречи. Анна находилась в компании своего мужа. Некая назойливость и приторность присутствовала в его манерах. С момента их знакомства, Паша, муж Анны, стал проявлять далеко не дружеское внимание к женскому полу. Никто не остался не замеченный его вниманием. Этот человек был недалёкий, но самоуверенный. Одним словом – кабель. Не стесняясь присутствия жены, он откровенно разглядывал всех присутствующих дам. ” И что особенного в нём она нашла - размышляла Соня, исподтишка рассматривая спутника подруги  – небольшого роста, с усами, да ещё с пивным животом”. У них было двое очаровательных детишек: мальчик и девочка, похожи внешностью больше на маму. Аня была счастлива, не смотря на “вредные привычки мужа”.
- Анюта, - не смогла сдержать своего мнения захмелевшая Соня, - у тебя просто замечательный живой характер. Самое главное, ты, можешь находить общий язык со всем окружающим миром. Имеешь двоих детей. Бесхитростная и не лживая. Поверь, это важно. Но всегда, к сожалению, есть “но”. Где такого откопала муженька?!
- Не успела, уже разобрали приличных мужчин – расхохоталась подруга.
- Он не заслуживает твоих слёз – не унималась всё никак Соня. С виду приличное семейство, но лишь объективно. В каждой семье есть свои тайны, разница, лишь, в том выпускают их на всеобщее обсуждение или сохраняют от чужого глаза. У, Ани, тоже были свои печальные секреты. Всё очевидно и банально: постоянные измены мужа, будничная рутина, нехватка денег.
- Ты, это серьёзно? - настала очередь удивляться подруге. Она несколько опешила от искренности подруги.
- Абсолютно!
- В моём положении поздно что-то менять. Ты, думаешь, имея двоих детей, у меня есть выбор?
- Выбор есть всегда!
- Да, брось ты! Легко сказать. Квартира его. Чуть что сразу выбросит на улицу. Давай, лучше, о хорошем. С наступающим новым годом, моя дорогая! Желаю страстной любви и удачно выйти замуж!
- С наступающим!
         Соня на «крыльях»  летела к медицинскому общежитию. Алексей уже давно ждал её возвращения. Сегодня он чувствовал себя главным в коммунальной квартире: все соседи разъехались кто куда. Квартира была полностью в их распоряжении. Наполненная горячая ванна встретила Соню мягким хвойным ароматом. Девушка блаженно погрузилась в воду. Рядом находился Алексей с махровым белоснежным полотенцем. Прикрыв глаза, Соня думала об их отношениях. Любви не было, существовала лишь только страсть. « Знойные чувства» среди белоснежной зимы. Страсть между мужчиной и женщиной, готовая растопить ледниковый период. Страсть, которую, по неопытности, можно спутать с любовью. Возможно, таким образом, можно прожить и всю жизнь, отдаваясь в руки непокорным чувствам. Главное, чтобы пламя не угасало.
- Ты долго будешь меня мучить?
Соня вздрогнула, она, было, чуть не заснула в ванне, предаваясь сладострастными мыслями. Алёша помог девушке встать и завернуться в полотенце. До новогоднего стола они так и не дошли….
         Первого января Соня и её спутник поздравляли Варвару Никитичну и Александра Трофимовича. Полина втайне от отца, отправилась на первое свидание с каким-то мальчиком из приличной семьи. Алексей и Александр Трофимович тихо беседовали в гостиной. Софья и Варвара Никитична накрывали на стол.
- Мамочка, какая ты всё-таки у меня умничка, не забыла сварить холодец. А селёдка просто объедение….
- Хватит, есть, а то другими не достанется, -  добродушно рассмеялась матушка.
- Винегрет, оливье, отбивные.… Всё. Остаёмся с Алёшкой на неделю жить у вас!
- Ты шутишь?! – вдруг испугалась Варвара Никитична, - ты же знаешь, какой у нас отец.
- Не бери в голову, мама… Я просто пошутила, а ты как всегда всё принимаешь близко к сердцу. Неужели у меня на лбу написано, что, я, дурочка?!
- Дурочка, - опять улыбнулась матушка. Видно было, что она нервничает перед застольем. Вдруг, отец опять выкинет что-нибудь из ряда вон, позору не оберёшься.
- Скажи, а с Алексеем у тебя серьёзно?
- У нас просто замечательные отношения. Ну, я так думаю. Заглядывать наперёд не хочется. Папа! Алёшка! Идите к столу….
         Как Соня не старалась, праздника не получилось, Александр Трофимович после пятой рюмки «взялся за старое». Не с того ни с чего нагрубил Алексею. Тот молча все, проглотил, ни сказав, ни слова.
- Быстрее можешь или нет? Как корова не доенная ходишь, чёрт тебя дери - резко обронил отец в сторону Варвара Никитичны.
Она медленно доставала из холодильника очередную бутылку водки.
- Отец, оставь маму в покое. Не ругайся, - попыталась смягчить обстановку в доме Соня. С каждым днём ей всё меньше и меньше хотелось здесь жить. Она слушала пьяного отца, и в который раз думала: “ Неужели этот человек наш отец? Говоря все эти гадости вслух, чему он учит нас? ”. Деспотичная власть отца становилась обременительной. Он подавлял волю жены с каждым разом, чего нельзя было сказать о Соне. Ещё настанет её час. А, сейчас, она потерпит ради сестры и мамы.
- Ты не забыла про мой день рождения? - пьяно пробормотал отец, успокоившись после хорошей дозы спиртного.
- Как я могу забыть об этом, - опешила Соня, - шестнадцатого февраля.
- Умница…. Давайте ещё по рюмашке и спать….
         Поздним вечером Алексей с Соней решили вернуться в общежитие вместе.
- Прости, пожалуйста, моего отца, - попросила девушка, теснее прижимаясь к молодому человеку.
- Я понимаю, - просто сказал он, крепче обнимая Соню, - замёрзла?
- Немного. Скажи…. Ты последний год учишься?
- Да.
- Какая специализация?
- Терапевт, - в его голосе прозвучала гордость.
Соня невольно ему позавидовала.
- А может я без денег смогу поступить.
- Не смеши.
- Нет, правда, разве это не реально?
- Нет, конечно. Если память твоя не феноменальная.
- Память обычная. Даже слегка травмированная  – тяжело вздохнула Соня, - значит, про поступление можно забыть. А тебе кто помогает?
- Отец.
- А мама?
- Мама у нас домохозяйка.
- Где они живут?
- В Благовещенске. Получу диплом, поеду туда работать. Поедешь со мной?
Неожиданный вопрос застал Софью врасплох. Она немного помолчала, потом ответила: “ Я не могу оставить мать и Полину”.
- Ну, ты, же понимаешь, что я их пригласить к себе не могу.
- Понимаю.
- Соня, я хочу, чтобы ты была со мной. Ты мне не безразлична!
- Ты мне тоже, но я не могу бросить родных на произвол судьбы. Ты прекрасно видел, что представляет мой отец. С ним каждый день как на войне.
- Ничего страшного с ними не случится.
- Это ты так думаешь, – разочарованно произнесла Софья. Он её просто не понимал или не хотел понимать.
- Ты на что намекаешь?
- Так ничего.
- Ты, думаешь, я равнодушный эгоист?
- Я ничего не думаю, - устало обронила девушка.
- Нет, думаешь…
- Прекрати, - остановила она его, - пойдём быстрей домой.
         Февраль принёс необычайные холода. На уличном термометре шкала достигала минус сорока-сорока пяти. Пушистый снег покрыл город белоснежным одеялом за три дня. Сугробы подернулись тонкой ледяной корочкой. Зимнее небо покрылось мертвенной дымкой. Воздух был чист и свеж, что даже было больно дышать. Люди не задерживались на улицах: похрустывая валенками, они торопились домой к родному очагу.
         Софья готовилась ко дню рождения Александра Трофимовича. “Шестьдесят лет прожитой «неудачно» жизни – отпразднуем, как всегда,  на славу”: с грустью подумала Соня.
         Импортный бритвенный набор стоил дорого. Но Соню это не смущало. Она любила делать подарки близким, не считая денег. За это качество и обожала её Полина, Варвара Никитична, наоборот, старалась экономить, готова была снять последнюю рубаху и отдать детям. Соня, как могла, помогала матери. Она предварительно сообщила матушке, что подарок сделает от всех. Варваре Никитичне оставалось приготовить что-нибудь вкусненькое. Должны были прийти старые знакомые отца. Он в свою очередь готовился к празднику «ответственно». Неделю не пил. Старался ни с кем не ссориться. Даже где-то подработал немого деньжат. Алексей уехал в Благовещенск по каким-то делам отца. Соня, естественно, обиделась, но он уверенно заявил, что скоро будет. Если, вдруг не успеет на банкет, то обязательно поздравит Александра Трофимовича чуть позже. Ключи от коммунальной квартиры он оставил Соне на хранение в знак верности и любви.
- Почему у нас в семье делается всё через заднее место, - раздраженно крикнул отец, заглядывая на кухню, - гости уже собрались, а вы ещё не готовы!
- Сашенька, ещё пять минут и всё будет готово, - Варвара Никитична суетливо хлопотала на кухне, раскладывая закуску по тарелкам. Соня с Полиной помогали ей. Матушка схватила поднос и ловко расставила на нём блюда.
- Полина, быстро неси на праздничный стол вот это, а ты, Сонюшка нарежь хлеб и достань из кастрюли котлеты…
- А картошку положить?
- Ложи, да поскорее, а то у отца нервный тик начинается, - тихо проговорила матушка.
- Не нервничай, мамочка…. Всё будет хорошо.… Иди лучше надень праздничное платье, - утешительно сказала Соня, почти заканчивая работу. Ей самой, хотелось принарядиться и сесть отдохнуть. С шести утра они готовили у горячей плиты, не покладая рук. Александр Трофимович лишь контролировал рабочий процесс, изредка, прикладываясь к  бутылке. Наконец, Соня зашла в ванную комнату, чтобы принять холодный душ. Липкий пот струился по всему телу. Девушка торопливо сбросила с себя испачканный халат и прыгнула под леденящие струйки воды. Вмиг появилось бодрость духа, что даже захотелось кричать. Мокрая, взъерошенная девушка повернула вентиль крана, и, осторожно, ступила на кафельный пол. Не удержавшись, она, неуклюже, растянулась на полу. Раздался звон битого стекла. Круглое зеркало мелкими сверкающими осколками лежало на холодном полу.
- Что у тебя там? -  озабоченно спросила Варвара Никитична, - Разбила что-то?
- Тебе показалось, - пролепетала старшая дочь, чувствуя какое-то нарастающее внутреннее напряжение, - иди к гостям, я буду через несколько минут….
         Александр Трофимович, сегодня не отказывал себе ни в чём. Самодовольно ухмылялся от многочисленных комплиментов и бурных рукопожатий. Вспоминались прошлые годы. Варвара Никитична добросовестно ухаживала за гостями, получая взамен искрение пожелания и напутствия в любви с Александром Трофимовичем. Она скромно потупляла взор и даже покраснела. Соня не спеша пила вино. Есть не хотелось. Лёгкое головокружение, она списала на усталость. Через некоторое время, ей, вдруг, стало очень плохо. Казалось, девушка потеряет сознание. «Нужно срочно подышать свежим воздухом», - не успела подумать Соня, как приступ снова повторился. Выскочив из-за стола, она еле добралась до входной двери. Резкий поток обжигающего холода сбил девушку с ног…. Она упала и кубарем скатилась со ступенек…. Дальше как во сне…. Воспоминания пришли неожиданно, мутные и неясные. Как гром среди ясного неба. Что-то сохранившееся в памяти, ещё с детских лет….
         Было совершено темно. Софья спала в своей детской кроватке. Кто-то её будил. Она с трудом приоткрыла глаза. Совсем не понимая, почему её трусики начали сползать вниз, девочка слабо пыталась сопротивляться. Властная рука решительно прекратила слабые сопротивления семилетней девочки.  Жгучие слёзы наполнили душу обжигающим пламенем, когда Соня поняла, что перед ней сидит пьяный отец…. Испуганная девочка непосильным трудом заставила отца прекратить сумасшедшие домогательства…. Потом бежала…. Бежала в ночи…. Раздетая…. Без оглядки…. Неожиданно она услышала скрип тормозов…. Яркий слепящий свет фар больно ранил глаза…. Девочка провалилась во тьму….
         Память, словно кнут, оживило грехи прошлого. Порыв воображения далёкого прошлого цепенел, не рассказанный, не изображённый. Слёзы унижения текли по щекам, они были ядовиты. Самообладание и сдержанность покинули Соню в этот страшный момент. После ужасающего видения, девушка как будто умерла на доли секунд … Время застыло.
         Софья с трудом встала на ноги. Ей, хотелось, услышать правду из уст отца. Она зашла в дом….
         Александр Трофимович удивлённо заглянул в комнату старшей дочери. Пронзительный, полный боли, взгляд его смутил.
- Что случилось дочка?
- Нам надо поговорить.
- Если разговор по поводу твоего дружка, то, я, уже высказал своё мнение.
- Речь пойдёт о другом, - ещё больше бледнея, процедила сквозь зубы Соня, - скажи мне, как я попала в аварию?
Отец неожиданно поперхнулся.
- Тебе, зачем… это… сейчас?
- Почему я попала в аварию? – настаивала на своём Соня.
- Просто… мы… тогда повздорили немного.
- И всё? Больше ничего? 
- Да что ты ко мне привязалась? – разозлился внезапно отец.
- Я всё вспомнила!
- Что вспомнила? –  лицо отца покрылось багровыми пятнами.
- Всё! Твои домогательства. Как? Как ты мог? Зачем? – руки Сони, к досаде, сильно дрожали. Она плакала от собственного бессилия.
- Сколько горя и тяжких переживаний, ты, ничтожество, доставил нам – родным людям. Я, даже, слов не нахожу описать всё то, что творится в моей душе! Просто скажи – за что? Постоянные крики, жестокие наказания, бесконечное пьянство – на протяжении долгих мучительных лет. Всё стерпели. Но надругательства я тебе не прощу. Ненавижу…. Ненавижу так, что готова убить.
Звонкая пощёчина ещё больше разозлила Софью. Они громко ругались, не замечая гостей. Соня впопыхах собирала вещи. Она здесь больше ни минуты не останется. Прочь из этого проклятого дома…
         Варвара Никитична не решалась вступить в “разговор”. Она прижимала Полину к своей груди и тихо рыдала. На протяжении долгих мучительных лет она понимала, что забытое прошлое вернётся на круги своя…. Она всё знала, но не могла рассказать грязную историю дочери, зная ранимую натуру Сони.
 - Я ухожу из дома…. Навсегда, – в сердцах крикнула Софья у порога.
Александр Трофимович уже успел оправиться от неожиданного шока.
- Чтобы, я, тебя здесь больше не видел! - жёстко заявил отец.
- Ты не вправе мне это запрещать!
- Нет вправе! – Посинел от злобы Александр Трофимович, - пошла вон отсюда тварь!
- От твари слышу. Лучше бы, я, умерла в тот вечер – не дожидаясь очередной оплеухи, Соня выскочила из дома...

