В тот чудный год весеннего рассвета,
Когда ниспали цепи и запреты,
Свободы ветер рвал одежды нам.
А мы, как обезумевшие дети,
Бросались и карабкались на клети,
И мир как раскололся пополам.
И ты сидел, писатель мой печальный,
Как истукан пред кубом наковальным,
И в ужасе смотрел по сторонам.
Ты знал, что Бога нет и быть не может,
А Он звучал в ушах, и так тревожил -
Пластинкой Баха тихо согревал.
Я помню слёзы на твоих ресницах,
И мне такое больше не приснится,
Те чудные слова, что ты сказал:
-Но если есть такая музыка на свете,
Тогда ...
как может быть, что Бога нет ?