Как умоляла я немое время,
Что в храме белом замкнуто навек,
Убрать мои метания и сомнения,
И белым сделать путь, как первый снег.
Но нет. Уже закрылись храма двери.
Погас животрепещущий огонь.
Я ни во что и ни кому не верю,
И сердца рвёт любви тупая боль.
Друзья мои, убитые рутиной,
Вдруг стали слепы, немы и глухи.
Моей души им не понять мотивы,
И стали чужды им мои стихи.
И рвётся боль, что в сердце одиноком
Засела, как заноза на руке.
О, почему ты, небо, так жестоко
Готовишь путь, что проведу в тоске.
Не будешь больше ты со мною рядом,
С изгоем храма, жертвою любви.
Не будет снов, покоя и отрады.
И время в храме сжалось от тоски.