          Невыносимая боль раздирала, буквально, грудь на осколки. Кровь превращалась в леденящий поток. Впервые прихватило сердце. Соня остановилась, чтобы отдышаться, так она бежала. Дрожащая девушка стояла посреди ночи и шептала: “Господь Бог тебя покарает! Ты не отец – ты дьявол…”



Глава пятнадцатая.



Унылая зима не хотела покидать город. Она безнадёжно сопротивлялась первым признакам весенней поры. Блеклый снег беспощадно превращался в длинные ручейки под лучами палящего солнца. Влажный, промозглый воздух ещё не успел разрядиться, после долгой суровой зимы и был тяжёл.
         Софья собиралась как обычно на работу. Дневная смена её не тяготила, наоборот помогала отвлекаться от дурных помыслов. Для неё наступили мрачные, тяжёлые будни. Ничего не хотелось, да и желания не было менять что-то. Долгими вечерами Соня сидела в общежитие у окна, уставившись бессмысленно в одну точку, пока не затекали руки и ноги. Просто лежала «без чувств» на кровати. В душе поселилась пустота. Последние события: ужасное воспоминание, невероятный скандал в доме, отчаянье матери, бегство из дома – всё это падало на голову сокрушительным ударом бедной девушке. Она ни как, до сих пор, не могла осмыслить правду. Это просто не укладывалось в уме. Нестерпимая боль росла с годами и превращалась в монстра, который пожирал изнутри. Соня чувствовала себя измученной. Оскорблённая и потрясённая, она, лежала часами в кровати, в забытьи. “Везёт как утопленнику, - рассеянно думала девушка, прикладываясь к бутылке красного вина, - хорошо, что сегодня пятница – завтра не на работу”. Ей хотелось лишь одного – покоя! Алкоголь немного успокаивал. Сознание обволакивало равнодушие. Софья пыталась понять, как жить дальше. Как, жить с внезапно открывшимся прошлым. Как вернуть радость в сердце. Многочисленные вопросы возникали и тонули во мраке. Соня потеряла счёт времени. “Слава Богу, Алексей не видел этого кошмара… мне сейчас не до него…”, - успела подумать Соня, проваливаясь в пьяный беспокойный сон.
         Спустя некоторое время девушка проснулась. Её кто-то будил. Опухшие веки от слёз не слушались. Далёкий знакомый голос сообщил, что пора на работу. Сегодня понедельник. Значит, Соня проспала. «Который час?!» - тихо пробормотала девушка. Наконец веки повиновались: перед ней стояла озадаченная Анна.
- Что стряслось? – спросила она, осматривая неубранную комнату, - на работе целый переполох. Как же так – Соня не вышла на работу! Неужели ты забыла, что в больнице сокращение кадров?! Тебя же живьём съедят!
- Который час? – ещё раз спросила пересохшими губами Софья, - дай воды, пожалуйста.
- Одиннадцать сорок. У тебя чёрт ногу сломит. Ты, что бухала?
- Фу, Аня, я выпивала. У меня депрессия. На работу я не пойду. Придумай что-нибудь. Умерла, вышла замуж, сбежала к якутам в ополченцы. Ну, не мне тебя учить.
- С ума сошла что ли?!
- Ну, можно и так сказать.
- Давай вставай, говорю. Машину за тобой прислали.
- Катафалк? – попыталась пошутить Соня, а у самой кошки скребли на душе.
- Не смешно. Так что же случилось, Сонь?
- У меня отец педофил  – еле слышно прошептала Софья.
- Я не ослышалась? – в ужасе промямлила подруга, - серьёзно?
- Да,- не смогла сдержать слёз Соня. Она сбивчиво поведала печальную историю любимой подружке. Аня, лишь, хлопала растерянно глазами, не решаясь вставить слово. И чего только в жизни не происходит. Ей очень было жаль свою новоиспечённую подругу.
- Выпить есть? – только и промолвила Аня.
- Вон, на столе возле хлебницы, стоит початая бутылка вина, - отвечая, Соня наблюдала, как Аня дрожащими руками разливает вино по стаканам.
- Впечатлила моя история, да?
- Да. Такое и в страшном сне не привидится. Милая, нам сегодня нужно выдержать бой. Так что поднимайся. Старшая медсестра написала на тебя докладную главному. Даже заведующего обошла. Сука.
- И, что теперь будет?
- Через час собрание. Тебя будут судить. Не переживай, заведующий за нас.
- Завари пока чай, - Соня попыталась встать с измятой постели. Закружилась голова. Её чуть было не вырвало. С помощью Ани, она кое-как добралась до ванной комнаты. Контрастный душ обладал целительной силой. Наспех приодевшись, девушки сели пить обжигающий чай с лимоном.
- Скажешь, в своё оправдание, что отравилась и всю ночь на горшке просидела.
- Думаешь, поверят? – с надеждой в голосе спросила Соня, - Скажу, что скорую помощь вызывала.
- Правильно, – приободрила Аня, - и что, за бабы у нас в коллективе работают! Так и норовят друг друга со свету сжить!
- Люди разные, - устало вздохнула Соня, крепкий чай её успокоил, - я всегда верю безоговорочно людям, а в ответ оплеуха. Причём бьют исподтишка.
- Давай, ещё чаю выпьем по кружечке?
Аня, жалостливая и добрая, не могла оставить Соню одну на произвол судьбы. Она чувствовала, что девушка поломалась где-то внутри. Чувствовала, что ей как никогда требуется помощь. И если не помочь, всё может печально закончиться….
         Свежий воздух несколько привёл в чувства Соню. На миг ей показалось, что путь к исцелению найден, но только лишь на миг… Соня попросила Анну никому не рассказывать о её семейной драме. Не поймут. Выставят на всеобщее обозрение и начнут «стирать чужое грязное бельё». Ей меньше всего хотелось сплетен и скандалов. Последнего препятствия не удалось избежать. Как только подруги вошли в ординаторскую, на Соню посыпались упрёки и обвинения. Посыпался шквал ехидных расспросов. Анна попыталась защитить бедную девушку, но её никто не слушал. Старшая медсестра, оскалив зубы, трясла жирным указательным пальцем перед носом Сони.
- С точки зрения логики твои оправдания мало обоснованы, - умничала « Петровна» перед всем коллективом. Ни для кого, ни секрет, что она приняла военно-стратегическую позицию с момента «сокращения пенсионеров». « Петровна»  ни перед чем не останавливалась, чтобы достичь своей цели. На людей, ей, было просто наплевать. Чрезмерная осторожность, морализм, граничащий с ханжеством, любимые черты её характера. У неё не было друзей. До мелочности знала цену деньгами. Зачем-то соблюдала диету…
- Какие справки ты нам предоставишь? - не унималась старшая сестра.
- У меня нет справки…. Я просто отравилась. Мне, было действительно, плохо, - промямлила Софья, чувствуя нарастающий в горле ком.
- Скорую вызывала?
- Вызывала.
- А где это зафиксировано?
- Не знаю, -  тихо  прошептала девушка. Её вымышленное объяснение разбили в пух и прах.
- Я так и знала, - радостно прокаркала «Петровна», разоблачив ложь, - могла бы что-нибудь правдоподобнее выдумать…
- Но я сказала правду, - Соня беспомощно цеплялась за разбитые осколки собственной лжи.
- Хватит, - грубо прервала её старшая медсестра, - не будем тратить время, больше на пустую болтовню. Твоё отношение к работе – халатно! Меня и девочек постовых не раз ставила в тупик. Она никого не боится и не слушает. С ней трудно найти общий язык. Безответственный прогул сказал за себя всё. Моё предложение: составить акт и подать на стол главному врачу. Я за то, чтобы Иванову уволили! Кто “за” прошу поднять руки!
         Софья в ужасе видела многочисленные поднятые руки. Кто-то даже не постеснялся поднять две руки. “ И это благодарность за добросовестный труд?!” – не сдерживая слёз, думала девушка. Она закрыла лицо ладонями, пытаясь спрятаться от кровожадности коллег. Работая на две ставки, она не раз выручала коллег по работе. Почти жила в отделение.
- Прекратить этот базар! - раздался громогласный крик заведующего хирургическим отделением, Геннадия Васильевича. Он вместе с Соней не раз проводил операции. Без слов, врач и медсестра понимали друг друга с первого взгляда. Он уважал её за исполнительное отношение к работе. За чистоту сердца.
         Коллектив недовольно притих и засопел.
- Ну, нет железной дисциплины у неё, как  у вас, Елена Петровна. Что же теперь увольнять её за это?!
- Неужели вы оставите без внимания ей безответственный прогул?
- Не оставлю! Но и увольнять не буду. На первый раз ограничимся строгим выговором, а дальше видно будет.
- То есть, лишь, выговор?! -  растерялась старшая медсестра.
- Выговор – подтвердил Геннадий Васильевич – и моё решение не обсуждается! Соня, по крайне мере, работает добросовестно, а это я ценю превыше всего…
- Вы не посмеете так поступить, - почти кричала «Петровна».
- Ещё как посмею. Всё! По рабочим местам.
Когда все вышли из ординаторской, Соня подошла к заведующему и расцеловала его в круглые румяные бородатые щеки.
- Сонюшка, - ласково проговорил Геннадий Васильевич, - ну ты не первый день работаешь, сама понимаешь, какой у нас коллектив. В следующий раз ни чем не смогу помочь.
- Я, вас, любимый доктор не подведу! – твёрдо сказала Софья, и первый раз за день облегчённо вздохнула.



Глава шестнадцатая.



На следующее утро после шумного скандала, в отделении появился взъерошенный Алексей. Он сразу же отправился в перевязочный кабинет. Погруженная в грустные раздумья, Соня не сразу заметила его появление. Он тихо подкрался к ней сзади и поцеловал в нежный изгиб шеи. Девушка вздрогнула и обернулась.
- Я безумно скучал по тебе, - прошептал Алексей и поволок возмущённую девушку на кушетку для перевязок.
- Ты с ума сошёл! – раскрасневшаяся Софья, наконец, вырвалась из крепких объятий, - а если вдруг кто-нибудь войдёт?
- Попросим выйти, - рассмеялся добродушно Алексей.
- Где ты, столько времени пропадал, - возмутилась Соня.
- Дела…. Кстати, скоро, я еду защищать диплом.
- И что из этого?!- не поняла намёка Соня.
- А то, что я скоро буду работать врачом в своём городе.
- Есть вакансия?!
- Есть, я, уже договорился - гордо заверил  её Алексей.
- Что будет с нами?
- Ты поедешь со мной. И точка!
- Ты, я, вижу, всё решил?
- Совершенно верно. Жить будем у моих родителей. Дальше видно будет.
- Значит, меня ожидает сожительство?
- С любимым человеком! Прости, но в загс ещё рановато.
- Ничего себе, - присвистнула Софья, - а моё мнение ты спросил?
- Я думаю, ты будешь, согласна, - уверенно заявил Алексей.
- Алёш, ты ведь знаешь, я не могу бросить матушку и младшую сестрёнку.
- Я не могу всем помогать, - безразлично дёрнул плечами её спутник, - мы сами, первое время, будем зависеть от моих родителей. Не потащу же я твоих родственников в свой дом.
- Для начала можно пригласить в гости, - обиделась Соня.
- Не смешно, - отрезал Алексей и вышел из перевязочного кабинета.
         Дни протекали медленно. Соня даже не заглядывала в календарь. Не хотелось. Она после страшной трагедии отдалась ощущениям совсем иной жизни, жизни ни в чём не схожей с прежней жизнью. Она во всём видела грубость, пошлость, цинизм. Не верила в искренность людей. Больше не понимала любящих отцов. Те многие минуты, часы, дни, которые были нужны для преодоления душевных трений, казались Соне вечностью. Кроме Анны и Алексея, ей ни с кем не хотелось говорить. Она стала более замкнутой. Каждый день “варилась” в собственных чувствах, пока окончательно не запуталась. Алексей не понимал депрессию своей спутницы. Он видел каждый день плохое настроение подруги, и это его раздражало. Пытаясь побороть гнев, он пил вечерами пиво и слушал музыку. Любимое его занятие.
         Соня понимала, что Алексей отдаляется. Так же понимала, что не сделает первый шаг к новому этапу совместной жизни. Он был ленив, родители избаловали единственного сыночка. Алексей готов был переложить все тягости жизни на хрупкие плечи Сони. Так всё и складывалось. Холодильник бережно хранил лишь пакет молока. Единственная пачка вермишели была пущена на молочный суп, который заменял завтрак, обед и ужин.
- Не надоело сидеть на мели? - раздраженно поинтересовалась Соня. Ей ужасно надоело кормить прожорливого спутника. Что он, вообще, о себе возомнил?! Она из долгов, практически не выбирается. Соня со стыда “сгорала” когда просила в долг деньги. Просящее жалостливое выражение на лице – унизительно!
- Котёнок. Ты же знаешь, что скоро мой отец вышлет перевод. Потерпи чуть-чуть.
 - Очередная лапша? Ты тратишь свои переводы куда угодно, но не в общий бюджет!
- Зачем мне тебя обманывать.
- Потому что, ты, скоро поедешь защищать диплом, а я останусь у разбитого корыта.
- Не пори горячку, - ответил Алексей, сделав большие глаза, - моё решение не изменилось.
- Мне показалось или кто-то звонит? – Соня озадаченно посмотрела на часы, - начало двенадцатого. Ты кого-нибудь ждёшь?
- Нет, - удивлённо протянул Алексей, вставая с кровати, и, натягивая брюки, - пойду, посмотрю, кто там пришёл в столь поздний час….
 Вот уже кого не ожидала увидеть Софья в коммунальной квартире, так это Собакина. Он пришёл не один: внушительных размеров парень держал в руках коробку ассорти и бутылку красного вина. Они без разрешения уселись за стол. Собакин, с видом хозяина, оглядел скромную мебель в комнате. Она его, видимо, не внушила, и, он переключил взгляд на Соню.
- Ты похудела, - чётко произнёс слова нежданный посетитель.
- Похудела, - передразнила его Софья, - скажи ещё, что ты мой дедушка, и мы тут же расцелуемся.
- На счёт дедушки, тут, ты ошибаешься. Насколько помню, мы любовники.
- Чего?! – у Софьи глаза стали похожи на блюдца. Неслыханная дерзость её ошеломила. Она даже поперхнулась.
- Выпей вина, - мягко проговорил Дмитрий. Мишель! Глянь-ка, что там есть у них в холодильнике на закуску.
- Молочный суп, - удивлённо протянул большой «шкаф». Так его окрестила Соня.
- Вы, что на диете?- с сарказмом поинтересовался Собакин.
Да ты…. Да что ты себе позволяешь…. Что ты, вообще, здесь делаешь? – разозлилась не на шутку девушка.
- Я пришёл за тобой!
- У меня слов нет от твоей наглости. Ты, случайно, там, в бою, не пострадал головой?
- Об этом позже.… Скажи Сонь, неужели тебя прикалывает это существо? - кивнул в сторону опешившего Алексея Собакин.
- Уходи по-хорошему или…
- Или что? – удивился Собакин. Он не спеша, подошёл к Алексею, - я думаю, стоит преподать уроки хорошего тона твоему любимому…
Алексей, словно, набрал воды в рот. Мурашки предательски бегали по спине. Он почти обезумил от страха.
- Может ты голубой, а дружок? – съехидничал Собакин, хватая за шиворот Алексея. Софья к собственному стыду и ужасу, смотрела, как стали трястись белоснежные пальцы рук Алексей. Не хватает, лишь, слюней.
         Терпение девушки лопнуло. Подскочив к Собакину, Соня попыталась его ударить. Дмитрий легко перехватил руку взволнованной девушки и резко прижал к своему телу, так, чтобы не смогла вырваться. Потом подал знак другу: «шкаф» вежливо взял за шиворот разъярённую девушку и поволок, как котёнка, на улицу. Через десять минут на крыльце появился Собакин с вещами Сони.
- Это ещё к чему? - ещё больше разозлилась девушка.
- Будешь жить у меня!
- Что-ооо?!
- Ты с ним жить не будешь. Он не достоин твоего мизинца.
- Да, что ты себе позволяешь, критин этакий! – в сердцах сплюнула Соня.
- Пусть я критин, но не трус, - ядовито заметил Собакин, - правда, Мишель?!
«Шкаф» добросовестно сказал «угу» и расхохотался.
- Времени у меня в обрез….
- Чего?
- Поторопись, говорю…. Мне надо ещё потолковать с хорошими людьми…
Соня в упор щурила на Дмитрия чуть удлинённый в разрезе зелёный глаз: его это нисколечко не смущало.
- Неужели ты не понимаешь, что только что, разрушил мою жизнь?! Ты, просто, отвратителен!
- Послушай девочка, где же его мужское достоинство было, когда я, без зазрения совести, ворвался к вам в дом?! Он палец о палец не ударил для того, чтобы защитить тебя. Неужели, ты его, после этого позора, жалеешь?!
- Не знаю, - печально протянула девушка.
- Ещё скажешь мне спасибо, что раньше времени, открыл тебе глаза на благоверного.
- Вот уж, спасибо!
- Не ёрничай. Нечего греха таить, не любишь ты его….
В потёмках, они с трудом пробирались вперёд, шли почти на ощупь. Соня досадливо топала вслед за Собакиным. Ни под каким видом, она не хотела признавать правоту Дмитрия. Мысленно ругала его всяческими бранными словами. Немного утешало.
- Сонюшка, я сегодня шёл к тебе с чистыми побуждениями, с единственным желанием увидеть тебя, - соизволил оправдаться, наконец, перед девушкой Собакин, - думал, посмотрю и пойму, счастлива ты или нет…
- Ну и что понял?!
- И так всё ясно!
- А как ты нашёл меня?
- Есть хорошие люди на земле.
- И кто же это, если не секрет?
- Не секрет, это твоя драгоценная подруга Анна.
- Аня?! - Соня, на некоторое время остановилась, не веря своим ушам, - “ как она могла?”
- Не осуждай её так сильно, - улыбнулся Дмитрий,  - я из неё, буквально, клещами слова вытягивал. Дал обещание напоследок твоей подруге, что не обижу тебя. И ни при каких обстоятельствах не брошу.
- Впечатляет! – язвительно обронила Софья.
- Не злись. На лучше возьми ключи и беги вон в этот дом на третий этаж, коричневая дверь, направо.
- А номер не помнишь квартиры?
- Не помню, - просто сказал Дмитрий.
         Спустя пять минут, Соня уже находилась в центре двухкомнатной благоустроенной квартиры. Отличная мебель со вкусом располагалась в больших комнатах: мягкий уголок с креслом кремового цвета производство Югославия занимал первую комнату; во второй стоял шикарный кожаный диван «Американка»; удобное угловое расположение кухонного гарнитура. Соню, квартира, покорила большим простором. От нечего делать, она стала распаковывать свои вещи. Наспех сложив свои пожитки, Соня решила искупаться. Надо было, как-то снять напряжение. Горячая ванна с морскими водорослями, была кстати. Рюмка пятизвёздочного Азербайджанского коньяка мгновенно сняла напряжение последних часов. Соня не заметила глубоких объятий Морфея….
         Следующие дни Софья работала, не покладая рук. Алексей соизволил появиться у неё в кабинете, лишь, в конце рабочей недели. Он принёс заведующему какую-то липовую справку о пустяковой болезни. Алексей не решался сказать Соне, что, был, до смерти напуган ночными посетителями. Что почти обезумел от страха.
- Я не думала, что ты, Алёша, способен на трусость, - медленно начала Софья.
- Соня. Честно признаюсь, я испугался. Их было двое! Я просто пытался быть осторожным….
- Нет, ты струсил!
- Я испугался как мальчишка, но клянусь, больше подобное не повторится! – волосы Алексея были всклоченные, глаза блестели, лицо становилось то бледное, то рябое. Соня не испытывала жалости. Наоборот, он, был ей противен.
- А больше подобного не повторится! Интересно, если б меня били, насиловали, что тогда?! – не унималась разъярённая девушка. Потупив взор, Алексей молчал. Всё что угодно, но только не предательство, рукоприкладство и трусость, можно допустить в мужчине. Эти качества, считала девушка, неприемлемые для союза двоих. Значит, не судьба.
- Ты у него живёшь? – заикаясь, спросил молодой человек.
- Да…. Но это ещё ни о чём не говорит…
- Тебе он нравится?
- Сначала я его возненавидела. Ведь, мы, не любовники! Он, нагло, соврал. Потом, сравнивая вас обоих, нашла Собакина более привлекательным, чем тебя. Прости за чистую правду.
- Я пытался быть осторожным! - в сердцах прокричал Алексей. Ему не хотелось верить словам Сони. Ещё злится на него, бунтует.
 - Не бросай меня, пожалуйста, ведь я люблю тебя очень!
- Не верю! Твоя осторожность - отговорки. Сам прекрасно понимаешь. Я, думаю, разговор окончен! Прощай!
         У Алексея было чувство, будто он что-то не досказал, что-то не сделал. Но нарастающий страх перед неизвестностью победил. Через месяц, он, собрал необходимые документы и распрощался. Не оглядываясь, Алексей уехал в Благовещенск.



Глава семнадцатая.


         
Наступило дождливое лето….
         Софья засыпала и вдруг слышала: в окно стучали неистово капли дождя; непроглядную тьму прорезали падающие, как острые бритвы, молнии….
         Утром сияло, как ни в чём не бывало, солнце, весело чирикали птицы, хрипло трещали кузнечики. К полудню опять затянуло, и снова шёл дождь.
- Тоска, - протянула уныло Соня, глядя в окно перевязочного кабинета.
- О ком? – нарушила одиночество подруги Анна. Она только что вошла в кабинет и услышала тяжёлый вздох подруги.
- Не о ком страдать. Наверное, жизнь такая, - равнодушно пожала плечами зеленоглазая девушка.
- Ты рассуждаешь как восьмидесятилетняя старушка, - расхохоталась Аня, обнажив ряд белых зубов.
- Вот, скажи, только честно, ты счастлива с мужем?
- Наверное, да.
- А, по-моему, не очень.
- Знаешь…. С годами люди меняются. Остепеняются. Привыкают друг к другу. Может быть это любовь.
- Не могу понять слово – “привычка”. Даже не хочу и понимать! Моя душа требует огня, страсти, эмоций. Меня раздражает скучная жизнь. Меня это сводит с ума. Просто угнетает. Отсюда, естественно, депрессия. Я хочу жить, а не существовать. Приносить людям пользу.
- Посмотрим, как ты запоешь, когда у тебя появится первый ребёнок!
- Для того, чтобы он появился, необходимо иметь рядом с собой надёжного мужчину. Любимого!
- А чем тебе не подходит Собакин?!
- Да брось ты…. Я его, даже, не люблю. Плохо его знаю, как человека. Он, буквально, вихрем ворвался в мою тоскливую жизнь. В одночасье всё разрушил и исчез.
- Он, так и не появлялся больше?
- Уже второй месяц. Где он? Что с ним? Я, просто, ума не приложу. Я, тупо, живу в чужой квартире. Кто хозяин – не знаю. Надо платить квартплату или нет? Я ничего не понимаю.
- Тебе, он, не нравится?
- Ну…. Если, только, чуть-чуть.
- И всё?
- Ну…. Он мужествен, напорист, и, главное, таинственный парень.
- Я, вижу, тебе нравятся подобные типы. Пришёл, увидел, победил. Так?
- Сильные мужчины, всегда, интригуют.
- Этого достаточно.
- Для чего?
- Для того, чтобы завести бурный роман!
- Не хочу.
- Не «не хочу», а надо, для души.
- Ну, если, только для души, - смешно пропела Соня, передразнивая подругу. В дверь постучали. Не дождавшись приглашения, на пороге показалось аккуратно подстриженная голова Дмитрия. Его лицо было очень бледным. Он что-то таинственно прятал за своей спиной. На нём был одет чёрный свитер, связанный их чистой шерсти и чёрный брюки.
- Ну и где мы пропадаем столько времени? – с сарказмом в голосе спросила Софья, - я уже успела, было подумать, что вы, гражданин, брачный аферист!
- Во-первых, здравствуйте прекрасные, очаровательные девушки. Во-вторых, мы опять перешли на «вы»?
- Что прячешь за спиной? – не сдерживая своего любопытства, спросила Аня.
- Красивый букет алых роз, для Сони.         
- И всё? – ни как не унималась Соня. Она, до сих пор, не простила его вмешательства в её личную жизнь. К тому же, он, без объяснений исчез.
- Сюрприз - впереди, - загадочно подмигнул Собакин Соне. Она неожиданно покраснела.
- Чувствую, я здесь, лишняя, - прощебетала радостно Аня, удаляясь вон из кабинета. Она, чувствовала, что у этой пары есть будущее.
- Ты всё сделала? – хрипло поинтересовался возбужденный коротким медицинским халатиком Сони, Собакин. Он медленно стал приближаться к девушке.
- Что сделала? – не поняла вопроса Соня. Её дыхание, вдруг, стало прерывистым. Почему-то этот человек заставил её нервничать.
- Не подходи!
- А то, что?
- Стой, где стоишь. Или, я, за себя не ручаюсь!
- Кричать вздумала? – Собакин, неожиданно, схватил Соню на руки.
- Прекрати…- Соня разволновалась не на шутку. Он, её, пугал.
- Перевязки…. Сделала?
- Ах, да…. Так ведь уже четвёртый час. Ты, что распорядок дня уже позабыл? - пытаясь освободиться, Соня ни как не могла прийти в себя от его внезапного появления.
         Дима осторожно опустил девушку и полюбовался на неё сбоку. Он вёл себя загадочно. Больше молчал, не любил говорить непродуманно.  “ Решил вернуться в мою жизнь без предупреждения, - размышляла Соня, собираясь «домой», - совсем не похожий на других мужчин. На людей, подобно Собакину, можно положиться, сколько душе угодно, признавать их искренность решительно необходимо. Такие люди могут быть честными и, наоборот, например, отпетыми мошенниками, смотря на обстоятельства и по личным вкусам…
          Дмитрий и Соня зашли в ближайшее кафе перекусить. Официантка, с дежурной улыбкой на лице, получила заказ и удалилась. Соня рассматривала скучный интерьер кафетерия. Искусственная зелень – творение спешных рук, покрывало стены зала. Тусклая люстра обросла серой мохнатой пылью со всех сторон.  Забытый «хозяевами» аквариум с мелкими рыбками существовал сам по себе, не понимая, что он, вообще, здесь делает.
         Собакин разглядывал Соню исподлобья. Он мысленно, ни раз, вёл с ней разговор, нескончаемый и днём и ночью…. Дмитрий всегда обладал девушками, когда хотел и где хотел. Препятствия не останавливали его. Ни с какими трудностями он не считался. Всегда добивался своего. Нельзя было сломить его непреклонное решение. Соня его покорила. “ Может, я, влюблён в неё?” – вдруг пришло в голову Дмитрию, как гром среди ясного неба…. В свои двадцать пять лет,  Собакин лишь признавал только то, что можно пощупать руками, увидеть глазами, попробовать на вкус, словом, только то, что можно освидетельствовать одним из пяти чувств. Все остальные сентиментальности он сводил на работу нервной системы. Отсюда его отрицание романтики, искусства, идеала. Он был человек упрямый, неустрашимый до отчаянности, не умевший ни прощать, ни забывать…. С Соней он становился другим, лишь, стоило ему взглянуть в эти глубоко задумчивые зелёные глаза. Он чувствовал какую-то душевную боль за глухой стеной. Окружённая мрачной тайной, она привлекала его ещё больше. Точно ослепший мотылёк – на яркое пламя огня….
- Где ты пропадал?! – неожиданно прервала его мысли Соня.
- Тебе это важно знать? – Дима взялся за ложку и начал хлебать борщ. Официантка подала на стол аппетитные пельмени в сметанном соусе, свежий салат из огурцов и помидоров. На десерт, их, ожидал румяный пирог с яблочным джемом. Соня заказала малиновый чай.
- На данный момент, мы живём в одной квартире.
- Меня, это, радует.
- Не уходи от вопроса!
- Скажем так, я отлучался по некоторым делам….
- Опять дела? Может по девочкам бегал, а мне тут лапшу на уши вешаешь?! Мол, я порядочный, у меня всего, лишь, дела на пару месяцев.
- Это что?
- В смысле?
 - Сцена ревности?!
- Бог с тобою. Просто женская интуиция.
- Она тебя обманывает. Кстати, какие планы на выходные?
- Сегодня, какое число?
- Шестнадцатое июня. Счастливая….
- Почему?
- За временем не следишь.
- Да уж…. Счастья полные штаны.
- Что-то произошло? – осторожно спросил Собакин, замечая боль в глазах Софьи.
- Так пустяки, - вздохнула девушка, отгоняя мрачные мысли.
- Расскажи, если тебе не с кем поделиться. Я попытаюсь понять.
- Не сейчас…. Хорошо?
- Как скажешь.
- Не обиделся?
- На тебя трудно обижаться.
- Ну, вот и договорились, - облегчённо вздохнула ещё раз Соня, принимаясь за чай, - так что ты спрашивал про выходные?
- Есть планы, - опять загадочно подмигнул Собакин.
- Я вижу, ты, всё решил за меня!
- Ну, вот и умница.
- Стараюсь, - не удержалась, съехидничала Соня.
         Прошло около часа. Они вели дружелюбную беседу. И даже не заметили, как подкрались первые сумерки. Разбитые сном, они, наконец, добрались до квартиры. Сказав друг другу «доброй ночи», парочка разошлась по комнатам. Коснувшись подушки, они заснули крепким сном….
         Рано утром Соня убежала на работу, ни попрощавшись с Дмитрием. Не хотела его будить. Заглянув перед уходом в соседнюю комнату, она нашла его сладко посапывающим на диване среди кучи одеял. Соня нежно поцеловала его в щетинистую щёку и не заметно выскользнула из квартиры….
         В перевязочном кабинете её уже ждала взволнованная подруга.
- Ну как, – деловито поинтересовалась Аня, - было что-нибудь?
- Что именно, тебя интересует? – добродушно рассмеялась Соня.
- А ты не понимаешь, да?
- Конечно, понимаю. Только вот тебя совсем не обрадую.
- Почему?
- Потому что постель в наших странных отношениях не главное.
- С чего ты взяла это?
- А с того, что Собакин не относится к типу самодовольных самцов.
- Есть горький опыт?
- Да, был один проходимец, - печально вздохнула Соня.
- Это ещё кто такой?
- Сосед. Я, когда-то, была влюблена в него. Его семья переехала, слава богу, в центр.
- А ты не живи прошлым. Надо жить настоящим, - поучительно сказала Анна.
Для Сони мнение подруги было важно. Анна никогда не осуждала её. Поддерживала в трудную минуту. Плохого не советовала. И главное: желала искренне ей счастья. Хороших друзей Соня ценила превыше всего. Она любила Анну всем сердцем и хранила их отношения.
- Аня, я не живу прошлым. Всё время бегу вперёд, словно скорый поезд. Тороплю время беспощадно. Зачем, иногда, сама не понимаю. Наверное, хочу сделать свою жизнь лучше. От прошлого не спрятаться, но и желания в нём копаться нет.
- Это уж точно, - вздохнула подруга, помогая раскладывать горячие инструменты на стерильный стол.
- А как вы с Дмитрием жить собираетесь?
- Не знаю, - честно призналась Соня, - правда не знаю, пока мы только, лишь, друзья.
- Тебе не хочется большего?
- Не знаю. Серьёзные отношения мне сейчас не нужны. И, вообще, я не знаю, что от него ожидать.
- Перестань притягивать к себе отрицательную энергию!
- Она сама ко мне липнет.
- Не правда. Люди сами строят свою судьбу. Кстати, что собираешься делать на день медика?
- Я, совсем, забыла о любимом празднике….
- Непростительно с твоей стороны. Хочешь, приходи к нам в гости. Мы с мужем собираемся приготовить отличный шашлык из баранины.
- Звучит заманчиво.
- Так приходи и дело с концом. Погуляем на славу.
- Не сомневаюсь.
         Медицинский персонал торопливо заканчивал работу. Всем хотелось комфортного застолья. Первые не выдержали доктора. В обеденный перерыв уже звенели бокалы, и, вскоре, из ординаторской зазвучала традиционная песня «орёл степной». Накануне профком выделил несколько премий, грамот и прочих безделушек ко дню медицинского работника. Соне не досталось ничего из-за выговора. “Ну и пусть подавятся своими подарками, - устало подумала Соня, заканчивая делать последнюю перевязку, - больно нужны их премии”. Она проигнорировала приглашение к общему столу. Пусть что хотят то и думают: фантазировать ещё ни кому не запрещалось. Соня не испытывала злость к коллегам, но и лукавить не хотела. Единственное, что приносило радость, это добрые пожелания любимых врачей и больных. Этого вполне достаточно в качестве подарка ко дню медика…
- Долго ты тут ещё будешь возиться? - в дверях показалось раскрасневшееся лицо Анны, - я уже трижды успела выпить на брудершафт с Геннадием Васильевичем. Он требует твоего присутствия!
- Иду, - рассмеялась Соня.
- Может на природу, под кустик, а?
- Отличная идея. Правда, денег у меня с собой немного…
- Успокойся, - перебила Аня, не желая слушать, - сегодня я угощаю. Но завтра опохмеляешь ты, идёт?!
- Как скажешь, дорогая. Всё…. Бегу переодеваться….
         У входа приёмного покоя весёлую парочку встретил Собакин. Он решительно преградил им путь « в страну чудес» .
 - Дима! Откуда такая загадочность? Пойдём с нами отмечать профессиональный праздник, - весело защебетала Соня.
- Не сейчас. Позже. Сонюшка – нас ждёт у ворот машина.
- Мы куда-то собираемся ехать? – удивилась девушка, начиная нервничать. Он постоянно заставлял её испытывать волнение. Софья, вообще, перестала понимать, что их связывает. И связывает ли вообще?!
- Мы едим отдыхать с ночёвкой на знаменитое озёро Байкал…. Это подарок тебе, дорогая девочка, ко дню медицинского работника!
- Вот это да, - присвистнула завистливо Анна, - ребята, а можно с вами поехать?
- Аня! Совесть имей, - упрекнул недогадливую подругу Собакин.
- Да ладно, я просто пошутила, - душевно расхохоталась Аня, - вижу, вы без меня справитесь. Может, на посошок?!
- Аня, ты, неисправима! – рассмеялась Соня.
- Я угощаю, - улыбнулся Собакин. Шумная троица зашла в ближайший магазин. Холодное пиво пришлось кстати. Сегодня, как никогда, выдался солнечный денёк. Небо сияло слепящей синевой так, что больно было смотреть. Соня взяла солнечные очки у Собакина.
- Слушай, Дим, может, домой зайдём?
- Зачем? – его жгучие пронзительные томные глаза смотрели с любопытством.
- Я же в одном платье.
- Так романтичней, - бесцеремонно вмешалась Аня, - будешь загорать нагишом!
- Интересная затея, - очаровательно улыбнулся Собакин. Он посмотрел на часы, и вежливо попрощавшись с Анной, повёл испуганную Соню к белой волге.



Глава восемнадцатая.



Они ехали по извилистой пыльной дороге. За деревьями виднелись обычные дальневосточные сопки. Движение вперемешку с остановками развлекало их, несмотря, на громадную потерю времени. Они вовсе не обращали внимания на мошек и комаров, которые злобно летали вокруг и кусали их при первой же возможности.
         Мало-помалу дорога стала подниматься, и они въехали в тайгу, которую предстояло пересечь поперёк. Пыльная и разбитая дорога – истинное испытание для водителя и автомобиля. Быстро не проедешь.
         Вокруг царила тишина. Сначала лес был неоднородный, а смешанный, потом сплошь пошла одна сосна. Вплотную, сомкнувшись своими вершинами, гигантские сосны, непрерывно тянулись вдоль дороги, которую пересекали вылезающие наружу корни. Сторона, по-видимому, была глухая.
         Спутник Софьи признался, что нигде и никогда не видел такого множества дичи и добавил, что эти места знакомые ему до сих пор только понаслышке, поистине великолепные для охоты. Соня смотрела на окружающую её среду широко открытыми глазами: растительный мир удивительно прекрасен. В речных долинах им встречались белая и каменная береза, осина, красавица черёмуха с массивными гроздьями спелых ягод, покорно склонившая ветви под тяжестью драгоценного груза. Распластанные по земле стволы и ветки кедрового стланика причудливо переплетались, образуя труднопроходимые заросли. В них нередко прятались соболь, белка и другие животные, питающиеся мелкими шишками кедрового стланика.
- Сонь, а ты знаешь, что озеро Байкал является «чудом природы» во всех отношениях? – неожиданно спросил Собакин, разглядывая девушку в маленькое зеркало машины.
Девушка густо покраснела и ничего не ответила. Она, конечно, знала, что Байкал – «чудо природы» , но «в каких отношениях» не знала. Ей стало мучительно стыдно за свои плохие знания по географии. Она себе пообещала, что непременно зайдёт в библиотеку и пополнит свои знания про «чудо природы».
- Говоря, словами академика, к сожалению, не помню какого, озеро лежит в глубоком тектоническом разломе и окружен покрытыми тайгой горными хребтами, - продолжил Дмитрий, не замечая смущения Сони, - вблизи Байкала полоса гор заметно расширяется, и горные массивы Прибайкалья и Забайкалья занимают почти всю территорию от реки Лены до государственной границы. Горные хребты тянутся здесь параллельно в направлении с запада юго-запада, на восток северо-восток, и разделены котловинообразными низинами, на дне которых расположены озёра. Дно озера Байкал, кстати, лежит почти на тысячу двести метров ниже уровня океана и эти «чудом природы» стоит восхищаться.
- Вот это да! – удивленно всплеснула руками Софья. Не было слов. Хотелось, лишь, взглянуть на загадочное озеро. Они добирались почти сутки.
Вдруг Собакин торжественно заорал так, что у Сони заложило уши. Наконец, они приехали. Дмитрий оставил машину, и они выбрались наружу. Восхищению не было границ: необыкновенное красивое побережье озера переливалось яркими тонами растительного мира; лучи солнца отражали в воде каждый уголок природы. Со всех сторон озеро окружали горные хребты и сопки. Байкал был замечателен не только своими размерами, но и поражал исключительным богатством и своеобразием флоры и фауны. Вода была сине-зелёного цвета и приятно поражала своей чистотой и прозрачностью. Забравшись на большую глыбу, Дмитрий и Соня отчетливо видели на глубине десяти- пятнадцати метров лежащие камни и заросли зеленоватых водорослей, а опущенный в воду белый диск можно было увидеть даже на глубине тридцати- сорока метров. Неподалеку от них, внезапно, показалась из воды чёрная блестящая голова байкальского тюленя. Смешные усы топырились в разные стороны. Соня, не удержавшись, запищала от восторга, чем испугала животное. Он тут же спрятался среди глубин озера Байкала.
- А что за рыба здесь водится?- наивно спросила Соня у Дмитрия, помогая ему разгружать полный багажник.
- Здесь водится омуль, несколько видов байкальский бычков, живородящая рыбка и много другого вида животных и рыб. Честно говоря, я сам, только недавно узнал некоторые детали про «чудо природы». Но про рыбку омуль знаю давно.
- Вкусная? – у Сони потекли слюни, она только сейчас поняла, как сильно проголодалась.
- Объедение. Особенно строганина.
- Что это такое?
- Ей-богу, Сонька, ты меня рассмешила, - расхохотался Собакин.
- Дим, мне не стыдно спрашивать о том чего я не знаю – ответила просто Соня, - впереди, ещё, целая жизнь вопросов.
- Это точно. Понимаешь…. Строганина, это когда замороженную рыбу режут на очень мелкие кусочки. После посыпают солью и перцем.
- И всё?
- Да. Это надо пробовать. Особенно с пивом классно вприкуску. На словах не объяснить.
- Примерно представляю. Кстати, очень хочется что-нибудь выпить и съесть!
Дмитрий быстро организовал шикарный пикник на свежем воздухе. Он достал из багажника машины складной столик. Идея сделать столик своими руками появилась очень спонтанно. Дмитрий во время сборки деталей удивлялся своему мастерству. Получилось вполне достойно, а главное удобно. В сложенном виде он занимал мало место. На столике появилось медвежье мясо, свежие огурцы и помидоры, вяленый омуль и различные консервы. Бородинский хлеб, сало и зелень дополнили праздничный стол. Соня, в восторге, обнюхала рыбу со всех сторон. Запах ей понравился.  Дмитрий достал из дорожной сумки настойку из кедровых орешков на водке и наполнил пластиковые стаканчики.
- По обычаю русского народа, после первой не закусываем – целуемся…
- О-го-го, какой ты шустрый, - кокетливо прищурилась девушка. У обоих настроение было превосходное. Они неторопливо пили настойку и лакомились «деликатесами», совершенно не замечая времени…
         Озеро огромное, лениво вздыхающее у берега, уснуло, облитое голубым сиянием луны. Мягкое и серебряное, оно слилось с иссиня-чёрным небом, отражая в себе прозрачную ткань перистых облаков, неподвижных и не скрывающих собою золотых узоров звёзд. Казалось, что небо всё ниже наклоняется над озером, желая понять то, о чём шепчут волны, сонно вползая на берег.
         Рядом с костром, у громадного камня, поросшего мхом, лежали на песке Соня и Дмитрий. Не было иных желаний, кроме желания – наслаждаться дивным покоем на лоне природы.
- Дим, расскажи что-нибудь, - просит Соня, закрывая глаза. Она уже дремлет, не слыша смысла слов. Соня думала о них: невидимая взору нить нежных отношений с каждым днём теснее связывала её с этим человеком. В нём столько было загадочности. Она, почти, ничего не знает о нём. С другой стороны, он, вдруг, стал до боли родным. Выражение карих глаз было всегда неопределённо. О чём, он, думает? Через некоторое время, Софья открыла глаза и посмотрела на яркие звёзды.
         С каждой прибывающей звёздочкой ночь становилась всё таинственнее. Они лежали на ещё не остывшем песке друг против друга: Соня растерянная и смущенная, Дмитрий с выражением вызова на лице. Проносились мгновения сотых секунд…. Собакин не выдержал, так долго он ждал этого момента…
Приобняв дрожащую, то ли от страха то ли от волнения, девушку крепкой рукой, Дмитрий страстно её поцеловал. Софья оказалась в горячих объятиях желанного мужчины, и позабыла обо всём на свете. Глаза и лица, голоса и движения, воздух и луна – всё перемешалось в необыкновенно романтическом калейдоскопе.
         Растянувшись блаженно на мягком покрывале, Собакин заботливо подоткнул шерстяное одеяло под обнаженные бока Сони. Её глаза.… Они, просто, сводили его с ума.
- Ты моя – муза, -  ласково прошептал Собакин, тихо целуя разгоряченное лицо Сони, - ты знаешь, что я очень ревнив?
- Эх, Димка! Мне, сейчас, так хорошо, а ты страсти нагоняешь. Скажи, лучше, кто ты по гороскопу?
- Ты знать об этом хочешь? – удивленно спросил «всезнающий молодой человек».
- Хоть что-то о тебе знать буду! – искренно улыбнулась Соня.
- Я рождён под знаком скорпиона. Вот, например: жизненная энергия Скорпионов настолько велика, что при его рождении требуются дополнительные силы - энергия, чтобы обеспечить его появление на свет. Его рождение сопровождается смертью одного из родственников за год до или через год после его рождения. И, наоборот, когда Скорпион уходит в «мир иной», высвободившийся энергии становится так много, что её хватит на жизнь нового существа – новорождённого.
- Бредовые сказки сумасшедшего астролога, - решительно поставила «диагноз» Соня.
- Не думаю…. За год до моего рождения, умерла моя бабушка, хотя, была вполне здорова.
- Случайность, - отстаивала свою позицию девушка. Не желая уступать просто из вредности.
- Есть упрямые люди, которые ни за что не уступят, даже когда они не правды. Сонюшка, это к тебе относится! Кстати, а у тебя, когда день рождения?
- Пятого апреля.
- Значит, я не ошибался, ты баран. С тобой трудно спорить.
- Я знаю, - устало вздохнула девушка, теснее прижимаясь к телу Дмитрия. Они ещё долго перешептывались, пока сон не сломил обоих. С озера доносились беспокойные всплески волн. Смешались какие-то стоны и шум сухого кустарника…
         На рассвете Собакин первый открыл глаза: ночь показалась пронзающей, холодной. Он посмотрел на часы: пять тридцать.      
         Солнце вставало за розовато-серой дымкой.
         Вокруг, радостной трелью, щебетали на распев птицы, приветствуя восход солнца.
Неподалёку, красиво пестрили анютины глазки, мать-и-мачеха и Иван-чай. Растения приветливо протягивали свои лепестки к первым лучикам солнца.
         Собакин посмотрел на спящую Софью. Ему захотелось вот так просто, загорать всю жизнь на песочке в компании любимой девушки у самого необыкновенного озера в мире. Он не желал отпускать её ни на шаг. Хотел уберечь от грубости и насилия. Понимал, что не сможет, ввиду своей «профессии», обеспечить безопасную жизнь. Но отпускать её не собирался. Собакин, давно, хотел покончить с криминалом. Последнее время его образ жизни тяготил. Несколько лет назад, Дмитрий создал бригаду, которая занималась угоном машин. Дело рискованное, но выгодное. Это хорошо налаженный бизнес, а правоохранительная система прочно вошла в сцепку с преступной группировкой. «Знающие» люди советуют проходить техобслуживание новых иномарок в подставных автоцентрах, где работают мастера, связанные с криминалом. Они готовят дубликаты всех ключей и сообщают все «секретки», которые им ранее указал автовладелец. Поэтому и беззащитны профессиональные спутниковые системы сигнализации. Иногда машина нужна как донор, когда её запчасти идут на разбитое авто.
         Год назад у них появились конкуренты. В начале ноября прошлого года состоялась разборка между конкурирующими бандами. Собакин дал отрицательный ответ на завышенные требования противников: обеспечить часть территории курируемого региона. Проще говоря, отдать часть бизнеса. Молодые отморозки вели себя уверенно. Было непонятно, кто им обеспечивал «крышу». Тогда, Дмитрий, по неосторожности, получил ножевое ранение и был доставлен в отделение неотложной помощи ближайшей больницы. Знакомый мент предупредил Собакина, чтоб не лез на рога и, без проблем, уступил им часть своего бизнеса. За этими отморозками, мол, стоят серьёзные люди. Но, Дмитрий, лишь, отмахнулся. Он, давно, уже, ни кого не боялся….
 Собакин тяжело вздохнул и отогнал мрачные мысли прочь. Его взор опять обратился к Соне. Удивительно, в её хрупком теле, живёт необычайная энергия жизни. Несомненно, она сильна духом. И это качество притягивало, как магнит. Её взгляд – зеркальное отражение души, через это зеркало виден внутренний мир Софьи. Дмитрий читал в её глазах чистые, светлые и позитивные мысли. Видел, как прячет взгляд, когда в душе царствует боль. Замечал, что её взгляд направлен в неопределённую даль. Значит, мысли сконцентрированы на далёком содержании. О чём она думает?
- Долго ты будешь на меня смотреть? – ворчливо прошептала Соня, переворачиваясь на другой бок.
- Любимая, ты проспала восход солнца.
- Прости, очень спать хотелось.
- Надо дорожить каждым моментом. Давай потихоньку просыпайся, а я разведу костёр…
         Софья достала маленькое складное кругленькое зеркальце. Она поправила непослушные взлохмаченные волосы и затянула их в пучок на затылке. Лёгкий дурманящий запах свежего приготовленного кофе приятно защекотал ноздри. Соня томно потянулась и направилась к неспокойному озеру. Она не видела, как сзади потихоньку крадётся Дмитрий. Не успев попробовать босыми ногами температуры воды, она была тут же схвачена Собакиным. Они громко закричали и, не удержавшись, свалились в воду. То ли от восторга, то ли от холода, парочка орала во всё горло. Они бегали друг за другом, создавая весёлый фейерверк брызг. Настроение было превосходным. Получив заряд радостной энергии, они с удовольствием сидели на теплой глыбе, потягивая горячий кофе. Бутерброды с колбасой и свежим огурцом пришлись кстати. По предложению Димы, неистощимого на выдумки, они детально исследовали берег озера. Насобирали разноцветных камней. 
- Ты когда-нибудь пробовал покорить вершину крутой скалы? – спросила Соня,  продолжая искать глазами разноцветные камушки причудливой формы.
Глупо смеясь и ласково мыча, Дима притянул к себе девушку. Они закружились в танце, притягивая случайные взгляды животного мира. На руку Сони приземлилась крохотная божья коровка. Она расправила свои тоненькие крылышки и начала исследовать «место посадки». Соня запищала от восторга.
- Здорово, правда? - сказал Дмитрий, рассматривая божье создание. Говорил он чистым и приятным голосом. По телу Сони пробежали мурашки. Она потупила взор, невольно краснея за собственные мысли. Дмитрий всё понял…
         Счастливая пара не заметила, как пролетели выходные. Они были настолько поглощены друг другом, что даже изредка забывали смотреть на часы. Соня спохватилась первая, не хватало ещё опоздать на работу. Она в спешке бегала по дикому пляжу, собирая все пожитки. Собакин лишь ухмылялся, наблюдая за действиями Софьи. У него было всё, о чём только можно мечтать, но всё это только до встречи с ней. Прошлое, сейчас, не имело значения. Его волновало, лишь, будущее. И своё будущее он связывал с Софьей. Он уйдёт из «чёрного бизнеса» и сделает предложение Соне…
- Если, я, не успею на работу, меня, к чёртовой матери, уволят - пробормотала его спутница, складывая вещи в багажник.
- Ты боишься потерять работу?
- А как без работы существовать?- удивилась его равнодушию девушка, - на что жить тогда, если не работать?
- Есть другие способы обогатиться, - значительно подмигнул Дмитрий.
- Воровать? – просто спросила Соня.
- Зачем так грубо? Можно найти подходящее слово.
- Разве это достойный образ жизни?
- Нет. Скажи, а государство, мать твою, достойный образ жизни обеспечивает своим гражданам? - неожиданно разозлился Дмитрий, - насколько помню, я не жил, а существовал. Например, от детства ничего не осталось в памяти; ни спектаклей, ни цирка, ни пионерского лагеря, ни даже вкуса сладостей. Жизнь в коммуналке с соседями алкашами не очень перспективная. Может твоя жизнь лучше была? Или, я, в этой жизни не хрена не понимаю!
Неожиданно Дмитрий замолчал. Он не хотел её обидеть. Немного помолчав, он сказал: “ Понимаешь, девочка, в нашей стране есть много не справедливости. Уж поверь, я знаю, что говорю. Тяготы детства не смутили меня, наоборот, сделали железным человеком”.
- А родители?
- А что родители? Родители есть родители. Они жили и трудились, работая на государство, не покладая рук. И всю жизнь концы с концами еле сводили. Вот тебе и государство. Ни достойных отпусков. Ни достойных премий. Единственная благодарность от нашей страны – это грамоты. И всё. - Собакин устало провёл по лицу, словно избавляясь от прошлого.
- Уже поздно. Пожалуй, нам пора возвращаться….



Глава девятнадцатая.



         Через месяц Дмитрий сделал Софье предложение. Во вторник, на рассвете, он разбудил сонную девушку ласковым шепотом: “ Доброе утро, любимая. Просыпайся…”
- Ты с ума сошёл, - сонно пролепетала Соня, прячась от назойливых рук Дмитрия, - ещё шести нет, хочу спать как никогда…
- Выспимся на том свете, - добродушно усмехнулся Собакин, - у меня для тебя есть сюрприз!
- Что за сюрприз в такую рань,– девушка проснулась уже окончательно, удивленно уставившись на Дмитрия, - мы куда-то едим отдыхать?
- Не совсем, - загадочно улыбнулся Дима, доставая из-под подушки маленькую коробочку. Софья заворожено следила за каждым его движением. Перед носом растерянной девушки появилось маленькое рифленое золотое колечко. Какие только мысли не приходили в голову.
- Выходи за меня замуж! - торжественно объявил Дмитрий.
- Когда? – невпопад спросила Соня, чувствуя, как сердце забилось быстрее. Она растерялась, не зная, что и сказать.
- Завтра подадим заявление в загс! - решительно настаивал Дмитрий.
- Ты это серьёзно? Кроме шуток….
- Серьёзнее не бывает. Я предлагаю тебе руку и сердце!
- Мы же, совсем, не знаем друг друга.
- Вот те раз! Я её давно знаю, а она меня ещё нет. Ты, что не уверенна во мне? – неожиданно обиделся Дмитрий.
- Прости. Я не хотела тебя обидеть. Просто…. Как-то всё вдруг внезапно. Дим, я, в своих чувствах не уверенна. Мне время нужно, чтоб в себе разобраться. Давай подождём немного.
- Ищешь принца на белом коне?! – почему-то разозлился Дмитрий. Он всегда был собственником.
Собакин не склонен, был проявлять в обществе свои чувства. На людях всегда был груб, требователен и, даже, жесток. Наедине с нею, он слушал собственное сердце.
- Ты не ответила на мой вопрос?
- Извини, я задумалась….
- О чём? Или о ком?
- Твои подозрения ни к чему.…
- Всё не можешь забыть того олуха?!
- Не городи чушь. Просто мы торопимся…
- Я понимаю так: ты отказываешься от моего предложения, - окончательно вышел из себя Собакин.
- Не совсем…. Дим…. Но мы же взрослые люди. Не пойму на что ты обижаешься. Ведь я живу с тобой.
- Я хочу большего, - упрямо твердил Собакин, точно ребёнок, желая заполучить любым способом долгожданную игрушку.
- Я, просто, прошу немного подождать, - твёрдо расставила все точки над «и»
Соня…
         В этот вечер Дмитрий не пришёл ночевать домой. Ему хотелось напиться до чёртиков. Целый день его невыносимо грызла мысль, что Соня, которой он раскрыл сердце, ему отказала. Он ожидал что угодно, но только не решительное « подожди, не надо торопиться». Обозлённый до предела, Собакин искал утешение в компании старого знакомого на Лесной улице в мрачной забегаловке.
         Соня не спала всю ночь, иногда поглядывая на часы. Её одолевали смутные предчувствия. Казалось, что-то должно произойти…. Измученная дурными мыслями, девушка провалилась уже под утро в беспокойный сон.
         Собакин появился на пороге квартиры в пять часов утра. За долгую ночь он успел трижды накачаться водкой и протрезветь. Он не стал объяснять Соне, где был. Как ни в чём не бывало, Дмитрий стал готовить завтрак. Они пытались делать вид, что ничего не случилось. Просто перебрасывались пустяковыми фразами. И всё…
         Следующие дни Соня работала без особого желания и настроения. Даже Аня не могла ей помочь.
- Милые бранятся, только тешутся, - утвердительно заявила подруга, разглядывая обручальное кольцо, красивое, правда?
- Правда, - уныло протянула Соня, чуть не плача, - я просто хотела ему объяснить, что не время…
- Ты, что собралась до пенсии ждать? – недовольно перебила Аня, отдавая подарок Собакина в руки подруги, - лови момент судьбы, иначе можешь всё потерять.
- Ты о чём? – не поняла Соня. Кто-то постучал в дверь.
- Войдите, - звонко крикнула Аня. На пороге показались Варвара Никитична и Полина.
- Здравствуйте тёть Варь, привет малыш, - радостно проговорила Анна, принимая роль добродушной хозяйки, - может, чаю вам согреть или кофе?
- Нет, спасибо, - благодарно ответила Варвара Никитична, -  очень душно. Не хочется.
- Может холодной минералки, - не отставала сестра-хозяйка, - у меня всё есть, даже охлаждённое пиво могу принести!
- А мне так не предлагает, - рассмеялась Соня.
- Ты, дорогая, на рабочем месте находишься.
- Ладно, Анечка, беги по своим делам, а я тут с родственниками поговорю.
- Вот так всегда! Выгоняют на самом интересном месте. Не забудь про предложение Дмитрия! – ворчливо произнесла Аня, уходя из кабинета.
- Я к тебе ещё зайду пропустить стаканчик охлаждённого пивка, - вдогонку прокричала Соня, но Аня была такова.
- Что за Дмитрий? – деликатно поинтересовалась матушка, замечая багровые пятна на лице дочери.
- Ты его любишь? – сразу перешла к делу Полина.
- Тра-та-та, тра-та-та - передразнила их голоса Соня, - всё то вам надо знать, любопытные Варвары.
- Не хочешь, не рассказывай, - обиделась матушка. Почти полгода они не видели старшую дочь, которая не соизволила носа показать.
- Мамочка, не принимай близко к сердцу.
- У тебя что-то случилось?
- Поссорилась с родным человеком.
- С Алексеем?
- Нет. С ним мы давно уже расстались.
- Почему? Мне казалось, из вас выйдет хорошая пара.
- Я тоже так думала. Но он оказался трусом.
- С чего это ты взяла?
- Видела всё собственными глазками: давай не будем об этом.
- А Дмитрий кто? – спросила Полина, рассматривая кабинет. Она в восторге исследовала перевязочный стол и сухо жаровой шкаф. Потом удивленно уставилась на гинекологическое кресло.
- А это ещё для чего?
- Подрастешь, поймёшь, - расхохоталась Соня с Варварой Никитичной. Немного отдышавшись, Соня сдержанно поведала матери о своих приключениях.
- Знаешь, мам, самое удивительное то, что как высоко не поднимается человек ввысь, как низко не опускается он вглубь земли, а находятся места, где человек ещё не бывал. Дикая природа совершенна! А озеро Байкал это нечто прекрасное и удивительное.
- Откуда ты знаешь?- восторженно переспросила Полина, устраиваясь удобнее на кушетке.
- Чем ты слушала? Я, уже, говорила, что мы ездили на озеро отдыхать. Ворона!
- Я не ворона, - надула губы младшая сестра.
- Будь внимательна.
- Ты делаешь операции?
- Я помогаю доктору во время операции, - улыбнулась Соня младшей сестрёнке, - кстати, в медицине открыли лазерную терапию.
- А что это такое? – открыла рот Полина.
- Вообщем, через капельницу прогоняют лазерную лучи по венам человека. Чтобы поднять иммунную систему. Здорово. Поняла?
- Не совсем. А можно на это посмотреть?
- Не получится.
- Почему?
- Потому что, потому. Хочешь много и сразу, - усмехнулась Соня.
         Она ещё немного поговорила с родными. Позже, распрощавшись с матерью и Полиной, она заглянула, перед уходом, в кабинет хозяйки. Девушки вышли из здания больницы и направились в ближайшее кафе, выпить холодное пиво. Продолжительный разговор по душам с любимой подругой немного утешил.
         Соня вернулась поздно вечером. На кухне её терпеливо дожидался возмущенный Собакин. Он выразительно глянул на часы: одиннадцать тридцать. Девушка пожала плечами, изображая равнодушие. Соня решила принять ванну. Не успела она погрузиться в горячую воду, как на пороге появился Дмитрий.
- Не стыдно подглядывать? – усмехнулась Соня пристальному взгляду Собакина.
- Ты где была? – Дмитрий схватил за руки девушку.
- Ой, больно – запищала Софья, отпихивая разъяренного Собакина, - почему ты мне просто не доверяешь?!
- Я никому не верю. Даже себе, - жестко отчеканил Дмитрий.
- Ты, что, ревнуешь?
- Где ты была?
- С мамой, Полиной и любимой подругой!
- Правда? – сразу подобрел Дмитрий.
- Правда! Разве, я, тебя обманывала? – улыбаясь, ответила Соня.
Дмитрий тут же схватил её в свои могучие объятия и потащил на диван. Соня на миг остановила его.  Ей очень хотелось услышать, что он её любит.
- Димочка, скажи правду, я тебе дорога?
Возбужденный молодой человек ответил хриплым, придушенным голосом: “Я от тебя без ума… Ты ведь знаешь это”. Необъяснимая радость наполнила его сердце, когда он прочитал в зелёных глазах Софьи немое «Согласна».



Глава двадцатая.



         Начало августа выдалось жарким. Синоптики обещали дождь, но солнце безжалостно палило. В квартире было очень душно. Соня чувствовала себя паршиво. Последнее время её по утрам слегка подташнивало. Софья подозревала, что беременна. Возможно, она, ошибалась и это, просто, усталость от последних событий. Нужно зайти в аптеку и купить тест на беременность. Дмитрию решила пока ни чего не рассказывать. В субботу они стали собираться в парк аттракционов. По дороге зашли перекусить в чебуречную. Прокуренное помещение, заставленное видавшей виды мебелью, оставляло желать лучшего. Система вентиляции, явно, не работала.
- Могли бы разнообразить интерьер, - недовольно пробурчал Собакин, расплачиваясь с официантом. Они неторопливо пили среднесортный кофе. Дмитрий чувствовал себя не в своей тарелке.
- Что-то ты сегодня бледный как смерть, - Соня заботливо взяла его за руку, - может, домой вернёмся?
- Ни за что! Сидеть в выходные дома, не пойдёт, - Дима провёл рукой по лицу, точно стирая пыль с лица и глаз.
         На часах показывало без пяти одиннадцать. Тяжёлый зной, каким дышит июльский день, словно замер. Раскаленный воздух едва колышется. Пожухлая трава поникла от жары. Даже небо выцвело от зноя. Что-то невнятно стрекочет в полудрёме кузнечик. Одна, лишь, стрекоза чувствовала, себе по-прежнему и как ни в чём не бывало, плясала без устали в пахучей хвое.
         Молодые люди не спеша гуляли по парку. Народу было не много. Многие предпочитали выбираться всей семьёй на природу.
- Может, коньячку немного? – Собакин чувствовал непонятное напряжение. Хотелось очень расслабиться. Они смешались с толпою разношерстных людей. Дмитрий потащил Соню за собой к стойке уличного бара. Быстро сделав заказ, он залпом осушил стопку с коньяком, потом вторую. Соня подозрительно посмотрела на жениха. Ничего, не сказав, она попросила бармена подать охлаждённый сок. Спустя некоторое время, Дмитрий, наконец, расслабился. Янтарная жидкость приносила в душу уверенность и бодрость. Вскоре парочка весело смеялась и дурачилась среди каруселей. Аттракционы – это то место, где всегда весело. Соня и Дмитрий кричали от восторга так, что дыхание захватывало. И, конечно, сладкая вата. Самых разных вкусов и цветов. Дмитрий и Соня стянули туфли, погружая ноги в горячий песок. В безоблачное небо ударили разноцветные кораблики качелей. Собакин то пел, то корчил рожицы забавы ради. Соня хваталась за живот от смеха. Повсюду царил непринуждённый смех. Несмолкающий звон колокольчика в руках смешного клоуна привлекал своим шумом. Соня, было, двинулась в сторону размалёванного клоуна, но Дмитрий потащил её к колесу обозрения.
- Пойдём на чёртово колесо, - возбуждённо прокричал он, сквозь весёлый балаган народа.
- Я боюсь, - крикнула в ответ Соня.
- Может, для храбрости, по рюмочке? – не дожидаясь ответа, он схватил девушку на руки.
- Что с тобой сегодня происходит?
- Я окрылён нашими чувствами!
- Ты это серьёзно или шутишь? - улыбнулась Соня.
- Я, просто, люблю тебя!
- Неужели, я, слышу признание в любви? – развеселилась неожиданно Соня.
- Пути Господни неисповедимы. Мы идеально подходим друг к другу.
- Ты очень загадочный и необычный человек. И, я, очень рада, что встретила тебя на своём пути.
- Поэтому нам нужно скорее пожениться!
- На следующей неделе подадим в ЗАГС. У нас целый месяц для раздумья….
- Ни каких раздумий, - перебил решительно её Собакин, - свадьба и точка. Не шуми. Свидетели не нужны для нашего бракосочетания. Поверь, я прошу не много. Нужно немного потерпеть. Всё будет: свой дом, машина, огород, если желаешь. Я никогда не бросаю слов на ветер. И не стараюсь казаться лучше, чем есть!
- Этим ты мне и нравишься, - честно призналась Софья, глядя в глаза обворожительного спутника. Они отправились в кассу за билетами.
        Колесо обозрения – великолепная движущаяся громадина, которая приносит массу эмоций и впечатлений. В закрытой кабине располагались два кресла. Влюблённая пара пристегнули ремни безопасности и, через мгновение, колесо двинулось вверх. На самой вершине колеса, вид открывается невероятно красивый, захватывает дух. Ощущения, просто, незабываемые. Дмитрий был неестественно возбуждён. Он, что есть мочи, кричал о желании жить, летать, любить и  просто дышать свежим воздухом.
- Дима. Послушай…. Угомонись немного, - пыталась его урезонить Соня. Непонятный страх стал закрадываться в душу.
- Сонюшка! Разве ты не понимаешь самой малой истины?!
- Какой истины? – тревожно переспросила девушка. Её сердце стучало, выпрыгивая из груди.
- Я в тебя влюблен, как мальчишка…. С первой встречи…. Я живу, лишь, ради тебя….
        Собакин выпрыгнул из кабины и помог Соне сойти со ступенек. Они неожиданно оказались в самой гуще толпы. Дмитрий, вдруг, побледнел и упал замертво. Доли секунды Софья не соображала, что происходит. На груди Дмитрия расползалось кровавое пятно. Неподвижная зловещая тишина наполняла воздух. Кто-то закричал. Вокруг стал собираться народ. Софья не помнила себя, своего душераздирающего крика. Она, лишь, видела спокойную улыбку родного человека и стеклянный взгляд. В глазах Дмитрия застыл образ Софьи. Он, даже, не понял, что умер.
- Димочка…. Очнись…. Прошу тебя.… Дыши….  -  Соня пыталась сделать искусственное дыхание. Все попытки были тщетны. Соня непослушными губами молила о помощи. Где-то далеко раздался вой сирен. Софья заплаканными глазами посмотрела на любопытный народ. Её никто не слышал! Как люди могут равнодушно стоять и смотреть. Она пыталась защитить тело Дмитрия от жадных взоров. Не пускала подоспевших врачей. Отмахивалась от назойливых милиционеров. Казалось, девушка обезумела….
        Стремительно и напористо из-за горизонта надвинулась тёмная туча и как-то разом заволокла небо. Стало хмуро. На какой-то миг всё притихло, но только на миг. Словно спохватившись, задул резкий холодный ветер. Ослепительная молния вспорола небо. Прогремел гром. Внезапно обрушилась лавина дождя….
        Этот день нельзя было остановить. Нельзя было вернуть. Пережить сначала…



Глава двадцать первая.



- Я, вам, ещё раз говорю! Я не видела, вообще, кто стрелял! – устало повторяла, уже битый час, Софья.
- Расскажите с самого начала… - всё никак не прекращал задавать нескончаемые вопросы дотошный следователь. Соня несколько раз, рассеяно, пыталась воспроизвести картину страшной трагедии. В голове, до сих пор, не укладывалось убийство Дмитрия. Казалось, подобное случается лишь в кино. Соня не могла поверить, что это происходит с ней. Казалось, будто, это розыгрыш. Сейчас откроется дверь и, на пороге, будет стоять Дима. Надо, лишь, подождать....
- Вы, долго, будите смотреть на дверь? – неожиданно раздался голос следователя. Соня вздрогнула и разрыдалась….
 Убитая горем девушка бесцельно бродила по городу целый день. Домой не хотелось. В квартире всё напоминало о нём. Как пережить завтра?
        - Никак не можем примириться с тем, что люди умирают не в постели, что гибнут вдруг, не дописав поэмы, недолюбив, не долетев до цели… - монотонно читал стихи известного поэта, лысоватый мужчина в очках, близкий друг семьи Собакиных, на похоронах Дмитрия. Не сдерживая слёз, Софья плакала стоя у изголовья бархатного гроба. Она рассеяно слушала речь мало знакомых людей.
- Дмитрий был достойным молодым человеком. Он никогда ни в ком не нуждался…. Никого не боялся. Никого не предал… Его смерть – случайность…
        Софья пустым взглядом окинула собравшихся людей. Она понимала, что не в силах им помочь. Вмиг постаревшие родители Дмитрия, сгорбившись, стояли у изголовья гроба. Беспомощные старики, которые прожили свой век. Несправедливо пережить единственного сына. Соня чувствовала их невыразимую боль и отчаянье. Взгляд вновь возвращался к лицу Дмитрия.  Мертвенно-бледное лицо словно окаменело. Софья пыталась сохранить спокойствие, когда землекопы опускали гроб в могилу, но ею всё сильнее овладевал тошнотворный, леденящий душу ужас….
        Наступили монотонные бессмысленные будни. О страшных событиях знали не многие. Свою личную жизнь Софья никогда не выставляла на всеобщее обозрение. Чем ещё больше вызывала интриг. Она не хотела никого видеть, говорить. Стала очень замкнутой. Мысли её сбивались и путались каждый миг. Невозможно было найти решение. Каждый день она заставляла себя жить. Найти смысл….
- Как, ты, дорогая? – осторожно спросила Анна, заглядывая в кабинет. Ей безумно было жаль подругу. Кто бы мог подумать?!
- Я, просто, существую…
- Приходи ко мне вечером. Поговорим.
- Думаешь, поможет? – комок подступил к горлу и Софья, не сдержавшись, заплакала.
- Дурочка моя! Конечно, поможет! Я, после четырёх, за тобой зайду….
        На вопрос Софьи: “ Как жить дальше?” – ни кто не мог дать ей вразумительного ответа. Анна и её муж утешали Соню как могли. Время было уже далеко за полночь, а подруги всё сидели, разговаривали. Соне хотелось наплакаться вдоволь и просто уйти. Но Анна её не отпустила. Остаток ночи Соня пролежала без сна. Ей повсюду мерещился Дмитрий. Хладнокровное убийство в парке. Свершилась одна из тайн смерти, оставшаяся не разгаданной….
        Наступила осень. Грустная, дождливая, холодная. Буйство красок сменяется прозрачностью и серостью. Осенью замирает всё, деревья и цветы, улетают в тёплые края птицы, а низкое и пасмурное небо оплакивает прошедшее лето слезами холодных дождей. Приход осени поражает в самое сердце, навевая печаль и порождая бесконечную тоску….
        Софья, без особого энтузиазма, ходила на работу. Лишь бы не сидеть дома. Беспорядочный ход мыслей не давал покоя ни днем, ни ночью. Она потерялась во времени. Мучительно было думать, о том, что ждёт впереди. А, ведь, она хотела всего лишь любить. Быть счастливой. Сегодня её жизнь превратилась в страдание. Её внутренний мир находился в противоречии с окружающим миром. Она стала раздражительной и злой. Нескончаемые терзания и бессонные ночи совсем обессилили девушку. Она резко похудела и почти перестала есть. Сотрудники не на шутку были озабочены состоянием перевязочной сестры. Больше всех волновалась за подругу Анна. Как-то раз она не выдержала и встряхнула за плечи бледную девушку.
- Ты ходила к доктору? – Анна внимательно изучала измученное лицо подруги.
- К психиатру?
- Не смешно.
- Не понимаю, что ты от меня хочешь?
- Понимаешь!
- Нет, не понимаю!
- Ты, когда была последний раз у гинеколога?
- Давно. А причём здесь гине…. – осеклась, вдруг, Софья на полуслове. Недостающая мозаика завершила картину. Этого ещё не хватало.
- Ты, думаешь….
- Ты беременна, - перебила Аня подругу. Слова звучали как приговор. Соня, только сейчас вспомнила, что так и не купила тест на беременность. Тошнота стала появляться в начале августа. Сейчас, на дворе, середина октября. Значит, на данный момент, примерно, 9-10 недель.
- Что делать будешь? – озабоченно спросила Аня.
- Не знаю. Сегодня проверю тест на беременность. Завтра пойду к врачу – растерянно ответила Софья.
- Сначала подтвердить надо твою беременность. Потом будем решать, как быть.
- Анечка, я боюсь.
- Не переживай. Всё будет хорошо! Подождем результатов….
- Мне жить не хочется! – шёпотом призналась девушка. Страх, буквально, пожирал изнутри.
- Тьфу! Противно слушать! Нельзя так…. Понимаешь?!
- Я ничего с собой поделать не могу.
- Для начала возьми себя в руки. Ходишь мрачнее тучи….
- Не могу.
- Как об стенку горох. Ты, вообще, слышишь, о чём я говорю.
- Слышу, - дрожащим голосом сказала Соня и зарыдала.
Аня крепко обняла вздрагивающую девушку: “Ах  ты, дурочка моя, милая! Плачь. Легче станет. Только плачь, чтоб в груди пусто было….”
- Я не знаю, как жить с этим?!
- Время вылечит. Ты только верь себе, хорошо? Надо отвлечься. Думать о других вещах. Вспомни сестру и матушку. Они нуждаются в твоей помощи. Ты, просто, обязана быть сильной! Подумай о беременности. Подумай, наконец, обо мне….
         Впервые, с момента страшной трагедии, Софья рассмеялась. Смеялась, словно с ума сошла. Горькие слёзы текли по щекам. Аня молча наблюдала за подругой. А перед уходом сказала: “Подумай, что для тебя важно в этой жизни. Пути господни неисповедимы….”



Глава двадцать вторая.



        Серое, затянутое унылыми тучами небо, вот уже который день скрывало тусклое солнце. Мелкий дождь моросил с утра до вечера. Леденящий ветер яростно ворошил опавшие пожелтевшие листья. На улицах было пустынно и одиноко. Прохожие торопливо бежали по своим делам, скрываясь от назойливого дождя под разноцветными зонтами. Слякоть и сырость безнадёжно портили настроение. Холодными вечерами город безмолвствовал….
         Софья жила, словно в тумане день за днём. Как дым рассеялись девичьи мечты….  Она сидела у окна долгими одинокими вечерами точно старушка. Сидела без чувств. Лицо её посуровело, проступили побледневшие углы скул, резко выступил подбородок. Она отчаянно пыталась найти выход из непростого положения. На подоконнике лежал тест на беременность. Результат положительный. Неожиданная незапланированная беременность, как обухом свалилась на голову Софье. Накануне, знакомый врач гинеколог предложил ей сделать аборт. Софья сказала, что подумает. Если она, сейчас, решится на аборт, то последствия будут печальные. Она никогда не сможет иметь детей. Предстояло сделать непростой выбор. Решение пришло неожиданно…. 
         В субботу к ней в гости пришли Варвара Никитична и сестра Полина. Матушка очень беспокоилась за состояние старшей дочери. Последнее время, она стала очень замкнутой. Варвара Никитична видела, как тяжело переживает Соня смерть Дмитрия. Ей хотелось помочь дочери, но Соня ещё больше отдалялась от родных. Полина тревожилась не меньше матери. Чтобы хоть как-то отвлечь старшую сестру от плохих мыслей, она связала ей красивый шарф из голубой шерсти. Соня, подпирая скулы ладонями, задумчиво улыбалась, глядя на подарок Полины.
- Когда ты научилась вязать? – ласково спросила Соня, посмотрев на Полину отстраненным  взглядом.
- Два месяца назад. В начале августа. Мама научила, - гордо заявила Полина.
- Два месяца…. Молодчина, быстро схватываешь на лету…. – промямлила Соня, думая о своём.
- Может, чаем нас угостишь? – вмешалась Варвара Никитична, - кстати, я пирожков с картошкой напекла. Ещё горячие.
- Что-то есть не хочется.
- Ты сильно похудела. Тебе надо хорошо кушать и точка, - решительно возразила матушка,- скажи, это квартира Дмитрия?
- Нет, - вздрогнула невольно Соня, - в своё время он её снимал…. Теперь снимаю квартиру я….
- Много платишь?
- Не очень…. Хозяева уступили в цене, в моём положении - усмехнулась жёстко Соня. Они пили горячий, ароматный чай с лимоном на кухне за круглым столом. Ажурный торшер освещал их лица мягким желтоватым светом, располагая троих к дружеской беседе. Варвара Никитична болтала с Полинкой о всяких пустяках. Соня больше помалкивала.
- Вспомнила, - неожиданно стукнула себя в лоб матушка, - от бабушки письмо пришло, позавчера днём.
- Что пишет? – лениво поинтересовалась Соня, допивая свой чай.
Матушкин пирожок оказался очень вкусным. Захотелось ещё. Полина по-хозяйски наполнила пустые чашки чаем.
- Пишет что у них ещё лето, - радостно сообщила Варвара Никитична.
- Так ведь на улице октябрь, - удивилась Соня, - какое может быть лето?
- Калининградская область является самой западной территорией России. Располагается на юго-восточном побережье Балтийского моря. Климат, естественно, морской.  В сентябре у них ещё цветут сады. А какие вкусные яблоки и груши, просто пальчики оближешь. Даже персики растут.
- Да ну?! – в один голос сказали дочери, насмешливо переглядываясь между собой.
- Вы можете смеяться сколько угодно, но это действительно так, - назидательно сказала матушка, - вы забываете, что мы с отцом, коренные жители Прибалтики. Это здесь вечная мерзлота, а там лето!
- Я вспомнила! – неожиданно заорала Соня так, что Варвара Никитична и Полина подпрыгнули на стульях.
- Ты чего пугаешь? – оторопело спросила матушка.
- Я вспомнила, как мы ездили в отпуск к бабушке. Мне тогда, по-моему, было девять или десять лет. Помню, как лазали по чужим садам. Воровали алычу и сливу. Помню, как взбирались на деревья за ранетками. Вкус до сих пор помню….
- А, вспомнила, как бабушка хлестала вас с двоюродной сестрой крапивой за воровство?!
- Ну, этот момент можно было и не напоминать. Хотя зад, кажется, до сих пор горит. У кого не было шалостей в детском возрасте. А, зачем вы с отцом приехали сюда жить?
- Заработать денег хотели. Когда начинали строить БАМ, платили достойно. Раньше цены не кусались, как сейчас, - горько вздохнула Варвара Никитична.
- Мамочка, расскажи, пожалуйста, об этом удивительном крае, - зачарованно попросила Соня. Ей хотелось знать всё. До позднего вечера она слушала матушкин рассказ на одном дыхании. В голове зрел отчаянный план. Не делясь им до поры с близкими людьми, Софья хотела прежде убедиться сама, насколько задуманное ею было разумным и необходимым. Задуманное ею было, прежде всего, необходимо для неё самой. Софья, вдруг, пожелала перемен в своей жизни до безумия. Не дослушав  историю до конца, она нетерпеливо подскочила и стала мерить кухню шагами.
- Что это с тобой? – удивленно спросила Варвара Никитична. Было уже поздно, надо собираться домой. Очередной скандал, со стороны мужа, не заставит себя долго ждать.
- Ещё не надоело терпеть унижения и очередные оплеухи? – словно прочитав её мысли, поинтересовалась старшая дочь.
- Сонь, давай не будем…
- Ты, понимаешь, что он подонок?! Что он, просто омерзительный человек! Даже, язык не поворачивается, называть его человеком! Нет смысла оставаться рядом с ним. Если ты действительно решила уйти, просто уходи. С ним невозможно о чём-то договариваться и ждать искренности…. До тех пор, пока у него не останется сил. Но, сомневаюсь, что ты ещё жива будешь…
- Нам некуда идти. Он найдет меня везде!
- Это он так сказал?!
- Да, - тихо проронила Варвара Никитична, - нам пора…
- Отец сказал, что убьёт её, если вздумает уйти от него, - тихо прошептала Полина, чтобы мать не слышала, - я его очень боюсь!
- Ты, девочка моя, всегда сможешь прийти ко мне в любое время. Я что-нибудь придумаю. Надо лишь потерпеть немножко! - Софья резко замолчала и посмотрела на мать и сестру. Невозмутимые черты спокойного лица старшей дочери неожиданно успокоили Варвару Никитичну. Она, вдруг, поверила, что всё будет хорошо….
         В течение следующих дней, Соня активно начала действовать по задуманному плану. Расплатилась с хозяевами квартиры. Предупредила, что съезжает через три недели. Собрала все необходимые справки по беременности. Написала заявление на увольнение, чем немало вызвала удивление медицинского персонала. Занялась оформлением дорожных билетов. Так как она работала в железнодорожной больнице, у неё было право воспользоваться бесплатным проездом на железнодорожном транспорте. Также это право распространялось на членов её семьи. С лёгкой руки избавилась от старых не нужных вещей. На себя сильно не тратилась. В выходные дни бегала, сломя голову, по рынку закупая необходимые продукты в дорогу. Ночью и днём Софья думала о предстоящем отъезде в Калининградскую область. Торопила быстрее время. Брала дополнительные дежурства, не жалея сил. Никому ничего не говорила. Даже своей подруге Анне. Та не заставила себя долго ждать. Поздним вечером, когда Соня складывала свои вещи в чемодан, в дверь позвонили. Удивлённо глянув на часы, девушка открыла дверь. Перед ней стояла возбуждённая Анна.
- Ты, что написала на увольнение?!
- Да, - спокойно ответила Соня.
- Я так и знала, ты от меня что-то скрываешь! – сокрушённо произнесла Анна, озадачено осматривая раскрытые чемоданы. Повсюду беспорядочно валялись вещи, начиная от зубной щётки и заканчивая поношенными сапогами, - что ты задумала на этот раз?
- Я уезжаю, - Соня сказала так, как будто пожелала подруге доброго утра.
- Куда?
- В Калининградскую область город Черняховск.
- Ты с ума сошла? – Аня не верила своим ушам.
- Прости. Я не хотела тебя расстраивать. Мне нужно было всё хорошенько обдумать.
- Может, передумаешь? Время ещё есть, - не могла никак успокоиться Аня.
- Наоборот, я уверена в своём решении. Поверь, мне так будет лучше!
- Дайте мне кислороду. Задыхаюсь, - запричитала Анна, заламывая руки. Она была, совершено, сбита с толку. Очень переживала за судьбу Софьи. Не так себе она всё представляла.
- Когда? – только и смогла промолвить Аня.
- Через неделю. Завтра мама придёт с Полей. Они ещё не знают, что приглашены, в добрый путь, в качестве пассажиров.
- Ты меня убила! Ты совсем бесчувственный человек! Соня! Ты обо мне хоть подумала?
- Анюта ты эгоистка.
- Нет, это ты эгоистка! Как же, я, без тебя? С часу от часу не легче, - шумно вздохнула Аня и, вдруг, заплакала.
- Зачем ты так? – забеспокоилась Соня. Пошарив на полке в шкафу, девушка достала бутылку красного вина и носовой платок. Спустя некоторое время, они сидели на кухне за столом. Соня пила горячий чай с малиной, а Анна потягивала через трубочку маленькими глотками вино. Немного успокоившись, они продолжили разговор.
- Извини. Я, действительно, не хочу тебя отпускать. Выходит эгоистка – я!
- Анечка, я же тебе буду письма присылать…. В отпуск приеду…. Только пойми меня, пожалуйста. Мне это важно и нужно. Я не могу здесь больше находиться. И не только в квартире. Сам город меня душит.
- Ты любила Дмитрия?
- Не могу понять до сих пор…. Казалось, он был неотъемлемой частью моей жизни.
- Что ты решила по поводу беременности?
- Я буду рожать! – твёрдо сказала Софья. Она, было, подумала, что Аня будет её отговаривать. Но подруга молчала.
- И слова не скажешь?
- Ты его родителям сообщила о беременности?
- Не вижу смысла.
- Они имеют право знать.
- Ещё не известно, как будет протекать беременность.
- Не имея за душой ни гроша, как жить собираешься в чужом городе?!
- Город не чужой. Моя родная бабушка там живёт. Будь позитивна Анна!
- Да поможет тебе Господь Бог!



              Глава двадцать третья. Заключительная.



Поздним утром Соня проснулась от настойчивого стука в дверь. Тряхнув головой, девушка никак не могла проснуться. Они с Анной просидели за разговором всю ночь. Соня совсем позабыла, что должна прийти мать и сестра. Натянув махровый халат, она открыла дверь.
- Двенадцать часов! Ты спишь? – удивлённо воскликнула Варвара Никитична. Она споткнулась о какой-то предмет и, чуть было, не упала. Младшая сестра с интересом разглядывала разбросанные вещи.
- Сонь, ты куда собралась? – сделав огромные глаза, воскликнула матушка.
- Через неделю, мы уезжаем к бабушке, - потянувшись, спокойно ответила старшая дочь. Пока мать приходила в себя, Соня вскипятила воду и достала кружки. Запах свежезаваренного кофе приятно щекотал ноздри. Прихлёбывая кофе из большой прозрачной кружки, Соня улыбалась каким-то своим мыслям….
- Какой бабушке? – недоумевала Варвара Никитична.
- К нашей бабушке. Я оформила билеты на двенадцатое ноября. Одиннадцатого числа я вас жду с вещами. Соберите всё необходимое.
- Какие билеты? – опешила Варвара Никитична. Полина, наоборот, прыгала от восторга.
- Ура! Мы едем к бабушке!
- Мы едем в отпуск? – рассеянно промямлила матушка.
- Нет. Мы уезжаем навсегда! – твердо сказала Соня и посмотрела в глаза испуганной матери, - ты готова изменить свою жизнь?
- Конечно…. Но как мы будем собирать вещи в присутствии мужа?!
- Купишь ему пару бутылок водки и дело с концом. Пока он спит, вы грузите в такси вещи и отправляетесь ко мне. Сумки приготовь заранее. Адреса моего он не знает. Утром мы, уже, будем на вокзале.
- Билеты, уже, на руках?
- Вон на полке лежат. Посмотри, если не веришь, - усмехнулась Соня. Полина выхватила из рук матери дорожные билеты и запищала от восторга.
- Соня, а можно я буду спать на верхней полке?
- Где захочешь, милая! Пойдёмте кофе пить с пирогом.
        В пятницу, одиннадцатого ноября, Софья отдала ключи от перевязочного кабинета старшей медицинской сестре. Тепло распрощалась с любимыми докторами. Врачи искренне сожалели, по поводу её отъезда.
- Есть время, ещё передумать! – Геннадий Васильевич смотрел на Соню с огорчением.
- Нет, Геннадий Васильевич! Я все решила. Мне, просто, необходимы перемены. Приходите, если хотите, на перрон.
- Я бы с удовольствием, но завтра у меня дежурство - заведующий печально, напоследок, обнял Соню и пожелал доброго пути. С медицинскими сёстрами Соня попрощалась сухо и коротко. Что они думали о ней, её совершенно не интересовало. Спустившись на первый этаж в лифте, девушка забежала в бухгалтерию за расчётом. Потом в отдел кадров за трудовой книжкой. Вроде бы все дела сделаны. Вечером ожидала матушку и сестру. Молилась, чтоб благополучно всё прошло.
         За три дня до отъезда Соня сходила на могилу к Дмитрию. Девушка шёпотом сообщила ему о своей беременности. Тихо роняя прозрачные слёзы на обледенелую чёрную землю, Софья, с нежностью, смотрела на фотографию Димы. Его лицо светилось одухотворённой радостью. Таким его Софья запомнила навсегда….
         Вечером, в квартиру к Соне шумно валились Варвара Никитична и сестра Полина. Старшая дочь ошарашено уставилась на многочисленные сумки семьи. В уме не укладывалось, как же они всё повезут с собой.
- Я же просила, взять самое необходимое! - немного расстроилась Соня, - ты, хоть, представляешь, как мы эти сумки и чемоданы одолеем втроём?
- Здесь всё самое необходимое, - невозмутимо ответила матушка, - справимся.
- Полинка, иди, накрой на стол. Сегодня у нас семейный ужин при свечах. Всё в холодильнике, - попросила младшую сестру, Соня. Сама стала складывать в пакет продукты в дорогу: несколько жареных куриных ножек, шесть отваренных яиц, картошка в мундире, малосольная очищенная сельдь – иваси, свежие огурцы и помидоры, и прочую снесть. Глядя на это, Полинка удивилась: “Неужели, мы это всё съедим?”
- Ещё добавки попросишь, - добродушно улыбнулась Варвара Никитична.
- Кстати, как всё прошло?
- Ты про отца говоришь?
- Да.
- Увидев три бутылки водки в серванте, он подобрел. Потом накачался так, что еле его до дивана дотащили….
- Могу себе представить. Аферистки! – улыбнулась Соня.
- Есть, у кого учиться! – улыбнулась в ответ Варвара Никитична. На душе было необычайно легко. Она не меньше дочери волновалась по поводу отъезда. Настроение было превосходное. Варвара Никитична забыла, когда просто так улыбалась. Ей, до сих пор, не верилось в происходящее. Казалось, сейчас придёт пьяный муж и затеет очередной скандал. И опять начнутся серые будни. Она жила в постоянном страхе. Этот страх буквально управлял ею. Тряхнув головой, Варвара Никитична отогнала мрачные мысли.
- Забудь о прошлой жизни. Пора начинать с начала. С лучшего начала! – заботливо сказала Соня. Она видела как матери нелегко.
- Я стараюсь.
- Вот и умница. Кстати, мам, а ты отправила телеграмму бабушке? Нас встретит кто-нибудь? – между прочим, поинтересовалась Соня. Пока этот вопрос её волновал меньше всего.
- Конечно, отправила. Бабушка встретит. Не сомневайся.
- А документы все собрала? - не отставала Соня.
Варвара Никитична отмахнулась от дочери рукой: мол, не надоедай. Дочь лишь в ответ пожала равнодушно плечами. 
- Ужин готов…. Прошу к столу, - важно сообщила Полина.
         Перед сном, Соня приняла контрастный душ, чтобы отогнать непонятные страхи. Пугающие шорохи затаились по углам. Сердце Сони сильно колотилось и замирало. Всё ли она правильно сделала?! Она не думала, как они будут жить в чужом городе. Будут ли им рады?! Придётся начинать с нуля. Соня знала, что будет нелегко. О своём положении она сообщит родным позже.
         Косо тянулись неостывшие вечерние тени. Яркая луна холодно смотрела с высоты неба. Ворочаясь с боку на бок, Софья переживала вновь и вновь завтрашний день. Многочисленные вопросы не находили ответа. Уже под утро, девушка провалилась в беспокойный сон….
         Будильник разбудил ровно в шесть: пора вставать. Софья быстро встала с дивана и выглянула на балкон. За окном уже давно рассвет. Софья почувствовала, как луч солнца тихо коснулся лица.
- Утром добрым пожелаю изменить свою судьбу! – прошептала взволнованно Софья, рассматривая пустынную улицу. Город ещё не проснулся. Тротуары, автомобили – всё покрылось тонким слоем ледяной глазури. Ветер безжалостно завывал, поднимая причудливо вверх тысячу белоснежных пылинок.
- Когда нет пути ни вперед, ни назад – остаётся бежать закрытыми глазами наугад, - сказала вслух Соня и отправилась в соседнюю комнату будить мать и сестру….
         Такси прибыло в семь часов. Варвара Никитична и Софья торопливо сносили вниз тяжёлые сумки и чемоданы. Полина брала по мелочам. Когда всё уже было сложено в автомобиль, Соня вернулась в квартиру, чтобы оставить ключи на столе. Девушка задумчиво окинула последним взглядом помещение: прощаясь со стенами, она вышла вон, захлопнув за собой дверь….
- Поехали. Да поскорей, - деловито приказала Соня и усмехнулась от сердитого взора таксиста. Не смотря на сильное переутомление – спать, не хотелось. Софья едва держалась на ногах. Голова шла кругом. Холодели пальцы рук. Пытаясь согреть руки, она одела тёплые варежки. Её голос был слегка разбит и звенел, как надтреснутый; он даже отзывался чем-то болезненным; звучал издалека, словно чужой. Варвара Никитична была погружена в собственные мысли. Полинка была, вопреки всем, радостной и веселой. Ей ужасно нравилось слово – «путешествовать». Она счастливо щебетала и прыгала по салону машины, вызывая очередное недовольство водителя. Наконец, машина с визгом остановилась у вокзала. Софья посмотрела на вокзальные часы. До отправления оставалось тридцать минут: стальной голос диктора уже объявлял посадку на скорый поезд Тында – Москва. Соня быстро перетаскивала багаж с Варварой Никитичной к четырнадцатому номеру вагона. Оглядываясь по сторонам, Софья, вдруг, увидела до боли родное лицо. Анна, подталкивая мужа, спешила к ним на помощь. Никогда ещё в жизни, Соня так не радовалась, как сегодня, при встрече с любимой подругой. Через пятнадцать минут, с многочисленным багажом было покончено. Соня судорожно сжимала в своих руках фотоаппарат и бутылку шампанского. Разношёрстная толпа давила их со всех сторон. Полинка вцепилась в пальто матери, боясь потеряться. Не стесняясь горьких слёз, женщины плакали навзрыд, привлекая любопытные взгляды. Соне, казалось, сердце разорвётся на части. Сердцем овладели грусть и глубокая печаль. Они понимали, что никогда не встретятся.
- Вот, возьми пирожки. С картошкой и мясом, как ты любишь, - сказала Анна, стараясь улыбнуться сквозь слёзы, - может, передумаешь?
- Я своего решения не изменю, - твёрдо сказала Соня.
- Упрямая, - не унималась Анна, - откуда ты знаешь, что тебя там ждёт?!
- Бог поможет, - уверено заявила Варвара Никитична. Полинка согласно закивала головой. Аня рассмеялась. Её смех показался Соне слегка принужденный.
- Анюта, милая моя, не переживай за меня…. Всё будет хорошо. Ты моя единственная подруга, с которой я могла бы поплакаться, открыть душу и попросить совета. Я тебя не забуду!
- У тебя неприкаянная душа! – вдруг заявила Анна, - ты знаешь об этом?!
- В смысле? – не поняла глубины сказанного Софья.
- Твоя душа находится между злом и добром. Ты, всё время, ищешь своё место и не находишь. Твоя душа беспокойная.
- Возможно….
- Поезд тронулся, - громко завопила Полинка. Тучная проводница в очках злобно выругалась на догоняющих поезд пассажиров. Анна бежала вслед за ними, размахивая руками.
- Напиши мне хоть одно письмецо! – прокричала она сквозь громогласный прощальный марш славянки.
- Я люблю тебя! – прошептала Софья, уткнувшись лицом в толстое пыльное окно. Силуэт любимой подруги остался далеко позади. Соня устало вздохнула, и направилась к матери и сестре.
- Переживаешь? – заботливо спросила матушка. Ей тяжело было смотреть на страдания старшей дочери.
- Знаешь, что мне хочется больше всего? Это забыть навсегда прошлое! Начать с самого начала….
- Отца забыть? – не сдержала любопытство Полина.
- Его забыть в первую очередь!
- Ты чего? - пискнула Полина, получив от Варвары Никитичны подзатыльник.
Соня наблюдала в окно, как медленно расплываются вдали черты родного города. Она понимала, что от прошлого не убежать, не спрятаться. Что, затаившись, оно не раз даст о себе знать. Нужно, лишь, быть готовой. Впереди её ждала новая жизнь. Она построит собственными руками своё счастье. Никогда не пустит в свой мир злых людей. Научиться ставить перед собой достойные цели. Её семья с ней. Свобода пленила разум. Соне, вдруг, показалось, что она в силах преодолеть любые трудности. Необходимо верить. Не терять надежды. И, главное, любить….
         Как никогда красивая с высоко поднятой головой, но с тревогой и неуверенностью в душе, Софья ехала в скором поезде – навстречу судьбе….   


                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…..